Куна́чество — традиционная система постоянных дружеских отношений и взаимопомощи между мужчинами из разных поселений, распространённая у народов Кавказа . Мужчина, вступающий в такие отношения, называется словом куна́к .

Понятие

Классическое куначество основано на равноправной дружбе и близко по смыслу к побратимству . Человек может в любой момент приехать к своему кунаку и вправе рассчитывать на любую необходимую помощь . Кунаки могут оказывать друг другу регулярную хозяйственную помощь: например, в работе на полях — приезжая из родного села, где работа ещё не начинается . Они часто обменивались подарками и могли давать детям имена в честь друг друга , приглашали друг друга на свадьбы членов семьи . Куначеская связь сохранялась между людьми навсегда и передаётся потомственно . Мужчина мог взять под опеку ребёнка своего кунака в случае его смерти или помогать ему в хозяйстве . Большое количество кунаков в разных поселениях являлось знаком высокого социального статуса и уважения в обществе .

Куначество связано с традициями гостеприимства. В Дагестане , если человек приезжал в чужое село, он должен был заехать в гости к своему кунаку и при необходимости мог остаться ночевать в его доме . Если в одном селе кунаков несколько, главным из них считается тот, с кем человек завёл дружбу первым — по правилам приличия, в случае приезда в это место первый визит нужно нанести именно ему. Тем не менее, чтобы не обременять его семью, после формального визита человек зачастую переходил в дом к другому кунаку, оставляя у первого вещи и лошадь . Беспричинный отказ принять кунака в своего доме считался крайне неприличным . В богатых и знатных домах встреча кунаков, особенно из далёких земель, могла сопровождаться торжествами с музыкантами и танцовщицами .

В богатых домах могла существовать кунацкая — отдельная комната или небольшая пристройка, в которой ночевали кунаки . Когда гостей не было, помещение использовалось как «мужская комната» — место для совместного досуга мужчин . У некоторых народов Дагестана женщина вообще не имела права войти в кунацкую . Таких «комнат» или «домов» в крупном селе могло быть несколько штук .

Кунаками обычно становились жители разных поселений или народов. Эта социальная практика способствовала развитию социальных и экономических связей между народами по всему Кавказу. До и во время Кавказской войны кунаками коренным жителям Северного Кавказа могли становиться терские казаки , служащие царской армии и другие русские жители . По предположению этнографа Сакинат Гаджиевой , во времена первобытно-общинного строя институт куначества способствовал безопасности межэтнических контактов, так как обычай обязывал кунаков обеспечивать полную безопасность друг друга .

В XVIII—XIX веках, с развитием феодальных зависимостей у народов Дагестана, институт куначества претерпел изменения. В некоторых регионах Дагестана ситуация сложилась таким образом, что феодал мог «выбрать» одного из жителей подчинённого ему поселения как своего кунака, и тот был обязан обеспечить его ночлегом и пищей . У абхазо-адыгских народов существовала практика «отдаваться в канаки», в котором «канаком» назывался человек, который просит у феодала неприкосновенности и посредничества в конфликте .

Название

Слово «кунак», по-видимому, имеет тюркское происхождение и связано с тюркскими народами Северного Кавказа . В русских источниках XVIII века встречаются различные написания этого слова: «канак», «конак» и «кунак», с преобладанием первого варианта. В более позднее время написание «кунак» постепенно вытеснило другие . По замечанию историка Евгении Налоевой, слова «канак» и «конак», встречающиеся в русских документах на северо-западном Кавказе, могут означать особую форму связей, не связанную с институтом куначества на восточном Кавказе. Она предложила возводить эти слова к адыгскому слову къанакӏуэ (с адыг . — «идущий в опекуны») .

Примечания

Литература

• Гаджиева, Сакинат Шихамедовна . . — М. : Наука, 1985. — 320 с.
• Налоева, Евгения. // Кабарда в первой половине XVIII века: генезис адыгского феодального социума и проблемы социально-политической истории / А. С. Мирзоев. — Нальчик: Печатный двор, 2015. — С. 61—66 . — ISBN 978-5-905770-52-4 .