Борьба́ отря́да Куте́пова с си́лами Февра́льской револю́ции — единственная за всё время революционных событий февраля 1917 года попытка вооружённой борьбы с революционными силами. Бои вёл в Петрограде 27 февраля (12 марта) 1917 года сводно-гвардейский отряд под командой находившегося в столице в отпуске полковника Александра Кутепова .

Предыстория

Помощник командира Преображенского полка полковник Кутепов прибыл с фронта в Петроград в трёхнедельный отпуск в двадцатых числах февраля 1917 года — в тот момент, когда в столице уже царило предреволюционное настроение, по улицам передвигались толпы рабочих и солдаты в караульной амуниции с винтовками. Каждый день происходили манифестации, что он сам мог наблюдать и чему был поражён, успев лишь сойти с поезда .

Формирование кутеповского отряда

Остановившийся у своих сестёр на Васильевском острове полковник лейб-гвардии Преображенского полка Кутепов на следующее утро отправился в Преображенские казармы на Миллионной улице , где от поручика Макшеева узнал о бунте части лейб-гвардии Волынского запасного полка , о том, что восставшие ворвались в казармы нестроевой роты Преображенского запасного полка и заставили к себе присоединиться солдат-преображенцев и убили пытавшегося их выдворить полковника Богданова. Кутепов распорядился находящимся в казармах офицерам отправляться к своим ротам и находиться со своими солдатами. В это время за Кутеповым прибыл автомобиль от командующего Петроградским военным округом генерала С. С. Хабалова с приказанием немедленно ехать в градоначальство на Гороховую , где полковника ожидал сам Хабалов, градоначальник генерал А. П. Балк , полковник Павленков и несколько жандармских офицеров, все присутствовавшие выглядели расстроенными и растерянными. Хабалов назначил Кутепова начальником карательного отряда для борьбы с восставшими, отклонив указание полковника о том, что тот не имеет никакого отношения к запасному полку и предложение назначить более известное в столице лицо вместо него — отпускника и случайного в столице человека. Кутепов в этот момент ещё не догадывался, что такого человека у Хабалова просто нет, а он имел репутацию верного и энергичного офицера-фронтовика. Ему было поручено «оцепить район от Литейного моста до Николаевского вокзала и всех, кто будет в этом районе, загнать к Неве и там привести в порядок». На замечание Кутепова, что он не остановится перед расстрелом мятежной толпы, но для оцепления ему нужно не менее бригады , Хабалов развёл руками и пообещал дать «то, что есть под руками» в виде роты Кексгольмского запасного полка с пулемётом , две роты преображенцев и 12 пулемётов из числа 24, имевшихся у движущейся к Градоначальству пулемётной роты . Покинув Градоначальство, полковник распорядился роте лейб-гвардии Кексгольмского запасного полка, которая произвела на него хорошее впечатление, двигаться по Невскому проспекту в сторону Литейного . Около Гостиного двора к отряду присоединилась рота преображенцев во главе с поручиком Сафоновым и рота этого же полка поручика Брауна. На вопрос полковника о состоянии их солдат, ротные ответили, что солдаты у них хорошие, но не получавшие питания со вчерашнего вечера; Кутепов распорядился накормить солдат при первой же возможности. Близ Александринского театра отряд встретил идущую к Градоначальству пулемётную роту, которая не ответила на его приветствие, а командир роты, штабс-капитан, доложил, что пулемётами нельзя пользоваться, так как нет ни воды, ни глицерина . Полковник приказал ротному добыть всё необходимое и приготовить пулемёты к бою. Отряд Кутепова добрался до перекрёстка Литейного с Невским проспектом и остановился по приказу командира, отправившегося выяснять у городовых, не проходила ли здесь рота Егерского запасного полка. Тут к Кутепову подбежал подъехавший на извозчике командир лейб-гвардии Преображенского запасного полка полковник князь Аргунский-Долгоруков, передавший приказ Хабалова кутеповскому отряду возвращаться в связи с движением уже совершившей поджог здания Окружного суда толпы взбунтовавшихся солдат и рабочих в направлении Зимнего дворца . Кутепов передал Хабалову, что пойдёт по Литейному проспекту, потом по Симеоновской улице в направлении цирка Чинизелли , чтобы выйти на Марсово поле , где он и надеялся застать эту толпу, которой так опасался генерал Хабалов. Двигались в следующем порядке: рота Кексгольмского запасного полка, пулемётная полурота, две роты Преображенского запасного полка. Впереди отряда шёл сам полковник Кутепов . По мнению историка Г. М. Каткова это решение оказалось роковым для экспедиции Кутепова: с этого момента полковник потерял связь с генералом Хабаловым до самого конца дня и потратил много времени на переговоры с группой восставших на Литейном и на примыкающих улицах. В своих показаниях Муравьёвской комиссии Хабалов впоследствии так описал этот эпизод :

И вот отряд в составе 6 рот, 15 пулеметов и полутора эскадронов, под начальством полковника Кутепова, героического кавалера, был отправлен против бунтующих с требованием, чтобы они положили оружие, а если не положат, то, конечно, самым решительным образом действовать против них… Тут начинает твориться в этот день нечто невозможное!… А именно: отряд двинут, — двинут храбрым офицером, решительным. Но он как-то ушел, и результатов нет… Что-нибудь должно быть одно: если он действует решительно, то должен был бы столкнуться с этой наэлектризованной толпой: организованные войска должны были разбить эту толпу и загнать эту толпу в угол к Неве, к Таврическому саду…

Бои в центре Петрограда

Близ казарм лейб-гвардии 1-й Артиллерийской бригады — на углу Литейного проспекта и Артиллерийского переулка — отряд наткнулся на группу офицеров лейб-гвардии Литовского запасного полка . Рядом было видно, как в казармах полка бьют стёкла и из них выбегают солдаты. Командир Литовского запасного батальона объяснил Кутепову, что в их казармы ворвалась руководимая штатскими группа солдат его же полка и волынцев, и стала настаивать на присоединении находившихся в казармах солдат к восставшим .

В направлении кутеповского отряда вдоль Литейного засвистели пули и послышалась пулемётная стрельба. Кутепов не мог бросить этих офицеров на произвол судьбы, и решил действовать здесь, распределив силы, перекрыл улицы и приказал в случае сопротивления толпы открывать огонь. Передать по телефону Хабалову сообщение с описанием обстановки и предупреждением о том, что Кутепов не может уйти отсюда для выполнения его приказания, был отправлен подпоручик Скосырский. Солдаты Волынского полка пребывали в нерешительности, один из унтер-офицеров от их имени попросил Кутепова построить их и отвести обратно в казармы. Солдаты опасались расстрела за мятеж , и Кутепов обещал, что те, кто присоединится к нему, расстреляны не будут. Восставшие обрадовались этому объявлению и подняли Кутепова на руках, чтобы его обещание могли слышать все .

На руках у солдат я увидел всю улицу, заполненную стоящими солдатами (главным образом Литовского и Волынского зап. полков), среди которых было несколько штатских, а также писарей Главного Штаба и солдат в артиллерийской форме. Я сказал громким голосом: «Те лица, которые сейчас толкают вас на преступление перед государем и родиной, делают это на пользу нашим врагам-немцам, с которыми мы воюем. Не будьте мерзавцами и предателями, а останьтесь честными русскими солдатами.»

Пока полковник говорил с унтер-офицерами, из мастерской на углу Басковой улицы и Артиллерийского переулка выбежало около 10 человек в штатском и несколько писарей, у одного из которых Кутепов увидел на поясе револьвер . Через несколько минут группа восставших разделилась, часть бросилась к казармам, часть по направлению к Преображенскому собору. Это не было полным успехом Кутепова, но что-то у него начало получаться. После обстрела кексгольмцев со стороны Литейного орудийного завода, полковник распорядился занять полуротой Кирочную улицу в направлении Суворовского проспекта , очистить прилегающие улицы и усилить охрану Казначейства. Так как по отряду всё равно продолжали изредка стрелять, Кутепов приказал открывать огонь по любой толпе. Вскоре огнём кексгольмцев была разогнана толпа, бившая окна и пытавшаяся проникнуть в казармы Жандармского дивизиона . Время шло, кутеповские солдаты стали жаловаться на голод. Кутепов по дороге купил хлеба и колбасы, но хранил их на ужин. Тем временем стрельба усиливалась, со стороны Литейного завода ответным огнём было ранено несколько кексгольмцев, в том числе четверо тяжело.

Их разместили в доме графа Мусина-Пушкина, в управлении Красного Креста Северного фронта , где по просьбе полковника был организован перевязочный пункт для приёма всех раненых. Кутепов распорядился поставить перед воротами дежурное отделение, обстрелять перекрёстным пулемётным огнём Оружейный завод и угол Сергиевской улицы и послал распоряжение поручику Брауну решительнее действовать в районе лейб-гвардии Сапёрного запасного полка .

В ответ на сообщение о приближении от Марсова поля к Пантелеймоновской улице толпы, направляющейся к Литейному проспекту, Кутепов приказал в это время прибывшему из Царского Села подкреплению — роте лейб-гвардии 4-го стрелкового Императорской Фамилии запасного полка — занять позицию на углу Пантелеймоновской и Моховой улиц и встречать толпу огнём. Одновременно на Литейный с Сергиевской улицы вылетели несколько автомобилей с вооружёнными людьми в них и на подножках, с красными обрывками в виде флагов. В ответ на их беспорядочную стрельбу кексгольмцы дали несколько чётких залпов, дробя лобовые стёкла и сбивая атакующих на мостовую. Машины потеряли ход, остановились и с них, бросая убитых и раненых, бросились врассыпную уцелевшие. Убитых собрали и перенесли в каретный сарай во дворе поблизости. От всех убитых рабочих сильно разило спиртом .

К Кутепову подошли 2 роты, лейб-гвардии Семёновского запасного полка с двумя офицерами-прапорщиками Н. К. Соловьёвым и С. А. Эссеном IV и лейб-гвардии Егерского запасного полка . Было получено известие о гибели прапорщика Кисловского.

В ответ на нападение рабочих на выведшего свою роту на перекрёсток Пантелеймоновской и Моховой улиц штабс-капитана Розенбаха Кутепов сам вышел с подошедшими семёновцами на Пантелеймоновскую. Толпа, увидев роту, сразу очистила улицу. А Кутепов распорядился прапорщику Соловьёву встать здесь с ротой и, в случае нового появления толп, открывать по ним огонь .

Тут Александр Павлович услышал крики «не стреляй!» и увидел офицера с красным бантом на груди, идущего по Литейному проспекту от Артиллерийских казарм, и делавший кексгольмцам руками знаки, чтобы те не открывали огонь. Кутепов приказал открыть огонь, и кинувшийся было бежать офицер упал .

Бойцам правительственного отряда удалось обнаружить сидевших на крышах за пулемётами, ведущими стрельбу по людям на улицах «рабочих орудийного артиллерийского завода и Выборгского района» и ещё «двух человек плохо говоривших по-русски, которые при опросе показали, что они будто бы финны». При этом никаких пулемётов, обслуживаемых полицией, как и следов самой полиции Кутеповым обнаружено не было .

Полковник не оставлял попыток связаться с Градоначальством. Когда Кутепов пошёл к телефону в здании графа Мусина-Пушкина по адресу Литейный пр., д. 19, в сумеречной уже темноте он заметил, что все прилегающие к району улицы были забиты в десятки раз превышающими его отряд враждебно настроенными группами рабочих. С Центральной станции Кутепову сообщили, что Градоначальство не отвечает с полудня. Позднее выяснилось, что Хабалов переехал в Адмиралтейство , не известив об этом ни Кутепова, ни Центральную станцию . В боях Кутепов потерял много офицеров. Пока он безуспешно пытался дозвониться в штаб по телефону, толпа заполнила Литейный проспект. Во время телефонного разговора полковник видел в окно, как в подъезд его дома вбежали солдаты семёновского запасного полка, неся тяжело раненых прапорщиков Соловьёва и Эссена IV. За ними в дом вбежали солдаты преображенского запасного полка. За 5 минут весь дом, в котором находился командир правительственного отряда, заполнился вооружёнными винтовками солдатами. Кутепов вышел на улицу, и увидел целиком заполненный хлынувшей на него из всех переулков толпой Литейный. Толпа била фонари, орала, сквернословила, полковник расслышал свою фамилию, сопровождаемую площадной бранью. В море толпы, заполнившей проспект, подобно маленьким островкам, стояли пока его бойцы, растаскиваемые во все стороны восставшими массами. Для Кутепова стало очевидно, что сопротивляться он больше никакой возможности не имеет. Вернувшись в дом, он приказал закрыть двери и накормить солдат заготовленным хлебом и колбасой, который, несмотря на лозунги «хлеба!», и в этот день боёв в центре столицы был в продаже в булочных ^{[ прояснить ]} .

В лазарете лежало более 3 % личного состава Преображенского и Кексгольмского запасных полков, среди них умирающие прапорщики Соловьёв и Эссен IV. Тело прапорщика Кисловского сюда не принесли. Кутепов направился в лазарет, попытался утешить прапорщиков, сказав обоим ободряюще, что они держались молодцами. Управление временного лазарета волновалось и просило полковника вывести из дома всех здоровых солдат, чтобы сохранить его неприкосновенность как лазарета. Кутепову оставалось только повиноваться. Так закончилась единственная попытка петроградского военного начальства очистить часть центра столицы .

Кутепов, поблагодарив последних за честное исполнение долга, приказал сложить винтовки на чердаке, и небольшими группами под командой унтер-офицеров расходиться по казармам. Врачи, видя возмущённую и угрожающую Кутепову толпу, предложили ему переодеться в штатское и тоже покинуть дом. Офицер наотрез отказался, но отправил двух унтер-офицеров посмотреть, где он мог бы выйти из дома. Вернувший унтер-офицер Маслов доложил, что у всех выходов из дома стоят вооружённые рабочие и ждут полковника, и что ему выйти незамеченным никак невозможно. Тогда Кутепов отпустил и этих своих последних двух унтеров и остался один. Поздно ночью к Кутепову пробрался ефрейтор учебной команды Преображенского запасного полка, отправленный подпрапорщиком Лисовым, доставивший полковнику комплект солдатского обмундирования, чтобы он мог переодеться и бежать. Но почти обречённый Кутепов отказался — ему претил подобный маскарад, несмотря на отчаянное положение, в котором он оказался .

К этому времени в руках восставших оказалась почти вся правобережная часть столицы, Литейная и Рождественская части. Таврический дворец — место заседания Думы — также был захвачен восставшими.

На следующий день

Проснувшись на следующий день, из окна своей гостиной Кутепов увидел бродивших внизу вооружённых рабочих, наблюдавших за окнами дома Мусина-Пушкина. На его глазах с Кирочной на Литейный выехали и остановились два броневика и два грузовика с вооружёнными рабочими. Рабочие и несколько солдат, соскочив с машин, начали спорить, всё время указывая на окна дома, где находился Александр Павлович. Направив свои пулемёты на окна верхнего этажа, они вошли в подъезд. Кутепов вновь отказался от предложения сестёр милосердия нарядиться санитаром, попросил её оставить его одного в гостиной, и, присев на диванчик, стал ожидать представителей новой власти. Его спасло чудо: появившиеся в дверях рабочие с револьверами в руках повернулись и ушли, не заметив полковника. Рабочие, обнаружив на чердаке оружие, забрали оное и уехали на грузовике по Кирочной улице. Наблюдение с дома, в котором продолжал находиться полковник, было снято. Все в доме были удивлены, что Александра Павловича не арестовали рабочие. Кутепов был готов умереть, также он был уверен, что фронтовые части, настроение которых ему было хорошо известно, вскоре наведут порядок в Петрограде .

Несмотря на вчерашнюю неудачу вооружённого противодействия восставшим, полковник Кутепов ещё предпринимал попытки что-то изменить. Вечером 28 февраля Александр Павлович по приглашению офицеров-преображенцев посетил собрание Преображенского запасного полка, посоветовав на следующий день чем-нибудь занять солдат, а после него, соблюдая все правила увольнения, отпустить желающих в отпуск. От офицеров Александр Павлович узнал, что на Дворцовой площади были в полном порядке построены роты преображенцев, однако начальство так и не решилось их куда-либо двинуть. На прощание Кутепов выразил надежду, что порядок в конце концов будет восстановлен, отметив при этом, что нужно до конца оставаться Преображенцами .

Побывал Александр Павлович и в Государственной Думе, где был поражён творившимся беспорядком, и впервые в своей жизни выступил с речью о необходимости срочного наведения порядка — вместо ведущихся думцами пустых по его мнению разговоров о том, что лучше, монархия или республика . В Таврическом же у Кутепова произошла стычка с комендантом Государственной Думы полковником Б. А. Энгельгардтом , которому Александр Павлович указал на необходимость водворения в столице порядка, чтобы толпы начали чувствовать присутствие в городе власти. Увидев, выйдя из Таврического, толпу, несущую на руках Родзянко в окружении красных флагов, Кутепов решил сократить свой отпуск и уехать обратно на фронт . Перед отъездом Кутепов отправился к Зимнему дворцу , чтобы попрощаться с офицерами-преображенцами и сделать ряд распоряжений по полку. Домой к Кутепову за время его отсутствия трижды наведывались революционные матросы, чтобы арестовать командовавшего противостоявшими накануне восставшим правительственным отрядом. Поэтому, забрав из дома небольшой саквояж с вещами первой необходимости и наган, Александр Павлович отправился на Царскосельский вокзал , откуда выехал вечером 2 марта на фронт .

Примечания

Литература

• Генерал Кутепов. — М. : Посев, 2009. — ISBN 978-5-85824-190-4 .
• Катков, Г. М. . — Париж: YMCA-Press, 1984 (2-е изд.: Русский путь, 1997)
• Рыбас, С. Ю. Генерал Кутепов. — М. : Мол. гвардия, 2010. — 300 [4] с. — ( Жизнь замечат. людей : сер. биогр.; вып. 1266). — ISBN 978-5-235-03334-4 .