Двойное расходование
- 1 year ago
- 0
- 0
Двойное маркирование — способ кодирования синтаксических отношений, при котором грамматические показатели связи помещаются как на главный, так и на зависимый элемент отношения.
Двойное маркирование противопоставлено вершинному , зависимостному и .
Понятие типа (а также локуса) маркирования ввела в статье 1986 года Джоханна Николс , предложив различать две базовые стратегии, вершинную и зависимостную . Понятие двойного маркирования возникает в её книге 1992 года . Согласно данным « Всемирного атласа языковых структур », двойное маркирование встречается реже двух вышеупомянутых базовых типов, будучи распространенным преимущественно на американском континенте, в Австралии и островах Юго-Восточной Азии. Кроме того, в некоторых языках (к примеру, в татарском ) оно появляется в некоторых конструкциях, не будучи доминирующим. Поэтому некоторые исследователи не оперируют данным понятием, ограничиваясь двумя самыми распространёнными типами (вершинным и зависимым) .
Конструкция | Вершина | Зависимые | Описание ( WALS ) |
---|---|---|---|
Посессивная | Имя (обладаемое) | Посессор (обладатель) | |
Атрибутивная | Существительное | Прилагательное | |
Предложная/послеложная | Предлог / послелог | Имя ( комплемент ) | |
Предикация | Глагол | Аргументы глагола |
Обычно более значимыми для характеристики языка считаются тип маркирования в посессивной именной группе и в предикации (предложении).
Существуют языки, последовательно демонстрирующие двойное маркирование — в частности, инуктитут , в котором наблюдается подобная стратегия при кодировании в связи как в предикации, так и в именной группе.
Следует отметить, что один и тот же язык может сочетать разные стратегии маркирования в различных типах синтаксических конструкций, в связи с чем сам концепт маркирования иногда применяется не к языку в целом, а к конкретным типам структур. Джоханна Николс и Бальтазар Бикель рекомендуют считать язык использующим преимущественно двойное маркирование в том случае, если в нем сочетается одновременно падежное кодирование поссессора в именной группе и подлежащего с выражение согласования на имени обладаемого и сказуемом соответственно .
В посессивной именной группе главным элементом является имя, обозначающее обладаемое, тогда как зависимым — имя, обозначающее обладателя.
Если в русском языке в подобных случаях наблюдается зависимостное маркирование (к примеру, в сочетании лодка человека второй элемент оформлен родительным падежом , а первый не имеет никаких показателей связи с зависимым), а, например, в абхазском языке был бы выделен маркирован вершинный элемент, язык инуктитут выделяет обе составляющие.
Inu[k]-up | umia[q]-ngik |
инуит-POSS | лодка-POSS.DUAL |
две лодки инуита |
В данном случае словоформа «инуит» маркирована показателем посессора (обладателя), а форма «лодка» имеет показатель, в котором кумулятивно сочетаются значения обладаемого и двойственного числа.
Случаи возникновения показателя связи на существительном при наличии у него зависимого прилагательного весьма редки, в связи с чем как двойное, так и вершинное маркирование в атрибутивных конструкциях встречается нечасто .
В качестве примера двойного маркирования можно привести фразу языка торо тегу ( догонские языки ), в котором при наличии у существительного нескольких зависимых прилагательных кодируется первое из них, а также само существительное. Кодировка заключается в понижении тона последнего слова лексемы, в связи с чем отдельные морфемы в данном случае не выделяются
jìrò | pìrù | jɛ́m |
глаз. REL | белый. REL | чёрный |
тёмный белый глаз |
В то же время, при наличии лишь одного зависимого прилагательного имеем вершинное маркирование: так, в словосочетании tùwò jɛ́m «чёрный камень» понижающимся тоном, кодирующим синтаксическую связь, маркировано лишь существительное, в то время как прилагательное никаких показателей не имеет.
В качестве примера двойного маркирования в предложной группе можно привести ситуацию в эстонском языке, где существуют склоняемые послелоги, управляющие существительным в определенном падеже (обычно — родительном). К примеру,
lau[d]-a | pea-le | panna |
стол-GEN | на-ALL | ставить |
ставить на стол |
lau[d]-a | pea-lt | ära võtta |
стол-GEN | на-ABL | убрать |
убрать со стола |
Двойное маркирование в предикации можно отметить в языке инуктитут. Наряду с полисинтетическими конструкциями, являющимися примером вершинного маркирования , также можно обнаружить и подобные фразы:
Qimi[q]-up | arnaq- ø | mali[k]-qqau-janga |
собака-ERG | женщина-ABS | проследовать-PST-3SG→3SG |
Собака пошла за женщиной. |
Наряду с падежным кодированием глагольных актантов также наличествует транзитивное окончание глагола (transitive ending) -janga , выражающее лицо и число агенса и пациенса (в данном случае — то, что оба они характеризованы третьим лицом и единственным числом). Примечательно, что удаление из предложения обоих существительных превратит фразу в формальный пример вершинного маркирования: maliqqaujanga означало бы просто «он/она проследовал(-а) за ним/нею» . Подобная ситуация является примером крайнего вершинного маркирования, при котором количество актантов, помещённых внутрь глагольной словоформы, не ограничено ничем .
Несмотря на то, что русский рассматривается как язык с преимущественным зависимым маркированием, в нём наличествует также и отдельные проявления двойной стратегии кодирования синтаксической связи, в частности, выражение в составе глагольной словоформы грамматических категорий одного из его актантов — согласование глагола с подлежащим в роде, лице и числе. Как отмечает Я. Г. Тестелец , подобное явление можно признать примером двойного маркирования в ряде европейских языков . К примеру, в греческой фразе
οι | φοιτητ-ές | λέ-νε |
ART.M.NOM.PL | студент-NOM.PL | говорить. PRS-3PL |
студенты говорят |
наличествуют показатели множественного числа на обоих элементах отношения (подлежащем и сказуемом).