Чашник, Илья Григорьевич
- 1 year ago
- 0
- 0
Илья́ Григо́рьевич Эренбу́рг ( 14 [26] января 1891 , Киев — 31 августа 1967 , Москва ) — русский писатель , поэт, публицист, журналист, военный корреспондент, переводчик с французского и испанского языков , общественный деятель, фотограф. В 1908—1917 и 1921—1940 годах находился в эмиграции, с 1940 года жил в СССР.
Илья Эренбург родился 14 ( 26 ) января 1891 года в Киеве в зажиточной еврейской семье, в которой он был четвёртым ребёнком и единственным сыном.
Его отец — Герш Гершанович (Герш Германович, Григорий Григорьевич) Эренбург (1852—1921) — был инженером и купцом второй гильдии (впоследствии первой гильдии); мать — Хана Берковна (Анна Борисовна) Эренбург (урождённая Аринштейн, 1857—1918) — домохозяйкой. У него были старшие сёстры Маня (Мария, 1881—1940), Евгения (1883—1965) и Изабелла (1886—1965). Родители поженились в Киеве 9 июня 1877 года, потом жили в Харькове , где родились три дочери, и вернулись в Киев только перед рождением сына. Семья жила в квартире деда со стороны отца — купца второй гильдии Гершона Эльевича (Григория Ильича) Эренбурга (родом из Новгорода-Северского ) — в доме Натальи Искры по адресу улица Институтская № 22 . Дед по материнской линии, Дойвбер (Берка Зеликович) Аринштейн (1827—1904), среди прочего был вместе с женой Фрейдой Иосифовной основателем Новгород-Северской благотворительной ссудо-сберегательной кассы, носящей его имя .
В 1895 году семья переехала в Москву , где отец получил место директора Хамовнического пиво-медоваренного завода . С осени 1903 г. семья жила на Остоженке , в доме Варваринского Общества в Савёловском переулке , дом 12, квартира 81.
С 1901 года вместе с Н. И. Бухариным учился в 1-й Московской гимназии , был исключён из шестого класса в 1907 году.
После событий 1905 года принимал участие в работе революционной организации социал-демократов, но в саму РСДРП не вступал.
В 1907 году был избран в редколлегию печатного органа Социал-демократического союза учащихся средних учебных заведений Москвы. 1 ноября 1907 года в его квартире в Савёловском переулке был проведён обыск, но ничего предосудительного найдено не было. В январе 1908 года был арестован, полгода провёл в тюрьмах и освобождён до суда, но в декабре эмигрировал во Францию , жил там более 8 лет. Постепенно отошёл от политической деятельности.
В Париже занимался литературной деятельностью, вращался в кругу художников- модернистов . В книге «Мой Париж», которую он опубликовал уже в Советском Союзе в 1931 году, Эренбург отразил своё отношение к городу словами «Увидеть Париж и умереть», перефразировав римскую поговорку. Его выражение стало крылатым в СССР, а в 1992 году было использовано в качестве названия фильма .
Первое стихотворение «Я шёл к тебе» было напечатано в журнале «Северные зори» 8 января 1910 года , выпустил сборники «Стихи» (1910), «Я живу» (1911), «Одуванчики» (1912), «Будни» (1913), «Стихи о канунах» (1916), книгу переводов Ф. Вийона (1913), несколько номеров журналов «Гелиос» и «Вечера» (1914) .
В 1914—1917 годах был корреспондентом русских газет « Утро России » и « Биржевые ведомости » на Западном фронте.
Летом 1917 года вернулся в Россию. Победу большевиков воспринял отрицательно (сборник стихов «Молитва о России», 1918; антибольшевистская публицистика того же года в московской периодике и 1919 года в ростовской прессе и в газете «Киевская жизнь») .
Осенью 1918 года переехал в Киев, где квартировал у своего двоюродного брата — врача-дерматовенеролога местной Еврейской больницы Александра Григорьевича Лурье на улице Владимирской, 40 . Здесь пережил смену нескольких режимов. В августе 1919 года женился на племяннице доктора Лурье (своей двоюродной племяннице по матери) Любови Козинцовой , с которой вскоре выехал в занятый белыми Ростов . Здесь он обратился к писателю Е. Н. Чирикову с просьбой помочь получить загранпаспорт, но получил ответ, что для еврея это невозможно .
С декабря 1919 года по сентябрь 1920 года вместе с женой жил в Коктебеле у Максимилиана Волошина . Здесь ему удалось получить направление от Международного Красного Креста в Грузинский Красный Крест для сбора средств на помощь жертвам гражданской войны с визой в Батуми , затем из Феодосии он баржей переправился в независимую Грузию, поехал в Тифлис , где выхлопотал для себя, жены, своей приятельницы Ядвиги Соммер и братьев Мандельштам советские паспорта, с которыми в октябре 1920 года они все вместе в качестве дипкурьеров отправились поездом из Владикавказа в Москву с грузом запломбированной дипломатической почты . По приезде в Москву был поселён с женой в общежитии Наркоминдела.
25 октября 1920 года Эренбург был арестован ВЧК в соответствии с выданным сотруднику Особого отдела ВЧК товарищу Проценко 24 октября ордера на обыск и арест за подписями председателя особого отдела Г. Ягоды и начальника секретного отдела В. Плята; освобождён через трое суток благодаря вмешательству Н. И. Бухарина (заведённое на него на следующий день дело было сдано в архив только в 1941 году) . С помощью последнего получил разрешение на выезд из страны и в марте 1921 года вместе с женой выехал в Париж. Будучи вскоре выслан из Франции, некоторое время провёл в Бельгии , где за месяц интенсивной работы написал роман «Хулио Хуренито», и в октябре прибыл в Берлин .
В 1921—1924 годах жил в Берлине, где выпустил около двух десятков книг, сотрудничал в «Новой русской книге», вместе с Л. М. Лисицким издавал конструктивистский журнал «Вещь».
В 1922 году опубликовал философско-сатирический роман « Необычайные похождения Хулио Хуренито и его учеников », в котором дана интересная мозаичная картина жизни Европы и России времён Первой мировой войны и революции, но главное — приведён свод удивительных по своей точности пророчеств. Леонид Жуховицкий писал по этому поводу :
…Меня до сих пор потрясают полностью сбывшиеся пророчества из «Хулио Хуренито». Случайно угадал? Но можно ли было случайно угадать и немецкий фашизм, и его итальянскую разновидность, и даже атомную бомбу, использованную американцами против японцев. Наверное, в молодом Эренбурге не было ничего от Нострадамуса, Ванги или Мессинга. Было другое — мощный ум и быстрая реакция, позволявшие улавливать основные черты целых народов и предвидеть их развитие в будущем. В былые века за подобный дар сжигали на костре или объявляли сумасшедшим, как Чаадаева .
И. Г. Эренбург был пропагандистом авангардного искусства («А всё-таки она вертится», 1922). В 1922 году вышел его сборник стихов «Опустошающая любовь». В 1923 году написал сборник рассказов «Тринадцать трубок» и роман « Трест Д. Е. ».
В связи с усложнением ситуации с эмигрантской прессой в Германии Эренбург утвердился в намерении вернуться во Францию, 15 мая 1924 года выехал с женой из Берлина в Италию , оттуда летом переехал в Париж.
Эренбург был близок к левым кругам французского общества и с 1932 года активно сотрудничал с советской печатью — иногда путевые очерки печатала « Вечерняя Москва », в 1932 году по предложению Н. И. Бухарина становится постоянным парижским корреспондентом « Известий », где его материалы до конца 1930-х годов публиковались под псевдонимом «Поль Жослен» за исключением корреспонденции о положении в Испании, которая выходила под его собственным именем. Его имя и талант публициста широко использовались советской пропагандой для создания привлекательного образа Советского Союза за границей.
Много ездил по Европе ( Германия — 1927, 1928, 1930, 1931; Турция , Греция — 1926; Испания — 1926; Польша — 1928; Чехословакия — 1927, 1928, 1931, 1934; Швеция , Норвегия — 1929; Дания — 1929, 1933; Англия — 1930; Швейцария — 1931; Румыния , Югославия , Италия — 1934), в 1924, 1926, 1932, 1934 и 1935 годах совершил короткие поездки в СССР . Летом и осенью 1932 года совершил поездку по СССР , был на строительстве магистрали Москва-Донбасс, в Кузнецке , Свердловске , Новосибирске , Томске , результатом чего стал роман «День второй» (1934), осуждённый критиками . 16—18 июля 1934 года с целью разыскать находящегося в ссылке Осипа Мандельштама посетил Воронеж , вернувшись в Москву в августе выступил на Первом съезде советских писателей .
С 1931 года тон его публицистических и художественных произведений становится всё более просоветским, с верой в «светлое будущее нового человека». В 1933 году в издательстве «Изогиз» вышел фотоальбом Эренбурга «Мой Париж» в выполненном Элем Лисицким картонаже и суперобложке . В 1935 году был одним из организаторов Парижского конгресса писателей.
После прихода нацистов к власти в Германии становится крупнейшим мастером антинацистской пропаганды.
Во время гражданской войны в Испании 1936—1939 годов Эренбург был военным корреспондентом «Известий»; выступал как эссеист , прозаик (сборник рассказов «Вне перемирия», 1937; роман «Что человеку надо», 1937), поэт (сборник стихов «Верность», 1941).
24 декабря 1937 года приехал на две недели из Испании в Москву, 29 декабря выступил на писательском съезде в Тбилиси. В следующий приезд из Испании у него был отобран заграничный паспорт, который был восстановлен в апреле 1938 года после двух обращений Эренбурга к Сталину, и в начале мая он вернулся в Барселону .
После поражения республиканцев вернулся в Париж. После немецкой оккупации Франции укрылся в Советском посольстве.
Мне рассказывали люди, заслуживающие полного доверия, что в одном из больших объединённых партизанских отрядов существовал следующий пункт рукописного приказа:
«Газеты после прочтения употреблять на раскурку, за исключением статей Ильи Эренбурга».
Это поистине самая короткая и самая радостная для писательского сердца рецензия, о которой я когда-либо слышал.
Не люблю в Эренбурга — камней, хоть меня вы камнями побейте. Он, всех маршалов наших умней, нас привёл в сорок пятом к победе. Танк назвали «Илья Эренбург». На броне эти буквы блистали. Танк форсировал Днепр или Буг, но в бинокль наблюдал за ним Сталин. Не пускали, газету прочтя, Эренбурга на самокрутки, и чернейшая зависть вождя чуть подымливала из трубки.
29 июля 1940 года Эренбург с женой вернулся в СССР , где написал и опубликовал роман «Падение Парижа» (1941) о политических, нравственных и исторических причинах разгрома Франции Германией во Второй мировой войне .
Потом [22 июня 1941] за мною приехали – повезли в «Труд», в «Красную звезду», на радио. Я написал первую военную статью. Позвонили из ПУРа , просили зайти в понедельник в восемь часов утра, спросили: «У вас есть воинское звание?» — Я ответил, что звания нет, но есть призвание: поеду, куда пошлют, буду делать, что прикажут.
— «Люди, годы, жизнь», книга IV
В годы Великой Отечественной войны был корреспондентом газеты « Красная звезда », писал для других газет и для Совинформбюро . Прославился пропагандистскими антинемецкими статьями и произведениями, которых написал за время войны около 1500 . Значительная часть этих статей, постоянно печатавшихся в газетах « Правда », «Известия», «Красная звезда», собраны в трёхтомнике публицистики «Война» (1942—1944). В 1942 году вошёл в Еврейский антифашистский комитет и вёл активную деятельность по сбору и обнародованию материалов о Холокосте , которые совместно с писателем Василием Гроссманом были собраны в « Чёрную книгу ».
Эренбург известен как автор первого в русской литературе употребления словосочетания « День Победы » — оно появилось 12 декабря 1941 года, в начале контрнаступления под Москвой , в статье «Судьба Победы», опубликованной писателем в газете « Московский железнодорожник » . В статье, посвящённой труженикам стальных магистралей, в частности, говорилось:
«Железные дороги — сосуды, по ним течёт кровь страны: снаряды и хлеб, бомбы и нефть. С доверием смотрит Красная Армия на железнодорожников: это братья по оружию — один стреляет, другой подаёт патроны. Наши железнодорожники показали себя отважными бойцами… Когда настанет День Победы , наши бойцы первые вспомнят о железнодорожниках…»
Илье Эренбургу и Константину Симонову принадлежит авторство лозунга « Убей немца! » (впервые прозвучавшего в стихотворении К. М. Симонова « Убей его! »), который широко использовался в плакатах и — в качестве заголовка — листовках с цитатами из статьи Эренбурга «Убей!» (опубликована 24 июля 1942 года). Для поддержания действенности лозунга в советских газетах того времени были созданы специальные рубрики (одно из типичных названий «Убил ли ты сегодня немца?»), в которых публиковались письма-отчёты советских бойцов о количестве убитых ими немцев и способах их уничтожения. Адольф Гитлер лично распорядился поймать и повесить Эренбурга, объявив его в январе 1945 года злейшим врагом Германии . Нацистская пропаганда дала Эренбургу прозвище «Домашний еврей Сталина».
Проповеди ненависти Ильи Эренбурга, которые уже принесли свои первые плоды на Востоке, план Моргентау, то есть план предполагаемой территориальной «кастрации» Германии и требование безоговорочной капитуляции пресекли всякие попытки немцев как-то договориться и придали сопротивлению очень острый и ожесточённый характер не только в Европе, но и во всём мире. Подавляющее большинство немцев не видело для себя иного выхода, кроме борьбы. Даже явные противники нацистского режима становились теперь отчаянными защитниками своей родины
— Вальтер Людде-Нейрат. Конец на немецкой земле
В дни, когда Красная Армия перешла государственную границу Германии, в советских верхах действия на территории Германии трактовались как выполнение освободительной миссии Красной Армии — освободительницы Европы и собственно немецкого народа от нацизма. И потому после статьи Эренбурга «Хватит!» , опубликованной в « Красной звезде » 11 апреля 1945 года, появилась ответная статья заведующего Управлением пропаганды и агитации ЦК ВКП(б) Г. Ф. Александрова «Товарищ Эренбург упрощает» (газета «Правда») .
Немецкий киноактёр Александру Дымшицу , что когда в 1945 году увидел советских солдат, раскопал в саду спрятанные книги И. Эренбурга с дарственными надписями за участие в фильме « Любовь Жанны Ней » по сценарию писателя. Солдаты, увидев их, позвали переводчика. И актёру принесли продукты, а на дверях дома появилась надпись: «Здесь живёт друг Ильи Эренбурга. Дом охраняется советскими войсками» .
(1891—1976) рассказал литературоведуПосле войны выпустил дилогию — романы «Буря» (1946—1947) и «Девятый вал» (1950). Один из лидеров Движения борцов за мир. Вместе с Василием Гроссманом координирует составление Чёрной Книги , документирующей Холокост.
В 1948 году Голливуд выпускает в прокат фильм « Железный занавес », о побеге шифровальщика ГРУ И. С. Гузенко и советском шпионаже. В том же году Эренбург в газете «Культура и жизнь» (21 февраля) публикует статью «Кинопровокаторы», написанную по заданию министра кинематографии И. Г. Большакова .
В 1953 году в ходе « Дела врачей » готовилось открытое письмо к Сталину от виднейших советских евреев, которое давало оценку действий правительства Израиля и призывало к депортации евреев СССР на Дальний Восток. Эренбург после предложения его подписать написал письмо И. Сталину с изложением своего взгляда на ассимиляцию евреев среди народов СССР . Оба письма не были опубликованы, но возникло много слухов и домыслов об их содержимом. Оба письма тесно увязывали с «Делом врачей». В шестой книге своих мемуаров «Люди, годы, жизнь» об этих драматических событиях Эренбург написал: «В глазах миллионов читателей я был писателем, который мог пойти к Сталину, сказать ему, что в том-то с ним не согласен. На самом деле я был таким же „колёсиком“ и „ винтиком“, как мои читатели. Я пробовал запротестовать. Решило дело не моё письмо, а судьба» (дело врачей было прекращено сразу после смерти Сталина).
Положение Эренбурга среди советских писателей было своеобразным: с одной стороны, он получал материальные блага, часто ездил за границу, с другой — был под контролем спецслужб и часто даже получал выговоры. Таким же двойственным было отношение властей к Эренбургу в эпоху Н. С. Хрущёва и Л. И. Брежнева .
После смерти Сталина написал повесть « Оттепель » (1954), которая была напечатана в майском номере журнала «Знамя» и дала название целой эпохе советской истории . В 1958 году вышли «Французские тетради» — эссе о французской литературе, живописи и переводы из Ж. Дю Белле . Автор мемуаров « Люди, годы, жизнь », пользовавшихся в 1960-е — 1970-е годы большой популярностью в среде советской интеллигенции . В 1959 году побывал в Армении, впечатления о которой нашли отражение в мемуарах. Остро воспринимал трагедию армянского народа — геноцид армян во время Первой мировой войны . В своих воспоминаниях Эренбург писал:
…Это было первым опытом геноцида. Гитлеровцы убили шесть миллионов евреев, младотурки — полтора миллиона армян. Если восемьсот тысяч армян добрались до России, до стран арабского Востока, до Франции и Соединенных Штатов, то объясняется это отсутствием немецкой аккуратности, отсталостью техники — у турок не было газовых камер.
Нацисты учли опыт турецких изуверов: в 1939 году на секретном совещании фашистов в Оберзальцберге Гитлер, изложив план поголовного истребления евреев, добавил: «Нечего обращать внимание на „общественное мнение“… Кто теперь помнит об истреблении армян?».
Эренбург познакомил молодое поколение со множеством «забытых» имен, способствовал публикациям как забытых ( М. И. Цветаева , О. Э. Мандельштам , И. Э. Бабель ), так и молодых авторов ( Б. А. Слуцкий , С. П. Гудзенко ). Пропагандировал новое западное искусство ( П. Сезанн , О. Ренуар , Э. Мане , П. Пикассо ).
В марте 1966 года он подписал письмо тринадцати деятелей советской науки, литературы и искусства в президиум ЦК КПСС против реабилитации И. В. Сталина .
Скончался после длительной болезни от обширного инфаркта миокарда 31 августа 1967 года . Проститься с писателем пришло около 15 000 человек.
Похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище (участок № 7).
Вспоминая о прожитом, Илья Эренбург писал :
Многие из моих сверстников оказались под колесами времени. Я выжил — не потому, что был сильнее или прозорливее, а потому, что бывают времена, когда судьба человека напоминает не разыгранную по всем правилам шахматную партию, но лотерею.
Он привёз с войны девочку Фаню, на глазах у которой в Виннице немцы расстреляли родителей и сестер. Старшие же братья служили в польской армии. Фаню успел спрятать какой-то старик, но так как это было связано с большим риском, он велел ей: «Беги, ищи партизан». И Фаня побежала.
Эту девочку Эренбург привёз в Москву именно в надежде отвлечь Ирину от горя. И она удочерила Фаню. Поначалу всё было довольно сложно, поскольку девочка плохо говорила по-русски. Изъяснялась на какой-то чудовищной смеси языков. Но потом русским быстро овладела и даже стала отличницей.
Ирина с Фаней жили в Лаврушинском ; там же жил и поэт Степан Щипачёв с сыном Виктором. С Виктором Фаня познакомилась ещё в писательском пионерлагере; полудетский роман продолжился в Москве и завершился браком. Мама поступила на филфак в МГУ , но быстро поняла, что это не её, и, поступив в медицинский, стала врачом. Брак продлился недолго — три года. Но я всё-таки успела родиться .
Писательский путь его глубоко своеобразен и красочен. …По одному листу мы узнаём дерево. По клочку газеты, по нечаянно открытой странице книги читатель угадывает Эренбурга.
— Константин Федин. Солдат и художник // Воспоминания об Илье Эренбурге. — М.: 1975. С. 6, 16;
Эренбург — явление большее, чем писатель. Он не только блистательный писатель по призванию, не только поэт, журналист, оратор и трибун, но ещё и стойкий борец за мир и самоотверженный защитник культуры…
— Константин Паустовский. Завидная судьба // Воспоминания об Илье Эренбурге. — М.: 1975. С. 17;
Творчество Ильи Эренбурга столь обширно и сложно, что просто теряешься, когда пытаешься говорить о нём. Эренбург — романист, умеющий откликаться на горячую злобу дня, если она его глубоко взволнует… Эренбург — острый, злой памфлетист, умеющий с исключительной меткостью наносить удары «бичом сатиры», и вместе с тем он поэт, и поэт лирический… Наконец, он эссеист. Многие его исследования в области литературы, живописи, истории культуры, и в частности его книга «Индия. Япония. Греция», привлекли внимание знатоков… Наконец, мы узнали Эренбурга -мемуариста, жизнь которого так густа насыщена интересными знакомствами, встречами, событиями…
— Борис Полевой. Пилигрим мира // Воспоминания об Илье Эренбурге. — М.: 1975. С. 151;
Хороший писатель был, талантливый. Но имелось у него какое-то примирение, что ли, со сталинскими методами управления.
— Никита Хрущёв. Воспоминания: избранные фрагменты // Никита Хрущёв; сост. А. Шевеленко. — М.: Вагриус, 2007. — 512 с.; ил. ISBN 978-5-9697-0517-3
Всем известно, каким острым и проницательным умом обладал Эренбург, но никогда и никому из своих друзей он не пытался навязать свои суждения. Его эрудиция в любом вопросе могла бы подавлять. Однако я не помню случая, когда ощутил бы её малейшее давление. Мы нередко не соглашались друг с другом, но возражения Эренбурга никогда не имели привкуса безапелляционной категоричности, в которой кое-кто его впоследствии пытался обвинять. Он всегда спорил как равный с равным. И это никогда не было лишь проявлением благовоспитанности гостеприимного хозяина дома — нет, уважение и внимание к мнению людей, которым он верил и доверял, являлось органической чертой его характера.
— Голованивский Савва Евсеевич // Мост к людям. Размышления. Воспоминания.Рассказы. — М.: 1985. "В городе его юности", С. 175
Эренбург ясно умел мыслить публично, четко и кратко формулировал свои мысли при всех. Он не был ни трибуном, ни присяжным оратором, говорил не повышая голоса даже тогда, когда, казалось, был рассержен и мог бы выйти из себя. При любых обстоятельствах речь его была умна и неожиданна, а высказывания, порой парадоксальные, звучали афористично и уважительно. Это производило впечатление не простой благовоспитанности, а глубокой и органической интеллигентности, которая была одной из его важнейших личных черт.
— Голованивский Савва Евсеевич // Мост к людям. Размышления.Воспоминания.Рассказы. — М.: 1985. "В городе его юности", С. 182
В Российском государственном архиве литературы и искусства хранится более 4 тысяч документов и материалов за 1911—1975 годы , основная часть которых была передана самим Эренбургом в период с 1954 по 1962 годы. Часть материалов поступила из Государственного Литературного музея в 1941 году.