Тартессийский язык (ISO 639-3: txr ), известный также как «юго-западный иберский язык » или «южнолузитанский язык» — один из палеоиспанских языков , распространённых на территории Иберии до прихода туда кельтиберов и римлян. Был в основном распространён на юге современной Португалии ( Алгарве и юг Алентежу ), а также в Испании (юг Эстремадуры и запад Андалусии ). Тот факт, что почти все юго-западные надписи были обнаружены вне археологического контекста, не позволяет установить их точную хронологию, однако с уверенностью можно утверждать, что тартессийский язык и письмо существовали в 5 в. до н. э. Возникновение тартессийского письма принято датировать 7 в. до н. э. и считать его наиболее ранней формой палеоиспанского письма .

Спорность названия

Название «тартессийский язык» используется в трёх значениях:

1. язык, на котором говорили в городе Тартесс
2. язык культуры в низовьях реки Гвадалквивир VIII-VI веков до н. э. (археологическая «тартессийская культура»)
3. язык ряда кратких надписей юго-западным палеоиспанским письмом, обнаруженных преимущественно на юге Португалии ( Алгарве и Алентежу ), несколько — в средней Гуадиане ( Эстремадура ) и ещё несколько — в Нижнем Гвадалквивире.

Поскольку в зоне собственно Тартесса обнаружено чрезвычайно мало документов, у историков существуют сомнения по поводу того, являются ли надписи тартессийскими или относятся к периферийному для Тартесса языку, в связи с чем и предложено альтернативное название «южнолузитанский язык» (другие варианты: бастуло-турдетанский, юго-восточный, алгарвский).

Турдетаны римского периода обычно рассматриваются как наследники тартессийской культуры, поэтому возможно, что слова «тартессийский» и «турдетанский» — синонимы. Страбон пишет, что «… иберы имели письменность, писали прозу и стихи, а также законы в метрическом размере, и утверждают, что эта традиция имеет давность в 6000 лет.» Кроме того, надписи на тартессийском языке обнаружены на территории, где в древности, согласно Геродоту и Страбону, проживал некельтский народ кинеты (кинесии, конии).

История

Неизвестно ни время появления тартессийского языка на Иберийском полуострове , ни время возникновения у тартессийцев письма. Язык известен только по серии стел неопределённой датировки (примерно между VII и V веками до н. э.). Надписи из монетного двора в Саласии ( Алкасер-ду-Сал , Португалия ) около 3-2 в. до н. э. выполнены на том же языке, что и упомянутые стелы. Из грамматики надписей пока можно выделить суффикс «-ipon». Время выхода языка из употребления также неизвестно — предположительно вскоре после римского завоевания, когда и другие палеоиспанские языки были вытеснены латинским.

Письменность

Надписи на тартессийском языке выполнены , также известным как «тартессийское письмо» или «южнолузитанское письмо». Подобно другим палеоиспанским письменностям , за исключением греко-иберского алфавита , в этой письменности использовались слоговые знаки для окклюзивных согласных и монофонематические знаки для прочих согласных, а также гласных; таким образом, палеоиспанские письменности по характеру являются смешанными алфавитно-силлабическими. Считается, что они возникли от финикийского письма , испытав влияние греческого алфавита .

Юго-западное письмо очень похоже на , как с точки зрения формы знаков, так и их предполагаемых значений. Основное различие состоит в том, что не отражает вокалическую избыточность слоговых знаков, что впервые отметил Ульрих Шмоль . В отличие от хорошо изученного северо-восточного письма, дешифровка юго-восточного и юго-западного ещё далека от завершения, смысл значительной группы знаков остаётся спорным.

Примеры текстов

• Фонте-Велья (Fonte Velha, источник: Bensafrim):

lok ^o ob ^o oniirab ^o ot ^o oaŕaiaik ^a alt ^e elok ^o nanenaŕ[-]ek ^a a? ⁱ iśiink ^o olob ^o oiit ^e erob ^a areb ^e et ^e asiioonii

(Untermann 1997).

• Эрдаде-да-Абобада (Herdade da Abobada, источник: Almodôvar)

ir´ualk ^u usie : naŕk ^e ent ⁱ imub ^a at ^e erob ^a are? ^a at ^a aneat ^e e (Untermann 1997).

Морфология

Текущее состояние дешифровки полуслогового письма находится в зачаточной стадии. Чтение ряда знаков установлено ненадёжно, а в текстах зачастую отсутствуют словоразделы. По этой причине попытки чтения и интерпретации надписей являются весьма спекулятивными, хотя по поводу их большинства (учитывая их краткость, ряд повторяющихся слов в сочетании с различными личными именами) существует единодушное мнение о том, что речь идёт о погребальных надписях.

Фонетика

В целом о фонетике можно судить лишь по надписям, частично дешифрованным благодаря сходству знаков с более поздним иберским письмом; чтение ряда знаков, однако, остаётся ненадёжным.

На письме различались 5 гласных: «a», «e», «i», «o», «u»; отмечено присутствие дифтонгов /ai/ и /oi/, а также использование знака «u» в значении полугласного /w/. Как и в иберском языке, различались знаки для трёх серий смычных: велярных, дентальных и лабиальных; при этом хотя их принято обозначать в транскрипции глухими звуками «k», «t» и «p», достоверно о них неизвестно, были ли они глухими или звонкими. Аналогично, для звука, который передаётся в транскрипции как «b», речь не обязательно идёт о звонком, он мог быть и глухим (таким образом, одна и та же комбинация букв может быть транскрибирована и как «p ^a are», и как «b ^a are»). Хорошо задокументировано наличие двух согласных «l» и «n», а также двух разновидностей «s» (одна из них, по-видимому, была палатализована) и двух различных «r» (различие между ними непонятно). Отмечается, что знак «m» используется только перед «u», а возможный аспирант типа «h» встречается только перед «a».

Морфология

Наиболее часто повторяются 'слова': «p ^a are» и «naŕk ^e ent ⁱ i», в которых иногда варьируются окончания, как, например, «naŕk ^e enii», «naŕk ^e eii», «naŕk ^e enai» и др., а также встречаются, возможно, сокращённые (?) формы, как «naŕk ^e e» или «naŕk ^e en». Аналогичная вариация окончаний существует при другом корне («p ^a aren», «p ^a arent ⁱ i»; причиной могло быть то, что эти окончания были глагольными.

Реже встречаются другие повторяющиеся элементы, такие, как «(p ^a a) t ^e e ero», «iru» (по мнению Унтерманна , местоимение или наречие), «p ^a ane» или «uarp ^a an» — термин, который Корреа считает либо почётным титулом, либо должностью умершего магистрата.

Ономастика

В предполагаемых личных именах встречаются характерные окончания (или суффиксы для образования антропонимов?) «-on», «-ir», «ea» и др.; иногда они сочетаются друг с другом, напр., «on-ir» или «ir-ea». Примеры возможных антропонимов: aark ^u uior, aip ^u uris, ak ^o olion, arp ^u uiel, k ^o op ^e elip ^o on, lok ^o op ^o oniir, ooŕoir, p ^o ot ⁱ iea, śut ^u uiirea, t ^a alainon, t ⁱ irt ^o os, uarp ^o oiir или uursaar.

Языковой строй

Окончательно не установлено, был ли тартессийский язык флективным или агглютинативным, хотя можно считать надёжно установленными ряд суффиксов, как в погребальных формулах и в антропонимах, а также ряд других, относительно частых, как «-śe» или «-ne».

Связь с другими языками

Страбон отмечает:

Большинство исследователей сходятся в том, что тартессийский язык не был похож на соседние, существовавшие в то же время — иберский, баскский, финикийский или берберские. Среди ряда исследователей популярна гипотеза об индоевропейской принадлежности тартессийского языка, которая, однако, подвергается резкой критике другими.

Пионером исследований генетического родства тартессийского языка был Стиг Викандер . Его гипотезы позднее были отброшены в связи с использованием, как показала дешифровка, неверных значений знаков. Он высказал предположение, что слова k ^e enii и k ^e ent ⁱ i были одним глаголом с характерными индоевропейскими окончаниями. Так родилась гипотеза о связи между тартессийцами и анатолийскими народами , продолжавшая гипотезу диффузионизма А. Шультена (согласно которому, Тартесс был колонией этрусков, происходивших из Эгейского региона), Гордона Чайлда и М. Гомеса-Морено (согласно которым тартесская культура и даже письменность имели минойское происхождение). Все указанные гипотезы к настоящему моменту устарели.

Позднее Корреа предположил, что обнаружил признаки, указывающие на кельтское происхождение языка надписей. Он опирался на греко-латинские исторические источники , указывавшие на присутствие « кельтиков » в Бетике . Критики взглядов Корреа указывают, что кельтики могли прибыть в тот регион позже, не ранее V в. до н. э. или даже позднее, вплоть до II в до н. э., и они вряд ли связаны с топонимикой тартессийского региона, если не считать топонимов с окончанием briga .

Корреа предложил ряд интерпретаций некоторых тартессийских терминов. В частности, в слове uarp ^a an он выявил «индоевропейский» префикс uper с выпадением /p/, типичным для кельтских языков и значением «над, сверх»; имя aip ^u uris истолковал как индоевропейское aik ^w o-rex («справедливый царь»), и т. д.

С учётом вышесказанного, Унтерманн попытался синтезировать эти сведения. Его выводы шли намного дальше предположений Корреа — он попытался найти обнаруженным в надписях последовательностям параллели в индоевропейской морфологии. Тем не менее, кельтская гипотеза испытала период определённого спада и разочарования. Даже сам Корреа рассматривал её выводы как недостаточно убедительные и отмечал отсутствие типичных индоевропейских флексий в надписях, когда имена выглядели как кельтские, однако сам язык скорее всего кельтским не был (что могло быть результатом проникновения кельтов в некельтскую среду).

В свою очередь, Родригес Рамос, бывший сторонником индоевропейской интерпретации, подверг эту гипотезу всесторонней критике. В плане морфологии он отмечает, что предполагаемые сходные морфемы являются случайными и немногочисленными, неспособными объяснить всё разнообразие вариантов, и представляют собой малоупотребительные или исключительные случаи. Также он отмечает, что вокализм антропонимов несовместим с кельтской фонетикой и что, в целом, язык стел не мог быть связан ни с одной из известных ветвей индоевропейской семьи, пусть даже это и не исключает окончательно гипотезу об индоевропейском происхождении тартессийского языка.

В 2003—2004 Гонсалес-Муньос предложил читать слова p ^a are и p ^a ane как mare и mane , то есть «покойному» и «памятнику» (дат. пад. ед. ч.), а nargenti — как глагол «сделал». Он также нашёл, по его словам, ряд предлогов и наречий: ane < *ana 'вверх'; ambi- < *h ₂ embh - 'вокруг, по обе стороны', ari- < *pri- 'около' (греч. perí ); лат. per ; cis < *ke+is (дейксис *ke + *es 'здесь, по эту сторону'; com- < *kom- ; in < *en(i) 'внутри'; na- частица совершенного вида?; ro < *pro- 'перед' (лат. pro ); uar- < *uer- < *uper- ; to 'к'. Неопределённое отрицательное местоимение: *ne + *kwe > nepe , которое встречается в галльском и бретонском в форме nep и в ирландском в форме nech . Ср. nepá (J.1.2). -iioo [-yo] с и.е. *yo- (J.1.1), пример: logon ane nargena kíš in kólopoii te ro-mare bedasi-io ni 'выше помещаю, здесь в Колопосе, перед умершим, для тебя, как ты нас просил'. Союзы и частицы: pa < *pe < *kwe 'ne' (отрицательная частица).

В 2010-е гг. Джон Кок (John Cocke) в серии публикаций вновь высказал гипотезу о принадлежности тартессийского языка к кельтским.

Общего мнения о генетической принадлежности языка нет до сих пор — так же, как и о генетических связях и возникновении тартессийской археологической культуры.

Литература

• Correa, José Antonio (1989): «Posibles antropónimos en las inscripciones en escritura del S.O. (o Tartesia)» Veleia 6, pp.243-252.
• Correia, Virgílio-Hipólito (1996): «A escrita pré-romana do Sudoeste peninsular», De Ulisses a Viriato: o primeiro milenio a.c. , pp.88-94
• Guerra, Amilcar (2002): , Revista portuguesa de arqueologia 5-2, pp. 219—231.
• Hoz, Javier de (1995): «Tartesio, fenicio y céltico, 25 años después», Tartessos 25 años después , pp. 591—607.
• Koch, John T. (2011) Tartessian 2. ISBN 978-1-907029-07-3 .
• Rodríguez Ramos, Jesús (2002): «Las inscripciones sudlusitano-tartesias: su función, lingua y contexto socioeconómico», Complutum 13, pp. 85-95.
• Untermann, Jürgen (1997): Monumenta Linguarum Hispanicarum. IV Die tartessischen, keltiberischen und lusitanischen Inschriften , Wiesbaden.
• Untermann, Jürgen (2000): «Lenguas y escrituras en torno a Tartessos» en ARGANTONIO. Rey de Tartessos , Madrid, pp. 69-77.

Ссылки