Артапан Александрийский (также Артапан из Александрии ; др.-греч. Ἀρτάπανος ὁ Ἀλεξανδρεύς , латиниз. Artapanus ) — историк , иудей по происхождению, живший в Александрии , вероятно, во второй половине III или во II веке до н. э. Между 250 и 100 годом до н. э. написал на греческом языке историческое произведение под названием « Об иудеях ». Работа Артапана может рассматриваться как ответ на произведения таких авторов, как Манефон (III век до н. э.) .

Труд Артапана дошел до нас во фрагментах работ древних писателей-богословов:

• Евсевия Кесарийского в « Приготовлении к Евангелию » (Кн. IX, гл. 18, 23, 27),
• Климента Александрийского в « Строматах » (Кн. I, гл. 23, 154).

Особенности сочинения

Артапан использовал Септуагинту как основу для своего исторического сочинения, создавая своё собственное, отличающийся от библейского, повествование. Он описывает пребывание в Египте трех еврейских патриархов — Авраама , Иосифа и Моисея , представляя их героями, привнесшими в ближневосточную культуру многие важные изобретения.

Согласно Артапану, Авраам научил Фараона астрологии , Моисей «облагодетельствовал человечество» изобретением лодок , египетского оружия и философии (Eusebius, PrEv 9.27.4). Также он рассказывает, что греки называли Моисея Мусеем , учителем Орфея (считавшегося отцом греческой культуры). Также Артапан приписывает Моисею разделение Египта на 36 номов и покорение Эфиопии , два достижения, традиционно приписывавшихся египетскому «народному герою», царю Сесострису . В своем повествовании Артапан подчеркивает, что народ любил праотцов евреев за их изобретения и достижения. Он даже замечает, что эфиопляне стали обрезываться в знак восхищения перед Моисеем. Часть сочинения Артапана опирается на повествование книг Бытия и Исхода, но в основном это плоды его измышлений.

Одним из самых поразительных аспектов работы Артапана является легкость, с которой он соединяет иудейские и египетские культуру и религию. Артапан также пишет, что Моисей определил «для каждого из 36 номов бога, которому должно поклоняться, и что этими животными должны быть кошки и собаки и ибисы ». Нет никаких сомнений в том, что Артапан был знаком с животными культами Египта и с многочисленными центрами культового поклонения кошкам (например, в Телль эль-Бубастис ) и ибисам (например, Туна эль-Гебель возле Гермополя ), которые процветали во времена написания Артапаном его работы. К сожалению, упоминание «кошек и собак и ибисов» не дает нам достаточно знаний о различных культовых центрах, которые могли бы быть использованы для датировки работы. Тем не менее, мы не можем определить только по повествованию Артапана, в какой степени этот религиозный синкретизм существовал в сознании других иудеев или египтян, писавших или живших в то время. Следует отметить, что в то время как Артапан связывает имя Моисея с основанием культов животных, он также утверждает, что «освященные животные» были уничтожены во время пересечения Красного моря . Это говорит о том, что, согласно Артапану, вклад Моисея в египетское общество был, в конечном счете, менее важен, чем его главное деяние: выведение израильтян из Египта.

Моисей также отождествляется с Гермесом в 9.27.6 (Евсевий, PrEv): «Из-за этого, Моисей был любим народом, и удостоился богоподобных почестей от жрецов и был назван Гермесом, потому что истолковал священные письмена.» Гермес был греческим богом, посыльным олимпийских богов, в египетской традиции, он был отождествлен с Тотом ( Djehuty ), богом мудрости и времени, изобретшим письменность. Джон Коллинз указывает на игру словами, которую Артапан мог заметить в греческом языке: имена Моисея, Тота, и объединяющее их имя Тутмос ; но не поэтому Артапан связывает Моисея с Тотом. Артапан связывает еврейских патриархов, например, Авраама , якобы научившего египтян астрономии (Авраам, Евсевий PrEv 9.18.1) и Моисея, будто-бы истолковавшего священные письмена (возможно, речь идёт о буквах еврейского алфавита ), и достигшего богоподобного знания Тота. Связь Моисея с фигурой Еноха отмечалась некоторыми исследователями, так как и Енох, по преданию, научил людей «правильной» астрологии (например, солнечному календарю ; 1 Енох 1-36), однако Артапан никак её не упоминает, четко обозначая лишь связь Моисея с Гермесом/Тотом. Это имеет смысл, потому что Артапан пытается связать Моисея не с другими персонажами иудейской традиции, а с египетской историей, культурой и религией в целом.

Богословие и мотивация

Богословие Артапана является предметом разногласий среди научного сообщества. Некоторые учёные считают, что он был иудеем с языческим верованиями. Джон Барклай, например, считает, что оправдание Артапаном египетских культов животных и придание Моисею статуса языческого божества указывают на то, что Артапан вообще был язычником . Другие отмечают, что его увлечение чудотворными силами Моисея сближают его взгляды с эллинистическими языческими верованиями. Другая группа ученых, однако, считает, что Артапан «практиковал единобожие » — что сам он поклонялся только одному Богу, но признал возможность существования других богов. Они утверждают, что Артапан подчёркивает превосходство Яхве на протяжении всей своей книги, и что его изображение Моисея, как имеющего божественный статус, имеет библейские корни.

Причина, по которой Артапан стал писать свой вариант истории иудеев, также является предметом дискуссий. Одни ученые указывают на напряженность в отношениях между диаспорами иудеев и их эллинистическими соседями. Например, Карл Холладей (Carl Holladay) считает сочинение Артапана примером «конкурентной историографии». Это значит, что сочинения Артапана должны были защитить иудеев от нападок неиудейских историков, таких как Манефон, чем и объясняется возвеличивание еврейских патриархов в его работе. Джеймс Чарльзворт из Принстонского университета, например, утверждает, что Артапан сочинил «про-еврейскую апологию» в ответ на антииудейские египетские стереотипы. Другие ученые отвергают эту току зрения, утверждая, что весьма маловероятно, чтобы неиудеи стали читать приукрашенную историю иудеев, которая к тому же принижает их собственную культуру. Они выдвигают теорию, что целевой аудиторией Артапана, в первую очередь были сами иудеи, и что он написал свою романтизированную историю, чтобы поддержать этно-религиозную гордость иудеев. Некоторые учёные объединяют обе точки зрения, так как, на их взгляд, одна не исключает другую.

С другой стороны, Эрих Грюн (Erich Gruen) считает, что все эти споры полностью упускают из виду юмористический жанр, к которому и следует отнести сочинение Артапана: сочинитель не мог рассчитывать, что его рассказ воспримут буквально, так как каждый, кто знаком с библейскими историями быстро распознает фантастические дополнения и манипуляции текстом. Вместо этого, Грюн настаивает на том, что Артапан игриво дразнит фараонов и преувеличивает достижения еврейских патриархов «комических пропорции», чтобы продемонстрировать свою уверенность в себе в качестве иудея диаспоры.

Литературное влияние

Хотя возможно, что сочинение Артапана оказало влияние на греческого иудейского историка Иосифа Флавия , его влияние на литературную традицию в целом никак не прослеживается.

Литература

• Zellentin H. M. The End of Jewish Egypt: Artapanus and the Second Exodus // Antiquity in Antiquity: Jewish and Christian Pasts in the Greco-Roman World / ed. Gregg Gardner and Kevin L. Osterloh. — Tuebingen: Mohr Siebeck, 2008. — (Texte und Studien zum antiken Judentum; 123). — P. 27—73.
• Artapanus // The Old Testament Pseudepigrapha: Vol. 2: Expansions of the «Old Testament» and Legends, Wisdom and Philosophical Literature, Prayers, Psalms, and Odes, Fragments of Lost Judeo-Hellenistic Works / Ed. James H. Charlesworth. — Garden City, N. Y.: Doubleday. P. 889—903.

Примечания