Линейный криптоанализ
- 1 year ago
- 0
- 0
«Ультра» ( англ. Ultra ) — условное обозначение, принятое британской военной разведкой во время Второй мировой войны для перехваченных и дешифрованных Блетчли-парком особо важных секретных сообщений противника . Применялось с июня 1941 г. Позже «Ультра» стало стандартным обозначением среди западных союзников для всех сообщений такого типа. Название возникло из-за того, что эта информация была важнее, чем информация наивысшего уровня секретности в британской классификации ( Most Secret ) и поэтому получила кодовое имя Ultra secret . Также в разное время использовались другие кодовые имена . Изначально британская разведка присвоила этим данным имя Boniface . В США использовалось название Magic для дешифрованных японских сообщений.
Большая часть немецких сообщений шифровалась на машине « Энигма ». Теоретически машину было невозможно взломать, но недостатки практического использования позволили осуществить взлом. Термин «Ультра» часто используется как синоним словосочетания дешифратор «Энигмы» . Но «Ультра» также включает в себя расшифровку немецких машин Лоренц SZ 40/42 , которые использовались германским верховным командованием, машины Хэгелин и других итальянских и японских шифров и кодов, таких как Purple и JN-25 .
Многие и тогда и сейчас отмечали, что «Ультра» оказалась чрезвычайно полезной для союзников. Уинстон Черчилль сказал королю Георгу VI : «Именно благодаря „Ультре“ мы выиграли войну» . Ф.В. Винтерботам цитировал главнокомандующего западным фронтом союзных сил Дуайта Д. Эйзенхауэра , который в конце войны сказал, что «Ультра» оказалась решающей для победы союзников . Сэр Гарри Хинсли, официальный историк британской разведки времён Второй мировой войны, сделал аналогичную оценку «Ультра», говоря, что это сократило войну «не менее чем на два, а может и на четыре года», и что неясно как закончилась бы война, если бы «Ультра» не было .
Большая часть разведданных была получена из перехваченных вражеских радиосообщений, которые были зашифрованы на различных шифровальных машинах. Эти данные дополнялись материалами, получаемыми из радиокоммуникаций другими методами (например, анализ трафика и радиопеленгация ). На ранних этапах войны, особенно во время восьмимесячной «странной войны» , немцы могли передавать большую часть своих сообщений с помощью наземных линий, поэтому им не было необходимости активно использовать радио. Это означало, что у Блетчли-Парка было некоторое время, чтобы накопить опыт сбора данных и начать расшифровку сообщений в различных радиосетях. Первоначально сообщения, зашифрованные «Энигмой», были одной из главных причин, по которым немецкие воздушные силы обладали преимуществом, так как они больше использовали радио для передач срочных сообщений. Однако имелся опасный недостаток широкого использования радиоканалов, поскольку немецкие операторы связи плохо соблюдали протоколы безопасности, что создавало уязвимости, позволяющие взломать шифр.
« Энигма » относится к семейству электромеханических роторно-шифровальных аппаратов. Она реализовывала полиалфавитный шифр , который считался абсолютно надёжным с практической точки зрения в 1920, когда вариант коммерческой модели D был впервые использован немецкими военными. Немецкая армия, ВМС , ВВС , нацистская партия , гестапо и немецкие дипломаты — все использовали «Энигму», в различных вариантах. Например, абвер (немецкая военная служба разведки) использовал четырёхроторную машину без коммутационной панели, а ВМС использовали управление ключами, отличное от армейского или применяемого в ВВС, что значительно усложняло криптоанализ сообщений. Каждый вариант требовал своего подхода с точки зрения криптоанализа. Коммерческие версии были не столь защищёнными; Дилли Нокс, ГК & CS, как говорят, взломали один из коммерческих вариантов ещё до войны. Германская военная машина «Энигма» впервые была взломана в декабре 1932 года польским Бюро шифров . После этого поляки читали сообщения, зашифрованные «Энигмой» до начала Второй мировой . Но в 1939 немцы многократно усложнили свои системы, что привело к необходимости улучшения оборудования у поляков до такого уровня, какой они уже не могли себе позволить . 25 июля 1939, всего за пять недель до начала Второй мировой войны, Польское бюро шифров передало все материалы и их методы для расшифровки данных своим французским и английским союзникам . Математик — шифровальщик из Блетчли-Парка Гордон Велчман писал: "Ультра никогда не достигла бы такого успеха, если бы мы не получили в последний момент от поляков информацию об устройстве «Энигмы», операциях и процедурах, которые она использует" . Из опросов немецких криптографов, проведённых после войны, можно понять, что они допускали возможность взлома машины, но предполагали, что для этого потребуется недостижимо большое количество ресурсов . Лишь то обстоятельство, что поляки начали взлом «Энигмы» очень рано и глубоко изучили механизм её устройства, позволило западным союзникам успешно взламывать немецкие шифры после начала Второй мировой войны .
Весной 1941 года немцы начали внедрять системы потокового шифрования сообщений по телетайпу для стратегических радиолиний точка-точка, которым англичане дали общее кодовое название Fish . Использовалось несколько систем, основными были Lorenz SZ 40/42 (под кодовым названием Тунец) и Siemens & Halske T52 (под кодовым названием Осётр). Эти системы шифрования были также успешно взломаны. Для взлома использовали компьютеры Colossus , которые были первыми цифровыми программно-управляемыми электронно-вычислительными машинами.
Вступая в войну в июне 1940 года, итальянцы использовали книгу кодов для большинства своих военных сообщений. Исключением стал ВМФ Италии, который в начале 1941 г., начал использовать версию Хагелин, роторную шифровальную машину под названием C-38 . Она была взломана в 1941 году итальянским подразделением GC & CS Великобритании в Блетчли-Парке .
На тихоокеанском театре военных действий японская шифровальная машина, которую американцы назвали « Purple », использовалась для передачи дипломатических сообщений высшего уровня. Она реализовала полиалфавитный шифр замены, но, в отличие от «Энигмы», это не роторная машина, она основана на электрических шаговых переключателях. Машина была взломана спецслужбой американской армии SIS.
Расшифрованные сообщения Purple использовались не только на тихоокеанском театре военных действий. Примером могут служить подробные отчеты от посла Японии в Германии, которые шифровались на Purple. В эти отчёты было включено мнение посла о военной ситуации в Германии, её текущей стратегии и намерениях, отчеты о проверках (например, проверка качества обороны пляжей Нормандии) и доклады о длинных интервью с Гитлером.
Говорят, японцы получили «Энигму» ещё в 1937 году. Неизвестно, была ли она подарена их германскими союзниками или Япония приобрела коммерческую версию. Японцы не использовали её для передачи своих сообщений высшего уровня секретности, вместо этого они развивали собственные машины.
Данные, полученные из перехвата радиоэлектронных сообщений армии и ВВС, декодировавшиеся в подразделении Hut 6, были объединены и структурированы подразделением Блетчли-Парка Hut 3 и изначально распространялись под кодовым словом «Бонифаций» , означавшим, что они были получены от проверенного агента в Берлине. Данные по «Энигме» для ВМС, которыми занимался отдел Hut 8, были направлены через Hut 4 в британское адмиралтейство и там были названы «HYDRO». Кодовое слово Ультра начали использовать в 1941 по предложению командора Джефри Колпойса.
Передача информации «Ультра» командирам и войскам союзников была связана с риском утечки. Ввиду этого сохранению в секрете информации и её источников уделялось большое внимание. Распространение информации «Ультра» заинтересованным полевым командирам проводила MI6 , используя «Специальные подразделения связи» (SLU — Special Liaison Units), прикрепленные к основным командирам армии и ВВС. Процесс был организован и контролировался от имени MI6 капитаном Ф. В. Винтерботом. Каждое такое подразделение связи включало в себя разведчиков, связистов и криптографов. Его возглавлял офицер британской армии или британских воздушных сил, как правило, майор, называвшийся «Специальный офицер связи». Основной функцей офицера связи или его заместителя была передача информации «Ультра» командиру группы, к которой он был привязан, либо к другим штабным офицерам. В целях защиты Ультра были приняты специальные меры предосторожности. Офицер связи доставлял информацию получателю, находился при нём, пока информация не была изучена, затем забирал сообщение и уничтожал. К концу войны насчитывалось около 40 SLU по всему миру. Стационарные SLU существовали в адмиралтействе, военном министерстве, министерстве авиации, RAF Fighter Command, стратегических ВВС США в Европе (Wycombe Abbey) и других стационарных штаб-квартирах в Великобритании. Эти подразделения имели постоянную связь с Блетчли-Парком при помощи телетайпов. Мобильные SLU были прикреплены к штаб-квартирам действующей армии и военно-воздушных сил, и использовали радиосвязь, чтобы получать разведывательные сводки. Первый мобильный SLU появился во время французской кампании 1940. SLU был прикреплён к британскому экспедиционному корпусу под командованием генерала Джона Стендиша Горта . Первыми офицерами связи были Роберт Гор-Браун и Хамфри Плауден . Второй SLU в 1940-х годах был прикреплен к RAF Advanced Air Striking Force в Мо под командованием вице-маршала авиации Лиона Плайфаера. Этим SLU командовал командир эскадрильи Ф. В. Лонг.
В 1940 году началась подготовка к обработке информации BONIFACE (позже Ультра) в британских разведывательных службах. MI5 открыла «Специальное исследовательское подразделение В1 (б)» под управлением Герберта Харта. В MI6 эти данные обрабатывались «Отделом V», базировавшимся в Сент-Олбанс .
Система связи была основана Ричардом Гамбир-Парри, который с 1938 по 1946 год был главой «Отдела VIII» в MI6, находившимся в Ваддон Холл в Бакингемшире . Сообщения Ультра от Блетчли-Парка отправлялись с помощью наземных линий связи в Отдел VII. Оттуда они при помощи радиопередатчика передавались в SLU. Элемент связи каждого SLU называли «Специальный коммуникационный блок» или SCU — «Special Communications Unit». Радиопередатчики были сконструированы в Ваддон Холл, в то время как приёмниками были National HRO, сделанные в США. SCU обладали высокой мобильностью, впервые такие устройства использовались в гражданских автомобилях « Паккард ». Известны следующие SCU: SCU1 (Ваддон Холл), SCU2 (Франция до 1940 года, Индия), SCU3 (Ханслоп парк) SCU5, SCU6 (возможно Алжир и Италия), SCU7 (учебное подразделение в Великобритании), SCU8, SCU9 (Европа после высадки союзников в Нормандии), SCU11 (Палестина и Индия), SCU12 (Индия), SCU13 и SCU14. Криптографический элемент каждого SLU доставлялся ВВС и был основан на машине TYPEX и шифре Вернама . Сообщения Ультра от операционно-разведывательного центра адмиралтейства Великобритании передавались кораблям в море с помощью радиосвязи и шифровались шифром Вернама .
В большинстве расшифрованных сообщений не было достаточно важной информации, чтобы отправлять её военным стратегам или полевым командирам. Организация, интерпретация и распространение данных разведки, полученных из сообщений «Энигмы» и других источников, было сложным занятием. Американцы не признавали этого до нападения на Перл-Харбор , но после быстро изменили своё мнение . В Блетчли-Парке хранилась огромная база всех перехваченных и расшифрованных сообщений. Для каждого сообщения фиксировали радиочастоту, дату и время перехвата и преамбулу, в которой содержались идентификатор сети, время отправки сообщения, позывной отправителя и приёмной станции. Это позволило связывать новые сообщения со старыми. В базе содержался каждый человек, каждый корабль, всё оружие, каждый технический термин и повторяющиеся технические фразы, военный жаргон, которые могли быть использованы как подсказки . Первое сообщение «Энигмы» было расшифровано поляками на ПК Бруно 17 января 1940 года (сообщение было передано тремя месяцами раньше). К началу битвы за Францию (10 мая 1940 года) немцы сделали значительные изменения в устройстве «Энигмы». Тем не менее, криптоаналитики Блетчли-Парка ожидали этого, и смогли совместно с ПК Бруно возобновить взлом сообщений с 22 мая, хотя зачастую с некоторой задержкой. Информация, получаемая из этих сообщений, была мало полезна в быстро развивающейся ситуации. Количество расшифрованных сообщений «Энигмы» росло постепенно с 1940. Получаемая информация полностью ограничивалась сообщениями Люфтваффе. Однако на пике битвы за Средиземноморье в 1941 году Блетчли-Парк расшифровывал ежедневно 2000 сообщений итальянской машины Хэгелин. Ко второй половине 1941 года расшифровывались 30 000 сообщений «Энигмы» в месяц, дойдя до 90 000 сообщений в месяц от «Энигмы» и Fish вместе .
Примеры использования информации Ultra:
Союзники были серьёзно обеспокоены возможностью обнаружения странами «Оси» того факта, что «Энигма» была взломана. Англичане, как говорят , были более дисциплинированы в принятии различных мер для защиты, чем американцы, и эта разница была поводом для трений между ними. Это было что-то вроде шутки в Дели: английская Ультра находилась в большом деревянном доме на землях Дома правительства. Защищали её деревянная заслонка на двери с колокольчиком и сидящий рядом сержант. И эту хижину не замечал никто. Американские данные хранились в большом кирпичном здании, окружённом колючей проволокой и охраняемом вооруженными патрулями. Люди, возможно, не знали, что конкретно там было, но они, конечно, думали, что это что-то важное и секретное. Чтобы замаскировать источник, из которого союзники получали информацию для нападений на корабли снабжения стран «Оси», направляющиеся в Северную Африку, отправлялись поисковые подводные лодки и самолеты. Эти разведывательные поиски или их радиопередачи наблюдались вооруженными силами стран «Оси», которые в итоге приходили к выводу, что их корабли обнаруживались с помощью обычной разведки. Они предполагали, что в Средиземном море находилось около 400 подводных лодок союзников и огромный парк самолетов-разведчиков на Мальте. На самом деле было всего 25 подводных лодок и лишь три самолета . К 1945 году большинство немецких сообщений можно было расшифровать за один или два дня, в то время как немцы оставались уверены в своей безопасности . Если бы они имели веские основания подозревать, что машина была взломана, они сменили бы систему, заставив криптоаналитиков союзных сил начать с нуля.
До сих пор обсуждается влияние взлома союзниками «Энигмы» на ход Второй мировой войны. Кроме того, есть мнение, что вопрос должен быть расширен и включать в себя влияние Ультра не только на ход войны, но и на послевоенный период. Ф. В. Винтерботам, первый автор, осветивший влияние расшифровки «Энигмы» на ход Второй мировой войны, также сделал самую раннюю оценку послевоенного влияния Ультра, которое можно ощутить и в 21-м веке. «Пусть никто не обманывает себя телевизионными фильмами и пропагандой, которые показывают войну, как некий большой триумф.» — говорит Винтерботам в главе 3, «Это, по сути, очень односторонний взгляд на происходящее, и читатель должен задуматься могли […] ли […] мы выиграть [без] Ультра» . Существует мнение, что если бы послевоенные политические и военные руководители были осведомлены о роли Ультра в победе союзников во Второй мировой войне, эти лидеры, возможно, были бы менее оптимистичны относительно военной ситуации после Второй мировой войны. Филипп Найтли предполагает, что Ультра, возможно, способствовала развитию холодной войны . Существование Ультра не разглашалось западными союзниками. СССР, который мог знать о существовании Ультра из информации, полученной через Кима Филби и Энтони Бланта , имел повод для ещё большей подозрительности по отношению к своим бывшим военным союзникам.
{{
citation
}}
: Википедия:Обслуживание CS1 (множественные имена: authors list) (
ссылка
)