«Сентябрьская программа» — проект рейхсканцлера Германии Теобальда фон Бетмана-Гольвега от 9 сентября 1914 года, в котором были сформулированы военные цели Германской империи в начале Первой мировой войны .

История создания

Сразу после начала Первой мировой войны в политических и общественных кругах Германии началась широкая дискуссия о целях войны. В основном в ней можно выделить две позиции. Одна была направлена на достижение взаимного соглашения без аннексий, другая — требовала более или менее обширных территориальных уступок со стороны государств-противников. Стоял также вопрос, следует ли после возможной победы расширить гегемонию Германии на Западе или Востоке. Свои проекты послевоенного устройства Европы выдвигали представители германской промышленности, интеллигенции, чиновничества и общественно-политических движений (широкую известность получила, в частности программа праворадикальной организации «Пангерманский союз», предлагавшая обширные аннексии). Но ни один из этих проектов не имел статуса официального военного плана германского правительства.

Канцлер Германии Теобальд фон Бетман-Гольвег разделял далеко не все экспансионистские притязания, выдвигаемые в политических кругах. Впервые он сформулировал германские военные цели в секретной записке от 9 сентября 1914 г., адресованной статс-секретарю Имперского ведомства внутренних дел Клеменсу фон Дельбрюку, известной в историографии как «Сентябрьская программа» или «Сентябрьский меморандум Бетмана-Гольвега». В письме к Дельбрюку канцлер назвал свой проект «предварительными директивами для немецкой политики при заключении мира» . Записка впитала в себя весь комплекс политических и экономических требований немецкой промышленно-финансовой и военно-политической элиты. Документ начал разрабатываться сразу после начала войны и получил окончательную форму 9 сентября 1914 г., в разгар битвы на Марне , когда победоносный мир для Германии на время мог казаться возможным.

В целом «Сентябрьская программа» не представляла собой продуманной концепции и отражала не столько цели самого канцлера, сколько требования различных общественно-политических кругов, высшей бюрократии, промышленности и частично военного руководства. Бетман-Гольвег допускал пересмотр своего проекта в отдельных аспектах. В письме к Дельбрюку от 9 сентября 1914 он указывал, что «хотя исход войны ещё не решён, и более вероятно, что Англии удастся удерживать своих союзников в борьбе до последнего предела мы должны быть подготовлены к неожиданным переговорам, которые потом нельзя будет затягивать. […] Теперь было бы важно, по согласованию с министерством иностранных дел, прояснить проблемы заранее таким образом, чтобы в случае любых переговоров о предварительном мире можно было быстро найти правильное решение и кратко сформулировать основу для более поздней сложной структуры» .

В «Сентябрьской программе» чётко отражено время её создания. Ввиду продвижения Германии на Западном фронте цели её были сосредоточены на Западной и Центральной Европе , в то время как Англия , Россия и колониальные вопросы играли лишь второстепенную роль. Например, в ней не упоминаются никакие конкретные территории Российской империи , которые могли бы быть отделены или захвачены Германией. Основу «Программы» составлял проект создания после окончания войны Центральноевропейского экономического союза со странами-противниками и рядом нейтральных государств.

Программа являлась секретной, но, благодаря участию многочисленных заинтересованных сторон, её содержание стало известно общественности, что усилило давление сторонников аннексий на политическое руководство. Всё возрастающие требования с разных сторон позже стали рассматриваться военными противниками Германии как свидетельство её вины в «разжигании войны».

Содержание «Сентябрьской программы»

«Общие цели войны:

Безопасность Германской империи на Западе и Востоке на всё возможное время. С этой целью Франция должна быть ослаблена, чтобы она не могла снова стать великой державой, Россия должна быть, по мере возможности, оттеснена от германской границы, и её господство над нерусскими вассальными народами должно быть сломлено.

Цели войны в отдельности:

1. Франция. Военные власти должны решить, следует ли требовать Бельфор, западные склоны Вогезов, сноса крепостей и передачи береговой линии от Дюнкерка до Булони. В любом случае требуется уступка рудного бассейна Брие, потому что добыча руды необходима нашей промышленности. Кроме того, военные репарации, выплачиваемые по частям; они должны быть настолько высокими, чтобы Франция не смогла тратить значительные средства на вооружение в течение следующих 15-20 лет. Кроме того: торговое соглашение, которое сделает Францию экономически зависимой от Германии, сделает её нашей страной-экспортёром и позволит ликвидировать английскую торговлю во Франции. Этот торговый договор должен предоставить нам финансовую и промышленную свободу действия во Франции, так, чтобы к немецким компаниям нельзя было относиться иначе, чем к французским.

2. Бельгия. Присоединение Льежа и Вервье к Пруссии, пограничной полосы Провинции Люксембург к Люксембургу. Остаётся под вопросом, следует ли также присоединять Антверпен с его доступом к Льежу. В любом случае, Бельгия, даже если она внешне сохранит государственность, должна превратиться в вассальное государство, предоставить право занятия важных в военном отношении портов, сделать своё побережье доступным военным, а в экономическом отношении стать немецкой провинцией. При таком решении, которое имеет преимущества аннексии, но лишено её неустранимых внутриполитических недостатков, франц.[узская] Фландрия с Дюнкерком, Кале и Булонью, с преимущественно фламандским населением, может быть присоединена к этой неизменённой Бельгии без опасений. Военное значение этой позиции в отношении Англии должны будут оценить компетентные органы .

3. Люксембург. Становится германской федеральной землёй и получает полосу от нынешней бельгийской провинции Люксембург и, возможно, угол Лонгви.

4. Создание Центрально-европейской торговой ассоциации должно быть достигнуто путём заключения совместных таможенных соглашений, в том числе с Францией и Бельгией; Голландией, Данией, Австро-Венгрией, Польшей и, возможно, Италией, Швецией и Норвегией. Эта ассоциация, вероятно, без общего конституционного главы, с внешним равенством её членов, но фактически под руководством Германии, должна стабилизировать экономическую гегемонию Германии в Центральной Европе.

5. Вопросы о колониальных приобретениях, среди которых в первую очередь необходимо стремиться к созданию единой колониальной империи в Центральной Африке, а также о целях, которые должны быть достигнуты в отношении России, будут рассмотрены позже. В качестве основы для экономических соглашений, которые должны быть заключены с Францией и Бельгией, должна быть найдена краткая предварительная формула, подходящая для возможного предварительного мира.

6. Голландия. Необходимо обдумать, с помощью каких средств и мер можно будет установить более тесные отношения Голландии с Германской Империей. Учитывая особенность голландцев, эти близкие отношения должны быть свободны от какого-либо чувства принуждения по отношению к ним, ничего не менять в голландской жизни и никаким образом не изменять их обязательств в военном отношении, Голландия, таким образом, должна оставаться внешне независимой, но внутренне зависеть от нас. Возможно, следует рассмотреть вопрос об оборонительно-наступательном союзе, включая колонии, по крайней мере, о тесной таможенной связи, возможно, о передаче Антверпена Голландии в обмен на уступку права держать немецкие войска для укрепления Антверпена, а также в устье Шельды».

Оценка в исследованиях

Оценка «Сентябрьской программы» в исторических исследованиях связана с т. н. («Fischer-Kontroverse»): дискуссией о роли Германии в развязывании Первой мировой войны, спровоцированной книгой Фрица Фишера «Griff nach der Weltmacht. Die Kriegszielpolitik des kaiserlichen Deutschland 1914—1918»(1961 г.), где впервые была упомянута «Сентябрьская программа» и приведён её текст.

Фишер стремился доказать виновность Германии в Первой мировой войне, подтверждением чему должна была служить в частности «Сентябрьская программа Бетмана-Гольвега», в которой, по мнению Фишера, воплотились предвоенные экспансионистские планы германского правительства. Сам Фишер называл свою книгу «вкладом в проблему преемственности в истории Германии от Первой до Второй мировой войны» . Он интерпретировал цели войны, зафиксированные в программе Бетмана-Гольвега, как логическое следствие германской империалистической «мировой политики»: по его утверждению Германия стремилась к гегемонии в Европе ещё до 1914 года.

Подобная интерпретация военных планов Германии, как и книга Фишера в целом, имели в ФРГ огромный политический резонанс и вызвали многочисленные споры и протесты в научном сообществе — поскольку ранее немецкими историками цели Германии в Первой мировой войне считались исключительно оборонительными. В числе активных противников идей Фишера были историки Герхард Риттер и . Наиболее провокационные тезисы Фишера в настоящее время в основном пересмотрены, тем не менее, место и роль «Сентябрьской программы» остаются предметом дискуссий.

Для Фрица Фишера важность программы заключалась в том, что изложенные в ней руководящие принципы были основой всей политики Германии в части военных целей до конца войны, даже если в ней и могли происходить отдельные изменения в зависимости от общей ситуации. По его утверждению: «несмотря на все кризисы, сентябрьская программа оставалась истинным отражением геополитических чаяний Центральной державы Европы» .

По мнению историка Герхарда Риттера, «Сентябрьская программа» имела чисто оборонительный характер, поскольку на том этапе было немыслимо отстаивать статус-кво, с учётом немецких общественных настроений, программа представляла собой «наивысшую умеренность, которой можно было достичь» . Опровергая заявления Фишера, Риттер подчёркивал, что «Сентябрьская программа» «никогда не означала ничего, кроме первого, совершенно секретного, совершенно временного предварительного наброска» , и видел в ней «больше „рассуждений“, чем „решений“» . Он также обращал внимание на тот факт, что проект вызвал споры ещё на стадии обсуждения, в результате чего так и не был принят: «тщательная консультация в соответствующих германских и прусских министерствах вскоре выявила такое изобилие разногласий и экономико-политических и организационных трудностей, что Дельбрюк во время поездки в штаб-квартиру в начале октября убедил канцлера отложить рассмотрение всего комплекса вопросов. В новой директиве, которую Бетман-Гольвег направил в Берлин 22 октября, уже не было упоминания о большом экономическом союзе. В ней говорилось лишь о желании „возместить на французском и российском рынках убытки … [понесённые] на мировом рынке …“ — прежде всего, за счёт передачи Германии рудного бассейна Лонгви-Брие, долгосрочного торгового соглашения с Россией, предусматривающего снижение российских промышленных тарифов, а также определённых экономических преференций „в случае (!) победы над Англией“ (в частности, в области патентного права, колониальной таможенной политики и экономических концессий для крупных предприятий на Востоке)»

Немецкий историк Карл Дитрих Эрдман опроверг тезис Фишера о том, что «Сентябрьская программа» была предназначена для реализации давних завоевательных планов: он указывал, что военные цели Программы были в большей степени продуктом войны, чем её причиной. .

По словам историка Петера Кильмансегга, «Сентябрьская программа» канцлера отражала идеи ведущих кругов Германии в области политики, бизнеса и вооружённых сил, основывалась на интересах промышленности и банков в предвоенные годы. Промышленники, в частности, надеялись, что условия мирного договора предоставят им широкие привилегии перед конкурентами посредством вмешательства в автономию проигравших стран. По его мнению, «Сентябрьская программа» была нереалистичной с учётом исторических и политических традиций национальных государств Европы.

Английский автор Дэвид Стивенсон считает, что Фишер преувеличивает важность документа, указывая, в частности, что «проект Центральноевропейской таможенной ассоциации ( Mitteleuropa ) оставался целью немцев до конца конфликта, но возник как план политиков и никогда не обладал большой поддержкой со стороны бизнеса или экономической логикой» , и «хотя программе предшествовали обширные консультации между немецкими лидерами, она не была официальным политическим заявлением (и, например, не была подписана императором)» .

Ссылки

• Auf Homepage DeuFraMat.de.

Примечания