Жизнь и судьба
- 1 year ago
- 0
- 0
Судьба́ — совокупность всех событий и обстоятельств, которые предопределены и в первую очередь влияют на бытие человека , народа и т. п.; предопределённость событий, поступков; рок, фатум , фортуна , доля ; высшая сила, которая может мыслиться в виде природы или божества ; древние греки персонифицировали судьбу в виде: Мойр (Клото, Лахезис, Атропос ), Тиха , Ате, Адрастеи , , Ананке ; древние римляне — в виде Парки (Нона, Децима, Морта); слово , часто встречающееся в биографических текстах .
Судьба — одна из ключевых и универсальных категорий человеческой культуры, мифологема (Горан), онтологема ( Лосев ), описывающая фундаментальные отношения Человека и Мира. В ней выражены многовековой опыт «всенародного осмысления свободы и необходимости », попытка назвать те «силы, которые управляют мировым порядком и человеческим поведением» .
Три главнейшие характеристики судьбы: тотальность, непознаваемость и независимость от человеческой воли. По выражению А. Ф. Лосева, «судьба есть нечто такое, что движет всем и в то же время непознаваемое» . С одной стороны, «судьба ни с кем и ни с чем не считается», с другой, «судьбе, при всём предельном отчуждении от тех, кто находится под её воздействием, есть дело до каждого» . Тем самым судьба — это внешняя сила, которая сводит человеческую личность к всеобщему безличному приговору, что делает её неким «небесным» аналогом земного тоталитаризма . Характеристики судьбы сплошь негативные: мрачная, бессмысленная, безжалостная, всесокрушающая, неотвратимая, слепая . Этим характеристикам соответствуют облики судьбы, в которых она является человеку: смерть , высший суд, божественная воля, слепой случай, хаос .
Исследователи выделяют пять функций судьбы: Распределитель, Игрок, Режиссёр, Заимодавец, Судья :
Общей чертой в представлениях о судьбе в архаических цивилизациях Древнего Востока являлась ещё слабая выделенность личностного фактора, в результате чего человек мыслился во многом бессильным перед судьбой, чья власть нивелирует всех без различия .
Наиболее древние из известных сегодня представлений о судьбе зафиксированы в шумерских текстах III — начала II тысячелетия до н. э. , где обозначались словом nam , которое, возможно, было связано с «Ангелом Смерти» ( Nam-tar ). Со смертью в первую очередь ассоциируется судьба и в шумерской поэме « Гильгамеш и Страна живых » . Вместе с тем у шумеров появляются и позитивные представления о судьбе ( нам-ду — «благоприятная судьба»), связанные с требованием «максимально соответствовать своей сущности» .
В Древнем Египте судьба ( шаи ) считалась определённой с самого рождения человека и выражалась в сосчитанных наперёд годах его жизни . Однако египтяне признавали за богами возможность пересматривать уже принятые решения о судьбе того или иного человека в зависимости от своей милости или немилости («Пусть он <бог> не считает моего шаи » — молили они). При этом, как и в Месопотамии , степень благосклонности бога зависела и от самого человека, от его образа жизни .
Наиболее персонифицирована судьба была у хеттов . Ею ведали две богини-пряхи: Истустая и Папаия . Сохранились воззвания к ним о продлении лет жизни хеттского царя, который символически предстательствовал за весь народ, всю страну.
Основные слова для обозначения судьбы в гомеровском эпосе — αἶσα и μοῖρα (оба в значении «часть, доля»), которые скорее всего восходят к минойско - микенским хтоническим божествам . Считается, что это были богини-пряхи, чей образ возник из древнего индоевропейского обычая ткать магическую одежду-оберег к рождению ребёнка . У Гомера персонифицированные Айса и Мойра (пока в единственном числе) повышаются в статусе и становятся космическими божествами жребия, чьему решению подчиняются даже верховные боги — Посейдон , Зевс , Аид : «На трое все разделено было, и каждый получил свою долю» .
У Гесиода образ гомеровской Мойры растраивается. Теперь одна богиня — Клото — прядёт, другая — Лахесис — отмеряет, третья — Атропос — перерезает нить жизни. Одновременно в лирике (ярче всего у Пиндара ) усиливается тенденция подчинить мойр воле богов, конкретно Зевса (Зевс-Мойрагет). Противоположной позиции придерживается Эсхил , чьи «трёхликие» мойры и «помнящие» эриннии управляют космической необходимостью — « ананкой » .
Категории необходимости ( ананки ) и вселенской справедливости ( дике ) получили дальнейшее развитие у древнегреческих философов : Фалеса , Анаксимандра , Парменида , и нашли своё законченное выражение в понятии логоса у Гераклита . Напротив, у поздних поэтов (начиная с Архилоха ) усиливается роль слепого случая ( тюхе ). У Софокла Тюхе приобретает черты рока, а в эллинистическую эпоху сближается с римской Фортуной , которая также связана с жребием, но уже не в качестве воли богов, а в виде случайного броска костей .
Первоначально само слово бог в древнерусском языке имело значение «доля» . Наряду с доброй долей, как персонификацией счастья в мифологических и фольклорных текстах выступают злая (несчастная, лихая) доля, недоля, лихо , горе, злосчастие, беда, нуж(д)а, бесталаница, кручина, бессчастье, злыдни , как воплощения дурной доли.
Поверья о Доле связаны с осмыслением индивидуальной судьбы как части (ср. рус. участь ), некоторого количества блага, счастья (ср. рус. часть ), которым свыше наделяется человек при рождении и которое ему выдаётся из общего, принадлежащего всем) социуму объёма счастья .
Другое персонифицированное воплощение счастья — встреча ( др.-рус. устръча ), противопоставляемая невстрече ( серб. Срећа и Несрећа в сербской народной поэзии) . Сречу представляли в виде красивой девушки-пряхи, которая прядёт золотую нить человеческой судьбы. Она помогает людям в сельскохозяйственных делах, в удалых забавах. Антитезой Срече является Несреча — седая старуха с потухшим взглядом. Несреча тоже пряха, но прядёт она слишком тонкую, обрывающуюся нить .
В классической китайской культуре понятие судьбы передаётся единственным иероглифом 命 mìng ( мин ) и означает предопределение, допускающее возможность свободы. Фатальная необходимость, присущая европейскому пониманию судьбы, отсутствует, так как предполагается, что предопределение можно изменить или уклониться от него. Древнекитайские философы ( Конфуций , Мэн-цзы ) считали долгом « благородного мужа » познавать все «веления Неба», но следовать только правильным .
В современном китайском языке к знаку мин добавляется 运 yùn (юнь), в котором заложена идея движения, перемен. Тем самым понятие судьбы ещё более релятивизируется : судьбу можно изменить, во многом она — во власти человеческих усилий, главное — вести себя правильно, хорошо. А вот фактор случайности китайцы с судьбой совершенно не связывают, обозначая его отдельным словом кит. 偶 , пиньинь ǒu , палл. оу , буквально: «случайный, неожиданный» .
У доисламских арабов бытовали два представления о судьбе: мана — конкретный удел, персональная доля каждого, и дахрун — безличное время, властвующее целиком над миром. В Коране они преимущественно отрицаются в пользу новой концепции судьбы — кадар — божественного предопределения, абсолютной воли Аллаха . Заменяя собой слепую языческую судьбу, Аллах , в понимании мусульман , воплощает высшую справедливость, пусть и не всегда понятную человеку. Переждать превратности неведомой воли божества и дождаться его справедливой милости помогает сабр — мужественное, благочестивое терпение .
В Экклезиасте (Ветхий завет) 3:1, 2 говорится о том, что есть «время умирать». Однако далее, в Экклезиасте 7:17, записан следующий совет: «Не погрязай в пороке и не становись глупым. К чему тебе умирать не в своё время ?» Это показывает, что время смерти человека не предопределено.
В Притчах 10:27 сказано: «Годы нечестивых сократятся». И в Псалме (оба — Ветхий завет) 55:23 говорится: «Виновные в пролитии крови и обманщики не проживут и половины своих дней». Что же тогда означают слова из Экклезиаста 3:1, 2? Они просто описывают непрерывный цикл жизни и смерти в этой несовершенной системе вещей. Есть время, когда люди рождаются, и время, когда они умирают. Одни уходят из жизни раньше срока, а другие позже (Пс. 90:10; см. также Экклезиаст 9:11).
Псалом выражает отношение верующего к судьбе как к суду Божьему: «От Твоего лица суд мне да изыдет…» в церковнославянском переводе: «От лица твоего судьба моя изыдет…»(Пс. 17:2).
Вера в судьбу среди древних греков выражается в трагедии Софокла « Царь Эдип ».