Неизвестный в доме
- 1 year ago
- 0
- 0
«Картина в доме» ( англ. The Picture in the House ), в других переводах «Картинка в старой книге», «Картинка в доме» — рассказ американского писателя Говарда Филлипса Лавкрафта , написанный 12 декабря 1920 года. Впервые был издан в журнале «The National Amateur» летом 1921 года. Следующая, более серьёзная публикация, была напечатана в январе 1924 года, в журнале « Weird Tales» .
Повествование происходит от лица путешественника, чьё имя не называется. В ноябре 1896 года он едет на велосипеде по Мискатоникской долине , в поисках генеалогических данных её жителей. Он следует по заброшенной дороге в Аркхем , когда дождь заставляет его искать укрытие в явно заброшенном доме, что стоит у подножия холма. Дом кажется обитаемым, хотя, интерьер изобилует старинной мебелью, созданной еще до американской революции. Рассказчик замечает, что в библиотеке дома полно старинных книг, среди которых имеется редкое издание «Королевство Конго» ( лат. «Regnum Congo») 1598 года , о путешествии Пигафетта к племенам региона Конго . Книга написана на латинском языке и, будто, сама раскрывается на 12 странице, где изображена лавка мясника- каннибала из африканского королевства Анзику ( англ. Anzique ).
Со второго этажа дома спускается неряшливого вида старик, только что пробудившийся от долгого сна. Седобородый старик вежливо ведёт беседу на старинном диалекте Янки , считавшимся давно вымершим. С нездоровыми эмоциональными проявлениями старик рассказывает о людях, исчезнувших в здешних краях. Странным предстаёт тот факт, что старик не умел читать на латыни и просил об этом других людей. Книгу он приобрел в ...67 году у капитана Эбенезера Холта. Рассказчик встречал это имя в документах XVIII века .
Начинается буря. Старик в невежественной манере обсуждает иллюстрации из книги: дерева с крыльями (пальма); обезьяньих людей ( гориллы ); дракона с головой аллигатора ; и мясную лавку племени каннибалов-анзиков. Старик восхищается темой убийств; у него кровь бурлит в жилах, когда он читает в Писании про истребление мадианитян . Старик признаётся рассказчику (который становится все более нервным и напуганным во время беседы), что решил повторить увиденное в книге и попробовать человеческое мясо. Старик упоминает Всевышнего и говорит, что после того случая у него появился голод к «особой пище».
Вдруг, на книгу падает красная капля крови, а на потолке расползается большое тёмно-красное пятно. В этот момент в дом ударяет молния. Рассказчик приходит в себя уже среди развалин старого дома.
Рассказчик — путешественник, искатель острых ощущений, исследователь генеалогических данных, направлялся на велосипеде из Бостона в Аркхем . Наслышан об опасностях в глубинке Мискатоникской долины, ему известны ветхозаветные легенды. В высшей мере придерживается правил хорошего тона.
Старик ( англ. Old man ) — седовласый старец, одет в лохмотья, ростом не менее шести футов и, несмотря на возраст и очевидную нужду, все еще достаточно крепкого сложения. Длинная всклокоченная борода полностью закрывает его лицо, которое имеет неправдоподобно румяный и свежий цвет, едва тронуто морщинами. На высокий лоб ниспадает поредевшая с годами прядь седых волос. Его сверкающие голубые глаза, налитые кровью, глядят остро и испытующе. Нечистоплотность его превосходит всякое описание: он не ухожен и неопрятен, но благороден. Носил старые восьмиугольные очки. Говорит на старинном диалекте Янки ( англ. Yankee dialect ), той примитивной разновидности новоанглийского диалекта , которая считалась давно исчезнувшей. Слабый старческий голос проникнут льстивым подобострастием и заискивающим радушием. Не знает латыни , хотя, его дом полон книг на латыни. Похоже, он читал только те, где были картинки. Притворяется невеждой, разузнавая под видом доброго старика, что происходит в мире. Побывал в Лондоне , где занимался торговлей лошадьми. Жил на свете уже более века, с начала XVIII века .
С. Т. Джоши , исследователь творчества Лавкрафта. предполагает, что старик убивал путешественников, которые наткнулись на его дом, чтобы удовлетворить свою «тягу к особой пище», и сверхъестественным образом продлевал свою жизнь посредством каннибализма .
В финале рассказчика спасает удар молнии, разрушающий древний дом, подобно аналогичному финалу в рассказе « Падение Дома Ашеров » Эдгара По .
Джейсон Экхардт предполагает, что диалект, который так неестественно использует Старик, происходит от одного из персонажей в «Документы Биглоу» Джеймса Рассела Лоуэлла (1848–62). Даже во времена Лоуэлла считалось, что этот диалект давно исчез . Скотт Коннорс заявил, что «Использование архаичного диалекта представляет собой ранний пример такого понятия как «Погружение во время», что превращает обычную историю о каннибализме, в размышление о парадоксах времени». В последующих произведениях Лавкрафт часто будет описывать похожий диалект .
Питер Кэннон указывает на параллели между «Картиной в доме» и «Приключением медных буков» Артура Конан Дойля .
В этом произведении впервые появляются запретные книги , реликвий былых времен, имя Коттона Мэзера , что позже будут часто появляться в « Мифах Ктулху ». Книга «Королевство Конго» ( лат. Regnum Congo) напечатана во Франкфурте в 1598 году и открывается сама на странице 12, проявляя свою магическую сущность, как гримуар по черной магии . Изображение на античной карте дракона с головой аллигатора, само по себе, не является элементом «Мифов Ктулху», но представляет ранний пример идей Лавкрафта, возможно, побудивших автора на создание таких образов, как Ктулху . Легенды о путнике, встретившего призрака в заброшенном доме, которого давно нет на свете, широко распространены в мифологии Европы . Старик пытается передать все известные ему сведения из религии и смешивает предания из Библии , ветхозаветные легенды и писание . Старик упоминает Всевышнего , а сам исполняет в разговоре роль Дьявола — это прием в готической литературе .
Питер Кэннон считает, что рассказ ««уходит корнями в подлинную пуританскую психоисторию». Он рассматривает концовку с кровью, капающей с потолка, как демонстрацию «хитрости, неизвестной современным авторам ужасов, которые в основном наслаждаются графическим насилием». Кэннон отмечает особое внимание к реализму и тонкое развитие сюжета, приводящие к развязке, что удерживают внимание и помогают сделать произведение «самым сильным из ранних рассказов Лавкрафта про Новую Англию » .
Дональд Р. Берлсон заявил: «уже в 1920 году Лавкрафт был способен создать мощную историю ужаса, вызывающую и удерживающую внимание благодаря высоко искусному использованию языка, который фокусирует внимание на персонажах и локациях Новой Англии» .
Колин Уилсон назвал это рассказ «почти убедительным очерком садизма» .
Джоанна Расс оценила рассказ «Картину в доме» как «одну из лестных историй» .
Лавкрафт установил фундаментальные стандарты для окружения Новой Англии , что стало одними из самых популярных в фантастической литературе . В этом рассказе впервые появляется описание Мискатоникской долины ( англ. Miskatonic Valley), а также упоминается Аркхем и Салем . Рассказ начинается с чего-то вроде манифеста, в котором Лавкрафт описывает воображаемую сельскую местность Новой Англии, — что станет известна как « Страна Лавкрафта » :
Подлинный ценитель ужасов превыше всего ставит сельские дома в глуши Новой Англии, ибо там темные силы, порок и невежество пребывают в своем первозданном обличии, идеально согласуясь с атмосферой ужасов. Самым пугающим зрелищем являются неказистые деревянные дома, расположенные вдали от дорог, на склоне холмов. Два века с лишним простояли они так, оседая и кринясь, и все это время вились, и ползли по их стенам виноградные лозы, и окружали ширившиеся деревья. Они почти сокрыты в буйстве зелени и под покровом тени, но их окна по прежнему таращатся на мир и, будто, моргают в мертвенном оцепенении, притупляющеим в памяти жуткие события. Только тихие и сонные дома в лесной глуши все видят и могут поведать о том, что лежит за тайнами прежних времен; но они не желают отгонять дремоту, что помогает им забыться. Порою кажется, что лучше бы снести эти дома, о чем и они, должно быть, мечтают. Г. Ф. Лавкрафт. «Картина в доме» (1920).
Кэннон пишет: «Лавкрафт отмечает здесь, что в качестве источника ужасов он будет меньше полагаться на стандартные атрибуты готической литературы , а больше на свой родной регион» .
В последующих произведениях Лавкрафт часто будет использовать окружение из этого абзаца:
Лавкрафт описывает более редкие и далекие места:
Ни одно из этих экзтических мест более не встречается у Лавкрафта, но он заложил основу для одного из самого популярного окружения в фэнтези и фантастике.
В рассказе « Алхимик » колдун изобрел эликсир, который поддерживал его жизнь в течение 400 лет.
В рассказе « Склеп » герой был одержим духом предка, который пытался воплотиться в его теле.
В рассказе « Ужасный старик » старый колдун в Кингспорте разговаривал с душами в бутылках.