Пожары в Калифорнии (2018)
- 1 year ago
- 0
- 0
« Больши́е пожа́ры » — советский «коллективный роман»- буриме , опубликованный в журнале « Огонёк » в 1927 году . В написании романа приняли участие 25 известных писателей 1920-х гг., в том числе будущие классики советской литературы Леонид Леонов , Исаак Бабель , Алексей Новиков-Прибой , Борис Лавренёв , Константин Федин , Алексей Толстой , Михаил Зощенко и др. Автором первой главы стал Александр Грин , предложивший детективный сюжет о таинственных пожарах в вымышленном советском городке Златогорске; каждый из остальных авторов написал по одной главе, в которой предлагал своё развитие сюжета .
Некоторые главы романа впоследствии перепечатывались, однако первое отдельное издание в виде книги появилось лишь в 2009 году , с предисловием Дмитрия Быкова и иллюстрациями Александра Егорова.
В 1926 году главному редактору журнала «Огонёк» Михаилу Кольцову пришла в голову идея опубликовать в журнале коллективный роман, написанный лучшими советскими писателями. Анонс романа был опубликован в «Огоньке» в № 51 за 1926 год: сообщалось, что в будущем году в журнале «будет предложен первый в СССР коллективный роман, в котором принимают участие 25 известных русских писателей», а также что:
Каждым из участников романа будет написана одна глава, причём замысел, фабула и герои романа являются едиными. Таким образом, «Огонёк» создаст единственный в своём роде художественный документ, в котором будут сосредоточены особенности стиля и характер творчества всех ныне существующих литературных групп в лице их виднейших представителей.
На обложке № 52 за 1926 год были помещены фотографии всех 25 авторов будущего романа. Впоследствии список авторов претерпел небольшие изменения: так, в исходном списке фигурировали Артём Весёлый , Иван Касаткин и Илья Эренбург , однако не было Вениамина Каверина, Н. Огнева и Н. Ляшко.
Написать первую главу Кольцов попросил Александра Грина, жившего в Феодосии . Тот использовал в качестве завязки сюжет своего начатого в 1924 году и впоследствии оставленного романа «Мотылёк медной иглы» о таинственных пожарах в вымышленном городе Сан-Риоль. Действие было перенесено в советский город Златогорск, героев переименовали (архивариус Варвий Гизель стал Варвием Мигуновым, журналист Вакельберг стал Берлогой).
Главы романа публиковались в номерах с 1 по 25 за 1927 год, некоторые из них сопровождались иллюстрациями художников (в том числе Бориса Ефимова , брата Михаила Кольцова). Начиная со второй главы, текст сопровождался кратким изложением содержания предшествующих глав. Последнюю главу написал сам Кольцов. При этом далеко не на все возникшие в ходе повествования вопросы (например, кто поджигал дома?) был дан ответ, а завершался роман тревожным предупреждением:
Продолжение событий — читайте в газетах, ищите в жизни! Не отрывайтесь от неё! Не спите! «Большие пожары» позади, великие пожары — впереди.
В итоге, по мнению критика Дмитрия Быкова , «…общее ощущение непрекращающегося пожара, тлеющего то тут, то там и внезапно вымахивающего над городом в виде огненного столба, победило всю бодряческую радость, которой так и светятся страницы „Огонька“ 1927 года».
В конце 1930-х — начале 1940-х гг. шесть авторов ( А. Аросев , И. Бабель , С. Буданцев , А. Зорич , М. Кольцов , Г. Никифоров ) были репрессированы, ещё один ( Е. Зозуля ) погиб на фронте.
Некоторые главы романа впоследствии перепечатывались, в том числе в собраниях сочинений Алексея Толстого и Александра Грина, однако в целом роман был забыт. В 1973 году в журнале « Наука и жизнь » была опубликована статья Абрама Вулиса «Как были зажжены „Большие пожары“», в 2001 году в «Огоньке» — статья Дмитрия Быкова «Большие пожары — 1927», переизданная затем в его сборнике эссе «На пустом месте» . В 2000-е гг. главы из романа публиковались в журналах « Время и мы » и « Новая юность ».
В сентябре 2009 года появилось первое отдельное издание романа, осуществлённое по инициативе главного редактора издательства « » Виталия Бабенко . В качестве предисловия в книге была опубликована (в дополненном виде) статья Дмитрия Быкова, в конце давались биографические справки об авторах. Книгу проиллюстрировал Александр Егоров. Презентация книги прошла на XXII Московской международной книжной выставке-ярмарке .
Действие происходит в 1920-е годы в вымышленном городе Златогорске на юге СССР .
В городе начинают происходить загадочные пожары , почти каждый день сгорает один или несколько домов. Корреспондент газеты «Красное Златогорье» Берлога с помощью своего знакомого, делопроизводителя суда Варвия Мигунова, находит в архиве дело № 1057, в котором имеется информация об аналогичных пожарах 20-летней давности. Они видят в архиве необычную жёлто-синюю бабочку , и архив тут же сгорает. Мигунов попадает в сумасшедший дом , где начинает вырезать бабочек из бумаги. Из общежития газеты, где живёт Берлога, крадут дело № 1057 (с которым он даже не успел ознакомиться), а само общежитие также сгорает. Выясняется, что дело выкрал (по просьбе неизвестного) вор Петька Козырь из Стругалёвки — трущобного пригорода Златогорска. Вместе со своей знакомой Ленкой-Вздох они решают шантажировать Берлогу, чтобы получить деньги в обмен на папку.
Ещё одно значимое событие в городе — постройка огромного шикарного особняка 85-летним концессионером Струком, поляком по происхождению, сколотившим огромное состояние в США и приехавшим в СССР с не вполне понятными целями. Берлога берёт интервью у внучки миллионера , красавицы Элиты Струк (которая впоследствии оказывается специально нанятой актрисой Диной Каменецкой). Он также знакомится с городским сумасшедшим Иваном Кулаковым, который как будто что-то знает о тайне пожаров. Однако вскоре и Кулакова, и Берлогу, очевидно вставшего у кого-то на пути со своим расследованием, насильно помещают в сумасшедший дом. В поиск виновных в поджогах включаются пролетарии Ванька Фомичёв, дядя Клим и Андрей Варнавин, однако после пожаров в Стругалёвке арестовывают самого Варнавина и Петьку-Козыря.
В город прибывает и представляется инженером Куковеровым следователь из Москвы, присланный расследовать пожары. Он ведёт двойную игру, расследуя дело вместе со златогорскими милиционерами и одновременно выступая в роли компаньона Струка. Вскоре оказывается, что существует двойник Куковерова, который похищает из сумасшедшего дома Берлогу и пытается с его помощью заманить настоящего Куковерова. Однако Берлоге удаётся убить двойника (им оказался парень, служивший у Струка швейцаром ) и сбежать в город.
Со Струком встречается и обсуждает дела брат Ивана Кулакова, Пантелеймон Кулаков, к ним приходит и Ленка-Вздох. Затем в порту она передаёт неизвестному в кожаном пальто свёрток, с которым неизвестный посещает танкер «Красный луч», который после этого загорается. Ленка сообщает обо всём в милицию, однако к ней в камеру входит неизвестный и оставляет ей коробку с бабочками, из-за которых Ленка сгорает. Неизвестного убивает Куковеров, им оказывается врач из сумасшедшего дома. При пожаре из заключения сбегают и скрываются Петька-Козырь и Андрей Варнавин. По описанию Ленки-Вздох милиция с Куковеровым выходят на учителя Горбачёва, в квартире которого обнаруживают целый склад коробок с бабочками. Анализ показывает, что на крыльях бабочек находится особое вещество (недавно открытый в США химический элемент «струцций»), которое способно легко воспламеняться под воздействием «жизненной энергии» бабочки.
Элиту Струк арестовывают. Варвия Мигунова отпускают лечиться на дому. Неизвестные похищают редактора «Красного Златогорья» и председателя исполкома . Ванька Фомичёв проникает в сумасшедший дом и пытается говорить с Иваном Кулаковым, однако вспыхивает пожар и они оба гибнут. Сын милиционера Мишина пионер Ким сообщает, что видел целую стаю бабочек, летящую на юго-восток к пороховым складам. Склады взрываются, неподалёку от них оказывается Струк, которого преследуют Берлога и Мигунов. Струка арестовывают и допрашивают (оказывается, что паспорт на имя Струка ему продали, когда он ещё до революции нелегально перешёл российско-шведскую границу).
В конце действие перемещается в редакцию журнала «Огонёк», куда приходит изобретатель Желатинов, прочитавший о пожарах в Златогорске и предлагающий прекратить их при помощи своего изобретения (особых огнетушителей ). Желатинова отвозят в Златогорск, вскоре пожары прекращаются (последним сгорел особняк Струка, в котором устроили казино ). В Златогорск приезжает московская комиссия, которой жители жалуются на авторов романа, по-разному поиздевавшихся над горожанами. Роман кончается речью председателя комиссии, который обвиняет жителей города в мещанстве и желании укрыться от реальных проблем:
Рано думать, что уже отшумели великие грозы революции, что уже совсем потухли большие пожары! Тянется к нам враг, настойчивыми, длинными, цепкими, умелыми своими руками подбирается он к каждому заводу, к каждому дому... Всех героев романа, а равно население города Златогорска считаю распущенными. Самый Златогорск, за минованием надобности, упраздняю. Продолжение событий — читайте в газетах, ищите в жизни! Не отрывайтесь от неё! Не спите! «Большие пожары» позади, великие пожары — впереди.
При том, что главы романа отражают индивидуальные стили каждого из авторов, в тексте имеется множество нестыковок, а ряд сюжетных линий так и не был распутан. По формулировке Дмитрия Быкова, во многом роман писался по принципу «кто в лес, кто по дрова» :
...вообще можно проследить интересную закономерность — когда за дело берётся интеллигентный писатель, не хватающий с неба звёзд, но культурный, с хорошим дореволюционным прошлым, он честно пытается свести все нити, выстроить правильную интригу и перепасовать сюжет следующему со всей возможной деликатностью. Следующим же, увы, оказывается кто-нибудь идейный или от сохи, кого сюжет, жизнеподобие и прочие формальности не интересуют совершенно: ему типажи подавай, актуальность, языковые выкрутасы! ...огоньковский опыт нагляднейшим образом доказал, что впрягать писателей в коллективное дело — затея совершенно безнадежная. Будущий Союз писателей и коллективные книжки про Беломорканал , про заводы и фабрики — все это подтвердило нехитрую мысль о том, что настоящая интеллектуальная работа делается в одиночку.
Литературовед Абрам Вулис отмечает следующую аллюзию на роман у Ильфа и Петрова :
Современный читатель «Двенадцати стульев» и «Золотого телёнка» знать не знает и ведать не ведает, что… бухгалтер Берлага попадает в сумасшедший дом по милости репортера Берлоги, угодившего в такую же передрягу на страницах коллективного романа двадцати пяти советских писателей «Большие пожары».
В литературе нет органически развивающегося отношения к слову. Роман двадцати пяти писателей в «Огоньке» «Большие пожары» блестяще показал «стёртость» стиля. Кроме М. Зощенко, который остался самим собой, затея «Огонька» неожиданно поставила в один ряд Буданцева и Лидина, Бабеля и Леонова. Игра оказалась игрой с огнём.
Сумма кусков в «Больших пожарах» не сложилась в цельное произведение, однако каждый из кусков обладает определённой литературной ценностью.
На уроках химии я тайно почитывал в «Огоньке» роман «Большие пожары» в двадцати пяти главах. (…) Винегрет , но занятный.
Роман читал прилежно. Очень хотел зачитаться. Но не смог. Не получалось. Масса путаницы. Столько там наверчено всякой всячины, что я сразу же заблудился в сумасшедших историях с переодеваниями, двойниками, убийствами, пожарами и взрывами пороховых погребов.
…талантливый писатель, даже играя в предложенную, навязанную игру, остается талантливым сочинителем. Конечно, мы больше любим Бабеля — автора «Одесских рассказов» и «Конармии», но новелла в «Больших пожарах» открывает иную сторону его таланта — бытописателя. А как неожиданны М. Зощенко, В. Инбер, В. Каверин… Нельзя не признать, что успех романа во многом зависел от Михаила Кольцова. Ещё недавно — в 1918 году — антисоветский журналист в Киеве, в 1920-м — организатор советской печати в Одессе, он и в Москве, как многие писатели-одесситы, нашел самого себя, нашел приложение своей безудержной фантазии. Приглядитесь, как он вяжет узелки в последней главе, выполняя то, что не смогли сделать его, признаемся, более талантливые, но менее организованные коллеги.
Аналогия с Вавилонской башней напрашивается сама собой: 25 советских писателей, собранные по алеаторическому принципу, то есть представляющие вполне репрезентативную выборку, и не помышляли о строительстве. Более того, каждый, как мог, оттягивал тот прекрасный момент, когда все нити должны соединиться в единую сеть, которая погубит злодея. Каждый — в силу своего таланта и представления о прекрасном — лишь привинчивал собственную финтифлюшку на отсутствующий каркас. И вместо истории о таинственных бабочках и красавицах, роковых страстях, поджогах и поджигателях современного читателя, увидевшего роман не в виде разрозненных глав, а, так сказать, весь и сразу, ждёт не менее увлекательный и поучительный рассказ об ушедшем, хотелось бы думать, навсегда времени.
Истинное наслаждение доставляет процесс сравнения стилевых особенностей разных авторов и их тематических пристрастий. Иными словами – изучение, как в них борется стремление соответствовать общей задаче с творческой индивидуальностью. А если еще проще – то наблюдение за тем, как каждый тянет одеяло в свою сторону... В конце, в последней главе, Михаил Кольцов всё более или менее сводит воедино, делает из этого лоскутного одеяла цельный роман. О чем он? Да о том, что Советская Россия находится в окружении врагов, что на предприятиях участились случаи саботажа и порчи имущества. Последняя фраза романа: «Большие пожары» позади, великие пожары — впереди!» А впереди, как известно, и период шпиономании, и Большой террор 37-го, и Великая Отечественная … Ощущением грядущей беды пронизаны главы всех авторов, каким бы разными они ни были. О чем бы ни писали авторы — а получалось всё об одном. На то они и писатели, чтобы чувствовать беду…