«Война нового поколения» ( англ. New Generation Warfare) — новый подход к реализации концепции нетрадиционных боевых действий , связанный, по заключению англоязычных источников, с современными российскими военно-теоретическими наработками в области ведения войн XXI векa .

Зарубежные эксперты предполагают, что данная концепция воплощает в жизнь фундаментальные положения так называемой « доктрины Герасимова » . Возникнув в противовес западной идее гибридной войны , она была успешно опробована в ходе противостояния с украинскими войсками во время аннексии Крыма . Однако в некоторых авторитетных публикациях было высказано мнение о том, что горячо обсуждаемая западными военными специалистами тема « войны нового поколения » является не более чем адаптацией традиционных российских военных представлений к сложившемуся в современном мире оперативному окружению, которое имеет свойство быстро эволюционировать под влиянием политических, технологических, экономических и информационных факторов .

Первая демонстрация

Считается, что применение российскими вооружёнными силами отдельных элементов новой стратегии можно было увидеть в ходе войн на Кавказе (в Чечне и Грузии), однако во время украинского вооружённого конфликта она была значительно усовершенствована . Весной 2014 года аннексия Крыма Российской Федерацией продемонстрировала впечатляющие возможности российских вооружённых сил на уровне стратегических коммуникаций . Несмотря на наличие некоторого сходства с войной в Грузии 2008 года , было трудно не заметить существенную с ним разницу, которая показала оперативную реализованность в структуре управления российской армии новых руководящих принципов . Их успешность была подтверждена тем фактом, что в течение всего трёх недель моральное состояние украинских войск без единого выстрела было сломлено и все 190 военных объектов на территории Крыма капитулировали . Особо отмечается, что российским военным удалось избежать массового задействования бронетанковой техники с артиллерией, и в ходе всей операции самым тяжёлым транспортным средством был бронетранспортёр БТР-80 .

При этом российский контингент состоял преимущественно из морской пехоты , воздушно-десантных войск и подразделений спецназа общей численностью менее 10 000 человек против 16 000 с украинской стороны . Проведённая операция продемонстрировала высокий уровень дисциплины российского военного персонала, наличие большого количества нового снаряжения, средств личной защиты и легкобронированной колёсной транспортной техники .

Общие положения

По мнению исследователей из Национальной академии Вест-Пойнта , краеугольным камнем концепции « войны нового поколения » является широко цитируемaя формулировка , данная российским генералом Валерием Герасимовым в статье «Ценность науки в предвидении» из газеты « Военно-промышленный курьер » :

Рассматривая работу Герасимова с разных сторон, американские аналитики отмечают то внимание, которое он уделяет невоенным аспектам любого международного противоборства: в рамках такого подхода задействование вооружённых сил становится всего лишь элементом обеспечения той сферы деятельности, в которой идёт работа невоенными средствами . Подчёркивается, что его концепция сознательно нацелена на эксплуатацию слабых мест американской бюрократической системы, таких как, например, длительный цикл принятия решений в ситуациях предконфликтного противостояния . По их мнению, это придаёт российским способностям дополнительную гибкость и ограничивает американские возможности на реагирование .

Основные положения концепции « войны нового поколения » основаны на советских наработках в области теории рефлексивного управления ; их можно представить в виде совокупности пяти ключевых элементов :

• политическое давление — через агентов влияния, пропаганду, информационные операции, компрометирование местных властей и т. п.
• опосредованное влияние — через организацию кибератак, нарушения работы транспортной инфраструктуры, подготовку и вооружение повстанцев и т. п.
• военная интервенция — через демонстративное выдвижение своих войск к границам, организацию добровольческих общевойсковых формирований, объединение усилий повстанческих группировок с частями российской армии и т. п.
• принудительное сдерживание — через агрессивное патрулирование воздушных границ, переброску систем тактического ядерного оружия, манёвры войсками в масштабах театра военных действий или континента и т. п.
• договорные манипуляции — через жонглирование договорённостями о прекращении огня, внесение раздора в лагерь западных стран с помощью экономических рычагов и т. п.

С их помощью можно выделить восемь ключевых ступеней развития конфликта :

• первая фаза — невоенные методы асимметричного воздействия, основанные на информационных, психологических, дипломатических, идеологических и экономических мероприятиях, нацеленных на создание нужного военно-политического фона,
• вторая фаза — специальные операции по введению в заблуждение военно-политического руководства с помощью скоординированной работы по дипломатическим каналам, в области средств массовой информации и путём имитации утечек в общий доступ важных документов и данных,
• третья фаза — запугивание, обман, подкуп и вербовка правительственных и военных чиновников с целью помешать им выполнять их непосредственные служебные обязанности надлежащим образом,
• четвёртая фаза — пропаганда, нацеленная на дестабилизацию ситуации в среде гражданского населения и появление в ней военизированных подрывных элементов,
• пятая фаза — установление бесполётной зоны и блокирование атакованной страны, использование частных военных компаний в тесном взаимодействии с местными оппозиционными силами,
• шестая фаза — запуск военной активности, которой предшествует крупномасштабная разведывательная и диверсионно-подрывная кампания,
• седьмая фаза — комбинирование точечных информационных операций с устрашением через демонстрацию военно-воздушного превосходства, радиоэлектронной борьбой и использованием систем высокоточного оружия и оружия на новых физических принципах с различных платформ и носителей,
• восьмая фаза — подавление оставшихся очагов сопротивления и уничтожение остатков выживших группировок противника с помощью воздушных десантов , зачисток и комплексов дальнобойных ударных вооружений, которые действуют по наводке разведывательных подразделений спецназа.

По заключению западных специалистов, российская концепция « войны нового поколения » существенно отличается от западной теории гибридной войны тем, что она не пренебрегает низкоуровневыми средствами скрытого вмешательства, комбинируя их с влиянием на высоком уровне и вызывающей демонстрацией возможности непосредственного вступления в конфликт сверхдержавы . По мнению международного эксперта Ф. Карбера на страницах американского журнала ARMY Magazine , российское руководство разыгрывает этот сценарий с виртуозностью Страдивари .

Выводы

Полученная информация позволила сделать выводы, что руководящие принципы ведения военных действий российскими войсками подверглись тщательному пересмотру и были существенным образом изменены . Например, очевидно, что прямое влияние теперь предпочтительнее прямого разрушения, бесконтактный бой предпочтительнее непосредственного столкновения, подрыв противника изнутри предпочтительнее его уничтожения, культурная война предпочтительнее противостояния вооружений и технологий, информационно-психологический компонент войны предпочтительнее традиционного трёхмерного поля боя и т. д. .

Особое внимание стоит уделить тому факту, что судя по всему, во время операции в Крыму российское военное командование сместило акцент в своих действиях на завоевание симпатий общества с помощью новых организационных наработок информационной войны , используя их для подавления морально-психологического состояния вражеского военного персонала и гражданского населения . В этих рамках вектор приложения основных усилий стал человекоцентричным, что соответствует третьему элементу троицы Клаузевица (обществу) . Основным приоритетом таких действий стал отказ от использования жёсткой военной силы в пользу переубеждения личного состава противника и подталкивание его к активности, направленной против своего руководства и своей страны . Культивация подобных настроений в обществе, совмещённая с целым спектром мероприятий из инструментария « мягкой силы » (распространение пропаганды, подкуп местных властей, установление контактов с местными элитами и т. п.), позволила нужным образом трансформировать оперативную обстановку, и в результате местное население с восторгом встретило группировку вторжения, а украинская военная машина увязла в проблемах дезертирства и уклонения от призыва . При этом отмечается, что идея «влияния» стала краеугольным камнем всего оперативного планирования, и для её воплощения было пущено в ход всё: мастерская организация внутренних каналов связи, оперативные мероприятия по введению врага в заблуждение, психологические операции и хорошо продуманная система внешних связей . Российские специалисты продемонстрировали врождённое понимание разницы между тремя целевыми аудиториями: русскоговорящим большинством в Крыму, украинским правительством и международным сообществом . Несмотря на то, что в разгар аннексии Крыма все стороны активно использовали схожую риторику, опирающуюся на понятия «самоопределения», «самообороны» и « суверенитета », российская сторона оказалась единственной, которая смогла эффективным образом подкрепить свои слова конкретными делами .

В этом аспекте подчёркивается необходимость осознания стратегической значимости новой формы военных действий, которая не является военной операцией в её классическом смысле . Возникновение « войны нового поколения » размывает очевидные границы между военной и невоенной активностью, не давая возможности чётко определить или идентифицировать наличие самого факта враждебного влияния . Доктор Ф. Карбер, рассуждая о « войне нового поколения », заметил, что она предоставляет возможность по-новому взглянуть на то, что в недалёком будущем, вероятно, станет ареной боевых столкновений, а вооружённый конфликт на востоке Украины для данной концепции выступил в роли испытательного полигона .

В некоторых публикациях прозвучал призыв к западному руководству перенять способ мышления, связанный с концепцией « войны нового поколения » . По этому поводу военный историк Л. Л. Тихерина из независимого аналитического центра Katehon скептически заметил, что российская военная элита опирается на интеллектуальный опыт, накопленный в течение нескольких столетий, а для российской военной культуры характерны терпеливость и точность, которые не так-то просто воспроизводить или имитировать простым наблюдением со стороны .

См. также

• Цветная революция

Примечания

Дополнительная литература

• Bērziņš J. (англ.) .
• Chekinov S. G., Bogdanov S. A. (англ.) // Military Thought. — 2013. — № 4 . — С. 12-22 . 20 февраля 2015 года.
• Chivvis C. (англ.) // RAND Corporation. — 2017. — 1 марта.
• Fox A. C., Rossow A. J. (англ.) // The Land Warfare Papers. — 2017. — Март (№ 112).
• Radin A. . — RAND Corporation , 2017. — (Project Air Force). — ISBN 978-0-8330-9558-9 .

Ссылки

• Рябов К. (рус.) . army-news.ru . Интернет-журнал «Армейский Вестник» (26 мая 2016). Дата обращения: 26 мая 2016.
• Tony Balasevicius. (англ.) . The Mackenzie Institute (10 ноября 2015). Дата обращения: 15 марта 2017. Архивировано из 20 марта 2017 года.