Краеведы Санкт-Петербурга
- 1 year ago
- 0
- 0
Арсений Львович Раскин (12 сентября 1906 — 26 октября 1942) — советский политработник Военно-морского флота, дивизионный комиссар (3.09.1941). Комиссар военно-морской базы Ханко (1940—1941), комиссар Волжской военной флотилии (1942), начальник Политуправления Черноморского флота (июнь-октябрь 1942).
Один из руководителей Обороны Ханко в 1941 году, один из инициаторов написания Ответа защитников Ханко барону Маннергейму .
Родился 12 сентября 1906 года в городе Керчь .
В молодости плавал по Черному морю на каботажных судах. В 1929 году призван для прохождения срочной службы в РККА . Окончив школу подводного плавания, служил мотористом на подлодке « Революционер ». Во время службы вступил в ВКП(б) , был избран секретарём партийной организации подводной лодки.
Во время формирования Тихоокеанского флота был переведён во Владивосток, старшина команды подводной лодки. Был избран членом, а затем секретарём партийной комиссии бригады подводных лодок. Направлен на учёбу в Военно-политическую академию имени В. И. Ленина , но в 1938 году был отозван и направлен на Черноморский флот - участвовал в перегоне с Чёрного моря на Тихоокеанский флот группы новых тральщиков. Бригадный комиссар (2.08.1939).
В 1939 году окончил академию и в декабре был назначен комиссаром 1-й бригады подводных лодок Черноморского флота.
С 1940 года — начальник отдела политической пропаганды военно-морской базы Ханко , заместитель командира базы капитана 1-го ранга С.Ф. Белоусова .
С началом Великой Отечественной войны — с 22 июля 1941 года — военный комиссар базы в звании дивизионного комиссара, один из руководителей обороны полуострова Ханко , заместитель командира базы С.И. Кабанова .
С января 1942 года по июнь 1942 года — военный комиссар Волжской военной флотилии .
С июня 1942 года — начальник политуправления Черноморского флота .
Погиб 26 октября 1942 года в результате авиакатастрофы.
Похоронен в городе Поти (в то время там находились штаб и Политуправление Черноморского флота).
Награждён орденами Красной Звезды (21.04.1940) и Красного Знамени (13.08.1941) .
По воспоминаниям командующего базой Ханко С.И. Кабанова, именно А.Л. Расскин предложил подготовить ответ на обращение Маннергейма к личному составу базы с предложением сдаться в плен. Готовивший текст ответа литсотрудник газеты Михаил Дудин вспоминал:
Комиссар всей военно-морской базы Ханко, полковой комиссар Арсений Раскин, зайдя в редакцию, так и сказал нам с Борисом Ивановичем : — Пишите ответ! В выражениях не стесняйтесь! — И добавил, улыбаясь: — Бояться нам нечего, цензор с полуострова уже эвакуировался!
Позже, на предложение написать очерк о защите Ханко, А.Л. Расскин прислал в редакцию листовку с текстом этого ответа, считая, что этот ответ Ханковцев лучше всяких мемуаров харатеризует их:
В Ульяновске я познакомился с военкомом военно-морской базы Ханко дивизионным комиссаром Арсением Львовичем Раскиным. Приятный и умный собеседник. Я попросил его написать очерк о героях Ханко хотя бы страниц на 30—40. ... И действительно, через неделю я получил пакет. Раскин писал, что его срочно направляют на выполнение важного задания и он не успел написать очерк. Взамен посылает документ, полностью отражающий думы, чаяния и боевые дела ханковцев. Это было письмо гарнизона Ханко Маннергейму, во многом напоминающее знаменитое послание запорожцев турецкому султану.
— Юрий Иванович Чернов
Арсений Расскин был очень молод и полностью сохранил комсомольский задор и неиссякаемую энергию южанина, вожака молодежи в Керчи. Когда-то он служил матросом на подводных лодках Тихоокеанского флота, ходил в дальние шлюпочные походы, в дни финской войны был комиссаром эскадры на Балтике. Как политический работник он был подготовлен хорошо, все время рвался в бой, как я ему ни доказывал, что нет нужды ему участвовать в схватке с врагом лично, его место, как одного из руководителей обороны, иное. Ничего не помогало.
— командир военно-морской базы Ханко Кабанов С.И.
Однако, это негативное для руководителя качество — лично участвовать в операциях, позволяло комиссару знать личный состав и заслужить его доверие:
Однажды, после жестоких боев на островах, когда хирурги всех отделений, и в особенности главной операционной, сбились с ног, оперируя раненых, в наш подвал приехал Арсений Раскин. Это был высокий, широкоплечий человек. Он прошел трудный и славный путь от рядового краснофлотца до дивизионного комиссара. ... Несокрушимая воля и энергия отличали этого человека. Из ста шестидесяти трех дней обороны Ханко вряд ли был хоть один день, целиком проведенный Раскикым на КП. Он все время находился в разъездах. В самые опасные и решительный моменты боевых действий его можно было видеть на передовой линии обороны ... Не раз он принимал участие в десантных операциях сводного гранинского батальона, до глубокой осени сражавшегося у Финского побережья.
Раскин вошел в подвал, когда там происходил прием раненых. С трудом пробравшись среди расставленных на полу носилок, он спустился в осадочник, где лежали матросы, только что привезенные с островов. Ему был знаком каждый боец, так как этой ночью он сам ходил в операцию и вместе с отрядом, брал приступом укрепленные шхеры. Низко наклонив голову, он передвигался между рядами кроватей. Для каждого раненого у него находились особенные слова, и от этих слов на серых, измученных лицах появлялись дружеские улыбки.
— хирург военно-морского госпиталя на Ханко Аркадий Сергеевич Коровин