Палестина
,
1150-е годы до н. э.
На ступенях дома, утопающего в густой тропической растительности, сидит Далила, ожидая Самсона. Коварный план обольстительницы таков: вынудить влюблённого в неё Самсона открыть ей тайну его необычайного могущества. Самсон не в силах сопротивляться, и в ответ на его откровенность Далила предаёт его, обрезая ему волосы. Утративший силу Самсон захвачен
филистимлянами
, закован в цепи и брошен в темницу
.
Mon cœur s’ouvre à ta voix,
Comme s’ouvrent les fleurs
Aux baisers de l’aurore!
Mais, ô mon bien-aimé,
Pour mieux sécher mes pleurs,
Que ta voix parle encore!
Dis-moi qu’à Dalila
Tu reviens pour jamais,
Redis à ma tendresse
Les serments d’autrefois,
Ces serments que j’aimais!
Ah! Réponds à ma tendresse!
Verse-moi, verse-moi l’ivresse!
Réponds à ma tendresse…
Réponds à ma tendresse!
Ah! Verse-moi, verse-moi l’ivresse!
Ainsi qu’on voit des blés
Les épis onduler
Sous la brise légère,
Ainsi frémit mon cœur,
Prêt à se consoler,
À ta voix qui m’est chère!
La flèche est moins rapide
À porter le trépas,
Que ne l’est ton amante
À voler dans tes bras!
Ah! Réponds à ma tendresse!
Verse-moi, verse-moi l’ivresse!
Réponds à ma tendresse…
Réponds à ma tendresse!
Ah! Verse-moi, verse-moi l’ivresse!
Открылася душа,
Как цветок на заре
Для лобзаний Авроры.
Но чтоб утешилась я,
Мне слёзы осуши
Жгучей лаской, страстным взором.
Далиле повтори,
Что ты мой навсегда,
Что все забыты муки,
Повтори те слова,
Что любила так я…
Ах, нет сил снести разлуку,
Жгучих ласк, ласк твоих ожидаю,
От счастья замираю,
От счастья замираю,
Ах, жгучих ласк, ласк твоих ожидаю…
Как колос на полях,
Наклоняясь, дрожит
Под дыханьем Зефира,
Так трепещет грудь моя.
Надежду в ней родит
Голос нежный, как звук лиры.
Стрела не так быстра,
Устремляясь к врагу,
Как я, когда в объятья твои лечу,
Как я к тебе лечу.
Ах, нет сил снести разлуку,
Жгучих ласк, ласк твоих ожидаю,
От счастья замираю,
От счастья замираю,
Ах, жгучих ласк, ласк твоих ожидаю…