Сцена из Фауста — стихотворение А. С. Пушкина , в котором автор использует героев трагедии Гёте « Фауст ». Написанное в 1825 году, было впервые опубликовано в 1828 году в журнале « Московский вестник » . Некоторые учёные считают, что написанное после первой части Фауста произведение могло послужить стимулом для Гёте в написании продолжения трагедии .

Анализ произведения

Из-за отсылки к произведению Гёте происходит сравнение и сопоставление стихотворения «Сцена из Фауста» с ним. Совпадают образы, названия и жанровая специфика, которые должны убедить читателя увидеть подлинность происходящего . С. Аверинцев пишет, что это «среднее между подражанием, пародией и вольной вариацией на гётевскую тему» необходимо для связи мотивов с трагедией Гёте и для закрепления ассоциативных рядов . Но сам текст сцены критики признают совершенно оригинальным и не имеющим соответствия никакому отрывку из «Фауста» Гёте .

Стихотворение построено как диалог между Фаустом и Мефистофелем. Пушкинская сцена начинается с жалобы Фауста о скуке: «Мне скучно, бес» . Фауст будто обращается за помощью к бесу. В этом и оригинальность стихотворения Пушкина. Мефистофель стремится погубить Фауста выступая как психолог, убеждая героя, что «скука — это и есть нормальное, естественное состояние человека в мире (на земле), что это всеобщее правило (исключений нет) и что такое состояние — результат разумности человеческого рода, его рассудка, способности к размышлению: „Вся тварь разумная скучает“» .

М. Н. Эпштейн пишет: «…Корабль гибнет потому, что гибнет минута, скука Фауста состоит в убиении времени, а рассеяние скуки — в убиении людей» .

«Сцены из Фауста» — это многособытийный рассказ, состоящий из «самых разных степеней событийности и разных уровней инкорпорированности в текст: это и событие разговора Мефистофеля и Фауста; и событие рассказа Мефистофелем о событиях, имевших место в прошлом — учение Фауста и его любовь; и событие гнева Фауста на своего собеседника, когда тот приводит примеры событий из своей жизни, с которыми сравнивается отвращение, наступающее после наслаждения; и событие рассказа о проплывающем здесь и сейчас корабле; и желание Фауста утопить всё; и событие согласия Мефистофеля сделать это…»

Также отличием стихотворения Пушкина является отсутствие мистерии в метафизическом плане . Дискуссия Фауста и Мефистофелят происходит однопланово, «все решается в психике Фауста» . Мефистофель-психолог стремится утвердить Фауста в своей правоте: он приводит в пример множество ситуаций из жизни, указывая лишь на отрицательные стороны и обесценивая тем самым жизнь, представляя её бесмысленной и безрадостной. «Мефистофель…чувствует, что данное психологическое состояние Фауста, доминанта „скуки“ в настоящий момент даёт ему возможность для фиксации и распространения этого чувства ретроспективно на все важные моменты прошлого» .

Исследователи и критики разделились во мнениях по поводу жанровой принадлежности стихотворения: Б. П. Городецкий , Б. В. Томашевский , С. М. Бонди называют произведение лирическим; И. В. Киреевский , С. А. Фомичёв, Б. С. Мейлах приводят аргументы в пользу драматического.

Для Б. В. Томашевского лирический характер выражен в представлении «раздвоенного сознания: ведь Мефистофель данной сцены разоблачает перед Фаустом лишь его собственные чувствования. От драматической формы остался лишь след некоторого объективизма и психологизма» . С. М. Бонди видит «противоборствующие стороны души поэта, которые воплощены в ставшие традиционными со времён Гёте образы Фауста и Мефистофеля» . И. В. Киреевский же умозаключает: «Пушкин рождён для драматического рода. Он слишком многосторонен, слишком объективен, чтобы быть лириком.»

Открытым остаётся вопрос не только жанра, но и смысла произведения. В. Г. Белинский видит смысл произведения в изображении «душевного кризиса современного человека, утратившего романтические иллюзии, изображение правдивое и сочувственное» , а С. М. Бонди видит осуждение автором романтизма: «Пушкин подчёркивает особую психологическую черту в облике разочаровавшегося во всем бывшего романтика — его антигуманный, даже больше, общественно опасный характер…такой озлобленный скептик, готовый цинически издеваться над своими прошлыми мечтами и идеалами, всегда при соприкосновении с людьми несёт им зло, гибель, несчастья» .

Критика

М. П. Алексеев называет «Сцену из Фауста» маленькой трагедией, «стоящей в ряду со многими другими европейскими произведениями о Фаусте, но сознательно соотнесённая Пушкиным с самым крупным и гениальным сочинением о Фаусте трагедией Гёте. Следует подчеркнуть при этом, что образ Фауста, его философия жизни, его идеалы и нравственные представления носили не только общечеловеческий характер, но и были одновременно выражением немецкого самосознания» .

Гениальность поэта в данном произведении подчёркивает Н. В. Гоголь : «Гетев „Фауст“ навёл его вдруг на идею сжать в 2-х-3-х страничках главную мысль германского поэта — и дивишься, как она метко понята и как сосредоточена в одно крепкое ядро, несмотря на всю её неопределённую разбросанность у Гёте.»

А. Г. Горнфельд в сравнении Фаустов делает вывод: «Фауст Пушкина — не Фауст Гёте; одни видят в этом недостаток произведения Пушкина, другие — особое достоинство; но нет спора в том, что скучающий и озлобленный герой русского поэта не может быть слит в один цельный образ с неустанно ищущим и деятельным Фаустом трагедии Гёте.»

Ссылки

Примечания