Рáма, ра́мка (из нем. Rahmen , непосредственно или через польск. rama ) — элемент, устройство, отграничивающие изображение от окружающей среды.

Однокоренные слова

Ра́мка (небольшая рама, багет) — декоративное обрамление картины, фотографии ( траурная рамка) и, в некоторых случаях, текста . Выражения «в рамках» и «выйти из рамок» (рамочный) используют для обозначения границ темы .

Функция

Рама живописной картины , эстампа — любого изображения на плоскости, её толщина, ширина, профиль, цвет, имеют важное формообразующее значение, поскольку любое изображение представляет собой «мнимый объект»: одновременно плоскость и зрительное представление проёма в преграде, что связывает, по утверждению С. М. Даниэля , изображение с семантикой портала или триумфальной арки .

Рама отделяет изображение «картинного типа» от окружающего пространства как физическую данность, материально ощутимую поверхность, сосредотачивая на ней внимание зрителя, и соотносит эту поверхность с воображаемой глубиной изобразительного пространства, превращая её в метафизическую данность. Именно рамы, как доказывал Б. А. Успенский , «организуют изображение и, собственно говоря, делают его изображением, то есть придают ему семиотический характер». Далее автор приводит слова Г. К. Честертона о том, что «пейзаж без рамки практически ничего не значит, но достаточно поставить какие-то границы (будь то рама, окно, арка), как он может восприниматься как изображение». Успенский позволил себе категоричное высказывание: «Именно границы и создают изображение» .

Даже в тех случаях, когда границы изобразительного поля никак не обозначены, они ощущаются психологически в качестве действительно присутствующих. Гештальтпсихологи приводят в качестве доказательства простой опыт. Попробуем вырезать из плотной бумаги небольшое прямоугольное окошко и посмотреть через него на окружающий мир. То, что мы увидим: случайный фрагмент пейзажа, дома, деревья, покажется нам более организованным, скомпонованным в сравнении с тем, что мы видим снаружи. И это не иллюзия, а результат действия реальных перцептивных сил. «Каждый акт восприятия представляет собой визуальное суждение» .

Рама осуществляет ещё одну важную функцию — она призвана облегчить воображаемый переход от внешней позиции наблюдателя к внутренней точке зрения, поскольку при рассматривании изображения зритель мысленно участвует в действии, переносит себя внутрь изображённого пространства. Отсюда приём многократного «репродуцирования рамы» (изображений на картине прямоугольных элементов, вертикалей и горизонталей, зрительно рифмующихся с наружным обрамлением), появление «репуссуаров» (от фр. repousser — двигать, отражать ) — фигур, движением или жестами как бы приглашающих «войти в картину» или предметов, играющих роль кулис. Решению этой задачи помогает профиль багета фр. baguette — палочка, прут, рейка ) — скосы внутрь и нейтрально-белая или серая окраска для яркой живописи. Обрамление маскирует действительную толщину доски или подрамника с натянутым на него холстом и даже толщину и чувство материальности простого листа бумаги в окантованном эстампе, превращая всё это в мнимость и помогая тем самым зрителю постигать и переживать глубину изобразительного пространства. Однако, когда мы мысленно «входим в картину» и проникаем в изобразительное пространство, то забываем о раме, также как о стене, на которой висит картина. Вместе с изображением и рама приобретает метафизические свойства.

Историческое развитие обрамлений

В искусстве Древнего мира рамы не требовались, поскольку изображения были органично связаны с поверхностью стены, пещеры, здания, а автономность изобразительного пространства не осмысливалась. В средневековом искусстве функции рамы выполняла архитектура : обрамления витражных окон, росписей и мозаик стен, сводов и парусов в храмах . Не случайно алтарные картины имели архитектонические обрамления из резного и золочёного дерева, повторяющие очертания готических вимпергов , стрельчатых арок , квадрифолиев и трифолиев .

Рама как таковая появляется вместе с формированием станкóвой картины в результате размежевания видов искусства в эпоху Возрождения : обособления живописи и скульптуры от архитектурного пространства. В результате этого процесса формируется особое изобразительное пространство, которое и потребовало отграничения от окружающей среды. Усложнение этого пространства предполагало решение непростой задачи: установления связи семантики внешнего (правой и левой сторон со стороны зрителя) и организации внутреннего пространства. Для этого использовались самые разные перспективные приёмы: прямой линейной и обратной перспективы, совмещения различных точек зрения, использования приёмов «картина в картине», соединения внешних и внутренних проекций, например вида здания одновременно снаружи и изнутри.

Многие художники сами изготавливали рамы, заказывали их по собственным эскизам для картин, либо дополняли их изобразительными элементами . Дабы подчеркнуть, обыграть связь внутреннего и внешнего художники создавали медиаторов (посредников), роль которых играли обрамления, картуши , фигуры щитодержателей с гербами и надписями, теламоны , гермы , кариатиды , путти .

В эпоху барокко и «большого стиля» во Франции эпохи Людовика XIV в моду входили пышные золочёные блонделевские рамы (по фамилии архитектора Ф. Блонделя Старшего ). В искусстве второго ампира и необарокко в середине и второй половине XIX века блонделевские рамы снова были востребованы, их дополняли резными гирляндами, бандеролями и рокайлями.

Импрессионисты предпочитали тонкий и нейтральный по цвету светлый багет, не мешающий восприятию живописи. Постимпрессионист Ж. Сёра , создатель оригинального метода живописи под названием «дивизионизм», или « пуантилизм » (техники письма мелкими точками раздельных тонов), писал свои рамы прямо по периметру холста в той же «дивизионистской» технике. Такие живописные рамы он называл «репуссуарами» (отталкивателями, отражателями) .

См. также

• Картина
• Эстамп
• Цифровая фоторамка

Примечания

Литература

• Рамки для фото, открыток и репродукций // Товарный словарь / И. А. Пугачёв (главный редактор). — М. : Государственное издательство торговой литературы, 1959. — Т. VII. — Стб. 687.