Социальное конструирование реальности. Трактат по социологии знания ( англ. The Social Construction of Reality: A Treatise in the Sociology of Knowledge ) — книга Питера Л. Бергера и Томаса Лукмана о социологии знания . Впервые издана в 1966 году и оказала влияние на создание теории социального конструкционизма .

Вдохновлённые работами Альфреда Шюца , Бергер и Лукман ввели термин «социальная конструкция» в социальные науки.

Их центральная концепция заключается в том, что люди и группы, взаимодействующие в социальной системе, со временем создают систему взглядов или ментальные представления о действиях друг друга, и что эти группы в конечном итоге привыкают к взаимным ролям, которые играют действующие лица по отношению друг к другу.

Когда эти роли внедряются другим членам общества для участия и исполнения, считается, что связи и взаимодействия институционализируются. Знания, представления и убеждения людей о том, какова реальность, включаются в институциональную структуру общества. Поэтому говорят, что реальность социально сконструирована.

В 1998 году Международная социологическая ассоциация поставила «Социальное конструирование реальности» на пятое по значимости место среди социологических книг XX века.

Об авторах

Питер Людвиг Бергер (1929—2017) родился в Вене в 1929 году. Окончил и Новую школу в Нью-Йорке . Был профессором Бостонского университета , затем руководил созданным им Институтом исследования экономической культуры . Лютеранский теолог и социолог.

Томас Лукман (1927—2016) родился в Еснице ( Словения ). Учился в университетах Вены и Инсбрука . С 1951 по 1953 год учился в Новой школе социальных исследований в Нью-Йорке. В 1965 году вернулся в Европу по приглашению Франкфуртского университета , где возглавил отделение социологии. В 1970 году перешёл в Констанцский университет , где занимал пост профессора социологии до своей отставки в 1994 году. Занимался разработкой широкого круга проблем, относящихся к социологии и философии знания, религии, языка и общения.

Основные понятия

Социальный запас знаний

Более ранние теории (например, Макса Шелера , Карла Мангейма , Вернера Старка, Карла Маркса и Макса Вебера ) часто уделяли слишком много внимания научным и теоретическим знаниям , но это лишь небольшая часть социальных знаний, касающихся очень ограниченной группы.

Обычаи , институты, общие процедуры, привычки , кто есть кто и кто что делает в социальных процессах и разделении труда , составляют гораздо большую часть знаний в обществе.

«….Теоретические знания — это лишь малая и отнюдь не самая важная часть того, что в обществе принято считать знаниями… первичные знания об институциональном порядке — это знания… является ли общая сумма „того, что все знают“ о социальном мире, совокупностью максим, морали, пресловутых крупиц мудрости, ценностей и убеждений, мифов и так далее»(стр. 65)

Семантические поля

Общий объём знаний распределён в обществе и классифицируется по семантическим полям . Динамическое распределение и взаимозависимости этих секторов знаний обеспечивают структуру социального запаса знаний:

«Социальный запас знаний дифференцирует реальность по степени знакомства… Мои знания о моей профессии и её мире очень обширны и специфичны, в то время как у меня есть лишь очень отрывочные знания о профессиональных мирах других людей» (стр. 43). «Таким образом, социальное распределение знаний начинается с простого факта, что я не знаю всего, что известно моим ближним, и наоборот, и завершается чрезвычайно сложными и эзотерическими системами знаний. Знание того, как распределяется социально доступный запас знаний, по крайней мере в общих чертах, является важным элементом того же самого запаса знаний». (стр.46).

Язык и знаки

Язык также играет важную роль в анализе интеграции повседневной реальности. Язык связывает обыденное знание с конечными областями значений, что позволяет людям, например, интерпретировать сны через понимание актуального в дневное время. «Язык способен полностью превзойти реальность повседневной жизни. Он может относиться к опыту, относящемуся к конечным областям значения (смысла, понятия), он может охватывать отдельные сферы реальности… Язык проникает в области, которые не только де-факто, но и априори недоступны для повседневного опыта». Как признаётся во введении, в том, что касается исследования функции языка и знаков, Бергер и Лукман обязаны Джорджу Герберту Миду и другим учёным, работающим в области, известной как символический интеракционизм. Знаки и язык обеспечивают взаимодействие для построения повседневной реальности:

«Знак [имеет] явное намерение служить указателем субъективных значений … Язык способен стать объективным хранилищем огромных накоплений смысла и опыта, которые он затем может сохранить во времени и передать следующим поколениям … Язык также олицетворяет опыт, что позволяет мне отнести их к широким категориям, в терминах которых они имеют значение не только для меня, но и для моих собратьев» (стр. 35-39).

Социальная повседневная реальность

Социальная повседневная реальность характеризуется интерсубъективностью (которая в данном контексте относится к сосуществованию множества реальностей) (стр. 23-25):

«По сравнению с реальностью повседневной жизни, другие реальности кажутся ограниченными областями смысла, анклавами внутри высшей реальности, отмеченными ограниченными значениями и способами переживания» (стр. 25).

Это контрастирует с другими реальностями, такими как сны , теоретические построения, религиозные или мистические убеждения, художественные и воображаемые миры и т. д. Хотя люди могут посещать другие реальности (например, смотреть фильм), они всегда возвращаются в повседневную реальность (как только фильм закончится) (с. 25).

У людей есть способность размышлять об этих реалиях, включая их собственную социальную повседневную реальность. Этот тип отражения часто называют рефлексивностью . Но, что очень важно, даже рефлексивность должна опираться на какой-то «исходный материал» или уходить корнями в интерсубъективность.

Общество как объективная реальность

Институционализация

Институционализация социальных процессов является результатом привычки и обычаев, полученных в результате взаимного наблюдения с последующим взаимным соглашением о «способах ведения дел». Это уменьшает чувства неуверенности и опасности и позволяет нашему ограниченному объёму внимания сосредоточиться на большем количестве вещей одновременно, в то время как институционализированный распорядок будет формироваться так, «как было согласовано ранее»:

«Привыкание несёт с собой важную психологическую выгоду, заключающуюся в том, что возможности выбора сужаются … фон привычной деятельности открывает передний план для размышлений и инноваций [которые требуют более высокого уровня внимания] … Наиболее важным преимуществом является то, что каждый [член общества] будет уметь предугадывать действия другого. При этом взаимодействие обоих становится предсказуемым … Многие действия возможны при низком уровне внимания. Каждое действие одного больше не является источником удивления и потенциальной опасности для другого» (стр. 53-57).

Социальные объективные миры

Социальные (или институциональные) объективные миры являются одним из следствий институционализации и формируются, когда эти институты передаются новому поколению. Это создаёт реальность, уязвимую для идей меньшинства, которые затем лягут в основу социальных ожиданий в будущем. Основная аргументация полностью транспарентна (понятна) учредителям, поскольку они могут реконструировать обстоятельства, при которых были заключены соглашения; в то время как второе поколение наследует это как нечто «данное», «неизменное» и «самоочевидное», и они могут не понимать лежащую в основе их создания логику .

Разделение труда

Разделение труда — ещё одно следствие институционализации. Учреждения назначают «роли», которые должны исполняться различными участниками посредством типизации таких представлений, как «роль отца», роль учителя", «роль охотника», «роль повара» и т. д. По мере увеличения и усложнения их специализации, появляется все больше и больше разделов знаний, специфичных для определённых ролей или задач, разделов, которые становятся все более и более закрытыми для неспециалистов. Эти области знаний больше не принадлежат «общему» социальному миру и культуре.

Символические универсумы

Символические универсумы необходимы, чтобы придать легитимность созданной институциональной структуре. Символические универсумы — это набор убеждений, которые «все знают», и которые направлены на то, чтобы сделать институциональную структуру правдоподобной и приемлемой для человека, иначе он мог бы не понять или не согласиться с её основной логикой. Как идеологическая система, символический универсум «расставляет все на свои места», объясняя, почему мы делаем то, что мы делаем. Пословицы , моральные максимы, мудрые изречения, мифология , религия , богословские мысли, метафизические традиции и другие системы ценностей являются частью символического универсума. Все это является (более или менее изощрёнными) способами узаконить существующие институты.

Поддержание универсумов

Поддержание универсумов сводится к определённым процедурам, зачастую предпринимаемым элитой , когда символический универсум больше не выполняет свою задачу, и оно заключается в легитимации (узаконивании) существующей институциональной структуры. Это происходит, например, при смене поколений, или когда девианты создают внутреннее движение против установленных институтов (например, революции ), или когда общество сталкивается с другим обществом с совершенно другой историей и другими институциональными структурами. В первобытных обществах это происходило через мифологические системы, а затем через религию. Сегодня наука вместо религии взяла на себя роль поддержания универсумов.

Общество как субъективная реальность

Социализация

Социализация — это двухступенчатое побуждение индивида к участию в социальной институциональной структуре, то есть в её объективной реальности.

«Индивид… не рождается членом общества. Он… становится членом общества. В жизни каждого индивидуума… существует временная последовательность, в ходе которой он вовлекается в социальную диалектику» (стр. 149) "Под "успешной социализацией «мы подразумеваем установление высокой степени симметрии между объективной и субъективной реальностью» (с. 163)

Первичная социализация происходит в детстве. Она очень эмоционально заряжена и не подлежит сомнению. Вторичная социализация включает в себя приобретение ролевых знаний, тем самым определяя своё место в общественном разделении труда. Этому учат с помощью тренировок и специальных ритуалов, и она не является эмоционально заряженной: «нужно любить свою мать, но не своего учителя». Подготовка к вторичной социализации может быть очень сложной и зависит от сложности разделения труда в обществе. Первичная социализация гораздо менее гибкая, чем вторичная социализация. Например, стыд за наготу возникает из-за первичной социализации, но адекватный дресс-код зависит от вторичной: Относительно незначительного сдвига в субъективном определении реальности было бы достаточно, чтобы человек принял как должное, что он может ходить в офис без галстука. Понадобится гораздо более радикальный сдвиг, чтобы заставить его пойти вообще без одежды.

Беседа

Беседа или вербальное общение направлено на поддержание субъективной реальности. То, что кажется бесполезным и ненужным сообщением банальностей, на самом деле является постоянным взаимным подтверждением внутренних мыслей друг друга и призвано поддерживать субъективную реальность.

Идентификация

Идентификация личности является предметом борьбы за принадлежность индивида к зачастую противоположным реальностям. Например, реальность первичной социализации (мать говорит ребёнку не воровать) может отличаться от реальности вторичной (члены банды учат подростка, что воровство — это круто). Наше окончательное социальное положение в институциональной структуре общества в конечном итоге также влияет на наше тело и организм.

Отзывы

Философ Гельмут Р. Вагнер считал книгу «превосходной и хорошо написанной». В 1998 году Международная социологическая ассоциация включила её в список пяти наиболее важных книг XX века по социологии, после книги « Протестантская этика и дух капитализма » Макса Вебера (1905), но перед книгой «Различение: социальная критика суждения» Пьера Бурдьё (1979).

Влияние

На книгу ссылаются представители самых разных областей, включая право, социальную медицину, философию , политологию, экономику, менеджмент и гендерные исследования. Книга оказала влияние на создание научной области социального конструкционизма, в которой позже появилось множество подотраслей, хотя концепция конструкционизма вошла в социологию ещё до публикации «Социальное конструирование реальности» (СКР- SCR). Пиаже использовал этот термин в своей книге 1950 года «La construction du réel chez l’enfant». Исследователи социального конструкционизма провели параллели между социальным конструкционизмом и различными формами постструктурализма и постмодернизма, делающие эти теории синонимичными идеям, представленным в СКР- SCR, хотя в этих книгах не упоминается СКР напрямую. Однако термин «социальный конструкционизм» используется довольно широко; в некоторых случаях даже не имея отношения к теории, изложенной в СКР-SCR.

Издания

• Berger, P. L. and T. Luckmann (1966), The Social Construction of Reality: A Treatise in the Sociology of Knowledge , Garden City, NY: Anchor Books. ISBN 0-385-05898-5 ; ISBN 0140135480 (h.); ISBN 0713900199 (ib.); ISBN 9780140135480 (h.)

См. также

• Туннель реальности

Примечания

Литература

• Федотова В. Г. Социальное конструирование реальности // Энциклопедия эпистемологии и философии науки / Сост. и общ. ред. И. Т. Касавин . — М.: «Канон+» РООИ «Реабилитация», 2009. — 1248 с.
• (англ.) ( Liberalism and the Problems of Knowledge: A New Rhetoric for Modern Democracy . — Chicago: University of Chicago Press , 1996.