Interested Article - Дело дьяка Висковатого
- 2020-06-28
- 1
Дело Ивана Висковатого , дьяка Посольского приказа , влиятельного политического деятеля в окружении царя Ивана Грозного , рассматривалось на соборе «на еретики» 1553—1554 годов и касалось иконографического стиля новых икон , написанных для сгоревшего в 1547 году Благовещенского собора Кремля .
Ход соборных заседаний
25 октября 1553 года во время соборного заседания, на котором обсуждались меры, принятые относительно иконописания на соборе 1551 года , участвующий в соборе посольский дьяк Иван Висковатый выступил против новых икон. По требованию митрополита Макария через месяц дьяк подал пространную записку, в которой излагал свои мнения относительно новых, написанных новгородскими и псковскими мастерами икон. Висковатый обвинил протопопа Благовещенского собора Сильвестра и другого благовещенского иерея Симеона в близости еретикам Матвею Башкину и старцу Артемию , связав таким образом вопрос об иконах с ересью. Для исследования вопроса дьяк просил соборного разбирательства. Соборное разбирательство по этому делу состоялось в январе 1554 года и закончилось осуждением самого дьяка. На большинство «недоумений» дьяка собор ответил отрицательно. Дьяк раскаялся в своём поведении и был осужден к трёхлетней епитимии (отстранён от причастия). Соборное определение осуждало его, согласно 64-му правилу Трулльского собора , за возмущение народа. Также запрещалось держать книги святых Правил и учить, рассуждать о невидимом Божестве и непостижимом существе. В вину дьяку ставилось и некорректное цитирование правила VII Вселенского Собора . Кроме того, собор постановил «о всех тех святых иконах, о которых еси сомнение имел, и о прочих святых иконах, впредь тебе сомнения не иметь, и не рассуждати», пригрозив на будущее отлучением .
Существо спора
Однако вопрос об иконописи, поднятый дьяком на соборе, сложнее и не ограничивается темой церковных правил. В своей записке дьяк показал завидную эрудицию и достаточное понимание задач иконописи .
«Не подобает невидимого Божества и бесплотных воображати…»,— таким заявлением дьяка начинается спор. Речь идёт об иконном изображении первого члена Символа Веры. Висковатый настаивает, что образ Божий может быть только записан словами, а изображения Бога-Отца в образе Старца, Ветхого Днями, по пророчеству Даниила, недопустимо. Митрополит отводит это обвинение: «В нашей земле русьской отнележ просвещени быхом святым крещением, живописцы невидимого Божества по существу не описуют, а пишут и воображают по пророческому видению и по древним образцам греческим». Однако в своих возражениях Висковатый идёт дальше, различая видение Божества по пророкам и явление в Боговоплощении: «…все не едино видение видеша, не существа, но славы». «Не подобает почитать образ паче истины»,— говорит дьяк в другом месте, ссылаясь на 82-е правило Трулльского Собора. Для него ветхозаветные образы и сени минули, и после свершившегося Боговоплощения нет нужды возвращаться к ним: «Ветхая вся мимоидоша и быша вся нова». Существо вопроса для Висковатого понятно: изобразимо Боговоплощение, Богоявление как исторически свершенное деяние. «Истино Слово Божие Господь наш Иисус Христос виден нам в плотском смотрении, а прежде век от Отца невидим и неописан». Митрополит Макарий не различает Теофаний и пророческих видений: в его системе аргументации они занимают равноправное место . И это весьма существенный момент спора, выявляющий разницу подходов к иконографии.
Однако отсылка к древним греческим образцам (на них ссылаются оба полемиста) у дьяка не корректна. Святитель Макарий резонно приводит примеры изображения Бога-Саваофа в московских и новгородских церквях, причём икон греческого письма. Несколько ранее, Стоглавый собор предписал писать иконы «древних образцов, а от самомышления бы и своими догадками Божества не описывали» . Однако никаких критериев древности собор не даёт. В результате все иконы, написанные ранее и как бы утверждённые временем, автоматически становились «древними» образцами.
Висковатого смущает и обилие аллегорий на иконах и в росписях в царских палатах. В частности, его недоумение вызывает изображение Христа в образе юноши облачённого в броню, держащего в руке меч. Или образ Святого Духа «в птичьем незнаемом образе».
Изображение Сына Божия в виде ангела с крыльями на иконах, изображавших сотворение мира, было истолковано Висковатым как исповедание Сына неравночестным Отцу. Здесь следует отметить ещё одну немаловажную деталь: дьяк называет этот образ «латинским мудрованием». Он прямо говорит, что «многажды слышал от Латын в разговоре, что тело Господа нашего Иисуса Христа укрываху Херувимы от срамоты». Отношение к латинству Висковатого известно по свидетельствам иностранцев. Генрих Штаден пишет, что он «к христианам (то есть к католикам) был очень враждебен». Л. А. Успенский считает, что многие элементы новой иконографии явно навеяны мотивами католической и северогерманской мистики . Эти заимствованные элементы и вызывают критику Висковатого.
Между прочим, дьяк отмечает и другую причину, по которой невозможны изображения нереалистические. Так как иконы имеют целью напоминать о Христе неграмотным, тем кто «не видят книг», то отступление от исторической правды не допустимы, ибо вводят в заблуждение, дают ложные образы .
Западное влияние начинает проникать через Новгород ещё во второй половине XV века. При архиепископе Геннадии это влияние только усиливается. В своё время москвича Геннадия возмущал символизм новых новгородских икон, в которых он видел преломление распространившейся среди новгородцев ереси. Теперь митрополит Макарий, бывший новгородский архиерей, ратует за подобные изображения. Вполне вероятно, что владыка Макарий видел насущную необходимость в подобных изображениях в целях просвещения, поборником которого, как известно, он был. Однако сложный символизм новых изображений вряд ли был понятен людям не книжным, и дидактическая цель здесь не достигается. С другой стороны дробление иконописного пространства, «разъяснительная» сложность иконы разрушают цельность образа и цельность восприятия. Такая икона ориентирована не на молитву, а на размышление.
О. Георгий Флоровский оценивает спор Висковатого с Митрополитом Макарием как столкновение двух религиозно-этических ориентаций: «традиционного иератического реализма и символизма, питаемого возбуждённым воображением». В своей книге «Пути русского богословия» О. Георгий по поводу новых икон Благовещенского собора пишет: «Икона становится слишком литературной, начинает изображать скорее идеи, чем лики; сама религиозная идея слишком часто тонет, теряется и расплывается в художественной хитрости и узорочьи форм» .
видит в поведении посольского дьяка активное сопротивление проникновению западных новшеств и недопустимых «мудрований»: «В том и в другом случае Висковатый оказывался не только ревнителем традиционной религиозности, но действовал и как политик, государственник, слуга и сторонник московского самодержавия».
Политическая сторона дела
Однако дело имело и политическую сторону. Жёсткая реакция митрополита на выступление дьяка была, возможно, вызвана этим фактом. Дьяк обвинил благовещенских иереев не больше и не меньше, как в ереси. Косвенно обвинение падало и на поддерживающих их митрополита. Это придавало делу особую остроту: вряд ли искушённый политик не понимал последствий своих обвинений. Действительно, Висковатый близок кругу родственников царицы Анастасии Захарьиных: книги он берёт из библиотеки боярина Михаила Морозова и брата царицы Василия Юрьева-Захарьина . Эту партию родственников царицы раздражает активная деятельность митрополита и его соратников, их влияние на политическую жизнь государства. Однако этот факт нисколько не ставит под сомнение важность вопросов поднятых Иваном Висковатым: какими бы ни были причины выступления дьяка на соборе, он затронул очень существенные вопросы .
О новой иконографии
Появление иконографических сюжетов, вызвавших недоумение посольского дьяка, относится к концу XV века. Появляются они вначале в Пскове, городе наиболее открытым латинскому влиянию. О подобных изображениях в письме дьяку Михаилу Мисюрю-Мунехину пишет переводчик Максима Грека Дмитрий Герасимов (1518-1519 гг.). Образ называется необычным, «его опроче одного града во всей русской земле не описуют». «Один град», как явствует из этого же письма, это Псков. В том же письме Герасимов сообщает, что новгородский архиепископ Геннадий оспаривал подобные изображения, но псковичи сослались на греческие образцы и архиепископа не послушали . Отрицательно относится к ним и Максим Грек: «Преизлишне таковы образы писати, иноверным и нашим хрестианам простым на соблазн».
В 60-е годы аналогичные возражения в адрес новгородского иконописания высказывал Зиновий Отенский . Новгородский учёный монах придерживается тех же принципов теории иконописи, что и Висковатый, определяет икону, как уподобление первообразу , так же ссылается на правила Трулльского собора. Из его сочинения «Истины показание к вопросившим о новом учении» следует, что новая иконография вызывала оживлённые споры и в самом Новгороде . Правоту дьяка подтверждают и святоотеческие творения. В писаниях патриарха Константинопольского Германа I, папы Григория II, Иоанна Дамаскина, а так же в «Многосложном свитке» , написанным патриархами Христофором Александрийским, Иовом Антиохийским и Ваилием Иерусалимским для император Феофила (836 год) мы встречаем те же взгляды .
А Большой Московский собор в XVII веке по существу подтвердил недопустимость изображений Бога-Отца в образе Саваофа. Впрочем, это запрещение не соблюдается: «Троица Новозаветная» — часто встречаемый сюжет в храмовой росписи.
Примечания
- К слову сказать, Артемий еретиком признан не был. Известные его произведения, часть которых была написана в Литве, свидетельствуют о его православии.
- «Не следует мирянину держать речь или учить всенародно, присвоив себе таким образом учительское достоинство, а нужно следовать переданному от Господа чину и открывать ухо принявшим благодать учительского слова и от них учиться божественному». Нарушитель этого правила отлучается от церкви на 40 дней.
- В Исповеди Висковатого: «А что еси, государь, спросил, что написано въ моёмъ списке отъ првилъ Седьмаго Собора, что кроме плотского смотрения господня, и распятия на кресте, и образа Пречистые, и Святых угодившихъ, иных образов не писати, кроме техъ образовъ, и вы того въ правилах не нашли: и язъ, государь, то слово потому написал, что въ правилоехъ те образы именно написаны, а иных не написано, и что ми было сомненно…». Действительно, его добавка искажала смысл соборного определения, вводила нужное для дьяка правило.
- В вину Висковатому ставились не его сомнения, а поведение: «От своего мнения, не испытав божественного Писания, о тех святых честных иконах сомнение имел и вопил и возмущал народ православных хрестьян, въ соблазнъ и в поношение многимъ».
- по этому поводу пишет: «Висковатый выдвинул ряд важных и ценных соображений по поводу русской иконописи и — каковы бы ни были истинные причины его выступления — обнаружил большую эрудицию и, по нашему мнению, ясное понимание духа и смысла церковной живописи».
- «Для митрополита изображение Бога по пророческим видениям имеет ту же силу свидетельства, что и образ воплощения; он не делает между ними разницы»,— поясняет Л. А. Успенский (с.362-363)
- Образ Бога-Саваофа относится к второй ипостаси Пресвятой Троицы, Богу-Слову. На это указывал Большой Московский собор 1667 года
- 43-я глава Стоглава.
- См. Л. А. Успенский «Богословие иконы Православной Церкви». с.375.
- Философия русского религиозного искусства XVI—XX вв. Антология. с.293.
- О. Григорий Флоровский. «Пути русского богословия». с.27
- На этот факт обращает внимание Р. Г. Скрынников . (Р. Г. Скрынников. Иван Грозный. М.: ООО «Издательство АСТ», 2001. с 85-86)
- П. В. Знаменский пишет, что в этом споре Висковатый был поддержан московскими иконописцами, отстранёнными от дел. Если это так, то отстранение московских иконописцев могло означать отказ от московской иконописной школы в пользу новой, по сути модернистской школы Пскова и Новгорода. В этом случае спор приобретает ещё более трагическое содержание: московскому традиционализму противопоставляется новый взгляд на иконопись, не принимаемый в Москве. (см. П. В. Знаменский . История Русской Церкви. М.: Крутицкое патриаршее подворье, 1996. с. 151.)
- См. Андреев Н. Е. «Инок Зиновий Отенский о иконопочитании и иконописании».// Seminarium Kondakovianum. т. VIII. c.272.
- Зиновий, инок Отенский «Истины показание к вопросившим о новом учении» Казань. 1863 г. с. 360.
- «Истины показание к вопросившим о новом учении» Казань. 1863 г. Глава 55.
- Андреев Н. Е. «Инок Зиновий Отенский о иконопочитании и иконописании».// Seminarium Kondakovianum. т. VIII.
- от 23 октября 2012 на Wayback Machine
- См. Голубинский Е. Е. «История Русской Церкви» т. 2, ч. 1. с. 844.
- Троица Новозаветная представляет собой «конструкцию» из библейских откровений: Бог-Отец в образе Саваофа, старца «ветхого днями», Бог-Сын, воплощённый по человечеству Господь Иисус Христос и Дух Святой в образе голубином.
См. также
Источники
- Акты Археографической Экспедиции. т.1 документ № 238, с.241-249
- Розыск или список о богохульных строках и о сумнении святых честных икон Диака Ивана Михайлова сына Висковатого в лето 7062. // «Материалы Славянские», ЧОИДР 1858 г. т. II, с. 2.
- Московские соборы на еретиков XVI века. Вопрос дьяка Висковатого // ЧОИДР 1847 г. год 3 т. 3, с. 4.
Литература
- Митрополит Макарий (Булгаков) . История Русской Церкви. Книга IV, часть I. с.144-148.
- 2020-06-28
- 1