Вода (картина Арчимбольдо)
- 1 year ago
- 0
- 0
«Вса́дница» — картина русского художника Карла Брюллова (1799—1852), написанная в 1832 году. Хранится в Государственной Третьяковской галерее в Москве ( инв. 212). Размер полотна — 291,5 × 206 см (по другим данным, 293 × 209,8 см ).
Картина была написана в Милане по заказу графини Юлии Самойловой . В том же 1832 году полотно экспонировалось в миланской Академии изящных искусств Брера , где оно было высоко оценено зрителями и критиками. В своих отзывах итальянцы сравнивали Брюллова с Питером Паулем Рубенсом и Антонисом ван Дейком и писали, что им до сих пор не приходилось видеть «конного портрета, задуманного и исполненного с таким мастерством» .
Полотно находилось в собрании Юлии Самойловой, и в течение почти сорока лет о нём практически ничего не было известно. В 1872 или 1874 году, незадолго до смерти разорившейся Самойловой, в Париже была организована распродажа её имущества . На аукционе «Всадница» была куплена одним из комиссионеров, затем полотно попало в Петербургское общество для заклада движимых имуществ, а оттуда в 1893 году его приобрёл Павел Третьяков .
Долгое время считалось, что на картине была написана сама Юлия Самойлова. Впоследствии искусствоведы пришли к выводу, что в качестве наездницы была изображена воспитанница Самойловой Джованнина, а моделью для маленькой девочки послужила Амацилия, дочь композитора Джованни Пачини и приёмная дочь Самойловой .
Искусствовед Ольга Лясковская писала, что создание «Всадницы» стало «значительным шагом вперёд в достижении новых, поставленных художником задач» . По словам искусствоведа , «Всадница» является «типичным примером портрета-картины», в котором всё «задумано как апофеоз красоты и жизнерадостной юности, как апофеоз безмятежности ощущения жизни», и всё это заключено в двух действующих лицах — молодой наезднице и маленькой девочке .
Окончив в 1821 году Академию художеств и получив большую золотую медаль, в 1822 году Карл Брюллов отправился в зарубежную поездку. Вместе с ним был его брат — архитектор Александр Брюллов . В качестве пенсионеров Общества поощрения художников братья сначала посетили Германию, а затем, в 1823 году, прибыли в Италию, где поселились в Риме .
В первые годы пребывания в Италии Карл Брюллов работал над жанровыми сценами из итальянской жизни, создавая такие полотна, как « Итальянское утро » (1823), « Итальянский полдень » (1827) и «Девушка, собирающая виноград в окрестностях Неаполя» (1827) . С 1825 по 1828 год по заказу русского посольства в Риме он работал над копией « Афинской школы » Рафаэля . В 1827 году Карл Брюллов побывал на раскопках Помпей , где ему пришла мысль написать картину, посвящённую гибели этого города . С 1827 года он работал над этюдами и эскизами, а в 1830 году приступил к созданию окончательной версии большого многофигурного полотна « Последний день Помпеи », работа над которым продолжалась до 1833 года .
В 1827 году в Риме Брюллов познакомился с графиней Юлией Самойловой — это произошло или в художественном салоне княгини Зинаиды Волконской , или у русского посланника Григория Гагарина . Впоследствии Самойлову и Брюллова связывала многолетняя близкая дружба ; по словам великого князя Николая Михайловича , «известный К. Брюллов питал к ней чувства более сильные, чем дружба: он писал без конца портреты графини и повторял её тип на своих картинах» . Именно по заказу Самойловой была создана картина «Всадница»: Брюллов написал её в 1832 году в Милане — в тот период, когда он всё ещё работал над «Последним днём Помпеи» . По всей видимости, художник создавал «Всадницу» на вилле, принадлежавшей Юлии Самойловой, — историки и журналисты и Юлия Глушакова , которым удалось посетить этот дом, сообщали, что «угол именно этого здания» написал на своей картине Брюллов ; по их словам, «всадница изображена у портала старинного дворца-виллы на окраине Милана, принадлежащей ныне потомкам графа Ю. П. Литта » . Дом Самойловой, обстановка которого выделялась невероятной роскошью, находился на «застроенной патрицианскими особняками» .
В том же 1832 году «Всадница» была выставлена в миланской Академии изящных искусств Брера . Полотно вызвало большой интерес, на него было много откликов, которые собрал и перевёл художник — ученик Брюллова и его первый биограф . В своих отзывах итальянцы сравнивали автора «Всадницы» с Питером Паулем Рубенсом и Антонисом ван Дейком . Поэт Феличе Романи писал: «То, чем мы, безусловно, восхищаемся в этом действительно новом для нас по жанру и сюжету произведении, это свобода, смелость и лёгкость в его исполнении» . Подробный отзыв о полотне был дан в статье «Изящные искусства в Милане в 1832 году» ( итал. Le belle arti in Milano nell anno 1832 ), опубликованной в сентябрьском выпуске журнала «Nuovo Ricoglitore» за 1832 год. Авторы статьи — писатель и журналист и Джузеппе Сакки — утверждали, что им до сих пор не приходилось видеть «конного портрета, задуманного и исполненного с таким мастерством». Отмечая достоинства картины Брюллова, они писали: «Конь <…> прекрасно нарисованный и поставленный, <…> движется, горячится, фыркает, ржёт. Девушка, которая сидит на нём, — это летящий ангелочек. Художник преодолел все трудности как подлинный мастер: его кисть скользит свободно, плавно, без запинок, без напряжения; умело, с пониманием большого художника распределяя свет, он знает, как его ослабить или усилить. Этот портрет выявляет в нём многообещающего живописца и, что ещё важнее, живописца, отмеченного гением» .
После этого полотно находилось в собрании Юлии Самойловой. По всей видимости, оно украшало интерьер её миланской виллы — о том, что его видели у Самойловой в гостиной, сообщали некоторые современники, в частности, побывавший там в 1838 году поэт Василий Жуковский . В течение нескольких десятилетий о картине ничего не было известно. Следующее упоминание о полотне относится к первой половине 1870-х годов, когда в Париже незадолго до смерти разорившейся Самойловой была организована распродажа её имущества. По одним данным, распродажа состоялась в 1872 году , по другим — в 1874 году . В письме от 6 (18) июля 1874 года, отправленном из Парижа, художник Илья Репин писал Павлу Третьякову : « Боголюбов просил сообщить Вам, что у какой-то графини Самойловой здесь продаётся несколько вещей К. П. Брюллова , если это Вам понадобится» . В каталоге Третьяковской галереи указано, что Самойлова была владелицей картины до 1873 года .
На аукционе «Всадница» была приобретена комиссионером Ж.-Ф. Дюлу (Дюлю), который, помимо полотна Брюллова, также купил одну работу Владимира Боровиковского . По всей видимости, это был Жюль-Филипп (Юлий Филиппович) Дюлу ( Jules-Philippe Duloup ), числившийся комиссионером Императорской Академии художеств в Париже (в 1872 году он был удостоен звания почётного вольного общника ИАХ ) . Ходили слухи, что Дюлу приобрёл картины по просьбе Павла Третьякова; в некоторых источниках приводится текст письма, полученного Третьяковым от неизвестного лица: «На днях я приехал из Парижа. Уезжая, был на аукционе графини Самойловой, где Дюлю купил будто бы для Вас две картины: Брюллова за 4050 франков и Боровиковского за 3400 франков. Уведомляю Вас, как хорошего человека, ибо знаю Дюлю как слишком коммерческого человека» .
Тем не менее «Всадница» не сразу попала к Третьякову — по некоторым сведениям, в 1880-х годах картина несколько лет простояла незамеченной в здании Академии художеств в Санкт-Петербурге , и только в 1893 году она была приобретена Третьяковым через Петербургское общество для заклада движимых имуществ . 27 февраля 1893 года Художественный отдел общества выдал Третьякову квитанцию, подтверждавшую тот факт, что картина «Всадница» была продана ему за 2000 рублей и что деньги были получены сполна. В том же 1893 году была издана «Опись художественных произведений Городской галереи Павла и Сергея Третьяковых». Увидев в этой описи название «Всадница», художественный критик Владимир Стасов попросил Павла Михайловича напомнить ему, что это за картина. Третьяков ответил: «„Всадницу“ Вы отлично знаете. Она несколько лет стояла в Академии, продавалась вместе с другою картиною господином Дюлю из Парижа и была приобретена, кажется, Гинцбургом . Превосходная лошадь и вообще вещь интересная!»
С тех пор «Всадница» оставалась частью третьяковского собрания. Впоследствии полотно экспонировалось на ряде выставок, в том числе на персональной выставке Брюллова, состоявшейся в 1950 году в Третьяковской галерее , и на выставке Академии художеств СССР , проходившей в 1983—1984 годах в Москве . Оно также было одним из экспонатов юбилейной выставки к 200-летию со дня рождения Брюллова, проходившей с декабря 1999 года по май 2000 года в Михайловском дворце , входящем в состав Государственного Русского музея в Санкт-Петербурге, а затем, с июня 2000 года по январь 2001 года, — в Новой Третьяковке на Крымском Валу . В настоящее время картина «Всадница» выставляется в зале № 9 основного здания Третьяковской галереи в Лаврушинском переулке .
Портрет исполнен художником в виде жанровой сцены . Молодая девушка, восседая на вороной лошади , после утренней прогулки подъезжает к открытой террасе богатой виллы. Маленькая нарядно одетая девочка, выбежавшая из дома, чтобы встретить свою старшую подругу, восхищённо смотрит на неё, прижавшись к металлическим перилам террасы . Мохнатый спаниель лает, кружась под ногами коня . Собака расположена так, что «она довершает собой треугольник, в который вписана группа всадницы и её коня» . Взволнованность сюжета усиливает пейзаж с накренившимися от ветра деревьями и тревожно бегущими по небу облаками .
Наездница представлена художником молодой и красивой, а лошадь служит «как бы пьедесталом её красоте» . Всадница одета в модный элегантный костюм, предназначенный для верховой езды . Он включает в себя длинную белоснежную юбку и голубую шёлковую блузу , рукава которой узки в предплечьях, но становятся широкими выше локтя. Хрупкая талия девушки стянута корсажем . Тёмный головной убор оттеняет «мягкую нежность румяного лица, упругих белокурых локонов и лучезарных голубых глаз» . Длинная изгибающаяся вуаль создаёт своеобразный ореол вокруг головы девушки . По-видимому, аналогичная вуаль была ранее использована Брюлловым в двойном акварельном портрете 1827 года, на котором изображены К. А. и М. Я. Нарышкины (по другой версии, Н. Г. и З. А. Волконские ). Предположительно, эта газовая вуаль была сделана из редкой ткани Gaze de Sylphide .
Маленькая черноволосая девочка, стоящая на террасе, одета в розовое платье, кружевные панталоны и зелёные башмачки . Её губы приоткрыты от восхищения, карие глаза полны эмоций, а жест её рук напоминает аплодисменты . Девочка в розовом платье служит «живой связью» между зрителем и событиями, происходящими на полотне. Тем не менее, несмотря на свою сюжетную подчинённость «главному действующему лицу», она не теряет своего самостоятельного значения — и как портретный образ, и как неотъемлемый элемент композиции полотна . Рядом с девочкой находится левретка — в Италии эти собачки считались «непременным атрибутом богатых аристократических семей» .
Вороной конь, изображённый на картине, вызвал восхищение у посетителей выставки 1832 года. Один из рецензентов писал: «Хотя можно думать, что картина предназначена сохранить черты лиц двух девочек в столь юном их возрасте, когда они так часто изменяются, однако же лошадь, которая занимает большую часть пространства картины, почти исключительно приковывает к себе внимание зрителей, и, может быть, не дерзко было бы сказать, что живописец также предпочёл её всему остальному и сосредоточил в ней свои познания и старание» . Предполагают, что конь принадлежал к породе « орловская верховая », выведенной на конном заводе графа Алексея Орлова-Чесменского .
Фрагменты картины «Всадница»
В первые годы после того, как картина вошла в собрание Третьяковской галереи, она фигурировала в описях и каталогах под названием «Всадница». Однако, начиная с 1909 года, её название было заменено на «Портрет графини Юлии Павловны Самойловой» (это название использовалось в 1909—1916 годах) . Затем полотно опять стали называть «Всадницей», но с подзаголовком «портрет Ю. Самойловой », — в советской искусствоведческой литературе такое описание встречалось вплоть до конца 1930-х годов . Одной из причин, по которой картину стали считать портретом Самойловой, была надпись «Samoylo…», сделанная художником на ошейнике собаки, находящейся рядом с лошадью .
В изданной в 1940 году монографии о творчестве Брюллова искусствовед Ольга Лясковская провела сравнительный анализ изображения всадницы с женскими образами на « » (1834, Хиллвуд , Вашингтон ), а также с этюдом «Портрет Джованнины» (1832, масло), хранившимся в Киевском музее русского искусства . На основании этого сравнения Лясковская пришла к выводу, что моделью для всадницы была Джованнина: по её словам, «прелестная незнакомка есть та же девушка-подросток, которая, может быть, в первый раз надела длинную амазонку и красуется на коне перед незримыми зрителями» . Впоследствии искусствовед высказала мнение, что этюд «Портрет Джованнины» был написан не самим Брюлловым, а одним из его учеников, делавшим копию с большого портрета .
Фрагменты «Портрета Ю. П. Самойловой с воспитанницей Джованниной и арапчонком» |
Фрагменты «Портрета Ю. П. Самойловой , удаляющейся с бала с Амацилией Пачини» |
В вышедшей в 1956 году книге, посвящённой портретному творчеству Брюллова, искусствовед высказала предположение, что маленькая девочка, изображённая на полотне «Всадница», — другая воспитанница графини Самойловой, Амацилия Пачини. Это предположение было основано на сравнении с «Портретом графини Ю. П. Самойловой , удаляющейся с бала с приёмной дочерью Амацилией Пачини» (не позднее 1842, Государственный Русский музей ). По словам Раковой, между девочкой в картине «Всадница» и Амацилией в портрете из Русского музея «существует несомненное сходство, ощущаемое в линиях овала лица, в форме глазниц, бровей, в рисунке губ», а «разница в возрасте между ними вполне может исчисляться теми семью-восемью годами, которые отделяют второй портрет от первого» . Это заключение было подтверждено в монографии 1963 года Эсфирью Ацаркиной .
Известен также рисунок «Портрет Джованнины Пачини» (бумага, графитный карандаш, акварель , белила, лак, овал 21,1 × 17,1 см ), хранящийся в частном собрании. По одним данным, этот рисунок был создан Брюлловым в конце 1820-х годов , по другим — около 1831 года . В 2009 году этот портрет был продан за 289 тысяч фунтов стерлингов (около 456 тысяч долларов США ) на распродаже русского искусства из коллекции французской галереи Popoff , проводившейся на аукционе Christie’s . Тем не менее не все исследователи согласны с тем, что моделью для рисунка послужила Джованнина, — в некоторых публикациях он фигурирует под названием «Портрет неизвестной» .
И Джованнина ( Giovannina ), и Амацилия ( Amazilia ) были воспитанницами графини Юлии Самойловой . Родившаяся в 1827 или 1828 году Амацилия была дочерью композитора Джованни Пачини , друга Самойловой. Мать Амацилии умерла при родах, и Самойлова взяла девочку на воспитание . Предполагалось, что Джованнина была родственницей Амацилии и тоже носила фамилию Пачини (по некоторым данным, Джованнина была племянницей Джованни Пачини, то есть двоюродной сестрой Амацилии, и разница в возрасте между ними составляла около восьми лет ). Однако журналисту удалось найти в одной из публикаций ссылку на нотариально заверенную дарственную Самойловой, в которой она завещала свой дом «сироте Джованнине Кармине Бертолотти, дочери покойного Дона Джероламо и Госпожи Клементины Перри», которую графиня «взяла к себе» . Таким образом, вопрос о происхождении Джованнины требует дальнейших исследований .
Существует ещё одна версия, упомянутая в публикациях историков и журналистов и Юлии Глушаковой , согласно которой на картине Брюллова изображена не Джованнина, а увлекавшаяся верховой ездой певица Мария Малибран (1808—1836). Этой версии придерживаются сотрудники итальянского театра « Ла Скала », в котором хранится старая литография с изображением «Всадницы», а также дарственная записка некоего И. Прадо (или Преда), утверждающая, что на картине изображена Малибран . В частности, эта версия была приведена в книге итальянского писателя и музыкального критика Эудженио Гара «Они пели в „Ла Скала“» ( Eugenio Gara , Cantarono alla Scala: Milano, Electa Editrice, 1975) . Тем не менее современные российские искусствоведы считают общепризнанным тот факт, что на картине Брюллова изображены воспитанницы графини Самойловой Джованнина и Амацилия .
В книге «История русской живописи в XIX веке», первое издание которой вышло в свет в 1902 году, художник и критик Александр Бенуа посвятил две главы разбору творчества Брюллова. Не скрывая своего отрицательного отношения к академической живописи , Бенуа писал, что «среди всей массы брюлловских произведений встречаются и такие, в которых громадный талант его всё же пробился» . К таким произведениям Бенуа причислял ряд портретов, в том числе «блестящую, во весь рост, с красивым пейзажем позади, „Всадницу“» .
В вышедшей в 1940 году монографии «Карл Брюллов» искусствовед Ольга Лясковская писала, что «знаменитая „Всадница“», написанная в 1832 году, явилась «значительным шагом вперёд в достижении новых, поставленных художником задач». Лясковская отмечала, что в этом произведении «самое задание художника выходит за рамки портрета»: он стремится связать все изображённые на полотне живые существа в едином действии, как на театральной сцене. При этом, по словам Лясковской, «молодой художник ещё не свободен в изображении движения» — в частности, отсутствие всякого напряжения в лице наездницы не соответствует движению коня. Отдавая должное мастерству художника, Лясковская отмечала, что «замечательна подлинно живая фигура девочки и её оживлённое личико» .
В опубликованной в 1951 году книге «История русского искусства первой половины XIX века» искусствовед Наталья Коваленская писала, что, в отличие от портретов XVIII века с их условно-декоративными фонами, в таких парадных портретах , как «Всадница», Брюллов «вносит естественную обстановку жизни изображаемых лиц», приближаясь тем самым к жанровой живописи и реализму . Наряду с прогрессивностью такого подхода, Коваленская отмечала его внутреннюю противоречивость, в частности, проявившуюся при создании «Всадницы»: с одной стороны, «Брюллов не мог позволить себе превратить парадный портрет в простую жанровую сцену» и вложил романтическую трактовку в образ гарцующего коня, стремительный бег которого останавливает наездница, а с другой стороны, «он не решился придать образу самой всадницы то возбуждение, которое было бы уместно после такой бурной скачки». Таким образом, по словам Коваленской, в конце концов Брюллов «достигает необходимой парадности, используя для этого неоклассические традиции, всё ещё дорогие художнику» .
В изданной в 1956 году монографии «Карл Брюллов — портретист» искусствовед называла «Всадницу» «типичным примером портрета-картины», в котором все персонажи «объединены в несложном сюжетном действии, помещены в пейзаже, окружены различными „четвероногими друзьями“». По словам Раковой, это произведение Брюллова «задумано как апофеоз красоты и жизнерадостной юности, как апофеоз безмятежности ощущения жизни», и всё это заключено в двух действующих лицах — молодой наезднице и маленькой девочке . Ракова отмечала, что «Всадница» во всей полноте раскрывает художественное мастерство Брюллова как в «решении композиционного портрета», так и в «раскрытии определённой темы в портрете» .
В вышедшей в 1978 году книге «Русская живопись первой половины XIX века» искусствовед писала, что отличительной чертой парадных портретов Брюллова было «сочетание в них репрезентативности и жизненности, условности и точного наблюдения натуры». По мнению Шумовой, в полотне «Всадница» «мастерство передачи живых наблюдений проявляется в выражении лица маленькой девочки, в напряжении норовистой лошади, в фактуре предметов, одежды», но при этом совершенно статичным оказывается «грациозный силуэт всадницы». Сравнивая «Всадницу» с полотном « Последний день Помпеи », на котором люди остаются прекрасными несмотря на стихийное бедствие, Шумова отмечала, что и в этой картине «величавое спокойствие юной красавицы делает её необыкновенной», так что полотно «становится воплощением некоей романтической легенды о сказочно прекрасной девушке» .
В изданной в 2005 году книге «Русская живопись XIX века» искусствовед Виталий Манин отмечал, что живописный язык многих произведений Карла Брюллова «адресовался к высшей аристократии », — в особенности это относилось к картине «Всадница», к которой более подошло бы название «Аристократка». По словам Манина, в полотне «проявилась вся бесстрастная красота брюлловской маэстрии , жизнеспособность которой снижалась постановочностью композиции и условностью предметного восприятия». Непроницаемо спокойные лицо и фигура всадницы контрастируют со всем тем, что находится или только что находилось в движении, — выбежавшей на террасу девочкой, резко остановившейся лошадью, возбуждённой собакой и развевающейся вуалью . По мнению Манина, изображая всадницу «вне движения физического и вне движения духовного», Брюллов демонстрировал свою приверженность пластическому консерватизму академизма .