Уде́льница , уделина , удилёна , куде́льница , кади́льница — в русской мифологии окрестностей Онежского озера дух , связанный с полем, лесом, ручьями и перекрёстками. Его представляли либо в виде чёрной волосатой женщины, либо в виде сороки. На основе немногочисленных материалов можно судить, что этот охранял поле и одновременно вредил беременным и детям . Исследователи пытаются возвести персонаж к божествам вегетации и плодородия или к божествам судьбы .

История исследования

Информация об этом очень скудна . В 1874 году этнограф и фольклорист Е. В. Барсов опубликовал заметку «Северные сказания о лембоях и удельницах» на основе собранных им демонологических материалов из Заонежья (тогда Петрозаводский уезд Олонецкой губернии ), в ней он привёл некоторые подробности об этом персонаже. В 1915 году поэт Н. А. Клюев , родившийся в Обонежье , упоминает «матушку ржаную Удилёну » в своей поэме « ». В 1976 году экспедиция Ленинградского университета также обнаружила в Заонежье (ныне Медвежьегорский район Республики Карелия ) представления об удельницах / кудельницах, однако уже деградировавшие до воспоминаний о и практически лишённые деталей. Также во второй половине XX века были сделаны записи в Обонежье и на западе Вологодской области . Несмотря на бедность материала, исследователи пытаются реконструировать значение и функции персонажа .

В лесу и поле

В Олонецкой губернии рассказывали, что удельница показывается у лесных ручьёв , кудельница ходит в лесах . По дороге из села Космозеро через гору в в Заонежье был ручей, называемый Букин порог, откуда якобы «от древности выходили удельницы и показывались на росстанях : волосы у них длинные, роспущенные… а сами [удельницы] чёрные. Как поставили на росстанях кресты, они исчезли» .

Также считалось, что удельница и кудельница могут встретиться в зреющем поле , часто ржаном . Кудельница оберегает его . «Матушка ржаная Уделина, господи благослови!» — говорили в начале жатвы в Череповецком районе Вологодской области . Поэт Н. А. Клюев , родившийся в Вытегорском уезде Олонецкой губернии (ныне Вытегорский район Вологодской области) в своей поэме « » 1915 года написал :

Они веруют Лютеру-богу ,
На себя креста не возлагают,
Великого говения не правят,
В Семик -день веника не рядят,
Не парятся в парной паруше,
Нечистого духа не смывают,
Опосля Удилёну не кличут:
«Матушка ржаная Удилёна,
Расчеши солому — золот волос,
Сдобри бражкой, патокою колос…»

вепсы деревни Подпорожского района Ленинградской области в начале XX века в Петров день , 29 июня (12 июля) , совершали такой обряд: всей семьёй выходили в ржаное поле, взяв с собой миску творога , и, сев на полосе, съедали немного, а остальное разбрасывали ложками через плечо на поле. Вепсы говорили при этом: «Утли-катли! Иди творог есть!» ( вепс. «Utli-katli! Tule sästoď sömha!» ), но в одной смешанной вепсско-русской семье вместо этого по-русски произносили: «Будильница-кадильница! Иди сыру есть!»

Кудельница преследует детей , может захватить их резиновыми клещиками . Кудельницей и удельницей «сполохали» ребят, чтобы не ходили одни в лес и ржаное поле . Кудельница являлась и на межах , чем напоминает межевого и полевого : «В поле кудельница есь. Траву по своим межам рвёшь, а как мала на чужую зайдёшь, клещами захватит» . Удельница, как и кикимора , может похитить ребёнка, если он не подпоясанный . Считалось, что удельница особенно опасна ночью , а также одну минуту в полдень и на закате .

Вред беременным

По поверьям Заонежья удельницы «производят жильне-трясущий удар или родимец: бьют и ломают человека, как попало. Для спасения одержимого этим недугом садят его на три соломенных креста — и спит он на них шесть недель — и призывают Илью Пророка , чтобы шёл он на помощь, на „черной облаке [ sic ] и на огненной колеснице, и натянул бы лук свой, и спустил бы калену стрелу, и убил бы врага, и очистил бы раба от жильне-трясущих ударов“» . Судя по всему, речь идёт о родильной горячке .

Там же считали, что если беременная женщина «спит навзничь, нараспашку, пояса нет, а случится на столе ножик, удельница вынимает им младенца. Оттого рожают уродов, или женщина понесёт, а живот окажется пустой». Например, записана такая история: в селе Толвуя в Заонежье «один мужик ночевал под лодкой. Прилетала сорока , защекотала, и другая защекотала. Одна другой и говорит: „Ты где была?“ — „Я была в Лопском об Онего-к Донилову“. — „А што ты сделала?“ — „Я сделала — ребёнка выняла и клала на место [веник без листьев ^:494 ]. А ты што сделала?“ Мужик кашлянул. Они пристали. Мужик дал клятву не сказывать. Их после видали» .

Этимология и анализ персонажа

По мнению О. А. Черепановой и др., олонецкое слово удельница происходит от диалектного онежского глагола 'спеть, зреть, наливаться (о зерне)' и от диалектного существительного 'полдень', 'жаркое время', 'полуденный отдых' . Удельница / кудельница схожа с появляющейся в ржаных полях, на межах, опасной для детей полудницей или ржаницей — по мнению Черепановой и др. это может быть один и тот же мифологический персонаж . Она считает, что удельница, наряду с другими современными духами русской мифологии, восходит «к единому архетипу — древнему божеству вегетации и плодородия , связанному с солнцем и водой, с детьми и деторождением», однако в её образе ныне преобладает одна черта — вред детям . Если слово удельница первично, то «слова кудельница и кадильница — поздние трансформации наименования, возникшие в результате затухания прежних этимологических связей и установления новых корреляций» с корнями куд- ( 'колдун' и 'льняная пряжа' ) и кад- ( 'курить, жечь благовония') .

Впрочем, как отмечает М. Н. Власова , по верованиям Олонецкой губернии XIX века удельница ассоциируется больше не с полуденным полем, а с водой и лесом. Внешним видом она напоминает «страшную» лесную русалку , лешачиху . Выход из ручьёв приближает её к водяному ^:334—335 . Подобно ведьме - она уродует младенцев, губит их и рожениц, может превращаться в сороку — Власова видит в ней «мостик» между этими двумя северорусскими персонажами .

По мнению М. Н. Власовой, крестьяне, по-видимому, могли связывать имя удельницы с представлением об — участи, доле , судьбе человека , на которые при рождении может влиять данный мифологический персонаж . При этом буквальное значение слова кудельница в северорусских говорах XIX―XX веков — пряха , а прядение также в народных представлениях связывалось с судьбой . Исследовательница считает, что «удельница — существо, властное над жизнью, судьбой рождающегося человека и женщины-матери; с другой стороны, она существо природное, стихийное, связанное со всеобъемлющей и насущно необходимой для жизни стихией воды» . В образе кудельницы исследовательница видит слияние «представлений о духе поля и о существе, оберегающем межу (границу, предел)». Возможно, кудельница / удельница «персонифицирует и определяет и земельный надел, удел („предел“ поля), и удел, судьбу человека, ребёнка» .

Н. А. Криничная толкует имя удельницы от слова удел 'доля, судьба' и рассматривает словосочетание другодольная удельница в работе Е. В. Барсова как расширенное имя персонажа, обе части которого указывают на связь с судьбой. Она видит в ней «сниженного и, следовательно, уже вредоносного духа, ведающего младенцами, выделившегося из сонма домашних божеств » и соответствовавшего некогда рожаницам как божествам, помогавшим при родах, оберегавших младенцев и заведовавших судьбой человека ^:460—461 . От слова удел выводит удельницу и А. В. Никитина , предполагая её древность и связь с судьбой и границами поля . По мнению Т. А. Новичковой , другодольная удельница — это «дух — похититель доли, счастья, судьбы доброй и дающий другой удел в жизни: болезнь, смерть, уродство» .

Примечания

Литература

• Барсов Е. В. // Известия Императорского Общества любителей естествознания, антропологии и этнографии при Московском университете . — 1874. — Т. 13 , вып. 1 (Труды этнографического отдела. — Кн. 3. — Вып. 1) . — С. 88―89 .
• Черепанова О. А. Тексты: Народная демонология: Прочие персонажи; Очерк традиционных народных верований Русского Севера (комментарии к текстам): Народная демонология: Прочие персонажи // Мифологические рассказы и легенды Русского Севера. — СПб. : Издательство СПбГУ , 1996. — 212 с. — ISBN 5-288-01444-2 .
• Власова М. Н. Кудельница; Удельница // Энциклопедия русских суеверий = Новая абевега русских суеверий = Русские суеверия: Энциклопедический словарь. — СПб. : Азбука-классика, 2008. — 622 с. — 15 000 экз. — ISBN 978-5-91181-705-3 .
• Криничная Н. А. Русская мифология: Мир образов фольклора. — М. : Академический проект ; Гаудеамус, 2004. — С. 334—335, 460—461, 494—496. — 1008 с. — (Summa). — ISBN 5-8291-0388-5 , ISBN 5-98426-022-0 .