Предпринимательство
- 1 year ago
- 0
- 0
Социальное предпринимательство в России находится в стадии становления . Его зарождение как явления постсоветской истории страны следует отнести к первой половине 2000-х годов , хотя схожие инициативы отдельных энтузиастов эпизодически имели место уже в 1990-х годах , а прообразы социально-предпринимательской активности можно обнаружить и в более ранние периоды, вплоть до рубежа XIX—XX веков .
Системное развитие этого направления деловой активности начинается со второй половины 2000-х годов
и связано, в первую очередь, с появлением в России ряда сильных системных частных игроков, развивающих инфраструктуру, стимулирующих социальных предпринимателей, разрабатывающих и продвигающих теоретическую базу. Их усилиями идеи социального предпринимательства доносятся до законодательной и исполнительной властей, бизнес-сообщества, общества в целом и потенциальных социальных предпринимателей, что постепенно создаёт, оформляет и структурирует эту область. С начала 2010-х годов в России возникают Центры инноваций в социальной сфере (ЦИСС), в рамках которых ведётся обучение методам социального предпринимательства и осуществляется поддержка существующих проектов . Аналогичную работу проводят организации, образующие инфраструктуру поддержки малого и среднего предпринимательств (центры «Мой бизнес») .По данным на конец 2020 года, популярность социального предпринимательства в России остаётся низкой: социальным бизнесом занимаются не более 1 % российских предпринимателей . Их вклад в ВВП страны в 2015 году составил 0,36 % . 72 % российских социальных предпринимателей — женщины в возрасте 30-60 лет, 52 % российских социальных предприятий ориентированы на детей, и ещё 25 % связаны с обслуживанием детей с особенностями развития. Только 10 % российских социальных предприятий производят товары, 90 % оказывают услуги, 43 % из которых — проекты в сфере образования .
В России действует ряд устойчивых проектов, в основном, в областях фермерского хозяйства , переработки некоторых видов бытовых отходов, поддержки инвалидов , пожилых людей и выпускников детских домов , возрождения ремёсел и народных промыслов , местного туризма , но и они не могут похвастаться безусловной успешностью, масштабами деятельности, а тем более тиражируемостью своего опыта. Целые проблемные области первостепенной важности, такие как наркомания , алкоголизм , безработица , общий низкий уровень жизни, коррупция и бюрократия , остаются без внимания социальных предпринимателей .
Среди причин низкой популярности социального предпринимательства в России следует выделить общую несформированность класса традиционных предпринимателей, из числа которых впоследствии должны выделиться представители социального бизнеса , недостаточную информированность и слабую проработку теоретической базы. Сворачивание работы международных некоммерческих организаций в России с начала 2000-х годов , недостаток реальной поддержки на федеральном уровне ряда традиционных для социальных предпринимателей видов деятельности и скудность законодательной базы также тормозят прогресс в этой области .
26 июля 2019 года в России вступил в силу Закон № 245-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон „О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации“ в части закрепления понятий „социальное предпринимательство“, „социальное предприятие“» .
Одним из исторических примеров социального предпринимательства в России считаются дома трудолюбия , трансформировавшиеся из работных домов в конце XIX века .
Появившиеся в России XVIII века работные дома долгое время оставались, в первую очередь частью, системы исполнения наказаний, направленной на изоляцию и принуждение к труду преступников и прочих асоциальных элементов . Идея работного дома, позаимствованная из опыта европейских стран, в России не прижилась: более чем за сто лет по всей империи было открыто всего несколько работных домов, причём большинство из них закрывалось вскоре после открытия . В отличие от типичного работного дома, Дом трудолюбия в Кронштадте , созданный настоятелем Андреевского собора в Кронштадте отцом Иоанном и бароном Отто Буксгевденом в 1882 году, был основан на идеях милосердия и благотворительности; нахождение и работа в нём были добровольными .
Стараниями барона Буксгевдена, а также благодаря покровительству великой княгини Александры Иосифовны , опыт устройства домов трудолюбия был в короткие сроки распространён по всей империи . Ко времени Октябрьской революции , положившей конец общественному решению проблем бедности, количество домов трудолюбия исчислялось сотнями, они были представлены в большинстве крупных городов России .
Молодое советское государство объявило монополию на решение социальных проблем. Оно также стремилось искоренить индивидуальную предпринимательскую деятельность , заменив её коллективным подходом к ведению хозяйства . В подобных условиях легальное частное социальное предпринимательство существовать не могло . В то же время отдельные исследователи указывают на реализацию принципов социального предпринимательства и в советский период, под контролем государства. В первую очередь, это относилось к трудоустройству инвалидов. В частности, инвалиды по зрению занимались производством авосек , средства от продаж которых направлялись на дополнительное финансирование инвалидных домов .
Период существенного смягчения принципов коллективизма пришёлся на 1920-е годы, после того, как 14 марта 1921 года X съездом РКП(б) была принята новая экономическая политика (НЭП), пришедшая на смену « военному коммунизму », действовавшему в ходе Гражданской войны . Почувствовав свободу, частные предприниматели очень скоро достигли заметных успехов, позволивших им решить собственные социальные проблемы , при этом насытив рынок потребительских товаров и услуг . Однако период НЭПа оказался непродолжителен, и примеров предприятий, которых можно было бы отнести к социальным, история не сохранила .
Исполнив уготованную ему миссию укрепления советской власти , к концу 1920-х годов НЭП был свёрнут. Нэпман на десятилетия превратился в культурного антигероя , а всякое частное предпринимательство было приравнено к извлечению « нетрудовых доходов » . Это положение сохранялось до конца 1980-х годов, когда в распадающемся государстве , экономика которого вновь оказалась в глубочайшем кризисе, предпринимательская деятельность была разрешена в форме производственной кооперации .
В условиях недостаточной информированности и отсутствия теоретической базы первые социальные предприниматели современной России первоначально не отождествляли себя с этим понятием. Одним из ранних примеров социального предприятия следует считать уличную газету «На дне» (с 2003 года — « Путь домой »), распространяемую с 1994 года бездомными Санкт-Петербурга .
В 1990-х годах в России зародилось микрофинансирование , традиционно относимое к социальному предпринимательству. К концу XX века назрела потребность в организации, представляющей интересы всего микрофинансового движения, и в 2002 году был создан (РМЦ) .
Прецедент институализации социального предпринимательства был создан в 2003 году в Новосибирске , где при Институте дополнительного образования НГТУ был основан Центр социального предпринимательства. Центр занимался платным обучением студентов и затем оказывал им поддержку в реализации инновационных социальных идей . Поскольку данный проект финансировался международным донором Tempus TACIS, а партнёрами выступали три университета из Великобритании , Германии и Италии , в работе Центра использовался зарубежный опыт и международные передовые практики. В первые годы функционирования Центр сам работал на принципах социального предпринимательства, пользовался поддержкой региональной администрации, при нём был создан молодёжный бизнес-инкубатор . Однако вскоре, с исчерпанием грантовых средств, тематика курсов сместилась в сторону традиционного бизнес-менеджмента, а затем работы в области поддержки социального предпринимательства были свёрнуты .
К 2003 году относится и, вероятно, первый случай заинтересованности социальным предпринимательством со стороны российского крупного бизнеса — алюминиевая компания РУСАЛ запустила программу «Сто классных проектов». Проект был реализован в виде конкурса для старшеклассников в регионах присутствия РУСАЛа. Школьники предлагали проекты решения местных социальных проблем и на конкурсной основе получали содействие в их реализации. Таким образом был реализован ряд проектов помощи ветеранам, пенсионерам, детям-сиротам, бездомным животным, а также проект сохранения местной природы и культуры. Сами по себе все эти проекты являлись не социально-предпринимательскими, а благотворительными (поскольку предусматривали лишь разовую адресную помощь), но вовлечение в их реализацию школ, школ-интернатов, детских домов, специализированных учебных заведений позволяет говорить о присутствии в них элементов практик социального бизнеса .
В 2004 году был основан Молодёжный банк ГБФ «Фонд Тольятти», созданный ЗАО КБ «Лада-кредит» по северо-ирландскому образцу. Молодёжь получила доступ к управлению банком (под контролем более опытного советника-куратора), финансируя социальные, преимущественно также молодёжные проекты .
Системное развитие поддержки социального предпринимательства в России начинается со второй половины 2000-х годов .
С начала 2010-х годов в разных регионах страны появляются Центры инноваций в социальной сфере (ЦИСС), где проводится обучение практикам социального предпринимательства и оказывается поддержка социально-предпринимательским проектам . Аналогичную работу проводят организации, образующие инфраструктуру поддержки малого и среднего предпринимательств (центры «Мой бизнес») .
В 2019 году в России был принят закон о социальном предпринимательстве, призванный оказать финансовую и иную поддержку социальному бизнесу. Для реализации положений принятого закона в реестр субъектов малого и среднего предпринимательства вносятся сведения о статусе «социальных предпринимателей».
Тяжёлым ударом по социальным предприятиям России стали последствия пандемии COVID-19 2020 года. Федеральные и региональные власти разрабатывают и предлагают ряд мер для смягчения последствий кризиса, однако эти действия носят запоздалый, разрозненный и половинчатый характер, не оказывая существенного влияния на ситуацию. Социальные предприятия как самостоятельная категория не отнесены к перечню предприятий, освобождаемых от налогов на период пандемии, социальные предприниматели зачастую не информированы о возможностях получения субсидий и беспроцентных кредитов, в целом не чувствуют поддержки со стороны властей. По словам заместителя председателя комиссии « Опоры России » по социальному предпринимательству Светланы Налеповой, более половины социальных предприятий страны заявили, что не смогут восстановиться после пандемии .
С 2022 года социальное предпринимательство в России существует в условиях трансформации экономики , вызванной международными санкциями . В апреле 2022 года было объявлено о программе поддержки в кризисных условиях социальных предпринимателей и НКО. Конкурсная грантовая программа финансирования и обучения «Начни иначе» организована « Росбанком » и Impact Hub Moscow .
Для решения своих проблем социальные предприниматели самоорганизуются в ассоциации. По состоянию на 2022 год в России действуют более 10 региональных Ассоциаций социальных предпринимателей (АСП) .
В постсоветской России первым обратил внимание на эту сферу деловой активности крупный бизнес, занявшийся оформлением социально-предпринимательской инфраструктуры в рамках собственной благотворительной деятельности и корпоративной социальной ответственности . На 2017 год программами поддержки социального предпринимательства располагают такие системообразующие компании, как « Лукойл », « Русал », « СУЭК », « Северсталь », « Металлоинвест » и другие .
Компания « Русал » Олега Дерипаски уделяет большое внимание социальной деятельности, рассматривая её как часть своей стратегии развития. В 2004 году для управления социальными проектами «Русала» был основан Центр социальных программ . В 2010 году компания объявила о программе «Территория РУСАЛа», в рамках которой было реализовано 50 проектов с объёмом инвестиций 150 млн руб .
В 2014 году компания « Лукойл » совместно с фондом «Наше будущее» для продвижения товаров российских социальных предпринимателей запустила проект «Больше, чем покупка!» . Проект был запущен в форме конкурса, победители которого получают возможность реализовывать свои товары в магазинах сети автозаправочных станций « Лукойл » в большей части регионов России . К концу 2016 года, по сведениям самого фонда, к проекту было подключено 134 заправки в 14 регионах России .
Крупнейшая российская угольная компания СУЭК реализует свои социальные программы через фонд социально-экономической поддержки регионов «СУЭК-Регионам». Фонд ведёт деятельность в 48 населённых пунктах России. Среди программ фонда — конкурс социально-предпринимательских проектов «Созидание», проводящийся в два этапа — региональный и межрегиональный. Победители получают финансовую и организационную поддержку на старте проектов .
Металлургический комбинат « Северсталь », расположенный в Череповце , совместно с мэрией города выступил соучредителем «Агентства Городского Развития», на базе которого был организован «Региональный центр инноваций социальной сферы». В этом центре социальные предприниматели получают бесплатную помощь и поддержку: бухгалтерскую, юридическую и финансово-экономическую. При центре работает школа социального предпринимательства .
Собственные программы поддержки социального предпринимательства имеются и у других крупных компаний, таких как « Норильский никель », « Металлоинвест », « Объединённая металлургическая компания » (ОМК) и т. д.
На социальное предпринимательство обращает внимание и классическая банковская сфера , проводя исследования и предлагая специальные программы в этой сфере . В некоторых банках, например, ОАО « » ( Внешэкономбанк ), специального продукта для социальных предпринимателей на 2015 год не было, однако предоставлялась возможность кредитоваться по пониженной ставке по ряду проектов, к которым относились проекты социального предпринимательства .
Ряд институций системной поддержки социального предпринимательства в России также уходят корнями к крупному бизнеcу. На постоянной основе такую поддержку оказывает частный фонд « Наше будущее », который, по мнению ряда специалистов, занимает ведущую роль в этой области . Фонд был основан президентом нефтяной компании « Лукойл » Вагитом Алекперовым и является членом Asian Venture Philanthropy Network (AVPN) . Основными видами предоставляемой фондом поддержки являются финансовая (займы, гранты и участие в капитале) и консультационная (прямые консультации, обучение, содействие в обмене опытом, выстраивании взаимоотношений с другими организациями, формирование сообществ социальных предпринимателей и предприятий) . Фонд выдаёт беспроцентные займы как начинающим предпринимателям, так и действующему бизнесу . По состоянию на октябрь 2021 года фонд, по собственным данным, оказал поддержку 350 проектам социального предпринимательства, располагавшимся в 59 регионах России, на их реализацию было выделено в виде беспроцентных займов 860 миллионов рублей . Среди основных инфраструктурных проектов фонда: всероссийский конкурс «Социальный предприниматель», Лаборатория социального предпринимательства, программа «Больше, чем покупка!», открывающая социальным предпринимателям доступ в торговые сети, премия «Импульс добра» за вклад в развитие и продвижение социального предпринимательства в России . Фонд также выполняет популяризаторскую и просветительскую функции — издаёт литературу о социальном бизнесе, поддерживает тематические порталы: «Новый бизнес: социальное предпринимательство» и «Банк социальных идей» , проводит исследования, выступает организатором научных и общественных дискуссий . При поддержке фонда «Наше будущее» с 2015 по 2019 год также осуществлялось издание ежегодного справочного каталога «Социальное предпринимательство России» — распространяемого бесплатно в печатном и электронном виде проекта Фонда развития медиапроектов и социальных программ Gladway . В 2021 году наследником этого проекта стал ежеквартальный двуязычный (русско-английский) . В 2022 году фонд провёл конкурс на разработку логотипа «социальный предприниматель», аналогичного Российскому знаку качества . Предполагается, что выбранный логотип в виде букв «С» и «П», вместе образующих «сердце», будет использоваться повсеместно в России для идентификации социальных предпринимателей и их продукции .
Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов (Агентство стратегических инициатив, АСИ) — автономная некоммерческая организация, созданная Правительством России в 2011 году . Агентство декларирует поддержку проектов по нескольким направлениям: инновационный бизнес, поиск и привлечение талантливых молодых лидеров, продвижение и тиражирование социально значимых инициатив. АСИ разработало «дорожную карту» «Поддержки доступа негосударственных организаций к предоставлению услуг в социальной сфере», документ был утверждён правительством в июне 2016 года .
Общественная организация малого и среднего предпринимательства « Опора России » занимается, среди прочего, вопросами развития социального предпринимательства в России. В региональных отделениях организации действуют комитеты по социальному предпринимательству. Проект «Опора-Созидание» апеллирует к традициям благотворительности и меценатства российского предпринимательства и заявлен как направленный на развитие социально-ответственного предпринимательства, распространение практик и моделей корпоративной, благотворительной и социально-направленной деятельности. Особенность проекта — привнесение в предпринимательскую деятельность православной этики ( софийность хозяйства) .
Российский союз промышленников и предпринимателей (РСПП) также системно продвигает идеи и принципы социального предпринимательства. При РСПП действует Управление корпоративной ответственности, устойчивого развития и социального предпринимательства. Проводится ежегодный всероссийский конкурс РСПП, вопросам социального предпринимательства посвящаются доклады и круглые столы на конференциях в рамках Недели российского бизнеса . В мае 2016 года президенту РСПП Александру Шохину была вручена премия «Импульс добра» от фонда «Наше будущее» за поддержку и продвижение социального предпринимательства .
Межрегиональная общественная организация «Достижения молодых» ( англ. Junior Achievement Russia ) реализует ряд специализированных программ по обучению предпринимателей, в том числе программу «Социальное предпринимательство», предназначенную для молодёжи 15—18 лет, а также мастер-классы для социальных предпринимателей .
Благотворительный фонд «Навстречу переменам» ( англ. Reach for Change ) на конкурсной основе поддерживает проекты, направленные на улучшение жизни детей и подростков. Участником конкурса может стать любой желающий, чьи проекты соответствуют ряду условий: социальное воздействие, масштабируемость, финансовая устойчивость, возможность долгосрочного развития. Победившие проекты получают финансовую поддержку, включая выплату зарплаты для инициатора проекта на период его становления, а также консультирование и обучения от партнёров Фонда .
Поддержка социального предпринимательства декларируется и через микрофинансовые организации , которых по данным на 2015 год в России действовало более 600 . С 2002 года в России действует (РМЦ), который организует совместные проекты вместе с Творческой лабораторией « Грамин », Yunus Centre и Yunus Social Business . РМЦ активно занимается благотворительностью, его представители участвуют в публичной дискуссии о концепции государственной поддержки социального предпринимательства в стране .
В 2021 году понятие «социального предпринимательства» впервые было закреплено в законе, регулирующем деятельность отдельной организации. Оно включено в закон "О государственной корпорации развития « ВЭБ.РФ », где для главного института развития зафиксирована приоритетность достижения общественно полезных экономических и социальных целей развития, создания условий для решения социальных проблем граждан и общества над задачей по получению дохода .
Среди прочих общественных институтов, последовательно поддерживающих социальное предпринимательство в России, можно выделить Торгово-промышленную палату России и Общественную палату Российской Федерации .
В июне 2022 года в России была образована коалиция участников инфраструктуры поддержки социального предпринимательства. Инициатором создания коалиции выступил , учреждённый Агентством стратегических инициатив . В коалицию вошли 15 организаций: фонд «Наше будущее» , Благотворительный фонд Елены и Геннадия Тимченко , Фонд социальных инвестиций, фонд «Нужна помощь» , Центр общеакадемических образовательных инициатив ( РАНХиГС ), , Агентство социальной информации , Национальное агентство развития квалификаций, Impact Hub Moscow, Центр социального предпринимательства и социальных инноваций ВШЭ , Международная школа бизнеса финансового университета при Правительстве РФ и другие .
Ведущий в мире фонд поддержки социальных предпринимателей « Ашока » (США) в России не представлен из-за ограничения деятельности иностранных НКО, однако российские социальные предприниматели могут связаться с ним через официальный сайт. Фонд как оказывает финансовую поддержку, так и проводит тренинги для социальных предпринимателей, а также продвигает их проекты и стимулирует информационный обмен .
В 2011 году Омской региональной общественной организацией «Ресурсный центр общественно активных школ» была открыта первая в стране «Школа социального предпринимательства». В следующем, 2012 году, по предложению АНО « Агентство стратегических инициатив по продвижению новых проектов » (АСИ), Ресурсный центр был преобразован в первый в России Центр инноваций в социальной сфере (ЦИСС) . В 2013 году было принято решение о тиражировании этого опыта при поддержке АСИ . На 2016 год ЦИССы представлены более чем в 25 регионах России, их число увеличивается. При некоторых из них действуют школы социального предпринимательства, обучение в которых обычно длится 2—6 месяцев. На 2018 год одна Омская школа социального предпринимательства осуществила более 30 выпусков, более 800 её выпускников основали более чем 500 проектов в области социального предпринимательства.
Помимо образовательной, ЦИССы оказывают разностороннюю поддержку социальным проектам малого и среднего предпринимательства: информационную, консультационную, менторскую, юридическую, логистическую, организационную, популяризаторскую — за исключением финансовой. Последнюю могут оказывать региональные фонды, бизнес-инкубаторы, ассоциации предпринимателей . В 2013 году компания «Русал» открыла в Красноярске ЦИСС , деятельность которого направлена на вовлечение людей, обладающих предпринимательской активностью, а также руководителей малого и среднего бизнеса и социально ориентированных некоммерческих организаций в решение социальных проблем регионов через реализацию социально-предпринимательских проектов. «Русал» стал первым представителем крупного бизнеса, поддержавшим создание ЦИССов .
В программе Высшей школы управления и инноваций МГУ присутствует полный академический курс обучения социальному предпринимательству. Курс платный, продолжительностью 72 академических часа, проводят преподаватели юридического факультета и факультета государственного управления МГУ. Среди дисциплин курса: бизнес-планирование, финансовый менеджмент, современный опыт развития социального предпринимательства .
«Центр социального предпринимательства и социальных инноваций» при Высшей школе экономики также предлагает лекции и курсы по социальному предпринимательству .
В Санкт-Петербургском государственном университете с 2015 года действует программа повышения квалификации для социальных предпринимателей, с возможностью прослушать лекции дистанционно и с последующей обязательной аттестацией .
Хотя на федеральном и региональном уровнях в России отмечаются попытки поддержки социального предпринимательства, им недостаёт системности , и, как следствие, результативность этой деятельности остаётся под вопросом . В отличие от многих развитых стран, социальное предпринимательство в России не признано особым видом экономической деятельности , социальные предприниматели не получают налоговых льгот . Принятый в 2019 года «закон о социальном предпринимательстве» выделяет социальное предпринимательство в отдельную область малого и среднего предпринимательства , таким образом, этот вид экономической активности получил собственную федеральную законодательную базу. Но и после принятия закона социальные предприниматели, по-прежнему, могут надеяться только на адресную финансовую, имущественную, информационную, консультационную поддержку со стороны государства .
Фактически, задача системной поддержки социальных предпринимателей в России переложена на региональные власти и Центры инноваций социальной сферы (созданы по Приказу Минэкономразвития России № 220 от 24.04.2013 и финансируются за счёт субсидий федерального бюджета ) и субсидии по Постановлению Правительства Российской Федерации от 23.08.11 № 713 «О предоставлении поддержки социально ориентированным некоммерческим организациям» . В частности, на 2011—2013 годы Минэкономразвития России на реализацию мероприятий по поддержке социально ориентированных НКО выделяло бюджетные средства в общем объёме 880 млн рублей, из них 600 млн — на субсидии региональным бюджетам, 132 млн — на прямые субсидии социально ориентированных НКО, 100 млн — на обучение социально ориентированных работников НКО .
На август 2014 года при поддержке Агентства стратегических инициатив (АСИ) и Минэкономразвития начали работать 12 центров инноваций социальной сферы, однако результаты их деятельности на 2015 год не получили широкого освещения в специализированных изданиях . В бюджете 2015 года было заложено 160 млн рублей на субсидирование проектов привлечения частного инвестора в сферу социального обслуживания . К середине 2019 года число ЦИССов достигло 38, к 2024 году планируется довести их количество до 70 .
В 2017 году по инициативе гендиректора Агентства стратегических инициатив Светланы Чупшевой и с одобрения президента Владимира Путина был основан федеральный Фонд поддержки социальных проектов. В своём заявлении Чупшева назвала регионы страны, лидировавшие на тот момент по данному показателю: Ханты-Мансийский АО , Башкортостан , Пермский край , Мурманская область , Ульяновская область , Санкт-Петербург .
В августе 2021 года в рамках нацпроекта МСП было решено оказать финансовую поддержку социальным предприятиям в регионах. До конца года социальным предпринимателям на конкурсной основе было предложено получить безвозмездную грантовую помощь на развитие бизнеса. Размер гранта составил до 500 тысяч рублей по России и до 1 млн рублей — для Арктической зоны . На реализацию данной программы было выделено 1,2 млрд рублей . При этом социальным предпринимателям предписывалась изыскать 50 % требуемой суммы в виде софинансирования. В 2022 году требование привлечение софинансирования было смягчено — до 25 % от полной суммы .
Билл Дрейтон
, основатель фонда «
Ашока
»
:
(из интервью журналу «Деньги и благотворительность», 2007) |
Социальное предпринимательство в России, хотя и имеет исторические корни, не развито, а предпринимателей, действующих по его канонам, очень мало . Выражается оно обычно в отдельных инициативах, а не в массовом движении . По данным Агентства стратегических инициатив , на 2017 год социальным предпринимательством в России в той или иной форме занимались только около 1 % компаний , в то время как в Западной Европе этот показатель достигает 25 % . В России действовало всего порядка 6,8 тысяч предприятий, которых можно отнести к социальным .
Единственным масштабным комплексным исследованием социального предпринимательства в России остаётся проект Российского микрофинансового центра и британской организации « Оксфам », осуществлённый в 2008—2009 годах. Исследователями были сделаны выводы о «начале пути» российского социального предпринимательства, а также о новизне и отсутствии единого понимания этого термина в российском обществе. В то же время в ходе исследования в России были обнаружены все необходимые условия для развития социального предпринимательства . По итогам этого проекта А. А. Московской была написана монография «Социальное предпринимательство в России и мире. Практика и исследования», остающаяся наиболее обстоятельным и цитируемым трудом на данную тему .
В 2016 и 2019 годах благотворительная организация проводила опросы почти 900 экспертов в области социального предпринимательства из 45 стран с крупнейшей экономикой. В число респондентов были включены исследователи, социальные предприниматели, инвесторы, чиновники и другие компетентные лица. Результатом опроса стал рейтинг стран с лучшими условиями для социальных предпринимателей . В 2019 году Россия почти по всем показателям оказалась в середине или верхней половине списка, показав при этом заметный рост, за исключением простоты реализации товаров и услуг. Исследователи пришли к выводу, что в России наблюдается подъём социального предпринимательства, но общий уровень предпринимательской активности остаётся низким .
2019 | 2016 | |
---|---|---|
Условия для старта | 28 | 40 |
Государственная поддержка | 7 | 17 |
Доступность грантов | 24 | 31 |
Доступность инвестиций | 25 | 27 |
Доступность нефинансовой поддержки | 12 | 17 |
Простота продажи товаров и услуг государству | 22 | 16 |
Простота продажи товаров и услуг бизнесу | 38 | 31 |
Простота продажи товаров и услуг частному потребителю | 23 | 6 |
Привлечение специалистов высокого уровня | 38 | 36 |
Понимание населением сути социального предпринимательства | 23 | 27 |
Возможность обеспечивать себя, занимаясь социальным бизнесом | 7 | 8 |
Темпы роста социального предпринимательства | 23 | 43 |
Доля женщин среди социальных предпринимателей | 6 (73,77 %) | 2 (78,1 %) |
Доля молодёжи (до 25 лет) среди социальных предпринимателей | 41 (66,93 %) | - |
В августе 2014 года вице-президент общественной организации « Опора России » Николай Николаев сформулировал три проблемы, с которыми нарождающееся социальное предпринимательство столкнулось в России: кризис определения, кризис репрезентативности и проблема тиражирования .
Весной 2021 года исследовательская группа «Циркон» представила результаты экспертного исследования «Социальное предпринимательство в России: перспективы развития». Были опрошены 65 экспертов из 23 городов России. При разбросе мнений относительно перспектив развития социального предпринимательства в России, большинство опрошенных сошлись в определении главной проблемы: неразвитость социального предпринимательства как самостоятельного вида бизнеса, выражающаяся в зависимости социальных предпринимателей от внешних факторов, т. н. стейкхолдеров — государства, крупного бизнеса и частных фондов. Причём большинство представителей всех трёх указанных групп в России довольно индифферентны к проблемам социальных предпринимателей, в результате чего последние испытывают «недостаточность поддержки со стороны государства и бизнеса» (в том числе финансовой), страдают от «отсутствия импакт-инвесторов » и «отсутствия устойчивой клиентской базы» .
Первый в России проект медицинской сигнализации « Кнопка жизни », система экстренного вызова помощи для пожилых людей и инвалидов, стал победителем всероссийского предпринимательского конкурса «Бизнес Инновационных Технологий 2011», а также конкурса «Телеком Идея», учреждённого компанией МТС , и вошёл в число 10 лучших стартапов 2011 года по версии Forbes .
В 2017 году дипломантом всероссийского конкурса « » впервые стал продукт социального предпринимательства — проект по производству технических средств реабилитации для детей-инвалидов «Я Могу!» из Свердловской области .
Определённые трудности создаёт слабая теоретическая база, недостаточная информированность и просвещённость граждан. В целом в России теория социального предпринимательства ещё не является достаточно оформленной и не получила должного распространения . Эксперты и научное сообщество не приходят к единому мнению по отнесению той или иной деятельности в России к социальному предпринимательству . С одной стороны, отмечается, что в России пока не реализуются многие «серийные» проекты, уже опробованные за рубежом — например, в сфере жилья и трудоустройства людей без определённого места жительства, мало проектов в сфере экологии и ряда других . С другой стороны, ставится под сомнение актуальность традиционных «классических» проектов социального предпринимательства. Так, помощник спикера Госдумы Виталий Калинин считает :
Банк Grameen в Бангладеш — да. В России нет проектов социального предпринимательства в сфере микрофинансирования.
Ещё более категорично о проекте, получившем в 2006 году Нобелевскую премию мира , применительно к российским реалиям отзывается Николай Николаев (общественная организация « Опора России ») :
Не считаю Grameen социальным предприятием. Он нашёл свою нишу, чтобы продать продукт и механизм продажи денег бангладешским труженикам. Бедность от этого не уменьшилась. Обратно банк забирает больше, чем отдал. Средства даются не только на предпринимательскую деятельность. Обычный нишевой продукт. Можно отнести это к социальному инжинирингу .
Кроме того, специалисты отмечают, что в России социальный бизнес зачастую путают с благотворительностью. Подлинные российские социальные предприниматели редко определяют себя этим модным словосочетанием , а разнообразные имитаторы, напротив, активно его используют для получения доступа к грантам, кредитам, различным преференциям, с целью пиара или как маркетинговый ход .
Николай Николаев замечает, что при всём многообразии определений социального предпринимательства в России наметились два противоположных по смыслу: «предпринимательская деятельность, направленная на решение социальных и экологических проблем, и достижение социально полезных целей», что соответствует классическому пониманию, и «предпринимательство в социальной сфере», нацеленное на извлечение прибыли. По мнению эксперта, второе определение, в отличие от желательного первого, ближе и понятней российским законодателям и государственным деятелям .
В 2016 году директор фонда « Наше будущее » Наталии Зверевой заявила, что проблема идентификации и оценки социального бизнеса в России «ушла в прошлое» и «мы можем говорить о том, что в стране сформировано экспертное сообщество, обладающее профессиональными навыками и компетенциями в области оценки социально-предпринимательских проектов» .
Однако экспертное исследование 2020—2021 годов показало, что проблема неопределенности понятия «социальное предпринимательство» не исчезла. Даже эксперты в области социального бизнеса придерживались разных его трактовок, а один из опрошенных оценил степень правовой определённости понятия «социальное предпринимательство» на 2 балла из 10. Около трети экспертов не смогли выбрать близкое им определение из предложенных вариантов и сформулировали собственное. Терминологическая проблема обусловила большой разброс в оценках по остальным пунктам опроса и в итоге была признана базовой для всей области социального бизнеса .
По мнению Николаева, в России складывается ситуация, когда «экспертов больше, чем самих социальных предпринимателей». При этом продолжают создаваться новые инфраструктурные элементы поддержки социального бизнеса, что не приводит к ожидаемому росту числа социальных предпринимателей. В целом, наблюдается диспропорция: высокая активность со стороны экспертов и государства «сверху» при низкой активности граждан «снизу» .
Если экспертами и филантропами от крупного бизнеса движет энтузиазм, то государство в лице чиновников видит в «социальном предпринимательстве» универсальное средство решения накопившихся социальных проблем . Однако усилия тех и других подчас разбиваются о пассивность потенциальных социальных предпринимателей. Антон Яремчук (АСИ) видит главную проблему российского социального предпринимателя именно в его «иждивенческом подходе, ощущении, что государство ему лично что-то должно» .
Что же касается усилий государства, то А. Московская, комментируя проект Минэкономразвития по созданию Центров инноваций в социальной сфере и прогнозы АСИ получить к 2020 году 50 тысяч социально-ориентированных предприятий, заметила, что «по плану социальное предпринимательство не создается ни в одной стране» и что подобные инициативы должны не идти «сверху», а быть «рождены самим бизнесом» .
С тиражируемостью, одним из основных признаков бизнеса, претендующего на социальность , дела в России обстоят также неблагополучно. Практически каждое относительно успешное социальное предприятие существует благодаря энергии, харизме и другим личным качествам своего основателя. Если он покидает созданное им социальное предприятие, оно либо перестаёт существовать, либо вскоре трансформируется в обычный бизнес-проект .
Из-за недостаточной проработанности теоретической базы в Законодательстве РФ долгое время отсутствовал отдельный общеправовой раздел о социальном предпринимательстве . Отсутствовала законодательная база, которая могла бы урегулировать все вопросы социального предпринимательства, упростить создание социальных предприятий и снизить налоговое бремя для социальных предпринимателей .
До 2019 года единственным законодательным актом федерального уровня, содержащим определение социального предпринимательства, оставался приказ Минэкономразвития России от 24 апреля 2013 г. N 220 «Об организации проведения конкурсного отбора субъектов РФ, бюджетам которых в 2013 году предоставляются субсидии из федерального бюджета на государственную поддержку малого и среднего предпринимательства субъектами РФ». Содержащееся в нём определение применялось только для получателей поддержки по указанной Министерством линии и, по оценке экспертов, было размыто, терминологически несовершенно и, фактически, не обеспечивало законодательную поддержку социальному предпринимательству в классическом понимании, особенно с учётом многообразия его форм .
В сентябре 2013 года Комитет Совета Федерации по социальной политике подготовил поправки ко второму чтению законопроекта « Об основах социального обслуживания населения в РФ », вводящие в федеральное законодательство термины «социальный предприниматель» и «социальное предпринимательство», однако они не были приняты .
Новая попытка была предпринята 16 октября 2014 года: группой парламентариев из Верхней и Нижней палат Федерального Собрания в Государственную Думу был внесён законопроект о социальном предпринимательстве и формах его поддержки, однако и он не был принят .
В августе 2016 года Минэкономразвития выступило с инициативой изменения действующего законодательства с целью закрепления в нём понятия « социальное предпринимательство ». Обсуждение проекта федерального закона «О внесении изменений в отдельные законодательные акты Российской Федерации (в части закрепления понятия „социальное предпринимательство“)» проходило на «Федеральном портале проектов нормативных правовых актов» . В основе его лежал законопроект, внесённый годом ранее Галиной Кареловой , Людмилой Боковой и рядом других сенаторов и депутатов при поддержке Российский союза промышленников и предпринимателей и лично Александра Шохина . Авторами предлагалось внести соответствующие изменения и дополнения в федеральные законы № 135-ФЗ «О защите конкуренции» и № 209-ФЗ «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации» . По результатам общественного обсуждения и последовавшей критики законопроект пришлось серьёзно дорабатывать .
В январе 2017 года было объявлено о новом варианте законопроекта, подготовленном Миниэкономразвития . Было предложено распространить его на предприятия малого и среднего бизнеса, 30 % работников которых являются инвалидами, одинокими или многодетными родителями, выпускниками детских домов и бывшими заключёнными, а их доля в фонде оплаты труда — не менее 25 %. Также социальным предлагалось считать предприятие, не менее 70 % дохода которого приносят определённые виды деятельности, относимые к социальным: здравоохранение , физкультура и , дошкольное образование , детские кружки, , культурно-просветительская деятельность. Документ был направлен на согласование в ФАС , ФНС , Минфин и Минтруд .
В июле 2017 года президент России Владимир Путин анонсировал принятие пакета законов о социальном предпринимательстве осенью этого же года. По его словам, кабинетом министров были подготовлены два законопроекта: в первом определялось понятие социального предпринимательства, во втором прописывались механизмы его реализации . Ожидалось, что Государственная дума примет федеральный закон «О социальном предпринимательстве» в декабре 2017 года , однако этого вновь не произошло.
26 декабря 2018 года на заседании правительства очередной вариант законопроекта о социальном предпринимательстве был одобрен к внесению на рассмотрение в Госдуму . Председатель правительства Дмитрий Медведев назвал четыре критерия отнесения бизнеса к социальному:
5 марта 2019 года прошли парламентские слушания законопроекта о социальном предпринимательстве в России. В тот же день законопроект был принят Государственной думой в первом чтении . Второе чтение состоялось 9 июля 2019 года , и 11 июля закон был принят в окончательном третьем чтении . 23 июля законопроект получил одобрение в Совете Федерации , а 26 июля 2019 года Закон № 245-ФЗ «О внесении изменений в Федеральный закон „О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации“ в части закрепления понятий „социальное предпринимательство“, „социальное предприятие“» был подписан президентом Владимиром Путиным и вступил в силу .
Принятые поправки реализуют весьма консервативный подход к понятию «социальное предпринимательство» и связывают его с трудоустройством представителей социально незащищённых групп, а также с некоторыми видами деятельности: образовательной, культурной, сохранением языков народов России, с деятельностью по укреплению семьи и поддержке материнства. Однако ряд важных и традиционных для социального предпринимательства в российской и мировой практике направлений не попали под действие закона, в частности, экологическая деятельность, проекты сохранения и развития деревень, возрождения народных художественных промыслов . Закон также не позволяет рассматривать предприятия крупного бизнеса как социальные . Принципиальное упущение принятого документа — непрописанная связь между «социальным предприятием» и «социальным предпринимательством»:
Законопроект не требует, чтобы «социальное предприятие» было занято «социальным предпринимательством» в прямом смысле, им не может быть лишь «деятельность по производству и (или) реализации подакцизных товаров, а также по добыче и (или) реализации полезных ископаемых, за исключением общераспространенных». То есть таковым может быть в том числе и гравийный карьер, в штате которого формально заняты в основном дети-сироты, — попытки отмывания региональных субсидий через них вероятны .
— Олег Сапожков, Дмитрий Бутрин для « Коммерсанта »
С другой стороны, закон сфокусирован не столько на субсидиях, сколько на поддержке инфраструктуры — ЦИССов , а у региональных властей остаётся возможность дополнять перечень социальных предприятий по виду деятельности .
Ещё до принятия федерального закона понятие «социального предпринимательства» присутствовало в некоторых региональных законодательствах Российской Федерации, в частности, Ханты-Мансийского автономного округа («субъекты малого и среднего предпринимательства, осуществляющие деятельность в социальной сфере» ), и в «Законе о развитии малого и среднего предпринимательства» Костромской области . После принятия федерального закона соответствующие изменения стали вноситься в региональные законодательства более активно : к февралю 2020 года список таких регионов насчитывал уже 22 субъекта, а к ноябрю — 35 субъектов (из 85) .
В октябре 2020 года первый заместитель пред комитета Госдумы по государственному строительству и законодательству Михаил Емельянов предложил освободить от налогов некоторые виды социальных предприятий :
Надо посмотреть какие-то сферы, наиболее важные для общества. По уходу за инвалидами и за пожилыми людьми — возможно, их вообще надо освободить от налогов, этот бизнес. То же самое с детскими садами — тоже социальное предпринимательство. Надо понять, что это не бизнес в чистом виде.
— Михаил Емельянов
В конце января 2021 года премьер-министр Михаил Мишустин сообщил, что кабмин обсуждает расширение перечня видов экономической деятельности, которые смогут получить статус социального предпринимательства . Месяц спустя бизнес-омбудсмен Борис Титов высказался в поддержку предложения о предоставлении статуса социального предпринимателя работодателям, трудоустраивающим осуждённых . В июне 2021 года Госдума приняла в третьем чтении законопроект, временно относящий к социальному предпринимательству розничную торговлю учебной, просветительской и справочной литературой, а также книжной продукцией для детей и юношества, осуществляемую субъектами малого и среднего предпринимательства. Предполагается, что критерии такой деятельности сформулирует Минцифры , а сама инициатива придаст импульс развитию отрасли .
Авторы исследования «Социальное предпринимательство в России: перспективы развития» 2021 года по итогам опроса экспертов в результатах принятия «закона о социальном предпринимательстве» пришли к следующим выводам:
Нынешняя редакция закона о СП фактически инициировала развитие отдельной ветви бизнеса в социальной сфере, ориентированной на поддержку малоимущих и социально ущемленных категорий населения («бизнес- собес »), и по оценкам многих экспертов не внесла ясность в идентификацию и институционализацию явления, а на сегодняшний день только увеличила разнообразие субъектов, выступающих под именем социального предпринимательства, и таким образом усилила неопределенность и остроту дискуссий о будущем СП в России .
Выходом из сложившейся ситуации могла бы стать корректировка закона, дающая ответы на три ключевых вопроса:
По мнению авторов исследования, наличие целого ряда таких фундаментальных насущных вопросов говорит о том, что социальное предпринимательство в России находится в своём развитии у принципиальной «развилки» . Несмотря на ряд концептуальных вопросов, оставшихся без ответа после принятия федерального Закона «О социальном предпринимательстве», в России разрабатывается региональное законодательство в этой сфере. Пилотным регионом по внедрению закона о социальном бизнесе стала Югра .
На конец 2022 года запланировано принятие поправок в статью 24-1 Федерального закона «О развитии малого и среднего предпринимательства в Российской Федерации», призванных обеспечить возможность получить статус социального предприятия индивидуальным предпринимателям — инвалидам без наёмных работников, а также индивидуальным предпринимателям — инвалидам, трудоустроившим хотя бы одного работника из числа социально уязвимых категорий граждан .
10 января 2020 года вступил в силу приказ Министерства экономического развития № 773 «Об утверждении Порядка признания субъекта малого или среднего предпринимательства (МСП) социальным предприятием и Порядка формирования перечня субъектов малого и среднего предпринимательства, имеющих статус социального предприятия».
В тексте приказа Минэкономразвития перечислены документы, необходимые для получения статуса. Вместе с приказом министерство разослало в регионы России письмо с указаниями по его исполнению .
Согласно приказу, предприниматели, желающие получить статус «социальное предприятие» в «первой волне», должны были предоставить до 1 марта 2020 года сокращённый пакет документов в региональные уполномоченные органы. Те, в свою очередь, должны были принять решение о присвоении статуса до 1 апреля 2020 года. По итогам «первой волны» статус получили 1197 субъектов малого и среднего бизнеса, из которых 60 % — индивидуальные предприниматели и 40 % — юридические лица . 9 из 10 зарегистрированных предприятий представляют собой микропредприятия . Из 85 субъектов Российской Федерации в 29 не было зарегистрировано ни одного социального предприятия .
«Вторая волна» приёма документов завершилась 15 июня, соискатели статуса должны были подавать уже полный пакет документов. По итогам рассмотрения поданных заявок был составлен реестр социальных предпринимателей . Согласно данным ФНС РФ , по итогам обеих «волн» регистрации социальные предприятия были зарегистрированы в 72 субъектах Российской Федерации, общее число зарегистрированных социальных предприятий составило 2869, ими создано 15 303 рабочих места . В то же время, в 22 регионах России было зарегистрировано менее 20 социальных предприятий, а ещё в 13 субъектах — ни одного социального предприятия . Более 100 социальных предприятий было зарегистрировано в Московской области (291), Ханты-Мансийском автономном округе (201), Республике Башкортостан (193), городе Москве (190) и Тульской области (161) . Минэкономразвития планировало, что к концу 2021 года в реестр войдут 3,5 тысячи социальных предпринимателей, однако уже октябре в реестре были зарегистрированы свыше 6 тысяч социальных предприятий .
На август 2022 года число зарегистрированных социальных предприятий составило 6 921. Лидерство по числу социальных предпринимателей удерживают Московская область (722), Республика Башкортостан (362), Нижегородская область (324), Ханты-Мансийский автономный округ — Югра и Приморский край .
В 2022 году Госдума приняла законопроект, позволяющий получить статус социального предприятия индивидуальным предпринимателям с инвалидностью и без наемных работников .
Большинство социальных предпринимателей, внесённых в реестр, предоставляют услуги по уходу за детьми, действуют в сфере дополнительного образования, спорта, здравоохранения, физкультурно-оздоровительной деятельности. Ряд предпринимателей активны в области культуры, искусства и народных промыслов. Некоторые социальные предприниматели занимаются вопросами ухода за пожилыми людьми, издательской и полиграфической деятельностью, пошивом и ремонтом одежды (в частности, для инвалидов), решают проблемы защиты окружающей среды, производят технические средства реабилитации, работает в сфере информационных технологий . Низкую заинтересованность предпринимателей в регистрации эксперты объясняют недостаточной информированностью . Кроме того, банковский сектор в России не отреагировал на вступление в силу закона о социальном предпринимательстве и, по-прежнему, не выделяет социальных предпринимателей из множества мелких и средних, не предлагая социальному бизнесу никаких особых условий или специальных программ кредитования .
Российские зарегистрированные социальные предприниматели должны подтверждать свой статус ежегодно: с 2021 года приём документов осуществляется раз в год, до 1 мая .
Ожидается, что принятие поправок, позволяющих включить в реестр социальных предпринимателей людей с инвалидностью позволит расширить реестр не менее, чем на 10 %. Ещё один потенциальный источник расширения реестра эксперты видят в переходе самозанятых с инвалидностью в статус предпринимателей .
К концу 2022 года число зарегистрированных социальных предпринимателей в России приблизилось к 8 тысячам (по другим данным, к 7 тысячам) . К сентябрю 2023 года число участников Реестра социальных предприятий превысило 10 тысяч . По оценке экспертов Торгово-промышленной палаты , потенциально на этот статус в России могут претендовать до 50 тысяч предприятий .
По мнению экспертов, перспективы развития социального предпринимательства в России неопределённые. Вероятность роста деловой активности и социальной сознательности россиян низкая. Соответственно, существенные инвестиции со стороны российского бизнеса в социальные проекты не ожидаются. Россиянам в целом не понятно и не близко слияние предпринимательской и социальной деятельности, им гораздо привычнее традиционный бизнес с последующим направлением части прибыли на благотворительность ( меценатство ) или социальная ответственность .
Российское государство, заметив мировой тренд социального бизнеса, увидело в нём возможность переложить нагрузку по социальной поддержке населения на плечи «частников». Таким образом, социальное предпринимательство в России фактически приравнивается к социальной работе в целом, «видится чем-то вроде бизнес- собеса ». Такая трактовка понятия заведомо ограничивает круг потребителей продуктов и услуг социального бизнеса привычной клиентурой центров социальной защиты: это инвалиды, пенсионеры, многодетные и одинокие родители, сироты и выпускники детских домов .
Отсюда, в свою очередь, складывается перечень наиболее перспективных направлений социальной бизнес-деятельности: социально-бытовые, медицинские, оздоровительные услуги, услуги сиделок и патронажных сестёр, хосписы, услуги детских садов и яслей, образовательные услуги .
В рамках этой логики не остаётся места для главной задачи социального предпринимательства: производства «социальных изменений» через производство товаров и услуг в социальной сфере .
Эксперты заключают, что перспективы социального предпринимательства в России будут зависеть от ответов на два вопроса:
Ответы на эти вопросы появятся только после завершения глобального экономического кризиса, связанного с пандемией COVID-19 и кардинально искажающего и «затемняющего» экономическую картину .