Симбирские портреты Емельяна Пугачёва — подлинные прижизненные изображения предводителя Крестьянской войны 1773—1775 годов , выполненные неизвестным художником в городе Симбирске после военного поражения восставших и пленения Пугачёва .

Пленённый Пугачёв находился в Симбирске в период с 1-го по 28 октября 1774 года. Во время его нахождения в городе по приказу командующего войсками графа П. И. Панина для императрицы Екатерины II был изготовлен портрет Пугачёва. Очевидцами, а также пленными сообщниками Пугачёва изображение было признано точным и достоверным. Впоследствии многим участникам следствия и охранения самозванца, а также жителям Симбирска захотелось иметь свой экземпляр портрета самозванца. Художник, чьё имя не сохранилось в документах, изготовил несколько копий первого портрета масляными красками, а также несколько рисунков тушью по заказу оренбургского учёного и историографа пугачёвского восстания П. И. Рычкова. На симбирских портретах Пугачёва были основаны большинство позднейших его изображений.

История создания

Пленённый собственными полковниками после поражения в последнем бою у Солениковой рыболовецкой ватаги , Емельян Пугачёв был доставлен в Яицкий городок 15 ( 26 ) сентября 1774 года. Опоздавший к сражению генерал-поручик А. В. Суворов прибыл в Яицкий городок 17 сентября. Он потребовал у следователя Маврина завершить допросы самозванца, чтобы на следующее утро начать конвоирование Пугачёва в Симбирск , где в тот момент находился командующий правительственными войсками генерал-аншеф граф П. И. Панин . Дорога заняла почти две недели и в Симбирск Пугачёв был доставлен утром 1 октября .

Сразу по прибытии Пугачёва в Симбирск Панин распорядился выделить ему художника для изготовления портрета самозванца для императрицы Екатерины II . Имя художника в истории не сохранилось. На первом портрете Емельян Пугачёв был изображён в нагольном тулупе, отороченном белым мехом, в розовой рубахе. Тёмно-каштановые волосы подстрижены по-казачьи, небольшая борода, на правой руке видны кандалы и цепь, которой Пугачёв был прикован к стене тюремной камеры. Лицо худощавое и смуглое, взгляд прямой, художнику удалось передать живой и выразительный образ предводителя восстания .

Первый экземпляр портрета был готов 9 октября и направлен Паниным в адрес Г. А. Потёмкина с целью представления его императрице Екатерине II. Панин писал Потёмкину, что, возможно, императрице будет любопытно посмотреть на самозванца, доставившего ей столько хлопот. В письме брату, президенту Коллегии иностранных дел Н. И. Панину , П. И. Панин сообщил об отправке портрета Потёмкину, и что «естли вы любопытны его ( Пугачёва ) харю скорее спознать, то можете её там увидеть». В этом же письме брату Панин, тем не менее, довольно уважительно отозвался о пленном мятежнике: «Надобно и в злодействе дать ему справедливость, что дух он имеет бодрый, который бы мог быть весьма полезен, естли бы обращён был не во зло, а в добро». Судьба данного первого портрета Пугачёва осталась неизвестной. Но в исторических документах прослеживается путь нескольких последующих копий, выполненных в тот же период в Симбирске .

Следующая копия портрета Пугачёва была направлена в Казань, с целью предъявления портрета главным сообщникам Пугачёва, находившимся там под следствием. Руководитель следственной комиссии по делам мятежа П. С. Потёмкин не удовлетворился использованием портрета лишь в прикладных следственных целях. Через три дня после его получения он созвал жителей Казани на Арское поле. На специально сколоченном помосте к виселице был прибит присланный портрет Пугачёва. Глашатаи объявили, что изображение «злодея Емельяна Пугачёва» будет сожжено, а сам самозванец будет казнён позднее в Москве. К портрету подвели вторую супругу Пугачёва, яицкую «императрицу» Устинью Кузнецову . Та подтвердила собравшейся толпе, что на портрете — «точное изображение изверга и самозванца, её мужа». Следующими на очереди стали пугачёвские полковники, предавшие его в руки властей, И. А. Творогов и И. П. Федулёв , они подтвердили чрезвычайное сходство изображение с внешностью самозванца. Затем помост вместе с виселицей и портретом сожгли. Павел Потёмкин предложил в письмах Екатерине II и П. И. Панину провести эту процедуру во всех городах, взятых в ходе бунта Пугачёвым, но нигде более такая церемония больше не проводилась .

Одна копия портрета была изготовлена по заказу П. И. Панина лично для себя. Впоследствии он привёз изображение самозванца в свою вотчину — село Дугино в Смоленской губернии. Портрет оставался в усадьбе вплоть до конца XIX века, а затем был передан графиней А. С. Паниной, вдовой внука П. И. Панина, в будущую коллекцию Исторического музея в Москве, где он и хранится по настоящее время. Другую копию Панин отправил в Тобольск в подарок сибирскому губернатору Д. И. Чичерину . Копии портрета Пугачёва заказывали себе и другие генералы и офицеры из окружения Панина. Одна из них была изготовлена по заказу поручика фон Маттиаса, который увёз её впоследствии в своё эстляндское поместье. В 1864 году этот портрет был передан его потомками в коллекцию Ревельского исторического музея .

В октябре 1774 года в Симбирск прибыл оренбургский учёный, географ, краевед и историк, академик П. И. Рычков . Он был занят написанием своей «Хроники осады Оренбурга», одного из ценнейших свидетельств событий восстания, написанного непосредственным участником обороны города . Рычков заказал всё тому же, оставшемуся в истории безымянным, художнику несколько копий портретов Пугачёва, но не маслом, а тушью на бумаге. Эти рисунки полностью повторяли композицию ранее сделанных портретов и оренбургский учёный поместил их в некоторые экземпляры своей книги. Сам Рычков, посетивший Пугачёва в камере, писал в тексте своей «Хроники», что «личина Пугачёва, напереди сего описания приложенная, с подобием лица и стана его нарочно сходствует». Один из экземпляров своей книги, сопровождённой портретом Пугачёва, Рычков тут же в Симбирске преподнёс П. И. Панину, и именно этот экземпляр сохранился до наших дней в Отделе рукописей Российской государственной библиотеки . Под портретом Пугачёва рукой Рычкова выполнена надпись: «Ежель кто не видывал врага отечеству большова, тот смотри здесь на личину Емельки Пугачёва» .

Автор портретов Пугачёва и последующие копии

Личность автора портретов Пугачёва, выполненных в Симбирске, историкам установить не удалось. По некоторым художественным приёмам и технике было сделано предположение, что это был один из местных художников-иконописцев. Палитра его художественных приёмов была довольно ограничена, но позволяет связать их с иконописными традициями. Лицо Пугачёва, его фигура почти не выделены из плоскости, складки одежды расположены неестественно, левый рукав выглядит безжизненным и пустым, весьма условно прорисованы волосы Пугачёва, меховая оторочка тулупа. При этом лицо Пугачёва проработано довольно детально .

В последующие после изготовления первых портретов Пугачёва дни безымянный автор, отработавший технику и детали, изготовил, возможно, несколько десятков копий изображения самозванца. Пугачёв был этапирован из Симбирска в Москву 28 октября 1774 года, но художнику уже не требовалось присутствие натуры. После отъезда из Симбирска генерал-аншефа Панина всякие стеснения отпали, практически каждый симбирский дворянин и чиновник заказал себе свою копию пугачёвского портрета. Когда в 1898 году в Симбирске праздновалось 250-летие города, горожан призвали принести для юбилейной выставки различные исторические документы, предметы, в том числе — рисунки и картины. В итоге на экспозиции были представлены более двух десятков портретов Пугачёва, больше, чем портретов царей или выдающихся жителей города .

Возможно, что одна из подлинных симбирских копий 1774 года хранится в музее Ростова Великого . В 1911 году с ней знакомился художник В. И. Суриков , который в то время работал над замыслом картины «Пугачёв». В том же 1911 году картину переснял пионер цветной фотографии С. М. Прокудин-Горский .

Впоследствии с оригинальных портретов Пугачёва, сделанных в период его пребывания в Симбирске, было сделано довольно много копий в различных художественных техниках. В период написания Пушкиным « Истории Пугачёва », он заказал для своего издания гравировку портрета Пугачёва французскому мастеру в Париже. Оригиналом для гравировки послужил портрет из собрания князя П. А. Вяземского , хранившийся в его усадьбе Остафьево . Остафьевский портрет, в свою очередь, являлся копией начала XIX-го века с одного из симбирских оригиналов. Копия была выполнена художником, более профессиональным, чем безвестный симбирский иконописец, мастер сознательно избавился от традиционно иконописных черт оригинала: «На остафьевском портрете взгляд Пугачева обращен как бы в себя, его образу придана бо́льшая сложность и психологическая углубленность; решительность Пугачева уступила здесь место состоянию рефлексии». Но в целом, остафьевская копия сохранила основные черты портрета Пугачёва, Пушкин выбрал наиболее достоверный вариант портрета для иллюстрации своей книги. Правда, парижский мастер задержался со своей работой и первые экземпляры «Истории Пугачёва», к огорчению Пушкина, поступили в продажу без портрета Пугачёва. Впоследствии уже «пушкинский» вариант портрета также, в свою очередь, неоднократно становился основой для последующих вариантов изображения Пугачёва. Именно этот портрет взял за основу гравёр Л. А. Серяков для альбома портретов знаменитых исторических деятелей России, по заказу издания « Русская старина » .

Кроме симбирских портретов Пугачёва, к достоверным его изображениям можно отнести лишь гравюру по рисунку И. де Мальи, сделанному в период заключения Пугачёва в камере московского Монетного двора незадолго до его казни в первых числах января 1775 года. На этом изображении Пугачёв одет во всё тот же знакомый тулуп с меховой опушкой, лицо его выглядит много утомлённее и исхудавшее, нежели в период заключения в Симбирске. На волосах заметнее проявившаяся проседь, черты лица в целом обозначены резче, взгляд выглядит усталым. Это отражает оценки духа и здоровья Пугачёва, сделанные руководителем следственных комиссий П. С. Потёмкиным в докладе Екатерине II .

Долгое время считался подлинным портрет Пугачёва, экспонировавшийся в Историческом музее в Москве, якобы выполненный в масле иконописцем в лагере восставших в Бердах, в период осады Оренбурга . Считалось, что изображение Пугачёва было написано поверх парадного портрета Екатерины II. Но рентгенографические исследования и изучение состава применённых красок, проведённое в начале XXI-го столетия, показало, что портрет является мистификацией конца XIX века, когда в период столетия событий восстания возник общественный интерес к личности Пугачёва и ко всему с ним связанному. Для изготовления портрета неизвестные авторы взяли подлинный холст XVII—XVIII веков с портретом неизвестной дамы и поверх него нарисовали стилизованный портрет Пугачёва, но используя при этом художественные приёмы и технику, которые появились лишь в начале XIX века .

• 
  Портрет, приложенный к Истории пугачёвского бунта А. С. Пушкина
• 
  Портрет Пугачёва, выполненный в Бердах (мистификация)

Примечания

Источники

• Овчинников Р. В. Симбирские портреты Е. И. Пугачёва // Следствие и суд над Е.И. Пугачёвым и его сподвижниками. — М. : ИРИ РАН , 1995. — С. 65—67. — 272 с. — 500 экз. — ISBN 5-201-00579-9 .
• // Временник Пушкинской комиссии. — Л. : Наука . Ленинградское отделение, 1964. — С. 48—53 .