«Лето в Бáдене» — документальная повесть (роман) Леонида Цыпкина , в которой прихотливо переплетены рассказ о путешествии Фёдора Михайловича Достоевского и его супруги Анны Григорьевны из Петербурга в Германию в 1867 году с размышлениями автора, путешествующего сто лет спустя из Москвы в Ленинград .

Своеобразный стиль повести, построенный на использовании длинных (на целую страницу, а то и главу) предложений, отмечен влиянием модернистской техники потока сознания . В книге всего 11 абзацев и 34 точки .

История публикации

Повесть создавалась в 1977—1981 годах. Леонид Цыпкин, сотрудник медицинского института, не был профессиональным писателем и никогда не предпринимал попыток «протащить» свои сочинения через советскую цензуру. В начале 1981 года его друг Азарий Мессерер привёз рукопись романа в Нью-Йорк и передал её редакции « ». Редакторы эмигрантского издания, Евгений Рубин и Сергей Довлатов , оценив мастерство Цыпкина, приступили в публикации романа 13 марта 1982 года. Через 2 дня отказник Цыпкин был уволен из института и ещё через 5 дней умер.

Дальнейшая судьба романа «Лето в Бадене» необычна. После газетной публикации на русском языке он был замечен издателем Львом Ройтманом и переведён на немецкий (книжное издание — Мюнхен , 1983) и вскоре на английский язык (книжное издание — Лондон , 1987). Много лет спустя в букинистическом магазине английское издание романа попалось на глаза кумиру американской интеллигенции Сьюзен Зонтаг , которая опубликовала о нём большую статью в журнале « Нью-Йоркер » (2001), назвав его «последним шедевром русской литературы» . Книга Цыпкина навела Зонтаг на размышления о том, почему именно антисемит Достоевский пользуется такой любовью евреев . Она способствовала переизданию «Лета в Бадене» в солидном американском издательстве с собственным предисловием (2001 и 2003), в котором сравнивала роман с лучшими образцами мировой прозы XX века .

После рекомендации Зонтаг книга была переведена на более полутора десятков языков (в том числе испанский , французский , нидерландский , румынский , финский , норвежский , шведский , португальский , датский , китайский , чешский , турецкий , хорватский , итальянский , венгерский , японский , иврит , малаялам , греческий , фарси , эстонский и латышский ). Впоследствии переиздавалась (в различных переводах) в Великобритании , США , Франции и Германии . Таким образом, это одно из немногих произведений позднесоветской литературы, получивших международное признание и вписанных в мировой литературный процесс .

Оценки

В предисловии к переводу «Лета в Бадене» на английский язык Сьюзен Зонтаг писала: «Этот роман я, ничуть не усомнившись, включила бы в число самых выдающихся, возвышенных и оригинальных достижений века, полного литературы и литературности — в самом широком смысле этого определения». Иосиф Бродский счёл книгу Цыпкина «первоклассной» . Респектабельные издания вроде The New York Times встретили американское издание романа восторженными отзывами . По наблюдению , использование джойсовской техники нескончаемого предложения адекватно передаёт «раздражённое, повреждённое, маниакальное, отчаянное, агрессивное» состояние души Достоевского, проигравшегося в пух и прах в Баден-Бадене .

Отзывы российских рецензентов на книгу были более сдержанными . Так, Михаил Эдельштейн в журнале « Знамя » сетовал, что представления автора повести о «православии, антисемитизме, религиозной философии, да и вообще о русском XIX веке не выходят за рамки общеинтеллигентских штампов», а его произведение «содержит все непременные ингредиенты русского мифа : Достоевский как полномочный представитель загадочной русской души, гипертрофированный еврейский вопрос , Сахаров и Солженицын » . Маргарита Меклина увидела параллель произведению Цыпкина в повести-расследовании, разоблачающей Чернышевского , из набоковского романа « Дар » .

Образ Достоевского в повести

Достоевист Карен Степанян видит в повести Цыпкина «пример того, что было бы, если б персонаж Достоевского решил написать о своем создателе» . По мнению литературоведа, «виртуозно выстраивая свои стремительные, задыхающиеся, напряженно-вибрирующие многостраничные фразы-периоды», автор рисует портрет Достоевского как «человека закомплексованного, невзрачного, постоянно внутренне униженного и унижаемого и потому мечтающего унизить окружающих» . Лирическому герою Цыпкина не даёт покоя отношение Достоевского к еврейскому вопросу :

Как этот «человек, столь чувствительный в своих романах к страданиям людей, этот ревностный защитник униженных и оскорбленных <…> не нашел ни одного слова в защиту или в оправдание людей, гонимых в течение нескольких тысяч лет — неужели он был столь слеп? или, может быть, ослеплен ненавистью? — евреев он даже не называл народом, а именовал племенем, словно это были какие-то дикари с Полинезийских островов ...»

См. также

• « » ( 1987 ) — рассказ Раймонда Карвера о последнем дне жизни Чехова в Баденвайлере , вошедший в золотой фонд американской новеллистики.

Примечания

Публикации

Ссылки

• (статья из журнала « Новый мир »)