Влади́мир Алекса́ндрович Мартино́вич (род. 1 сентября 1978 , Минск , БССР , СССР ) — белорусский теолог и социолог религии , исследователь сект и новых религиозных движений . Кандидат социологических наук (2016). Доктор теологии Венского университета (2006). Председатель Синодального центра сектоведения имени преподобного Иосифа Волоцкого Белорусской православной церкви (Белорусского экзархата Московского патриархата) . Член Экспертного совета при Аппарате уполномоченного по делам религий и национальностей при Совете министров Республики Беларусь . Один из авторов « Православной энциклопедии ». Главный редактор альманаха «Сектоведение» и «Вестника Синодального центра сектоведения».

Биография

Родился 1 сентября 1978 года в Минске .

18 апреля 1997 года возглавил Отдел по вопросам новых религиозных движений Минской епархии, созданный тогда же по благословению Патриаршего экзарха всея Беларуси митрополита Минского и Слуцкого Филарета .

В 2000 году прошёл трёхмесячные языковые курсы Институте восточных церквей в Регенсбурге . В 2001 году окончил факультет теологии Европейского гуманитарного университета . В 2002 году по стипендиальной программе в течение осеннего семестра прошёл обучение в Университете имени Фридриха-Александра в Эрлангене .

В 2006 году на (нем.) ( Венского университета защитил диссертацию на соискание учёной степени доктора теологии по теме «Членство в Белорусской православной церкви после коммунизма» ( нем. Mitgliedschaft in der Weißrussischen Orthodoxen Kirche nach dem Kommunismus ) .

С 2005 года — доцент кафедры религиоведения Белорусского государственного университета . Ранее занимал должность заместителя начальника учебно-методического отдела.

20 ноября 2010 года решением Синода Белорусской православной церкви включён в состав Издательского совета Белорусской православной церкви , созданного 4 июня того же года .

С 2013 года — доцент и заведующий кафедрой апологетики Минской духовной академии .

В 2016 году в Белорусском государственном университете под научным руководством доктора социологических наук, профессора, члена-корреспондента НАН Беларуси А. Н. Данилова защитил диссертацию на соискание учёной степени кандидата социологических наук по теме «Новые религиозные движения в Беларуси: историко-социологический аспект» (специальность 22.00.01 — , и история социологии ); официальные оппоненты — доктор философских наук, профессор, академик НАН Беларуси Е. М. Бабосов и кандидат социологических наук, доцент ; оппонирующая организация — Могилёвский государственный университет имени А. А. Кулешова .

Председатель Синодального центра сектоведения имени преподобного Иосифа Волоцкого Белорусской православной церкви (Белорусского экзархата Московского патриархата) .

Член Экспертного совета при Аппарате уполномоченного по делам религий и национальностей при Совете министров Республики Беларусь .

С декабря 2013 года — член Синодальной Библейско-богословской комиссии Русской православной церкви .

Отзывы

Религиоведы В. В. Старостенко и О. В. Дьяченко, рассматривая различные классификации новых религиозных движений у белорусских исследователей, отмечают, что В. А. Мартинович «предложил сложную и довольно громоздкую классификацию нетрадиционной религиозности, включив в неё явления, соотнесение которых с религией вызывает большие сомнения, например, „ коммерческие культы “, „псевдопсихологические“ и т. п.». Они указывают, что «в самом общем виде предложенная им схема включает 15 типов новых религий: „астрологические центры“, „движения Новой мысли“, „коммерческие культы“, „ неоязычников “, „ НЛО культы “, „НРД восточной ориентации“, „оккультно-мистические НРД“, „псевдо-психологические“, „псевдохристианские НРД“, „ сатанизм “, „синкретические культы“, „утопические культы“, „христианские секты“, „центры экстрасенсорного воздействия, магии и целительства“, „ чаннелинг “» .

Религиовед Л. И. Григорьева , определив монографию В. А Мартиновича «Нетрадиционная религиозность: возникновение и миграция: Материалы к изучению нетрадиционной религиозности» как «интереснейший научный труд», указала на то, что теперь есть научная работа, в которой под одной обложкой собраны и представлены в систематизированном виде самые значимые научные подходы, имеющие отношение к тематике новых религиозных движений, а также предложены обоснованные ответы на главные вопросы об НРД, которые могут возникнуть. Кроме того, она отмечает, что автор выдвинул комплексную теорию, которая претендует на итоговое объяснение всеобщих закономерностей эволюции и развития феномена нетрадиционной религиозности, а в основе предложенной Мартиновичем концепции лежат «десятилетия не только теоретических штудий, но и колоссального труда по сбору и аналитическому изучению сотен тысяч социологически значимых фактов», благодаря чему удалось подробно и с разных сторон проследить то, как происходили зарождение, развитие и нынешнее состояние новых религиозных движений в отдельно рассматриваемой стране, а также раскрыть «глубинные и, как полагает автор, универсальные закономерности исследуемых процессов». Григорьева приходит к выводу о том, что монография имеет «поистине энциклопедическую широту и полноту охвата исследуемой темы» и хорошо подходит для разных типов читателей: учебно-методическое пособие по теме НРД для студентов соответствующих гуманитарных специальностей; «полноценный справочно-консультативный труд» для людей, занятых прикладным знанием; «коллегам-религиоведам — как источник обобщённой информации и образец социологического подхода к вопросам изучения и осмысления феномена НРД»; «в качестве одного из лучших трудов в области исследования новых религиозных движений на постсоветском пространстве» всем другим аудиториям, которые интересуются этой темой .

Религиовед Е. Н. Васильева отмечает, что несмотря на наличие множества работ по тематике НРД, данный труд «является не только „скромной лептой“, но серьёзным вкладом в религиоведение». Она указывает, что данная работа представляет собой плод «анализа 673 трудов, более половины из которых — англо- и немецкоязычные» и кроме того «содержит ряд интересных авторских концепций и теоретических находок», к которым Васильева, с одной стороны, относит закономерности того, как история жизни основателя НРД, полученного им образования и его социальный статус влияют на успешность его детища, а с другой — обратное влияние «содержания и структуры организации на общий портрет её основателя». Кроме того, она сюда же включает разработанную автором монографии «интеллектуальную модель культовой инновации» и применение им системного подхода при изучении нетрадиционной религиозности. Также Васильева обращает внимание на то, что «эмпирическая база, подтверждающая теоретические выкладки автора, насчитывает 3815 НРД из 93 стран мира», и указывает, что Мартинович ввёл «в научный оборот отечественного религиоведения множество западных концепций относительно разных аспектов возникновения и миграции НРД и поднимает вопросы, которые до сих пор мало или совсем не обсуждались у нас». К последним она относит следующие: 1) аккультурационное влияние на массовое возникновение «религиозных инноваций» 2) основной причиной возникновения сект выступает борьба за власть 3) влияние ряда факторов (собственное священное место и/или пространство для постоянных коллективных собраний, морально-этический кодекс поведения, ритуальная практика, «аудиовизуальное сопровождение сектантских движений») на формирование «структурированных форм нетрадиционной религиозности» 4) выделены теоретические вопросы, на которые ещё предстоит дать ответ. Затрагивая дискуссионные вопросы и те разработки Мартиновича, которые нужно развить, Васильева отметила, что в предложенной им классификации нетрадиционной религиозности («секты и культы», «клиентурные культы», «аудиторные культы», «культовая среда общества», «внутрицерковное сектантство», «сектоподобные группы») критерии выделения недостаточно последовательно используются, хотя и указывает, что «сама классификация имеет эвристическое значение» и позволяет автору монографии обнаружить ряд закономерностей: 1) «чем менее структурирован тот или иной тип сектантства, тем больше он представлен в обществе» 2) «чем эффективнее и сильнее развивается сектор структурированных форм сектантства, тем большее влияние он оказывает на уменьшение общего объёма несектантских идей». Она полагает, что вторая является спорной, поскольку не считает уместным использование механистического принципа в виде сообщающихся сосудов, обращая внимание на сильную дифференцированность в современных обществах, что находит свою выражение в развитии культур и наук, в первую очередь в области идей, преимущественно вне религиозной области. Также Васильева считает дискуссионной классификацию НРД Мартиновича «по содержанию вероучения», когда речь идёт об отнесении к религиозным объединениям различных «коммерческих культов» (например Амвэй и Гербалайф ), « псевдонаучных культов» (например сторонники А. Е. Акимова , Вейника и В. П. Казначеева ) и «псевдопсихологических культов» (например «Академия Золотова» и «Академия трансперсональных технологий»), высказывая мнение, что автор монографии не проводит границу между нетрадиционными религиозными объединениями и квазирелигиозными . Также она выразила сомнение в целесообразности обозначения типа «политические культы», как и выделение «синкретических культов», «неоязычников» и «НРД восточной ориентации», поскольку это приводит к нарушению одного из главных требований, которое предъявляется к классификациям — непересечение классов. Васильева считает, что от построения многоуровневой классификации предложенная «во многом бы выиграла». Кроме того, она отмечает, что имеются вопросы относительно причисления к разновидностям новых религиозных движений, наряду с сектами и культами, клиентурных культов, поскольку Мартинович хотя и выделил типы аудиторных и клиентурных культов, опираясь на модель, разработанную Родни Старком и Уильямом Симсом Бейнбриджем , однако «у данных авторов понятию „НРД“ соответствует самостоятельный тип — культовое движение». Несмотря на все высказанные замечания, Васильева убеждена, что «сам аналитический подход, предложенный В. А. Мартиновичем, представляется верным» и приходит к выводу о том, что «в целом же рецензируемая монография отличается глубокой продуманностью, логичной структурой и великолепной научной базой» .

В свою очередь, религиовед Е. В. Воронцова отметила, что «появлению данной монографии предшествовала многолетняя кропотливая работа по сбору и обобщению данных», поскольку её автор в общей сложности «ссылается на данные по 3815 НРД из 93 стран мира». По её мнению, анализируя историю битв вокруг таких понятий, как «деноминация», «культ», «нетрадиционная религиозность», «секта», «традиционная религиозность» и «церковь», Мартинович «убедительно доказывает, что поиск нейтрального термина в данной области оказывается непродуктивным», как и попытки заменить «секту» словосочетанием «новые религиозные движения», что в конечном итоге приводит к возникновению новых отрицательных смысловых значений. Воронцова указывает, что работая над своим исследованием, автор монографии «собрал в работах отечественных и зарубежных ученых более 260 альтернативных понятию „секта“ терминов», хотя и пришёл к выводу, что все эти понятия не смогли составить достойную конкуренцию таким терминам, как «культ» и «секта». При этом сам Мартинович, подчёркивает она, всё многообразие видов сектантства обозначает термином «нетрадиционная религиозность». Воронцова обращает внимание на то, что при написании раздела об истории НРД в Белоруссии автор труда сумел «создать личный архив материалов по теме в объеме 300 тыс. единиц хранения, содержащих информацию о деятельности 524 НРД». Она приходит к выводу о том, что «такая работа является уникальной в ряду русскоязычных исследований по теме НРД» и «создана с почти немецкой методичностью, а предложенная в книге система воспроизводства нетрадиционной религиозности представляется нам весьма продуктивной схемой для дальнейшей работы с темой НРД», и хотя и указывает, что последняя «особенность данного издания затрудняет работу с ним для неподготовленного читателя», и что «большая часть имеющихся в работе недостатков, а также дальнейших перспектив исследования обозначена автором в заключении», тем не менее данный труд «сложно отнести к вспомогательным или справочно-информационным материалам по теме НРД», поскольку это «скорее методологический каркас для дальнейшей кропотливой работы» .

Научные труды

Монографии

Учебные программы

• . — Мн. : УМО вузов Республики Беларусь по гуманитарному образованию, 2009. — 19 с.

Статьи

на русском языке

на других языках

Переводы

Публицистика

Примечания

Литература

Ссылки