Первые 100 дней президентства Рузвельта начались 4 марта 1933 года, в день инаугурации Франклина Рузвельта в качестве 32-го президента США . В течение данного периода он представил Конгрессу целый ряд инициатив, направленных на противодействие Великой депрессии — ещё в своей инаугурационной речи президент обозначил свое намерение действовать с беспрецедентной скоростью для решения проблем, стоявших перед страной. Период «всплеска законодательной активности», в рамках которого было принято 13 новых законов, занял около трёх месяцев.

Термин «первые 100 дней» был введён в оборот президентом во время радиообращения от 24 июля 1933 года. Впоследствии термин приобрёл и символическое значение — как период «эталонных» успехов первых инициатив президента.

Предыстория: Меморандум Берли

Конец 1932 года отличался высокой волатильностью на финансовых и товарных рынках: было неясно, с какой именно ситуацией в экономике США предстояло столкнуться Рузвельту при вступлении в должность. 10 ноября 1932 года его помощник Адольф Берли составил «предварительную законодательную программу» (меморандум) для деятельности новой администрации, в которой предупреждал, что «к 4 марта следующего года у нас может быть что угодно: от экономического роста до революции . Вероятны оба сценария». Беркли добавлял, что сам он полагал, что «экономическая ситуация может очень сильно измениться к худшему». Центральной задачей Нового курса, как указывал Берли, должна была стать (i) либо социальная реформа — при восстановлении экономики, (ii) либо политическая стабилизация в распадающемся американском обществе, (iii) либо, «скорее всего и наиболее срочно», само восстановление экономики США. В дальнейшем, все три цели — социальная реформа, политическая перестройка и восстановление экономики — протекали совместно и, зачастую, противоречиво на протяжении всей истории Нового курса. В частности, восстановление американской экономики будет оставаться недосягаемой целью на протяжении последующих восьми лет .

Если в начале 1933 года у Рузвельта и был план по восстановлению экономики, трудно было отличить его меры от тех, что уже начал реализовывать Гувер: в частности, программы помощи сельскому хозяйству, содействию промышленной кооперации, меры поддержки банков и сбалансирования бюджета к 1933 году уже действовали в США (см. Вторая программа Гувера ). Последний пункт, однако, вызывал сомнения: хотя в ходе избирательной кампании Рузвельт осудил бюджетный дефицит Гувера, искренность приверженности Рузвельта « фискальной дисциплине», ортодоксальному представлению того времени, вызывала сомнения у исследователей .

Сам Гувер был обеспокоен тем, что склонный к экспериментам Рузвельт, повторит опыт Германии , где гиперинфляция наблюдалась с 1923 года. Многие члены Демпартии в те годы были сторонниками стимулирования инфляции: они получали поддержку от избирателей Юга и Запада США , обременённых многолетними долгами. Подобные подозрения в отношении новоизбранного лидера имели и практические последствия. Во многом из-за них сенатор от Вирджинии Картер Гласс — автор Закона о Федеральной резервной системе от 1914 года и ведущий эксперт по американской банковской системе того времени — отказался от предложенного ему Рузвельтом поста секретаря казначейства .

История

Инаугурация и банковская паника. «Чрезвычайный закон о банках» (EBA)

Инаугурации президента, прошедшей 4 марта, предшествовала очередная банковская паника : 14 февраля губернатор Мичигана объявил восьмидневные банковские «каникулы», чтобы защитить кредитные учреждения штата от нового обвала. Столь решительные действия вызвали реакцию по всей стране. Публичные опасения по поводу банковской системы — и «разочарование» в отношении банкиров — были усилены новыми сведениями, исходившими из зала заседаний банковского и валютного комитета Сената, где советник Фердинанд Пекора буквально ежедневно извлекал на свет всё новые скандальные подробности неправомерных действий, фаворитизма , коррупции и неуплаты налогов со стороны финансистов Уолл-Стрит . Конгресс еще больше подорвал доверие к банкам, опубликовав названия кредитных учреждений, получавших ссуды от Корпорации финансирования реконструкции (RFC) — данный список был воспринят как официальный перечень наиболее шатких американских банков .

После трехлетней депрессии — и более чем 5 тысяч банковских банкротств — американцы спешно устремились к своим банкам, перед которыми начали выстраиваться очереди за вкладами в долларах и золоте. Остатки своих сбережений простые граждане стали хранить, буквально, под матрацем или в кофейных банках, закопанных на заднем дворе своих домов. Более состоятельные американцы выводили золото из страны; цены на акции снова упали. 24 февраля, по распоряжению правительства штата, банки Мэриленда были закрыты на три дня; аналогичные закрытия последовали в Кентукки , Теннесси и Калифорнии; затем закрылись банки 32 штатов. В день инаугурации Рузвельта Нью-Йоркская фондовая биржа и Чикагская торговая палата приостановили свои торги. В тех штатах, где кредитные учреждения формально продолжили работать, вкладчики были ограничены в изъятием своих денег: им разрешалось забрать не более 5 %, а в Техасе — не более десяти долларов в день .

Рузвельт начал свой первый день в должности действующего президента с краткого посещения богослужения . В своём инаугурационном выступлении, он заявил, что «единственное, чего мы должны бояться — это самого страха», одновременно отметив, что « менялы ( англ. money changers ) сбежали со своих высоких мест в храме нашей цивилизации ». Ключевой задачей для себя Рузвельт поставил трудоустройство американцев, упомянув «прямой рекрутинг со стороны правительства» как возможное средство. Он также использовал и понятие «равновесие» (баланс) в отношении сельскохозяйственного и промышленного секторов, одновременно подчеркнув первостепенность внутренних проблем США над международными делами . В той же речи Рузвельт объявил о созыве специальной сессии Конгресса, заявив при этом что, если Конгресс не будет действовать, то он «попросит у Конгресса единственный оставшийся инструмент для разрешения кризиса» — передачи ему чрезвычайной власти, то есть военных полномочий. Кроме того, проект президентской речи от 5 марта 1933 года содержал пункт о призыве на службу армии из ветеранов Первой мировой войны — то есть отдельной вооружённой силы неподконтрольной Конгрессу; Рузвельт никогда не использовал данный текст .

На следующий день Рузвельт выпустил две прокламации , одна из которых созвала Конгресс, а другая — приостановила все операции с золотом и объявляла четырехдневные общенациональные банковские каникулы; формальным юридическим основанием для этого стал закон « О торговле с врагом ». Представители Гувера и Рузвельта, забыв межпартийные различия, начали сотрудничать — они пытались выработать детали экстренных мер по поддержке банковской системы, которые можно было бы представить Конгрессу. Так новый министр финансов Уильям Вудин и его предшественник, Огден Миллс , разместились в одном кабинете в здании Казначейства . В связи со спешкой законопроект, являвшийся в значительной мере «продуктом Казначейства Гувера», не успели раздать всем конгрессменам; после « дебатов », продолжавшихся 38 минут, палата его приняла. Сенат одобрил законопроект всего при семи голосах «против», а президент подписал его вечером того же дня. По мнению Моули, в результате « капитализм был спасен за 8 дней» .

« Чрезвычайный закон о банках » (EBA) узаконил ранее предпринятые действия Рузвельта, предоставив президенту широкие полномочия в отношении операций с золотом и иностранной валютой . Одновременно новый закон, поддержанный частными банками, расширил полномочия RFC и совета Федеральной резервной системы . На понедельник, 13 марта, было запланировано повторное открытие банков — уже под контролем федерального правительства. В воскресный вечер Рузвельт провёл свою первую « Беседу у камина »: он объяснил «простыми словами», что было сделано в Вашингтоне, сказав своим многочисленным слушателям, что было «безопаснее хранить деньги в открывшемся банке, чем под матрасом». Рузвельт стремился успокоить нацию, используя для этого своё мастерство во владении голосом. На следующий день депозиты и золото начали возвращаться в банковскую систему — а Рузвельт стал героем, спасшим страну . Только за первую неделю пребывания в должности около 450 тысяч американцев написали письмо или отправили телеграмму новому президенту; после этого он регулярно получал от 4 до 7 тысяч писем в день. Почтовое отделение Белого дома, в котором во времена Гувера работал всего один сотрудник, было вынуждено нанять сразу 70 человек .

Пресса. Сухой закон

Одной из причин использования радио было то, что Рузвельт не мог полагаться на американские газеты , большинство из которых контролировались политически консервативными редакторами и собственниками. Напрямую общаясь с публикой , без вмешательства редакций, президент надеялся установить беспрецедентный « интимный » контакт с избирателями. Первая пресс-конференция Рузвельта имела те же цели. Утром 8 марта сразу 125 репортеров собрались в Овальном кабинете , где президент объявил об изменениях в правилах, регулирующих взаимодействие с прессой . По его собственным словам, президент отныне надеялся встречаться с журналистами два раза в неделю — в часы, удобные как для утренних, так и для вечерних изданий .

Если Гувер почти год вообще не проводил пресс-конференций, то Рузвельт сразу отменил просуществовавшую 10 лет систему письменных вопросов, подававшихся журналистами заранее. С этого момента его собственные заявления начали делиться на три категории: (i) новости, которые можно будет атрибутировать как исходящие из Белого дома ; (ii) «справочная информация», которую журналисты смогут использовать по своему усмотрению; (iii) «неофициальные комментарии», которые не были предназначены для публикации. Последняя категория позволила журналистам стать частью « привилегированного » круга лиц, приближенных к центру принятия решений. Присутствовавшие на встрече журналисты спонтанно разразились аплодисментами .

10 марта Рузвельт направил для утверждения в Конгресс свою вторую чрезвычайную меру: он потребовал сократить дефицит федерального бюджета на неполные 500 миллионов долларов. Мотивировав это тем, что «в течение трех долгих лет федеральное правительство находилось на пути к банкротству», президент призвал к ликвидации ряда государственных органов и к сокращению зарплат как гражданских, так и военных сотрудников правительства . Он также планировал почти на 50 % сократить выплаты ветеранам Первой мировой войны . Многие конгрессмены отказали законопроекту в поддержке — отметив, что «остатки» Бонусной Армии по-прежнему располагались рядом с Вашингтоном. В итоге 92 демократа проголосовали против инициативы — законопроект прошёл в палате только благодаря сильной поддержке консерваторов. Законопроект также быстро прошел через Сенат — во многом потому, что демократическое руководство «ловко» поставило сразу за ним популярную меру по легализации пива , что предотвратило длительные дебаты .

Рузвельт подписал « Закон об экономике » 20 марта, а через два дня — « Закон о доходах от пива и вина ». Последний предполагал отмену Сухого закона в США , что стало значительной неудачей для преимущественно сельских ( протестантских ) сил, которые пытались законодательно запретить алкоголь . Мотивацией отмены были потенциальные бюджетные доходы за счет легализации продажи пива и некрепкого вина .

Регулирование сельского хозяйства. Отмена золотого стандарта

16 марта Рузвельт продолжил цикл своих инициатив: он направил в Конгресс законопроект о поддержке сельского хозяйства, пояснив, что «это новый и нестандартный путь… спасения сельского хозяйства». В основе сельскохозяйственной программы лежала идея «равновесия» — «продолжающееся отсутствие адекватной покупательной способности со стороны фермеров» считалось «одной из наиболее важных причин депрессии». К тому моменту доходы сельскохозяйственного сектора — огромного и разнообразного сектора американской экономики, включавшего в себя как хлопковых плантаторов Алабамы , так и скотовладельцев Монтаны , как молочных фермеров из штата Висконсин , так и хлеборобов Дакоты — упали почти на 60 %. Президент консервативной Федерации фермерских бюро в январе предупреждал сенаторов, что, «если что-то не будет сделано для американского фермера, у нас будет революция в сельской местности в течение 12 месяцев» .

Журналисты, включая авторов « New York Herald Tribune », описали проект, затрагивавший около 99 % сельхозпроизводителей США, как «широкий» . Инициатива, составленная в логике проблемы перепроизводства и « национального планирования в сельском хозяйстве», предполагала не покупку у фермеров их продукции, но предотвращение самого производства. Фермерам, которые соглашались не производить определенные культуры, платили за это. Одним из главных архитекторов законопроекта о фермерских хозяйствах, составленного из нескольких конкурировавших идей — от демпинга на зарубежных рынках, до субсидирования ипотеки — выступил сам Тагвел .

Законопроект о сельском хозяйстве затронул и другую острейшую тему 1930-х годов: инфляцию . Так Рузвельт сообщил своим советникам, что «по политическим причинам» он решил не возражать против поправки к « Закону о регулировании сельского хозяйства », предложенной сенатором Элмером Томасом , которая позволяла президенту стимулировать инфляцию как путем снижения содержания золота в долларах, так и путем выпуска монет из серебра — или путем печатания до 3 миллиардов « необеспеченных » долларов . Среди экономических советников Рузвельта «развергся ад» — один из них назвал поправку «беспомощной и безответственной» и предсказал «неконтролируемую инфляцию и полный хаос ». Экономист Льюис Дуглас , имевший значительное влияние на президента, назвал законопроект «совершенно порочным» и заявил о своей готовности немедленно уйти в отставку: по его словам поправка означала «конец западной цивилизации » .

Реакция Рузвельта была двоякой: с одной стороны, он сообщил своим советникам, что разделяет их чувства — и просто «уступает неизбежному», дабы предотвратить ещё более масштабные принудительные инфляционные меры со стороны Конгресса. Однако, современные исследователи обращали внимание, что к тому моменту Рузвельт уже несколько месяцев «увлекался инфляционными идеями». И 19 апреля президент официально отменил в Соединенных Штатах золотой стандарт — запретил большинство поставок золота за границы страны, одновременно позволив курсу доллара значительно понизиться. 5 июня Конгресс завершил процесс, отменив «золотую оговорку» во всех государственных и частных контрактах: путь для « управляемой валюты » был открыт .

12 мая президент подписал «Закон о регулировании сельского хозяйства» — слишком поздно, чтобы предотвратить весенние посадки , которые Рузвельт надеялся предотвратить. Необходимость уничтожить четверть уже засеянных полей — и зарезать около 6 миллионов поросят — вызвала острую реакцию как со стороны фермеров, так и широкой общественности, ужаснувшихся « детоубийству свиней». А мулы , которых годами тренировали не вытаптывать ростки , попросту не были способны уничтожить новые посевы — таким образом животные « саботировали » самые «амбициозным усилия по национальному экономическому планированию в истории Америки» .

Гражданский корпус охраны окружающей среды (CCC)

21 марта Рузвельт продолжил свою законодательную деятельность: он направил в Конгресс запрос о разработке законодательства, направленного на оказание помощи безработным. В данной инициативе президент пошел заметно дальше своего предшественника, предложив Гражданскому корпусу охраны окружающей среды (CCC) нанять четверть миллиона молодых людей на проекты в области обустройства лесного хозяйства и борьбы с наводнениями . В течение следующего десятилетия корпус, прозванный «Древесной армией Рузвельта», стал одной из самых популярных «новинок» Нового курса. К тому времени, когда срок его существования истек (1942), более трех миллионов подростков и юношей поработали в нём, в основном сажая деревья . Они получали по 30 долларов в месяц — 25 из которых они должны были отправить своим семьям. Была создана и аналогичная программа для женщин, но в существенно меньшем, не общенациональном, масштабе: к марту 1936 года в таких лагерях находилось около 5000 девушек .

Создание Гражданского корпуса — как и образование FERA — представляло собой важный шаг на пути к прямому федеральному участию в оказании помощи американским безработным — то есть к тому, чему все предшествовавшие годы последовательно противился Гувер. Рузвельт, уже вводивший подобные меры на посту губернатора Нью-Йорка , воспринимал их как «социальный долг» правительства перед лицом «очевидных человеческих страданий». Иначе говоря, в начале 1930-х он не видел в них экономической составляющей (меры по поддержке покупательной способности), воспринимая такую помощь скорее как « благотворительную » и «политическую» акцию .

Нью-йоркский опыт Рузвельта, связанный с работой рядом с огромной и коррумпированной городской « политической машиной », позволил ему оценить важность «покупки лояльности» избирателей через социальные выплаты. «Переключив» помощь безработным с муниципального уровня на федеральный, президент мог надеяться как на разрушение городских «машин», так и на лояльность получателей помощи федеральному правительству (подобную схему, но только в сфере государственных долгов , в американской истории уже использовал Александр Гамильтон ). Федеральным администратором по оказанию помощи был назначен Гарри Хопкинс (Гопкинс), с которым Рузвельт работал в бытность губернатором. Хопкинс, как участник протестантского миссионерского движения « социальной проповеди », воспринимал положение американских рабочих как неприемлемое — при этом он не являлся сторонником «развития трудовой самоорганизации » .

В вопросе общественных работ Рузвельт оставался настроен скептически : если «прогрессисты» в Конгрессе продолжали требовать правительственной программы строительства на сумму в 5 миллиардов долларов, то Рузвельт повторял требование Гувера — о том, что общественные работы должны быть «самоокупающимися». Рузвельт также поддержал вывод Гувера о том, что в реальности у правительства США имелись проекты стоимостью всего около 900 миллионов долларов: и, просматривая знакомые ему нью-йоркские проекты, он детально указал на необоснованность и нереалистичность большинства из предлагавшихся планов. В конце концов Рузвельт уступил политическому давлению и выделил 3,3 миллиарда долларов для свежесозданной Администрации общественных работ (PWA). Но он также и принял меры для обеспечения того, чтобы новая структура была крайне скупа в распределении данных средств .

Президент продемонстрировал и свою приверженность сохранению фискальной ортодоксии — он создал отдельный «чрезвычайный бюджет» для новых расходов. Данный бюджет предполагалось не смешивать с «регулярным бюджетом». Хотя критики открыто высмеивали подобный подход — как простую « бухгалтерскую уловку» — идея отдельного фонда скорее отражала надежду многих политиков того времени, что кризис скоро закончится .

Администрация долины Теннесси (TVA)

«Упорная бережливость » Рузвельта в отношении к общественным работам заметно обострила его отношения с «прогрессистами». При этом детальное знание президентом сложных процедур, связанных с бухгалтерским учетом в области коммунальных услуг , было той редкой сферой, в которой его можно было назвать настоящим профессионалом . И в январе 1933 года он нанес неожиданный визит в штат Алабама, дабы лично увидеть один из ключевых (из числа немногочисленных) федеральных проектов, построенных к тому моменту в США — Плотину Вильсона на реке Теннесси , завершённую в 1924 году. Проект, являвшийся многолетним « яблоком политического раздора » в связи с нежеланием частных коммунальных предприятий допускать федеральную эксплуатацию данной плотины, был реализован не полностью: в обширной долине Теннесси семьи по прежнему не имели доступа к электричеству , используя керосиновые лампы для освещения и дровяные печи для приготовления пищи. Подобный контраст произвёл значительное впечатление на президента .

Уже 26 апреля Рузвельт обратился к Конгрессу с вопросом о «потенциальной общественной пользе от использования всей реки Теннесси» и с просьбой о создании государственной корпорации « Администрация долины Теннесси » (TVA), которой было бы поручено производить и распределять гидроэлектроэнергию . Кроме того TVA предполагалось наделить правами по борьбе с наводнениями, по производству удобрений , по борьбе с эрозией почвы , а также, по сохранению и развитию местных рекреационных объектов. TVA, одобренная конгрессом 18 мая, должна была стать примером для аналогичных проектов в других регионах страны. Во главе агентства оказался гидроинженер , склонный к пуританству и проявлявший большой интерес к евгенике . В результате Рузвельт «набрал политически очки» среди двух предельно разных элементов американского политического ландшафта того времени: демократов-традиционалистов из южных штатов, получивших новые рабочие места в своём регионе, и республиканцев-прогрессистов, поддерживавших масштабные федеральные инвестиции в инфраструктурные объекты. Сама же TVA стала началом пути юга США от аграрного « Хлопкового пояса » в направлении индустриального «Солнечного пояса» .

В мае 1935 года — во многом по примеру TVA, но с большим «уклоном в социальную инженерию » — федеральным правительством была создана Администрация по восстановлению Пуэрто-Рико (PRRA), которая уделяла внимание проблеме монокультурности экономики острова: его специализации на выращивании сахарного тростника. Диверсификация сельского хозяйства, строительство дешевого жилья и электрификация сельских районов — наряду с созданием «концентрационных лагерей для рабочих» для повышения «эффективности и нравственности» пуэрториканцев — стали ключевыми аспектами деятельности PRRA .

«Закон о восстановлении национальной промышленности» (NIRA)

К маю 1933 года ни одна из многочисленных чрезвычайных мер не давала положительного фискального стимула экономике США: чистый эффект от сокращения бюджета и повышения налогов был явно дефляционным . Понимая это, Рузвельт начал искать средства для стимулирования промышленной деятельности. При этом представители промышленности — значительно лучше организованного сектора экономики, нежели сельское хозяйство — оказались не в состоянии договориться о том, какие шаги следует предпринять. Кроме того, советники Рузвельта также разделились на приверженцев антимонопольной традиции Брандейса и сторонников регулирующего контроля Ван Хайза. В результате 4 апреля Рузвельт и Моули решили, что пока ничего предпринимать не следует .

Инициатива Блэка

Решение, по сути, просуществовало два дня: 6 апреля Сенат принял «закон о тридцати часах», инициированный Хьюго Блэком . Законопроект запрещал торговлю между штатами любыми товарами, произведенными на заводах, сотрудники которых работали более 30 часов в неделю. Подобное требование означало создание в США около 6 миллионов новых рабочих мест. Рузвельт был обеспокоен решением, полагая его неконституционным (с ним был согласен и генеральный прокурор ). Практическая реализуемость инициативы, особенно в сельскохозяйственных отраслях, вызывала вопросы: критики тридцатичасовой рабочей недели отмечали, что «коровы на фермах живут в другом ритме». Кроме того, сокращение рабочей недели — без условия поддержания заработной платы — могло привести к тому, что работникам просто уменьшили бы их зарплаты. А сохранение заработной платы — при добавлении 6 миллионов новых рабочих — могло уже обанкротить и без того неустойчивые американские предприятия .

Взвесив все «за» и «против», Рузвельт всё же выступил против законопроекта Блэка; но самому президенту в тот момент нечего было предложить для борьбы с безработицей. И Рузвельт поручил сразу нескольким группам, ничего не знавшим о деятельности друг друга, подготовить предложения для законопроекта о восстановлении промышленности : члены администрации «лихорадочно» работали весь апрель. После этого президент приказал сторонникам нескольких конкурирующих схем собраться в одной комнате и «не выходить оттуда, пока не будут улажены все разногласия» .

Ответ Рузвельта: создание NRA

Результатом стало послание Рузвельта к Конгрессу от 17 мая, призывавшее к принятию « Национального закона о восстановлении промышленности » (NIRA). Инициатива включала в себя три основных элемента. Во-первых, «знаменитый Раздел 7(а)», стал прямым преемником законопроекта Блэка: пункт предусматривал федеральное регулирование максимального количества рабочих часов и, одновременно, минимальной заработной платы в различных отраслях американской промышленности. Здесь же предусматривалось и право промышленных рабочих «объединяться и вести коллективные переговоры через представителей по своему выбору» — это стало отказом от традиционного подхода федерального правительства никак не гарантировать право работников вступать в профсоюзы .

Во второй части законопроект создавал « Национальное управление по восстановлению » (NRA). NRA должна была заниматься надзором за целыми отраслями промышленности и контролировать их: так цены и заработную плату предполагалось повышать одновременно, с помощью санкционированных правительством промышленных соглашений. Кроме того, антимонопольное законодательство должно было, в значительной степени, приостановиться. Объяснение, данное Рузвельтом, предполагало, что данные меры должны было «предотвратить недобросовестную конкуренцию и катастрофическое перепроизводство». В частном разговоре с Моули президент признался, что понимал, что в значительной мере отказывался таким образов от эгалитаризма и свободной экономики — но добавлял, что «если бы эта философия не оказалась уже банкротом, Герберт Гувер сидел бы на моём месте» .

Третий основной компонент законопроекта создавал Администрацию общественных работ (PWA): для осуществления амбициозной программы строительства общественных зданий и сооружений. Если деятельность NRA была направлена на реформирование и регулирование американской промышленности (на «справедливое распределение доходов между трудом и капиталом»), то PWA должны была стать «двигателем» для нового роста . Понимая, что сокращение продолжительности рабочего дня, перераспределение работы и стабилизация заработной платы не смогут оказать заметного положительного экономического эффекта — и могут даже нанести дополнительный экономический ущерб совокупной покупательной способности населения — PWA должна была увеличить таковую (на 3,3 миллиарда долларов). В теории, согласованные действия трёх бюрократических структур — NRA, PWA и AAA — должны были обеспечить баланс: как между промышленностью и сельским хозяйством, так и между трудом и капиталом. По крайней мере, такова была законодательная концепция . Решающее значение для успешного применения данных принципов имело незамедлительное поступление денег в экономику — посредством быстро принятой программы общественных работ .

Рузвельт по-прежнему скептически относился к мысли о том, что PWA окажется эффективным механизмом для создания новых рабочих мест. Сбалансированный бюджет также оставался важной целью президента: он призвал Конгресс к увеличению налогов на 220 миллионов долларов — суммы, достаточной для обслуживания процентных платежей по долгу правительства. Конгресс принял NIRA и 16 июня объявил перерыв в своей деятельности. В последний день созыва законодатели также приняли « Закон о банковском деле Гласса — Стиголла », введший запрет коммерческим банкам США заниматься операциями с ценными бумагами . Вопреки возражениям Рузвельта, они также приняли « Закон о страховании банковских вкладов » (FDIC), « Закон о фермерском кредите » и поддержали законопроект о железнодорожном регулировании. Подписывая многочисленные законы, поступившие с Капитолийского холма , Рузвельт назвал 16 июня «важнейшим днём» в истории США .

Итоги первых 100 дней

Достижения периода «Ста дней Рузвельта» впечатляли последующих исследователей: первые инициативы «Нового курса» остановили банковскую панику, создали совершенно новые институты для реструктуризации национальной экономики (от финансов до сельского хозяйства), санкционировали крупнейшую программу общественных работ в истории страны и выделили миллиарды долларов федеральной помощи для безработных. Одновременно, страна «обескураженная четырьмя годами экономического опустошения», получила заряд оптимизма и надежд, центром которых стал президент. Сам Рузвельт заметно изменился: президентская присяга «внезапно превратила его из очаровательного и жизнерадостного человека в человека с динамичной агрессивностью » .

Вариативность принятых мер была огромна: меры варьировались от ортодоксального сокращения бюджета до огромных расходов на общественные работы; от жесткого контроля за деятельностью финансистов с Уолл-стрит до фактической картелизации целых отраслей под надзором правительства; от преднамеренного уничтожения урожая до внимания к проблемам экологии . Рузвельт «одновременно шел во всех направлениях», что отражало его склонность к действиям и экспериментам. Моули позже писал, что для того, чтобы рассматривать данную политику как результат единого плана, «нужно было поверить, что скопление змеиных чучел , бейсбольных карточек , школьных флагов, старых теннисных туфель, инструментов плотника, учебников по геометрии и наборов юного химика » в спальни американского юноши того времени являлось продуктом деятельности профессионального дизайнера интерьеров . Инфляция — как средство от депрессии — было, по сути, единственным общим пунктом всех президентских инициатив: если в начале апреля Рузвельт назвал инфляцию «неизбежной», то в июне он уже счел её «желательной» .

Примечания

Комментарии

Источники

Литература

Основная

• Alter, Jonathan. . — New York: Simon & Schuster, 2007. — xvi, 415 с. — ISBN 978-0-7432-4601-9 . — ISBN 0-7432-4601-2 .
• Leuchtenburg, William E. Franklin D. Roosevelt and the New Deal, 1932—1940 : [ англ. ] . — New York : Harper and Row, 1963. — xx, 393 p. — (The New American Nation Series).
• Kennedy D. M. Freedom from Fear : the American People in Depression and War, 1929—1945 : [ англ. ] . — New York; Oxford : Oxford University Press , 2001. — 988 p. — ( Oxford history of the United States , vol. 9). — ISBN 9780195144031 . — ISBN 9780195038347 . — ISBN 0195144031 .
  • Kennedy D. M. (англ.) // Political Science Quarterly. — 2009. — June ( vol. 124 , iss. 2 ). — P. 251—268 . — doi : .
• Arthur M. Schlesinger Jr. The Age of Roosevelt, 3 vols. : [ англ. ] . — Boston : Houghton Mifflin, 1956—1960. — Cont.: Vol. 1: The crisis of the old order, 1919—1933. — Vol 2. The coming of the New Deal. — Vol 3. The politics of upheaval.
• Alan Brinkley. The End of Reform: New Deal Liberalism in Depression and War : [ англ. ] . — New York : Knopf, 1995. — x, 371 p. — ISBN 9780394535739 . — ISBN 0394535731 .
• Bernstein I. Turbulent Years: A History of the American Worker, 1933—1941 : [ англ. ] . — Boston : Houghton Mifflin, 1970. — xiv, 873 p. — ISBN 9781608460649 . — ISBN 1608460649 .
• Heinemann, Ronald L. Depression and New Deal in Virginia: the enduring Dominion : [ англ. ] . — Charlottesville : , 1983. — xi, 267 p. — ISBN 978-0-8139-0946-2 . — ISBN 0813909465 .
• Ware, Susan. Beyond suffrage: Women in the New Deal : [ англ. ] . — Cambridge : Harvard University Press , 1987. — 204 p. — ISBN 9780674069220 . — ISBN 0674069226 .
• Cushman, Barry. Rethinking the New Deal Court: The Structure of a Constitutional Revolution : [ англ. ] . — New York; Oxford : Oxford University Press , 1998. — viii, 320 p. — ISBN 9780195120332 . — ISBN 0195120337 .
• Badger, Anthony J. The New Deal : the Depression years, 1933—1940 : [ англ. ] . — Basingstoke : Palgrave Macmillan, 2002. — x, 392 p. — ISBN 9780333289020 . — ISBN 9780333289044 . — ISBN 0333289021 . — ISBN 0333289048 .
• Cohen, Lizabeth. Making a New Deal: Industrial Workers in Chicago, 1919—1939 : [ англ. ] . — Cambridge : Cambridge University Press , 2014. — xxxix, 526 p. — ISBN 9781107431799 . — ISBN 9781107595842 . — ISBN 9780511810442 . — ISBN 9781139923460 .
• Patel, Kiran Klaus. The New Deal: a global history : [ англ. ] . — Princeton; Oxford : Princeton University Press , 2017. — 456 p. — (America in the World). — ISBN 9780691176154 . — ISBN 0691176159 .

Дополнительная

• Borgwardt, Elizabeth. A new deal for the world: America’s vision for human rights : [ англ. ] . — Cambridge : Harvard University Press , 2007. — 437 p. — ISBN 9780674025363 . — ISBN 9780674281912 .
• Fisher, Louis. Constitutional conflicts between Congress and the President : [ англ. ] . — 6th ed. — Lawrence : , 2014. — 367 p. — ISBN 978-0-7006-1998-6 .
• Katznelson, Ira. When Affirmative Action was White : An Untold History of Racial Inequality in Twentieth-Century America : [ англ. ] . — New York : W.W. Norton, 2006. — xv, 238 p. — ISBN 9780393328516 . — ISBN 0393328511 .
• Beyond the New Deal order: U.S. politics from the Great Depression to the Great Recession : [ англ. ] / eds. Gary Gerstle, Nelson Lichtenstein, Alice O’Connor. — Philadelphia : University of Pennsylvania Press, 2019. — vi, 382 p. — (Politics and culture in modern America). — ISBN 978-0-8122-5173-9 .
• Moran, Rachel Louise. (англ.) // Journal of American History. — 2011. — March ( vol. 97 , iss. 4 ). — P. 1001—1022 . — ISSN . — doi : .