Гуверовский институт
- 1 year ago
- 0
- 0
Ке́стонский институ́т ( англ. Keston Institute ), Кестон-колледж ( англ. Keston College ) — общественная организация , основанная в 1969 году в Великобритании как Центр по изучению религии и коммунизма ( англ. Centre for the Study of Religion and Communism ), занимавшийся сбором и распространением данных о религиозной ситуации в СССР и странах социалистического лагеря . Ныне продолжает свою деятельность, в том числе, на территории России .
Основал организацию каноник Англиканской церкви Майкл Алан Бурдо ( англ. Michael Bourdeaux ) . Он родился в 1935 году в Корнуолле , учился в Оксфордском университете , где в 1957 году окончил курс русского языка , а в 1959 году получил степень теолога и поступил в аспирантуру. В марте того же года между СССР и Великобританией было заключено первое соглашение о межвузовских обменах. Вместе с группой из 17 английских студентов Бурдо прибыл 7 сентября 1959 года в СССР для прохождения учёбы в МГУ им. Ломоносова .
Его пребывание в СССР совпало с началом новой антирелигиозной кампании , объявленной Никитой Хрущёвым . За десять месяцев учёбы Бурдо посетил 42 действующих столичных храма, где стал свидетелем ущемления прав верующих . Затем он вернулся домой, завершил образование и стал служить помощником священника англиканского прихода в северной части Лондона .
В апреле 1964 года из документов, выпущенных в Париже эмигрантским издательством Никиты Струве , Бурдо узнал о «преследованиях верующих» в Свято-Успенской Почаевской Лавре , расположенной на территории Тернопольской области УССР . Под видом педагога вместе с группой британских учителей он вновь прибыл в СССР, где вошёл в контакт «с тремя женщинами, помогавшими собирать и копировать материалы о Почаевском монастыре», которые «попросили его помочь донести до людей на Западе истинное положение в сфере религии в Советском Союзе».
В 1965 году Бурдо выпустил первую книгу под названием «Опиум народа: христианство в СССР» , где выступил с критикой положения религии в СССР за что на 10 лет был лишён въездной визы. 15 марта 1966 года Патриарх Московский и Всея Руси Алексий (Симанский) в письме архиепископу Кентерберийскому Артуру Майклу Рамзею утверждал, что М. Бурдо «фальсифицирует и извращает положение религии и церковную жизнь в СССР». . В обзоре книги в журнале KIRKUS отмечается, что автор «имеет ярко выраженную тенденцию к обобщению из фактических данных, которые в действительности являются сомнительными», тем не менее отмечая, что читатели найдут эту книгу интересной .
По оценке протоиерея Всеволода Чаплина : «Стальная воля англосаксов проявляется лишь тогда, когда речь идет о политической повестке дня — тех же, например, правах человека. Причем обычно имеется в виду „человек“, приверженный именно западным ценностям. Правами тех, кто эти ценности активно оспаривает — православных монархистов или русской патриотической оппозиции — заниматься не очень-то хотят, а то и подвергают их уничижительной критике. Так, например, поступал англиканский каноник Майкл Бурдо, основатель британского Кестонского института, который исследовал религиозную жизнь в СССР, а потом в постсоветских странах. Линия его была весьма жесткой — по отношению не только к безбожным властям, но и ко всем общественным группам, выступавшим за сильную, самостоятельную, православную Россию. Я ни капли не верю в искреннюю заботу подобных людей о христианах нашей страны, за права которых Бурдо вроде бы боролся. И всегда старался спорить с ним. Как и многих англикан, его, при всем „правозащитном“ пафосе, трудно было назвать человеком веры и убеждений.» .
С этого времени каноник стал задумываться о создании центра, который занимался бы изучением религиозной ситуации в коммунистических странах. Эта инициатива совпала с периодом начала диссидентского движения и бурным ростом борьбы христиан за религиозные свободы в СССР. Идею создать центр по сбору и распространению информации о «нарушении прав верующих в СССР и странах Варшавского договора» активно поддержали бывший дипломат сэр Джон Лоуренс ( англ. John Lawrence ), профессор политическиx наук Леонард Шапиро ( англ. Leonard Schapiro ) и его ученик Питер Реддуэй ( англ. Peter Reddaway ), которые и считаются своего рода «крёстными отцами» возникшей следом организации.
Джон Лоуренс в годы Второй мировой войны был пресс-атташе Британского посольства в Москве и возглавлял учреждённую английским Министерством информации газету «Британский союзник». Впоследствии он приобрёл известность как автор труда «История России», в котором выражал надежду, что «советский коммунизм распадётся, как карточный домик».
Профессор Лондонская школа экономики и политических наук Леонард Шапиро являлся специалистом по вопросам коммунистической политики, автором книг «Происхождение коммунистической автократии» и «История КПСС », и стал одним из основателей «науки советологии ». Советский писатель и публицист, член Антисионистского комитета советской общественности Цезарь Солодарь в своей книге «Тёмная завеса» критиковал Шапиро за антисоветскую деятельность и чёрную пропаганду против социалистического лагеря , которую связывал с ЦРУ , Моссадом , сионистскими кругами и « Радио Свободой » .
Ученик Шапиро Питер Реддеуэй ( англ. Peter Reddaway ) — автор книг, посвящённых проблемам политики и правам человека в СССР.
К этой инициативной группе присоединилась Ксения Дэннен — выпускница Колледжа святой Анны при Оксфордском университете по специальности «русский язык и литература» и супруга англиканского каноника Лайла Дэннена.
Создание организации шло с трудом по причине отсутствия спонсоров . Майкл Бурдо параллельно продолжал писательскую деятельность, и в 1968 году издал работу « Частица религиозной России: протестантская оппозиция советской системе контроля за религией », посвящённой деятельности баптистов и пятидесятников , а в 1969 году выпустил книгу « Патриарх и пророки ».
В сентябре 1970 года организация была создана и получила название « Центр по изучению религии и коммунизма » ( англ. «Centre for the Study of Religion and Communism» ). Директором организации стал Майкл Бурдо. Первоначально она была камерной и размещалась по месту жительства главного инициатора. Сам Бурдо вспоминал: « в одной из комнат моего дома был официально основан „институт“ с „директором“, секретарём и учёным советом ». Ксения Дэннен в журнале « Религия и право » писала:
Целью института был сбор достоверной информации о положении верующих различных вероисповеданий в восточной Европе и Советском Союзе, распространение этой информации через информационные бюллетени, её анализ в серьёзных академических статьях, а также публикация документов. Мы ставили перед собой задачу защиты прав каждого человека на исповедание и выражение своих религиозных убеждений, на свободу от религиозных преследований в любой их форме. Кроме того, мы исследовали вопросы законодательства, церковно-государственных отношений, официальной советской политики по отношению к религии и истории различных христианских церквей в СССР. Особое внимание мы уделяли тяжёлому положению верующих, которые оказались в заключении, регулярно публикуя так называемые «списки узников», в которых приводились имена известных нам заключённых-христиан и вся полученная о них информация… Статус нашей организации в Англии не позволял нам заниматься непосредственной правозащитной деятельностью. Однако наша информация использовалась другими организациями и влиятельными группами — например, мы тесно сотрудничали с «Международной амнистией», передавая ей имеющиеся у нас материалы.
Историком К. Е. Дмитруком в 1988 году отмечалась тесная взаимосвязь «Центра по изучению религии и коммунизма» и униатов , то есть последователей грекокатолической униатской церкви, представленной на Западе, в основном, украинскими националистами, которые воевали в 1941—1945 годах на стороне Гитлера и впоследствии бежали за границу.
Религиоведы Н. С. Гордиенко и утверждали в 1988 году, что Кестонский институт «поставляет буржуазным средствам массовой информации искажённые данные о положении религии и церкви в социалистических странах». Это делается с целью доказать, что в СССР и других странах социалистического лагеря имеют место «гонения на церковь» и преследования людей по религиозному признаку. Гордиенко и Комаров также утверждали, что с институтом тесно взаимодействовала Русская православная церковь за границей (которая «питается этой дезинформацией »), и что Майкл Бурдо «был главным докладчиком на торжествах», посвящённых пятидесятилетнему юбилею этой религиозной организации.
Религиоведы доктор философских наук, профессор Н. А. Трофимчук и кандидат философских наук, доцент М. П. Свещев отмечали в 2000 году, что также было известно о тесном сотрудничестве «Центра по изучению религии и коммунизма» с американским «Центром по изучению положения религии и прав человека в закрытых обществах».
В феврале 1973 года Ксения Дэннен основала ежеквартальный официальный печатный орган «Центра по изучению религии и коммунизма» — журнал « Религия в коммунистических странах » ( англ. «Religion in Communist Lands» ), который редактировала следующие семь лет. Он пользовался большим авторитетом в диссидентских кругах стран социалистического лагеря и после начала перестройки в СССР взял новое название «Религия, государство и общество» ( англ. «Religion, State and Society» ). Дэннен вспоминает:
«В первом же выпуске «Религии в коммунистических странах» я перепечатала секретный документ, который рассылался в «Комиссии содействия при исполкомах и районных советах по контролю за соблюдением законодательства о культах». Такие комиссии были созданы по решению партийной идеологической комиссии в ноябре 1963 года , они были призваны осуществлять наблюдение и надзор за религиозной жизнью. Подобные секретные инструкции оставались неизвестными большинству советских граждан; из их содержания становится ясно, в какой мере государство вмешивалось во внутренние дела религиозных групп и приходов. Другой круг вопросов, обсуждавшийся на страницах «РКС», касался советской Конституции и её отношения к христианам….<...>
В 70-е годы мы печатали материалы о христианах веры евангельской-пятидесятниках , которые желали эмигрировать из СССР по религиозным убеждениям: они не могли жить христианской жизнью в советском обществе, не могли смириться с ограничениями и протестовали против преследования их детей. <...>
Нами публиковались материалы о деятельности буддийских групп, в частности о судьбе учёного- буддолога Б. Дандарона, арестованного вместе с учениками в августе 1972 года и обвинённого в «создании религиозной группы».
В 1974 году под штаб-квартиру «Центра по изучению религии и коммунизма» было приобретено здание бывшей англиканской школы в юго-восточном пригороде Лондона — деревне Кестон, после чего центр преобразовался в Кестонский институт ( англ. Keston College ). Тогда же начала работу информационная служба Кестона. Ксения Дэннен в журнале «Религия и право» отмечала:
«Институт Кестона был отнесён советскими спецслужбами к числу пяти самых опасных западных антисоветских организаций ... Спецслужбы следили и за нами, и за теми, с кем мы встречались... Для меня эта деятельность закончилась тем, что в 1976 году мне запретили въезд в Россию…»
В 1983 году Майкл Бурдо стал консультантом премьер-министра Великобритании Маргарет Тэтчер по Восточной Европе . Весной 1984 года Майкл Бурдо получил Темплтоновскую премию с формулировкой «за привлечение внимания мирового сообщества к преследованиям за религиозные убеждения в коммунистических странах» и удостоился поздравления от известного диссидента , писателя А. С. Солженицына .
В первой половине 1980-х годов «Кестон-колледж» "оказался замешан" (как писали в оперативных сводках КГБ) в деле поддержки « подпольного советского христианского ансамбля », основанного Валерием Бариновым и Сергеем Тимохиным. Последние стали прихожанами одной из ленинградских общин баптистов-инициативников ( инициативники — ветвь баптизма , которая отказывалась от навязываемой государственной регистрации (с целью знать поименно всех потенциальных "противников советской власти", как тогда рассматривали верующих, не исповедующих официальные "идеалы коммунизма и атеизма", "признания государственных законов" - прежде всего необходимости подчиниться и, например, запретить детям посещать Богослужения (постановление об этом было принято ещё в начале 1960-х) и т. д.) и создали в 1982 году группу « Трубный зов ». Вдохновителем был Баринов, который уже тогда « привлёк к себе внимание органов не столько религиозной деятельностью, сколько чересчур активными контактами с Западом » и « был „завёрнут“ не только на Новом Завете и религиозно-пропагандистской деятельности, но и на идеализации западного образа жизни » (впоследствии за своё христианское мировоззрение Валерий Баринов находился в психиатрической больницы, где к нему применялись пытки - насильственное введение психотропных препаратов, был избит, у него были сломаны рёбра - и всё это за расплывчатую формулировку: " идеализация западного образа жизни ", за попытку создать христианский рок-ансамбль) . В газетах была объявлена травля музыкантов (хотя они никогда не призывали к свержению советского строя, не высказывали "антисоветских настроений", в местных и всесоюзных газетах появились статьи, шельмующие христианских музыкантов.)
Вот что "сообщала" о дальнейшем газета « Ленинградская правда »:
Нередко наведывалась в молитвенный дом тогда ещё двадцатидвухлетняя англичанка Лорна, проходившая обучение на курсах русского языка в Ленинградском университете. Однажды она подарила Баринову Библию карманного формата, между страниц которой он нашёл тонкие листочки с типографским текстом на русском языке. Анонимный доброжелатель обращался к «братьям» и «сёстрам», ко «всем христианам, гонимым и преследуемым безбожной властью». Доброжелатель предрекал братоубийственную войну и конец света, если христиане будут терпеть такую власть. В конце обращения предлагалось присылать с любой оказией «факты гонения на христиан, информацию о бедственном положении верующих, всяческих отказах в их просьбах властями».
Из другого такого же тонкого листка Баринов понял, что «доброжелатель» — это «Центр по изучению религии и коммунизма», или «Кестон-колледж», что его возглавляет постоянный обозреватель положения церкви и религии в СССР в радиопередачах « Би-би-си » Майкл Бурдо. <…> Так же быстро Валерий Баринов нашёл общий язык и с <…> Еленой Кожевниковой. Она доверительно сообщила ему, что специализируется в радиовещании на СССР, работала на радиостанции « Свобода », затем представляла её в Нью-Йорке , потом устроилась на «Би-би-си». Не скрывала, что имеет постоянную связь с «Народно-трудовым союзом» (НТС) и «Кестон-колледжем».
Для Баринова и Тимохина из всех этих знакомств самым печальным оказалось общение с «сестрой» Лорной. Именно она разжигала их тщеславие, восторженно хвалила исполнение любого примитивного самодеятельного текста, положенного ими на музыку, охала и ахала, что у таких «талантов» нет возможностей проявить своё творческое «я», создать христианскую рок-группу. Именно она подсказала, какой репертуар мог бы привлечь внимание к такой самодеятельной рок-группе, намекнула, что готова позаботиться о том, чтобы о ней узнали и на Западе».
После того, как Лорна разрекламировала в Англии «подпольную советскую группу» и из «Кестон-колледжа», специально для Тимохина прислали настоящую «фирменную» бас-гитару . Однако попытки завоевать популярность путём выпуска магнитоальбома под названием «Второе пришествие» не увенчались успехом. Известный музыкальный критик А. И. Кушнир в своей работе «Сто магнитоальбомов советского рока» отмечал:
Немного найдётся в советском роке работ, у которых существовало бы столько идеологических врагов и недоброжелателей, сколько их оказалось у единственной студийной записи группы «Трубный Зов». Музыканты других групп называли «Трубный Зов» не иначе, как «Трупный зов», альбом считали «мёртвым», а уровень игры — «нулевым». У рок-критиков «Трубный Зов» характеризовался как «скучная рок-группа с обильной реверберацией», а официальная пресса называла их музыку «примитивной, агрессивной и антиэстетичной». После выхода «Второго пришествия» баптистский братский совет отлучил лидера и идеолога «Трубного Зова» Валерия Баринова от церкви, настаивая на том, что исполняемая его группой музыка «не угодна Богу » и «из неё торчат ослиные уши». Питерско-московская богема , отдавая должное смелости и оригинальности взглядов Баринова, не уставала язвить на темы «доминирования тёмных ощущений» и «малорадостного спектра» записи.
Эта реакция ещё сильнее подтолкнула участников группы к попыткам выйти за признанием «на Запад». Вот как описывает дальнейшее «Ленинградская правда»:
Лорна уехала домой и вскоре дала о себе весть телефонным звонком. Сообщила, что вышла замуж за того самого Майкла Бурдо, который возглавляет «Кестон-колледж», где теперь она работает секретарём, просила присылать «нужные» им материалы. Какие материалы ждут и ценят в «Кестон-колледже», Баринов и Тимохин отлично знали…
По подсказке наставников из «Кестон-колледжа» они начали рассылать обращения в различные советские организации, государственным, общественным, религиозным деятелям Запада. «Мы обращаемся к миру со свидетельством о Грядущем Христе. Наша работа проходила в трудных условиях из-за недостатка аппаратуры, отсутствия постоянного помещения для записи и необходимости соблюдать конспирацию». Дескать, помогите, спасите! Нас не признают, нам не дают возможностей «средствами современного музыкального языка проповедовать Евангелие , Господа нашего Иисуса Христа ».
Копии этих демагогических посланий с завидной оперативностью оказывались в «Кестон-колледже» у Лорны и Майкла Бурдо. Доведённые здесь опытной рукой до школьных норм грамматики и стилистики русского языка, сдобренные соответствующим соусом с кухни антисоветизма, они шли в эфир « Би-би-си », « Голоса Америки », подхватывались другими враждебными социалистическому строю радиоголосами. Баринов и Тимохин были на седьмом небе. Какое счастье, какая слава!»
После того, как музыкантов стали активно преследовать, они обратились к так называемому "уполномоченному по делам религии" (официальному посреднику между советской властью и КГБ с одной стороны и с другой - религиозными общинами).
Уполномоченный по делам религии отказал им во встрече, после чего Баринов и Тимохин предприняли попытку встретиться с Брежневым — так же безуспешно. Тогда, в середине 1983 года Баринов даёт сигнал западным радиостанциям и альбом «Второе пришествие» транслируется в эфире на коротких волнах (на волнах радиостанций "Голос Америки" и "Би-Би-Си".)
После этого Баринова арестовывают и помещают на короткое время в психиатрическую больницу, применяя к нему лечение как для буйных больных: насильственное введение нейролептиков (здоровому человеку, о чём прекрасно знали подконтрольные "органам" психиатры!) и другие пытки. После избиения у него были сломаны рёбра.
«Весь последующий процесс описать сложно, — вспоминает Тимохин. — Скорее всего, он напоминал детективный фильм про шпионов. Слежки, прослушивание телефонных разговоров, выпрыгивания из окон, постоянное фотонаблюдение со стороны КГБ, угрозы объявить „инакомыслящими“ (с последующим помещением в концлагерь или психиатрическую больницу), бесконечные вызовы в военкомат и психоневрологический диспансер.»
В этих условиях музыканты начинают готовить материал для следующего альбома, который, по их замыслу, должен был записываться в Финляндии. Для этого они планировали вдвоём перейти границу и вернуться обратно после записи альбома. Их арестовывают в самом начале осуществления этого плана на территории западной Карелии и предъявляют обвинение в попытке пересечения государственной границы (тогда, в 1983 году, лишение советского человека права свободно перемещаться - получить визу и официально уехать, считалось нормой, для большинства граждан это право было сильно ограничено, уезжавших (их было меньшинство) в США и Израиль шельмовали в газетах как "предателей" и т. д.)
Во время суда Баринов объявляет, что их преследуют за религиозные убеждения, его осуждают на два с половиной, а Тимохина на два года в исправительных учреждениях. Оба музыканта, вспоминая годы заключения, говорят о том, что их отправили в тюрьму на верную смерть.
«Фактически его (Валерия Баринова) бросили туда на уничтожение. В бараке ему переломали ребра, он совершенно доходил, — рассказывает ведущий (в то время) молодёжных программ на русской службе Би-Би-Си Сева Новгородцев , принявший в те времена активное участие в судьбе Баринова. — Но Валерий — человек с колоссальной силой веры, умением понимать людей и общаться с ними. Кончилось это дело полным провалом Комитета (имеется ввиду - КГБ) : Валера не только выжил, но и обратил сокамерников в христианскую веру».
Данная история стала известной лишь после того, как Валерий Баринов и Сергей Тимохин были задержаны в 1984 году за попытку нелегального пересечения советско-финской границы для «воссоединения с зарубежными братьями». Оба переходили на лыжах Западную Карелию , где и были обнаружены с вертолёта, а затем предстали перед Ленинградским городским судом за нарушение статей 15 и 83 части первой УК РСФСР (покушение на незаконный переход Государственной границы СССР). Тимохин получил два, а Баринов — два с половиной года колонии строгого режима, однако даже «на зоне» занимался активным обращением зэков в веру.
Оба освободились в 1987 году . Судя по всему, здесь вновь не обошлось без содействия «Кестон-колледжа», поскольку следом Баринов «по заступничеству английского правительства и парламента» эмигрировал вместе с семьей в Англию . Тимохин предпочёл остаться на родине, но сменил религиозные убеждения и стал старейшиной «Общества свидетелей Иеговы » Ленинграда .
В середине 1990-х годов по настоянию Роуэна Уильямса (ныне архиепископа Кентерберийского ), считавшего, что колледж должен поддерживать тесные связи с академическим сообществом, организация вместе с её архивами и библиотекой перебралась в Оксфорд и стала именоваться "Кестонский институт" ( англ. Keston Institute ). Впрочем, это не более чем рабочее название, поскольку по документам организация по-прежнему числится как «Keston College».
В настоящее время организацию возглавляет Ксения Дэннен.
Начиная с 2007 года , архив и библиотека Кестонского института находятся в ведении «Keston Center for Religion, Politics, & Society» при Бейлорском университете , Уэйко , Техас .
В 1990 году «Кестон-колледж» открыл представительство в Москве , а после распада СССР стал уделять особое внимание событиям в религиозной жизни на постсоветском пространстве и в сопредельных странах. В постсоветский период организация освещала вопросы возрождения Русской православной церкви и активно выступала в защиту свободы религии в бывших странах Варшавского договора , в особенности на территории бывшего СССР. С 1998 года в Москве обосновалась так называемая «русская группа» этой организации, занимавшаяся во главе с религиоведом и социологом религии С. Б. Филатовым сбором полевых материалов в рамках подготовки проекта «Энциклопедия современной религиозной жизни России», который состоит из двух частей — четырёх уже изданных томов «Современной религиозной жизни в России» (по конфессиям) и второй части «Энциклопедии» — трехтомного «Атласа современной религиозной жизни в России» . Четыре раза в год выходит журнал «Русское ревью».
Историк Д. В. Поспеловский отмечал, что в 1993 году, после того как за священник Русской православной церкви Глеб Якунин , занимавший определённую гражданскую позицию, был "извержен из сана" за отказ подчиниться постановлению Священного синода о запрете священнослужителям выдвигать свои кандидатуры на выборах в органы законодательной власти, через несколько дней, находясь на конференции (в которой участвовал и Поспеловский), посвящённой «вопросам Церкви и государства» в Вашингтоне , Якунин «изобразил это снятие сана как некое политическое гонение Синода лично на него за его демократические взгляды и критику синодальной политики», то эту новость тут же взяли на вооружение представители Русской православной церкви за границей «и прочие круги на Западе, априорно настроенные против Московской патриархии , например так называемый Кенстонский исследовательский институт». Поспеловский указывал, что «лишение сана было представлено как преследование реакционным „полубольшевистским“ Синодом старого диссидента и узника брежневско-андроповских лагерей, борца за права человека», хотя и высказал мнение, что «почву подобным кривотолкам дал сам Синод, нарушивший канонические правила и не прибегший к подлинному судопроизводству» . [ значимость факта? ]
Советское правительство хотело бы иметь призрачную церковь — церковь, в которой не было бы верующих во всём СССР, но которая имела бы крепкие международные связи, чтобы использовать их для поддержки советской внешней политики. Мы хотим, чтобы все знали: мы прекрасно понимаем это и не поддаёмся вашей пропаганде. Только так можно убедить Коммунистическую партию забыть о своём невротическом отношении к христианству и отказаться от устаревшего лозунга 19 века « религия — опиум народа ». Так коммунисты, быть может, поймут, что в либерализованном обществе есть место для свободной и процветающей церкви. Если когда-либо в будущем советское правительство попытается стать демократическим, истинная поддержка лояльных христиан сделала бы его стабильным и верующим не пришлось бы тайно молиться о свержении безбожной системы.