«Записки маркёра» — рассказ Льва Толстого . Написан в 1853 году, впервые опубликован в 1855 году в журнале « Современник » (под инициалами Л.Н.Т.).

В рассказе, который ведётся от лица , речь идёт о приехавшем из деревенского имения в Петербург молодого человека, которого увлечение биллиардом и женщинами привели к разорению и трагическому финалу. По мнению толстоведов рассказ имеет черты автобиографии.

Сюжет

Петербург , начало 1850-х годов. Приехавший из деревни молодой человек Анатолий Нехлюдов увлёкся игрой в биллиард, однако, по-началу отказывался играть на деньги.

В три шара , алагер , пирамидку — всё узнал. Смелей стал, познакомился со всеми и играть стал порядочно.

Со временем завёл знакомство с завсегдатаем биллиардной князем и его другом Федоткой. С новыми «друзьями», поднятый ими на смех, что не знает женщин, прошёл «посвящение». Вовлечённый ими же как бы случайно в игру на деньги, и крупно проигравшись, азартный Нехлюдов стал играть на деньги. Вскоре стал играть на деньги не только в биллиард, но и в карты, через какое-то время заметив, что отдал Федотке уже десять тысяч.

Маркёр, видя как наживаются на Нехлюдове, как-то тоже сыграл с ним, но специально проиграл в итоге, а приехав за небольшим долгом к нему домой, от камердинера узнал, что

Никакой им ни чести, ни пользы нет от Петербургу от этого. Из деревни ехали, думали: будем как при покойнике барине, царство небесное, по князьям, по графам да по генералам ездить; думали: возьмем себе какую из графинь кралю да и заживем по-дворянски; а выходит что мы только по трахтирам бегаем. … Хоть бы служил что ли, а то нет: занялся картами да прочим …От барыни богатейшее именье осталось: тысяча душ слишком, тысяч на триста лесу было. Все заложил теперь, лес продал, мужичков разорил, и всё нет ничего. … Ведь много ли, мало ли, тут зиму прожили, тысяч восемьдесят спустили; а теперь в доме рубля серебром нету!

Каждый день Нехлюдов ездил в биллиардную, ввёл в привычку начинать день с рюмочки абсента запитой портвейном , потерял прежний лоск: скучный, худой, желтый стал.

Как-то Нехлюдов предложил заезжему гусару сыграть на бутылку вина к обеду и проиграл, но когда сели за стол и заказали вино, а хозяин не стал отпускать Нехлюдову в долг, он тайком ушёл из биллиардной.

Маркёр посчитал, что Нехлюдов после такого позора не появится, однако, тот пришёл уже на следующее утро. Сыграв с маркёром пару партий, попросил бумагу и перо и отослал маркёра заказать извозчика. Вернувшись маркёр обнаружил, что Нехлюдов, оставив записку, застрелился.

История создания

Рассказ написан в сентябре 1853 года в Железноводске куда Толстой приезжал во время службы на Кавказе из Старогладковской станицы в отпуск чтобы повидаться с сестрой Марией Николаевной , приехавшей туда же из центральной России, вместе с мужем гр. В. П. Толстым. В то время Толстой работал над третьей редакцией повести « Отрочество », работа над которой шла тяжело.

Рассказ же Толстой написал быстро — вчерне за два дня, ещё два дня заняла правка.

13 сентября он записал в дневнике: « Утром была тоска страшная … пришла мысль З[аписок] М[аркера], удивительно хорошо, писал, ходил смотреть Собрание и опять писал З[аписки] М[аркера]. Мне кажется, только теперь я пишу по вдохновению; от этого хорошо ». Уже на следующий день рассказ вчерне был написан и в дневнике 14 сентября отмечено:

Окончил начерно и вечером написал лист набело. Пишу с таким увлечением, что мне тяжело даже: сердце замирает.

По рукописи видно, что особенно тщательно Толстой работал над запиской Нехлюдова, переделывал её несколько раз заметно сократив текст.

15 сентября снова описал работу над рассказом: «Утро писал, не обедал, гулял… С 8 (вечера) писал до 11. Хорошо, но слишком неправильный слог. Больше половины написано ». 16 сентября отметил в дневнике: « Молодец! Я работал славно. Кончил ».

Название рассказа — слово «Записки», появилось уже в первой рукописи, но вместо зачеркнутого слова «Рассказ»: видимо, предполагалось — «Рассказ маркера». Но Толстой представил редактору право выбора названия: или сохранить заглавие «Записки маркёра», или сделать его подзаголовком, а впереди поставить «Самоубийца».

Публикация рассказа

На следующий день после окончания работы над рассказом, 17 сентября 1853 года, Толстой отослал рукопись редактору журнала «Современник», Некрасову, при этом в письме настойчиво просил не править рассказ, а оставить его в том виде, в котором он есть, а если же будут вноситься изменения, то согласовывать их с ним или же вернуть рукопись.

В самом конце 1853 года, в № 12 «Современника» было размещено объявление, что «Рассказ маркёра» Толстого предполагается напечатать в первом полугодии 1854 года.

Однако, уже через месяц, 25 октября, Толстой оставил в дневнике запись: «Я начинаю жалеть, что слишком поспешно послал „Записки маркера“. По содержанию едва ли я много бы нашел изменить или прибавить в них. Но форма не совсем тщательно отделана». В феврале 1854 года Некрасов направил Толстому письмо с замечаниями к рассказу, где отметил неверно выбранную автором форму: «Избрав эту форму, Вы без всякой нужды только стеснили себя, рассказ вышел груб и лучшие вещи в нем пропали».

Переписка между автором и издателем затянулась из-за работы почты и смены адресов Толстым — Некрасов слал письма по старому адресу, в то время как Толстой уже уехал с Кавказа в Ясную Поляну , затем в Дунайскую армию . Уже из селения Эски-Орда в Крыму Толстой писал в конце 1854 года спрашивая о рассказе и просил слать письма в Кишинёв на адрес Главного штаба Южной армии:

Или мои, или Ваши письма, или те и другие — не доходят, — иначе я не могу объяснить себе вашего шестимесячного молчания; а между тем мне бы очень многое было интересно знать от вас. Напечатаны ли и когда будут напечатаны Рассказ маркера и Отрочество? Уведомьте меня пожалуйста об этом и письмом страховым, чтобы это было вернее.

— Толстой Л. Н. - Некрасову Н. А., 19 декабря 1852 года,

В декабре 1854 года было получено цензурное разрешение на печать рассказа, а 12 января 1855 г. Петербургским цензурным комитетом был выдан билет на выход номера журнала.

Впервые рассказ был опубликован в январе 1855 года в журнале «Современник», в № 1 за январь 1855 года, с подписью « Л. Н. Т. ».

Опубликован рассказ был без авторской переделки и доработки, но с заметной правкой цензуры. Некрасов в письме Толстому писал о рассказе, что « в печати его-таки оборвали, — впрочем, существенного ничего не тронуто », отметив, что « надо еще заметить, наш цензор — самый лучший » — цензором был статский советник В. Н. Бекетов. В рассказе были устранены или заменены грубоватые слова маркёра, упоминание о дуэли, пьянстве, ругани и рукоприкладстве; о том, что барин «мужичков разорил»; слова « адъютант большой » заменены на слова «гость большой»; значительно отредактирована записка Нехлюдова.

Спустя полтора года Н. А. Некрасов решил включить рассказ в сборник «Для легкого чтения». Толстой существенно исправил рассказ: добавились строки и целые абзацы, которых не было в журнале, значительно была дополнена записка Нехлюдова, в два раза увеличившись в объеме. Сборник был одобрен цензурой (с восшествием на престол Александра II цензура стала мягче), однако, до 1903 года во все собрания сочинений Толстого, рассказ перепечатывался по тексту из «Современника».

Критика

Цензорская рецензия

По публикации на рассказ была дана специальная цензорская рецензия надворного советника Н. Родзянко: рапортом от 10 февраля 1855 года на имя министра народного просвещения А. С. Носова он сообщал, что в журнале «Современник» « напечатан неблаговидный рассказ под заглавием „Записки маркера“ ».

На каждой странице цензором было отмечено « много неприличных суждений и язвений », например, его внимание привлекло то, что князь и товарищи его представлены « в унизительном и неприличном званию их виде », и в итоге Родзянко делал вывод:

Цель автора нельзя назвать иначе как благонамеренною: без сомнения, этим язвительным рассказом, написанным с замечательным дарованием, он хотел представить печальную картину, в предостережение и назидание для читателей, разврата и гибели, до которых может довести праздная, гулевая, особенно трактирная жизнь в Петербурге.
Несмотря, однако же, на такую нравственную цель и даже, может быть, на самую нравственную истину этого рассказа … рассказ представляется мне напечатанным в противность ценсурных правил, на том основании, что в отмеченных мною местах, более или менее, нарушается нравственное приличие. Особенно неблаговидно еще то, что этот рассказ выходит из пера трактирного слуги о дворянах, в числе которых главное лицо, по праву его происхождения и состояния, представлено принадлежащим к высшему петербургскому обществу.

— из рапорта цензора Н. Родзянко

На рапорте министр поставил резолюцию: « Был уж в виду, и признан безвредным », рядом министерский чиновник оставил запись о решении: « Министр приказал: оставить без последствий ».

Критика современников

На рассказ поступило несколько положительных откликов, например журнал « Отечественные записки » в № 2 за 1855 год писал:

Рассказ проникнут жизнью и правдой. Тонкая наблюдательность, художническое умение видны в построении рассказа … Если г. Л. Н. Т. будет продолжать так, как начал, то русская литература приобретёт в нём писателя с дарованием истинно-замечательным. Да и теперь мы вправе желать не того, чтобы он писал лучше, а только того, чтобы писал больше. Он обязан пользоваться талантом, которым одарён.

— Журнал « Отечественные записки » в № 2 за 1855 год

Толстой был знаком с откликами, о чём оставил запись в дневнике:

Приятнее же всего было мне прочесть отзывы журналов о «Записках маркера» — отзывы самые лестные. Радостно и полезно тем, что, поджигая к самолюбию, побуждает к деятельности.

— Лев Толстой, дневник, 27 марта 1855 года

Спустя год журнал « Сын отечества », уведомляя читателей о выходе нового сборника «Для легкого чтения», отметил « живой, бойкий рассказ гр. Л. Н. Толстого — „Записки маркера“ ».

А. В. Дружинин в журнале « Библиотека для чтения » за 1856 год писал, что рассказ показал в писателе человека, хорошо понимающего многие грустные стороны современной жизни, и сравнивая с первым рассказом Толстого « Набег » отметил, что у него одна вещь бесспрестанно дополняет другую: « Грустный реализм „Маркёра“ совершенно не сходен с тонкой прелестью „Набега“ ».

Н. Г. Чернышевский в своей статье о Толстом 1856 года, отметил, что в рассказе «Записках маркера» представлена « история падения души, созданной с благородным направлением », при этом заметив, что эту историю « мог так поразительно и верно задумать и исполнить только талант, сохранивший первобытную чистоту ».

Но К. С. Аксаков в работе 1857 года «Обозрение современной литературы» заметил, что рассказ «Записки маркёра» слабее прочих рассказов Толстого.

Литературоведческая критика

Отмечено, что в рассказе «Записки маркера» и повести «Семейное счастье» Толстой пытался создать различные формы повествования без непосредственного авторского участия.

Дмитрий Дмитриевич Благой отмечал что конфликт рассказа аналогичен тому, который лежит и в основе автобиографической трилогии писателя:

Рассказ «Записки маркера» ставит одну из центральных проблем творчества Толстого — проблему воспитания человека. Герой рассказа — человек с большим запасом внутренних, духовных сил, с чистой душой и -чистыми помыслами. Он оказывается, как и все лучшие герои Толстого, в среде, которая губительно действует на все, что есть в нем хорошего.

— Дмитрий Дмитриевич Благой

Михаил Гершензон заметил, что рассказ « любопытен по форме » так как идея вложить рассказ о падении чистой души в уста далёкого от всяких идей трактирного слуги — « остроумный приём, гарантировавший читателя против голой морализации » и в результате получилась только зрительная картина без логического комментария — « то есть подлинное художество ». Однако, Гершезон назвал ошибкой попытку автора добавить в виде предсмертной записки мораль. Также Гершензон обратил внимание, что причина гибели Нехлюдова в «Записках маркера» — герой перестал слышать свой «внутренний голос» — затем встречается едва ли не в каждой повести Толстого.

Автобиографичность рассказа

Толстоведами отмечена автобиографичность рассказа. «Записки маркёра» появились в период, когда писатель работал над третьей редакцией автобиографического « Отрочества », попытка вылить важное для автора содержание в новую форму и была сделана в «Записках маркера». Главные герои обоих произведений названы одним именем: Нехлюдов . Как указывал Рафаэль Лёвенфельд : « Уже присутствие в рассказе Нехлюдова указывает на то, что в „Записках маркёра“ есть автобиографический элемент ».

Фамилия княгини Ртищевой взята из родовой истории Толстых и Волконских. В фамилии Оливер — явное созвучие с фамилией начальника Толстого на Кавказе штабс-капитана Олифера, которого в одной из дневниковых записей (3 декабря 1853 г.) Толстой назвал « в высшей степени антипорядочным человеком ».

Жизнь в Петербурге и игра в биллиард

По мнению биографа, личного секретаря Толстого, Н. Н. Гусева , в рассказе отражён петербургский период жизни писателя — Толстой первый раз приехал и жил в Петербурге с конца января по конец мая 1849 года: приехав с благими намерениями сдавать экзамены, уже через четыре месяца сбежал из города в долгах и потом редко вспоминал об этом периоде своей жизни:

… в этом сквернейшем в нравственном отношении городе. Там все соблазны роскошной столицы … Помню, как я в молодости ошалел особенным, безнравственным ошалением в этом роскошном и без всяких принципов, кроме подлости и лакейства, городе.

— Лев Толстой, письмо к жене от 5 ноября 1892 года

В Петербург Толстой уехал внезапно, и как писал тётушке — просто за компанию с приятелями «сел в дилижанс и поехал с ними вместе». 13 февраля 1849 года писал брату, что «намерен остаться навеки» в Петербурге и был полон планов — выдержать экзамен в Петербургском университете (и сдал два — по гражданскому и уголовному праву) и начать служить. Однако, видимо, и помимо экзаменов были занятия.

В городе он вошёл в семью приятеля своего отца А. М. Иславина, подружившись попал под влияние его сына Константина — студента первого курса юридического факультета, которого Толстой в своих «Воспоминаниях» назвал « очень привлекательным, но глубоко безнравственным человеком » который в Петербурге « умел испортить мне так эти пять месяцев, которые я провел там, что у меня нет воспоминаний неприятнее ».

Толстой вспоминал в письме В. А. Иславину от 1878 года о том как тот «выкупал» его из биллиардных. По словам В. А. Иславина, речь шла о случае, когда Толстой в биллиардной проиграл маркеру, но не имея с собой денег для уплаты проигрыша пообещал отдать завтра, но маркер ему не поверил и не выпускал из биллиардной, и только вовремя пришедший Иславин уладил ситуацию оплатив долг.

В конце мая Толстой выехал из Петербурга, оставшись должен одному из знакомых, ресторану Дюссо и портному Шармеру .

До своего отъезда, в письме от 1 мая 1849 года, Толстой просил брата С. Н. Толстого продать деревню Малую Воротынку и деньги прислать ему в Петербург для уплаты петербургских долгов, и часть принадлежащего ему леса для оплаты московских карточных долгов на сумму 1200 рублей.

Фамилия одного из действующих лиц рассказа — князя Воротынцева, определённо указывает на название деревни Малая Воротынка, которую Толстой продал чтобы заплатить долги. А фамилия управителя-тирана Селезнева, которому главный герой рассказа Нехлюдов оставил своих крестьян — подлинная фамилию тульского помещика Селезнева, которому Толстой передал эту самую деревню с 22 душами крестьян. .

За полгода до написания рассказа Толстой оставил в дневнике запись о своей игре в бильярд:

Страсть к игре проистекает из страсти к деньгам, но большей частью (особенно те люди, которые больше проигрывают, чем выигрывают), раз начавши играть от нечего делать, из подражания и из желания выиграть, не имеют страсти к выигрышу, но получают новую страсть к самой игре — к ощущениям. Источник этой страсти, следовательно, в одной привычке; и средство уничтожить страсть — уничтожить привычку. Я так и сделал. Последний раз я играл в конце августа — следовательно, с лишком 6 мес<яцев>, и теперь не чувствую никакого позыва к игре. В Тифлисе я стал играть с [мошен<ником>] на партии и проиграл ему что-то около 1000 партий; в эту минуту я мог бы проиграть всё.

— Л.Н. Толстой, запись в дневнике от 20 марта 1853 года

Однако, «позыв к игре» у Толстого сохранился, так спустя почти 10 лет — в 1862 году, Толстой в московском Английском клубе проиграл в бильярд тысячу рублей проезжему офицеру. Однако, денег у него не было, и за него заплатил редактор журнала «Русский вестник» М. Н. Катков . В оплату долга Толстой передал журналу повесть « Казаки ».

Эпизод с «посвящением» Нехлюдова

Эпизод, где молодые люди, узнав что Нехлюдов неопытен с женщинами, уговаривают его поехать с ними и после поездки поздравляют его с «посвящением», а тот сожалеет о сделанном и плачет — также из жизни самого Толстого. . Например, Н. Н. Гусев считал, что — «сцена эта, не касаясь деталей, несомненно имеет автобиографический характер».

Так, по рассказу друга Толстого , в 1911 году она от самого Толстого слышала историю:

Когда меня братья в первый раз привели в публичный дом и я совершил этот акт, я потом стоял у кровати этой женщины и плакал.

Толстоведы считают, что этот случай связан со старшими братьями Сергеем и Николаем Толстыми и произошёл он до февраля 1846 года в Казани .

Первая попытка дать такой эпизод в жизни героя была сделана Толстым в том же 1853 году в незавершенном рассказе «Святочная ночь» (этот рассказ так и не был завершён, при жизни Толстого не публиковался, впервые издан в 1928 году), отдельные моменты и сцены из которого перешли в «Записки маркера». Позднее Толстой включал подобный эпизод в черновики «Войны и мира».

В рукописи рассказа «Записки маркёра» сохранились более подробные редакции сцены, где после слов «уж что касается чего другого прочего, так вовсе не смыслил.» следует:

Ужъ я посмотрелъ, какъ разъ они подле бильярдной комнату взяли да туда мамзель привезли — Эстерва, такъ звали ее. Ведь что же это за Эстерва была, прямо что Эстерва! Худая, носастая, пьяная. И что только въ ней господа находили. Ведь черезъ нея сколько прошло: Тулуповъ, Б. Овчинниковъ [?], К[нязь] Сургучинъ. Изъ-за нея, чисто изъ-за нея все промотали, изъ П[етербурга] бежали отъ долговъ. — Что француженка <При мне К[озельскій] сказалъ, что он никогда женщинъ не [имелъ].> Такъ вотъ съ этаго раза и сталъ онъ мамзелями заниматься. И Эстерву съ к[няземъ] какъ то сообща содержали; ужъ Богъ ихъ знаетъ, какіе у нихъ разсчеты были, только все вместе езжали. Ужъ сказано: господа чего не выдумаютъ.

— текст дан по рукописи, сохранена орфография автора и дореформенная орфография

Экранизации

По мотивам рассказа в 1976 году польским режиссёром Г. Залевским был снят фильм « Зелёный — прошлое… ».

Интересный факт

• В рассказе упоминается только один топоним Петербурга — Синий мост , при этом ресторан Дюссо, которому остался должен уехавший в 1849 году из города Толстой, находился неподалёку — в доме № 11 по Большой Морской .

Комментарии

Примечания

Источники

• — // Толстой Л. Н. Полное собрание сочинений: В 100 т. — Художественные произведения: В 18 т. — М.: Наука, 2000 — Т. 2: 1852—1856. — 2002 — стр. 275—567.
• Гусев Н. Н. — , Издательство Академии Наук СССР, Москва, 1954