Старору́сский (или великору́сский) язык ( старорусский, или великорусский период ) — русский язык XIV—XVII веков со времени разделения древнерусского языка на самостоятельные (велико)русский , белорусский и украинский языки до петровских реформ. Термин старорусский применяется преимущественно к единицам языка (словам) для определения их возраста или времени письменной фиксации .

Контекст

В истории русского языка выделяется три основных периода: древнерусский , общий для русского, белорусского и украинского языков (VI—XIV веков), старорусский или великорусский (XIV—XVII веков) и период национального русского языка (с середины XVII века) .

Лингвистическая характеристика

В этот период начинают формироваться фонетическая , морфологическая и синтаксическая системы , близкие системам современного русского языка, происходят такие языковые изменения, как :

• изменение е в о после мягких согласных перед твёрдыми : [н’ес] > [н’ос];
• окончательное формирование системы оппозиций твёрдых / мягких и глухих / звонких согласных ;
• замена согласных ц , з , с в формах склонения на к , г , х ( рукѣ , ногѣ , сохѣ вместо руцѣ , нозѣ , сосѣ ); в украинском и белорусском языках такие падежные чередования сохраняются: укр. на руці, на нозі ; белор. на руцэ, на назе ;
• утрата категории двойственного числа ;
• утрата формы звательного падежа , которая стала заменяться формой именительного падежа ( брат! , сын! ), звательный падеж сохраняется в украинском языке и частично в белорусском: укр. брате!, сыну! ; бел. браце! ;
• появление и широкое распространение флексии -а у существительных в форме именительного падежа множественного числа ( города , дома , учителя ) при её отсутствии в подобных формах в украинском и белорусском: укр. доми , вчителі ; бел. гарады , дамы , вучыцелі ;
• унификация типов склонения;
• изменение адъективных окончаний [-ыи̯], [-ии̯] в [-ои̯], [-еи̯] ( простый , сам третий изменяются в простой , сам трете́й );
• появление форм повелительного наклонения с к , г вместо ц , з ( пеки вместо пеци , помоги вместо помози ) и на -ите вместо -ѣте ( несите вместо несѣте );
• закрепление в живой речи одной формы прошедшего времени у глаголов — бывшего причастия на -л , входившего в состав форм перфекта ;
• появление таких общевеликорусских слов, как крестьянин , мельник , пашня , деревня и многих других.

Диалекты

Среди диалектов, сложившихся на будущей великорусской территории во второй половине XII — первой половине XIII века ( новгородский , псковский , смоленский , ростово-суздальский и акающий диалект верхней и средней Оки и междуречья Оки и Сейма ), ведущим становится ростово-суздальский, в первую очередь его московские говоры . Со второй четверти XIV века Москва становится политическим и культурным центром великорусских земель, а в XV веке под властью Москвы объединяются обширные русские земли, включённые в Великое княжество Московское . На основе главным образом московских говоров, а также некоторых языковых элементов других русских диалектов (рязанских, новгородских и т. д.) к XVI веку постепенно вырабатываются нормы московской разговорной речи, сочетающие в себе севернорусские (согласная взрывного образования г , твёрдое т в окончаниях глаголов 3-го лица и т. д.) и южнорусские черты ( аканье и т. д.). Московское койне становится образцовым, распространяется в остальных русских городах и оказывает сильное влияние на древнерусский письменный язык. Дополнительно на унификацию языка оказывает влияние появившееся в XV—XVI веках книгопечатание , при котором церковные и гражданские книги стали издаваться со шрифтом полуустав . На языке с московской разговорной основой были написаны многие официальные документы и произведения XV—XVII веков (« Хожение за три моря » Афанасия Никитина , сочинения Ивана IV Грозного , « Повесть о Петре и Февронии Муромских », «Повесть о псковском взятии», сатирическая литература и т. д.) .

В старорусский период изменяется диалектное членение русского языка, к XVII веку формируются две большие диалектные группировки — севернорусское и южнорусское наречия , а также переходные между ними среднерусские говоры .

Письменный язык

В XIV—XVII веках постепенно формируется литературное двуязычие , сменившее диглоссию : церковнославянский язык русского извода продолжает сосуществовать с собственно русским литературным языком с народной речевой основой . Между данными идиомами возникают различные переходные типы. В литературно-языковых процессах отмечаются противоречивые тенденции: с одной стороны, с конца XIV века появляется литература разных жанров на народно-речевой основе, доступная широким слоям русского общества, с другой — под влиянием так называемого второго южнославянского влияния усиливается архаизация языка многих произведений; формируемое при этом книжное «плетение словес» всё сильнее расходится с народной речью того времени .

Немецкий филолог Генрих Лудольф писал: «Но точно так же, как никто из русских не может писать или рассуждать по научным вопросам, не пользуясь славянским языком, так и наоборот — в домашних и интимных беседах нельзя никому обойтись средствами одного славянского языка, потому что названия большинства обычных вещей, употребляемых в повседневной жизни, не встречаются в тех книгах, по каким научаются славянскому языку. Так у них говорится, что разговаривать надо по-русски, а писать по-славянски.» . Новаторским в этом смысле было « Житие протопопа Аввакума », написанное «природным русским языком», то есть, во многом, просторечием . Это хорошо видно из сопоставления следующих примеров:

Посем привезли в Брацкой острог, и в тюрму кинули, соломки дали... Что собачка в соломке лежу: коли накормят, коли нет. Мышей много было, я их скуфьею бил, — и батошка не дадут дурачки! Всё на брюхе лежал: спина гнила. Блох да вшей было много... А жена з детми верст з дватцеть была сослана от меня. Баба ея Ксенья мучила зиму ту всю, — лаяла да укоряла.

— « Житие протопопа Аввакума »

Такожде и в сие наше время благоволи господь Бог крепкаго нашего самодержца и благохотнаго всем человеком и милостивого царя, гневаяся на люди, отняти. Который бы ради своего мудраго разсмотрительства и великого милосердия, аще не бы его болезнь постигла, народное бедство всячески бы возмогл успокоити. Уже бо в царствующем граде гнев Божий от налогов начальнических и неправедных судов возгаратися нача, и мысли у людей такожде начаша развращатися.

— Сильвестра (Медведева)

В XVI веке осуществилась грамматическая нормализация московского письменного языка, который стал единым общегосударственным языком Русского царства . В связи с великодержавными притязаниями Московского царства на роль Третьего Рима , московский деловой язык с конца XV — начала XVI века подвергался сознательной архаизации и регламентации по образцу литературного славяно-русского языка (сравни, например, преобладание в XVI веке форм местоимений тебѣ , себѣ при господстве народных тобѣ , собѣ в XV веке). В высоком книжно-риторическом стиле образовывались искусственные неологизмы по архаическим моделям, сложные слова (типа великозлобство , зверообразство , властодержавец , женочревство и тому подобное).

Церковно-славянская орфография была кодифицирована в грамматике Л. И. Зизания (1596) и Мелетия Смотрицкого (1619). Столетием позже В. К. Тредиаковский ещё во время учёбы в Славяно-греко-латинской академии обратил внимание на то, что стремление Смотрицкого брать за основу русской грамматики формальные греческие образцы противоречит природе славянской речи. Затем Максим Грек в издании 1648 года придал грамматике Смотрицкого сакральную значимость, что спустя сто лет потребовало переосмысления. До Тредиаковского это начал делать В. Е. Адодуров в своей «Грамматике», написанной в конце 40-х гг. XVIII в., и Василий Кириллович его упоминает, хотя и не называя имени — как «такова человека, бывшаго некогда при Академии…» .

Московский приказный язык, почти свободный от церковнославянизмов , к началу XVII века достиг большого развития. Он применялся не только в государственных и юридических актах, договорах, но на нём велась и почти вся корреспонденция московского правительства и московской интеллигенции, на нём же писались статьи и книги самого разнообразного содержания: своды законов, мемуары, хозяйственные, политические, географические и исторические сочинения, лечебные, поваренные книги.

Юго-западное влияние, исходившее из Речи Посполитой , несло с собою в русскую литературную речь поток европеизмов. В XVII веке возросло влияние латинского языка , который был интернациональным языком науки и культуры (ср. латинизмы в русском языке XVII века — в кругу терминов математики: вертикальный , нумерация , мультипликация , то есть умножение, фигура , пункт , то есть точка, и тому подобное; в географии: глобус , градус и др.; в астрономии: деклинация , минута и другое; в военном деле: дистанция , фортеция ; в гражданских науках: инструкция , сентенция , апелляция ). Влияние латинского языка отразилось также на синтаксической системе русского языка — на конструкции книжного периода. В роли поставщика европейских научных, юридических, административных, технических и светско-бытовых слов и понятий выступал также польский язык .

См. также

• Западнорусский язык

Примечания

Литература

• Захарова К. Ф. , Орлова В. Г. , Сологуб А. И., Строганова Т. Ю. Образование севернорусского наречия и среднерусских говоров / ответственный редактор В. Г. Орлова . — М. : « Наука », 1970. — 456 с.
• Лопатин В. В. , Улуханов И. С. Восточнославянские языки. Русский язык // Языки мира. Славянские языки . — М. : Academia , 2005. — С. 444—513. — ISBN 5-87444-216-2 .

Дополнительная литература