Беззвучные сцены в тонах
сепии
представляют зрителю главных героев — семейство
миланского
фабриканта, ведущее пресную, растительную жизнь. Декорации — безликие промышленные пейзажи в традиции «
Красной пустыни
». Внезапно этот мир преображается вторжением цвета и звука. На вечеринку прибывает почтальон Анджелино («Ангелочек») с телеграммой о приезде безымянного гостя (
Теренс Стэмп
). За время пребывания в доме фабриканта немногословный гость с небесно-голубыми глазами совращает всех его обитателей — служанку из крестьян, сына, дочь, мать и даже самого отца.
Название фильма оправдывает геометрическая точность его построения. Многие сцены (обед на вилле, прибытие почтальона) повторяются дважды; строгой симметрии подчинена и сама вилла. В том же порядке, в каком происходит совращение героев, следуют их задушевные разговоры с таинственным незнакомцем. Домочадцы общаются не друг с другом, а почти исключительно с гостем. Когда он по неизвестным причинам оставляет город, жители дома тяжело ощущают пустоту своей жизни и пытаются заполнить её самым нелепым образом:
Сын, пытаясь вернуть гостя, воссоздаёт его на своих бездарных полотнах в манере
Фр. Бэкона
.
Мать нанимает молодых любовников, внешне напоминающих героя Стэмпа.
Отец теряет интерес к бизнесу, отдаёт завод рабочим и скидывает с себя одежду посреди людного вокзала. В последних кадрах фильма он издаёт вопль отчаяния на безжизненных склонах
Этны
(которые у Пазолини зачастую символизируют буржуазное общество).
Служанка видит в себе христианскую мученицу, впадает в
аскезу
, возносится над домом и просит, чтобы её живой закопали в землю.
«Смысл фильма, грубо говоря, таков: представитель
буржуазии
, что бы он ни делал, всегда не прав… все, что бы он ни сделал, каким бы искренним, глубоким и благородным это ни было, всегда сделано не так» — так в марксистском духе интерпретировал сюжет сам режиссёр
.
Сочувственно изобразил он только «преображение» служанки Эмилии — по своему социальному статусу она не принадлежит к ненавидимому им
среднему классу
и потому может рассчитывать на спасение
.
Толкования
Пьер Паоло Пазолини: «В общих чертах, я превратил Теренса Стэмпа в метафизического небожителя. В нём можно видеть
дьявола
, а можно — сочетание бога с дьяволом. Важно то, что он представляет нечто столь же неподдельное, сколь и неодолимое»
.
Питер Бонданелла: «Что если бы бог (или иная форма небесного создания) объявился посреди семейства среднего класса, завязал отношения со всеми его членами и затем убыл восвояси? Предлагаемый Пазолини ответ однозначен: домочадцы-обыватели, осознав пустоту своей жизни, разрушили бы себя изнутри»
.
Миллисент Джой Маркус: «После отъезда гостя каждый из домочадцев разлагает себя, пародируя тот идеал самореализации, который вызвал в их сознании пришелец… Метафизическая теорема исполнения желания и саморазрушения объединяет всех героев фильма. Гость кристаллизует их самые сокровенные желания, но в его отсутствие они не могут реализовать их. Он показал семейству неодолимую, ужасную истину и оставил их без средств к её достижению»
.
В
лакановском
толковании незнакомца следует воспринимать как высшее фантазийное воплощение нехватки, которая всегда стоит у истоков желания:
«Магнетическая
сексапильность
незнакомца и традиционная для Пазолини тема священности низших слоёв общества… ведут к беспощадному изобличению пустоты обывательского существования,
экзистенциального
вакуума за шикарным фасадом лицемерия… Ни один из персонажей не в состоянии побороть летальные чары пустоты, вскрытой отбытием гостя. Их реакция на его отъезд иллюстрирует функционирование
влечения к смерти
»
.
Фильм подвергся аресту по обвинению в непристойности. Процесс по этому делу длился 3 месяца и закончился оправдательным вердиктом. Судья обосновал своё решение следующим образом: «Волнение, которое я испытал при просмотре, носило не сексуальный, а исключительно идеологический и мистический характер. Поскольку речь, бесспорно, идет о произведении искусства, оно не может быть непристойным»
.
Yosefa Loshitzky.
. — Wayne State University Press, 1995. — P.
. —
ISBN 0-8143-2446-0
.
По наблюдению
Альберто Моравиа
, молодой человек «отклоняется в направлении самых бесплодных капризов, которые он выдаёт за
авангардное
искусство». Голубой цвет фигур на его полотнах перекликается с цветом глаз «небесного» гостя.
↑
Peter E. Bondanella.
. — Continuum International Publishing Group, 2001. — P.
—283. —
ISBN 0-8264-1247-5
.
↑
Millicent Joy Marcus.
Italian Film in the Light of Neorealism
. Princeton University Press, 1986.
ISBN 0-691-10208-2
. Pages 250—256.
↑
Fabio Vighi.
. — Intellect Books, 2006. — P.
—39, 48-49. —
ISBN 1-84150-140-9
.
↑
Михаил Трофименков.
// «Коммерсантъ Власть» : журнал. — 2009. — 5 октября (
№ 39
). —
С. 44
.
18 сентября 2018 года.