Михаи́л Никола́евич Лонги́нов ( 2 (14) ноября 1823 , Санкт-Петербург — 23 января ( 4 февраля ) 1875 , Санкт-Петербург) — русский литератор , писатель , поэт, мемуарист, библиограф , историк литературы и одновременно видный государственный деятель, орловский губернатор в 1867—1871 годах и, затем, начальник главного управления по делам печати (в 1871—1874 годах). Тайный советник .

Михаил Лонгинов прошёл впечатляющий путь личного развития, чрезвычайно показательный для своей эпохи, благодаря чему — сам превратился в притчу, постоянный повод для писательских насмешек и легенду русской литературной жизни. Активный либерал и вольнодумец круга « Современника », приятель Некрасова , Тургенева и Дружинина , вдобавок, автор многих водевилей , «срамных стихов» и откровенно порнографических поэм, спустя всего двадцать лет он стал махровым консерватором , государственником и, заняв кресло «главного цензора » России, беспощадно вымарывал из произведений своих бывших коллег даже самые незаметные намёки на фривольность или свободомыслие.

Биография

Родился в Санкт-Петербурге 2 ( 14 ) ноября 1823 года в семье видного чиновника, ставшего через три года после рождения сына статс-секретарём , Николая Михайловича Лонгинова . Будучи сыном крупного бюрократа с обширными связями в обществе, Михаил Лонгинов пошёл по стопам отца — и впоследствии сам занял весьма заметное место в бюрократической среде времён императора Александра II .

Учился и воспитывался Михаил Лонгинов сначала в Царскосельском лицее , по окончании которого поступил на юридический факультет Императорского Санкт-Петербургского университета , где учился неважно и вёл весьма свободный, богемный образ жизни. Тем не менее в 1843 году он окончил обучение с низшим званием действительного студента , и при содействии отца сразу же определился на службу в комиссариат . Дальнейшая карьера Михаила Лонгинова развивалась довольно гладко. В 1846 году он был откомандирован в Симферополь для инспектирования состояния местной провиантской комиссии, а в 1849 году направлен в Саратов для контроля за поставкою провианта для Кавказской армии , где пробыл весьма краткое время. В том же году он перевёлся на службу в департамент духовных дел по иностранным исповеданиям, а в 1854 году перешёл в канцелярию чиновником при Московском военном генерал-губернаторе Закревском .

При этом обширные связи отца и собственные знакомства позволяли Лонгинову не особенно надрываться по службе и распорядок иметь весьма свободный. Довольно часто он имел возможность отлучаться из Москвы в столицу на весьма продолжительное время. Именно концом 1840-х годов датируется его сближение с кругом « Современника », более всего с Некрасовым , Тургеневым , Дружининым и Панаевым . Отойдёт Лонгинов от журнала примерно в 1857 году, не приняв проводимых Чернышевским и Добролюбовым радикальных идей и не разделяя новых принципов «реальной критики» . Судя по всему, отход от прежнего круга общения сопровождался у Лонгинова личной обидой и резким пересмотром прежних взглядов. Спустя всего четыре года он выступает с резкими нападками на новых вождей «Современника» в своей ярко полемической статье «Белинский и его лже-ученики» (журнал « Русский вестник », № 6 за 1861 год ). Следующие пять лет, в 1859—1864 годах, Михаил Лонгинов замещал должность секретаря Общества любителей российской словесности при Московском университете . В это время, когда только начинались большие реформы Александра II , Лонгинов по воспоминаниям Николая Гилярова-Платонова, был большим либералом, всячески «выставлял себя самым ярым защитником свободного слова и самым резким порицателем цензурного учреждения» .

В 1865 году Михаил Лонгинов получил назначение состоять ответственным членом от правительства в Тульском губернском присутствии по крестьянским делам, а уже в следующем году — Крапивенским уездным предводителем дворянства , но в этой должности он состоял всего три месяца, после чего перевёлся на службу в министерство внутренних дел . Однако и там пробыл лишь немногим больше. В 1867 году карьера Михаила Лонгинова вступила в свою наивысшую фазу. По протекции своих столичных друзей он получил неожиданно высокое назначение орловским губернатором и в этой должности оставался до 1871 года.

В 1871 году он занял последний и высший пост в своей карьере. Его перевели в Санкт-Петербург , где он получил назначение на должность начальника Главного управления по делам печати (или Главного цензора России). Этот пост Лонгинов занимал до самой своей смерти и заслужил на нём своеобразную и громкую славу как в среде чиновников, так и своих бывших друзей и коллег по литературному труду. Либерально настроенный в молодости, уже в 1860-е годы Лонгинов перешёл на ярко выраженные реакционные позиции, которые не замедлили в полной мере проявиться на посту Главного цензора. Тот же Николай Гиляров-Платонов с удивлением отмечал, что Лонгинова словно подменили, его было не узнать, до такой степени «он озлоблением дышал против печати, видел в ней как бы личного врага». Именно Лонгинов выступил главным инициатором и создателем новых цензурных правил от 31 мая 1872 года, сильно дополнивших «слишком либеральный» закон о печати от 6 апреля 1865 года в сторону стеснения положения печати и существенного расширения полномочий министерства внутренних дел в этой области .

Временами деятельность Лонгинова на своём посту отличалась крайней раздражительностью, порой доходившей до фанатической нетерпимости к инакомыслию : так например, он собирался наложить запрет даже на издание русского перевода « Происхождения видов » Чарлза Дарвина . Именно по этому поводу Алексей Толстой написал (в стихах) язвительное « », довольно широко распространившееся в списках и копиях . Несомненно, что большинство литераторов воспринимали «ценсорство» срамного поэта Лонгинова, как нечто анекдотическое и несерьёзное, чем только многократно усиливали его раздражение и репрессии. Весьма забавным в один голос находили также и довольно комическое несоответствие добродушной, почти детской внешности Лонгинова и той несусветной строгости, которую он напустил на себя и всех окружающих. Показателен с этой точки зрения самый стиль толстовского «Послания» — нарочито сниженный, фамильярный и почти нецензурный, начинающийся следующим прямым обращением к начальнику Главного управления при Министерстве внутренних дел Российской империи по делам печати:

Правда ль это, что я слышу?
Молвят о́вамо и се́мо:
Огорчает очень Мишу
Будто Дарвина система?

Полно, Миша! Ты не сетуй!
Без хвоста твоя ведь ж…,
Так тебе обиды нету
В том, что было до потопа…

Несмотря на то, что Михаил Лонгинов находился (почти буквально) на посту главного цензора России всего четыре года, имя его стало как в среде пишущих авторов , так и более широких кругах российской интеллигенции . Все эти годы его сопровождала не только репутация «чудовища» и « тирана », но и более чем двусмысленная слава «автора замечательных по форме, но отвратительных по своему цинизму стихов». Не случайно, когда спустя восемь лет, в 1883 году на тот же самый пост Главного цензора назначили известного литератора Евгения Феоктистова , прошедшего почти подобный путь от либерала круга «Современника» до самого махрового консерватора и охранителя, в нём дружно признали « призрак Лонгинова». И призрак не замедлил с лихвой оправдать присвоенное ему высокое звание, нисколько не тяготясь славой своего предшественника. В своей известной книге воспоминаний под красноречивым названием «За кулисами политики и литературы», Феоктистов охарактеризовал Михаила Лонгинова всего в нескольких словах, как великолепного сочинителя непристойной литературы, которая «своим содержанием могла бы возбудить острую зависть даже в Баркове » .

После четырёх лет пребывания на посту Главного цензора 23 января ( 4 февраля ) 1875 года Михаил Николаевич Лонгинов скончался, едва перешагнув возраст 51 года. Был похоронен на Тихвинском кладбище; в 1936 году его прах был перенесён на Литераторские мостки .

Его смерть была воспринята в кругах литераторов с подлинным облегчением, почти как «ещё одно освобождение», многие авторы и сочувствующие даже не трудились скрывать своей радости. Эти настроения лучше всяких описаний иллюстрируют многие десятки эпиграмм и эпитафий известных поэтов, написанных «вослед тирану». Вот только одна из них, сочинённая известным русским поэтом и сатириком Дмитрием Минаевым :

Стяжав барковский ореол,
Поборник лжи и вестник мрака,
В литературе — раком шёл
И умер сам — от рака.

Литературные работы

Ещё в раннем детстве Михаил Лонгинов был очень живым, развитым ребёнком и производил на окружающих впечатление вундеркинда . Склонность к писаниям он обнаружил в себе очень рано: ещё будучи восьми лет от роду, он сочинил некую повесть под заглавием: «Наездники», которая в том же году была издана его отцом в количестве 50 экземпляров (СПб., 1831 год ). Когда в конце 1830-х годов стал выходить энциклопедический лексикон Плюшара , пятнадцатилетний Михаил Лонгинов принял в нём живое участие, специально написав для него несколько статей (в XV—XVI тома).

В 1850-х годах Михаил Лонгинов под псевдонимом «Скорбный поэт» публиковал в « Современнике » короткие стихотворения, в те же годы он написал вторую свою повесть «Широкая натура». Большинство сочинённых Лонгиновым порнографических поэм и стихов не только датировано пятидесятыми годами, но и напрямую связана с его друзьями, известнейшими поэтами и писателями круга «Современника». Так, поэма «Бордельный мальчик» посвящена Ивану Панаеву , «Свадьба поэта» имеет в качестве мишени Нестора Кукольника и написана в диалоге с Некрасовым , а известный «Ответ Лонгинова Тургеневу » говорит сам за себя. Широко распространённые в списках и изданные двадцатью годами позднее в Карлсруэ неким «неизвестным доброжелателем» (когда их автор уже находился на посту главного цензора России), срамные стихи составили основную прижизненную славу Лонгинова. Он достойно продолжил эту весьма особую линию русской словесности и подхватил славные традиции Баркова , Пушкина , Лермонтова и своих близких «современников», Некрасова и Тургенева. Можно сказать, что среди русской поэзии второй половины XIX века Михаил Лонгинов в срамном жанре по лёгкости языка и объёму творческого наследия уступал только знаменитому специалисту в своём роде, Петру Шумахеру .

Будучи страстным театралом и постоянным любителем как сцены, так и кулис, Михаил Лонгинов приложил свои литературные способности также и в этой области изящного слова . Так, в соавторстве с он перевёл для сцены несколько французских комедий и водевилей , например, «Всех цветочков боле розу я любил», «Быть бычку на верёвочке!» ( 1858 год ) и среди прочих, даже одну мелодраму — «Испанский Дворянин» (1858). Особого упоминания заслуживает тот факт, что почти все свои пьесы Лонгинов написал, будучи чиновником канцелярии при Московском военном генерал-губернаторе .

Как яркий и вдумчивый библиограф Михаил Лонгинов впервые проявился в те же годы. Его интересы касались в основном тонких подробностей истории русской литературы и масонства XVIII и начала XIX века. В 1856 году , всё в том же журнале « Современник » Лонгинов опубликовал свои первые «Библиографические заметки» о русских писателях XVIII и XIX веков . Чаще всего он интересовался и посвящал свои труды малоизвестным писателям этой эпохи. Так, в 1856 — 1857 годах Лонгинов написал для «Современника» целый ряд статей и рецензий , в которых раскопал для интересующегося читателя малоизвестные обстоятельства жизни и творчества таких « » писателей, как Хераскова , Новикова , Фонвизина , Радищева , Дельвига и многих других. После разрыва с «Современником», Михаил Лонгинов продолжал публиковать свои литературно- биографические разыскания в « Русском Вестнике » ( 1857 —1860 года), затем, с момента его основания — в « Русском Архиве » ( 1863 — 1865 год ), где опубликовал целую серию статей под названием «Биографические разыскания» о разных писателях XVIII и XIX веков и, наконец, в « Русской Старине » — также с момента её основания, в 1870 году , где продолжил прежнюю серию статей под заглавием «Биографические сведения о некоторых русских писателях XVIII века». Также в «Русской старине» вышли в свет и несколько исторических статей Лонгинова (в эти годы он занимал пост орловского губернатора ). И в каждой из публикаций Лонгинова всегда имелась какая-либо изюминка, новая деталь, он всякий раз раскапывал нечто новое, ранее неизвестное и с удовольствием предавал огласке найденные им в архивах ценные материалы. В частности, он разыскал и опубликовал массу материалов для полного собрания сочинений многих русских писателей: графа Фёдора Ростопчина , баснописца Ивана Крылова , князя Ивана Долгорукова , поэтов Михаила Милонова и Евгения Баратынского , а также многих других.

Особенная заслуга Михаила Лонгинова состояла в том, что он первый разыскал и упомянул о забытых произведениях писателей , о которых до тех пор почти не было известно и не говорилось в печати. В качестве примеров подобного рода можно привести его статьи: «Новые подробности для биографии Новикова и Шварца » (« Русский Вестник », 1857 — 1859 , статья вышла отдельно и выдержала три издания), « А. А. Петров и переведённый им хризомандер» («Сборник литературных статей, посвящённых памяти А. Ф. Смирдина », том IV, 1859 год ), « Княжна Тараканова » (том 23), « Я. Б. Княжнин и его трагедия Вадим» («Русский Вестник», 1860 ). Две детальные статьи в «Русском Вестнике» Лонгинов посвятил графу Сперанскому , опередив таким образом обширный труд барона М. А. Корфа , вышедший в 1861 году. Как видно из статей о Новикове и Шварце, Лонгинова также интересовали исследования российского масонства , где он также явился одним из пионеров. Кроме нескольких персональных статей, он посвятил этому вопросу самый крупный свой труд: «Новиков и московские мартинисты », вышедший отдельным изданием в Москве , в 1867 году . Эта книга Михаила Лонгинова на долгие годы стала образцовым сборником тщательно проверенных сведений о русской литературе и масонстве конца XVIII века. Библиографические работы Лонгинова не несли в себе какой-либо стройной методологии или системы, но они и по сей день сохраняют ценность как собрание подробного и редкого фактического материала. В этом смысле Михаила Лонгинова можно считать научным предшественником Леонида Майкова , Владимира Саитова , Бориса Модзалевского и других культурных «микрологистов», понимавших историю литературы как сумму подробных биографических и библиографических очерков .

Для окончательной характеристики Лонгинова как библиографа и цензора можно привести следующие слова из письма князя Петра Вяземского , прямо и от первого лица обращённые к нему:

Вы отец и командир всей пишущей, грамотной и полуграмотной братии нашей, как строевой и наличной, так и бессрочноотпускной и инвалидной . Вы не только начальник главного управления по делам печати живой и нынешней, но и мёртвой, вчерашней, третьегоднешней и едва ли не допотопной. Трудолюбивый, неутомимый изыскатель по русской части биографической и библиографической, вы всё прочуяли, переведали, пересмотрели, до всего добрались и продолжаете добираться. От ваших истинно цензорских, то есть сотенных аргусов глаз, ничто печатное доныне, и чуть ли не всё писанное, не ускользнуло. Всеведение и память ваша изумительны.

Отдельной ценностью обладает также и Лонгинов-мемуарист. Будучи хорошо знакомым с целым рядом русских литераторов первой величины, он не преминул оставить о них свои воспоминания , написанные живым и острым языком. Первым такого рода произведением оказалась его статья, опубликованная в 1854 году в том же «Современнике» под названием «Воспоминание о Гоголе», написанное спустя два года после его смерти. Отец Михаила в 1831 году нанял для него и двоих его старших братьев домашнего учителя словесности . Этим учителем оказался Николай Гоголь , рекомендованный Лонгинову-старшему Жуковским и Плетнёвым . Яркие воспоминания, лишённые всякой сентиментальности , выспренности или детской примитивности разительно отличаются от большинства произведений подобного жанра :

Первое впечатление, произведённое им на нас, мальчиков от девяти до тринадцати лет, было довольно выгодно, потому что в добродушной физиономии нового нашего учителя, не лишённой, впрочем, какой-то насмешливости, не нашли мы и тени педантизма , угрюмости и взыскательности, которые считаются часто принадлежностию звания наставника. Не могу скрыть, что, с другой стороны, одно чувство приличия, может быть, удержало нас от порыва свойственной нашему возрасту смешливости, которую должна была возбудить в нас наружность Гоголя. Небольшой рост, худой и искривлённый нос, кривые ноги, хохолок волосов на голове, не отличавшейся вообще изяществом причёски, отрывистая речь, беспрестанно прерываемая лёгким носовым звуком, подёргивающим лицо, — всё это прежде всего бросалось в глаза. Прибавьте к этому костюм , составленный из резких противоположностей щёгольства и неряшества, — вот каков был Гоголь в молодости.

Двойная фамилия учителя Гоголь-Яновский, как обыкновенно бывает в подобных случаях, затруднила нас вначале; почему-то нам казалось сподручнее называть его господином Яновским, а не господином Гоголем; но он сильно протестовал против этого с первого раза.

— Зачем называете вы меня Яновским? — сказал он. — Моя фамилия Гоголь, а Яновский только так, прибавка; её поляки выдумали.

— (Михаил Лонгинов. Воспоминание о Гоголе) .

Ещё большую ценность представляют заметки Лонгинова о Лермонтове , с которым он был знаком не только в детском возрасте, но общался почти десять лет и краткое время даже был весьма дружен. К сожалению, эти воспоминания, написанные в последний год перед смертью Михаила Лонгинова, отрывочны и не носят законченного характера. Они так и называются: «Заметки о Лермонтове» и по своей структуре похожи на разрозненные листки из записной книжки. Тем не менее, в них содержится масса малоизвестных фактов и весьма живых подробностей, не ускользнувших от взгляда Михаила Лонгинова.

Лермонтов был очень плохой служака, в смысле фронтовика и исполнителя всех мелочных подробностей в обмундировании и исполнений обязанностей тогдашнего гвардейского офицера. Он частенько сиживал в Царском Селе на гауптвахте , где я его иногда навещал. Между прочим, помню, как однажды он жестоко приставал к арестованному вместе с ним лейб-гусару покойному Владимиру Дмитриевичу Бакаеву (умер в 1871 году). Весною 1839 года Лермонтов явился к разводу с маленькою, чуть-чуть не игрушечною детскою саблею при боку, несмотря на присутствие великого князя Михаила Павловича , который тут же арестовал его за это, велел снять с него эту саблю и дал поиграть ею маленьким великим князьям Николаю и Михаилу Николаевичам, которых привели смотреть на .

— (Михаил Лонгинов. Заметки о Лермонтове) .

Избранные сочинения

• В середине 1850-х годов Михаил Лонгинов занимался активным розыском редких и неизданных материалов Пушкина . В этом деле ему помогали друзья поэта: С. А. Соболевский , П. Я. Чаадаев , В. А. Жуковский и П. А. Вяземский . В результате Михаил Лонгинов составил сборник произведений Пушкина, не вошедших в первое собрание сочинений издания П. В. Анненкова . Свою работу Лонгинов снабдил подробными и живыми примечаниями (неизданная рукопись хранится в рукописном отделе Российской государственной библиотеки ).
• Под редакцией Лонгинова были опубликованы два сборника: «Письма Карамзина к А. Ф. Малиновскому » и «Письма Грибоедова к С. Н. Бегичеву » (Москва, 1860 год ).
• Лонгинов написал несколько исторических трудов, богатых редкими и ранее неизвестными документами . Вот некоторые из них:

• « Драматические сочинения Екатерины II» (Москва, 1857 год );
• «Неизданные материалы для истории царствования Екатерины Великой » (Москва, 1858 год );
• «Покойный граф Д. Н. Блудов » (Москва, 1864 год);
• от 27 декабря 2013 на Wayback Machine
• от 13 января 2012 на Wayback Machine
• «Русский театр в Петербурге и Москве» ( 1873 год , XXIII том « »).
• «О петербургских дворцах XVIII века» (Москва, 1873 год )
• .

• Лонгинов, Михаил Николаевич. . — Москва: тип. Грачёва и К°, 1867.

« Новиков и московские мартинисты » — наиболее крупный труд Лонгинова, посвящённый его излюбленной теме русского масонства . И хотя принципиальное понимание масонства в последней книге узко, а порою даже превратно, но фактический материал очень богат и складывается в широкую картину общественной жизни при Екатерине II . Кроме того, в приложениях напечатаны многие немаловажные документы .

• Издание наиболее полного собрания сочинений Михаила Лонгинова предпринято в 1915 году (Москва), Л. Э. Бухгеймом, под редакцией П. К. Симони.

Библиография

• А. Д. Б. Библиография трудов М. Н. Лонгинова // Антиквар. 1902. № 5—7.

Примечания

Литература

• Лонгинов, Михаил Николаевич // Книговедение: Энциклопедический словарь / Ред. коллегия: Н. М. Сикорский (гл. ред.) и др. — М. : Советская энциклопедия , 1981 (1982). — С. 326—327. — 664 с. — 100 000 экз. (в пер.)

См. также

• Пётр Шумахер
• Евгений Феоктистов
• Пётр Корсаков
• Феодосий Веселаго
• Василий Григорьев
• Николай Абаза
• Лонгин