Валентин Андреевич Антоньев (англоязычный вариант фамилии — англ. Antonieff ; 4 марта 1877 или 4 [16] марта 1877 , Екатеринослав — 1962 или 26 августа 1962 , Брисбен ) — священнослужитель Сиднейской и Австралийско-Новозеландской епархии Русской православной церкви заграницей , протопресвитер (1951—1962).

В 1899 году был капелланом императорской армии. Дважды ранен, неоднократно награждён. Иммигрировал в Австралию в 1922 году после окончания гражданской войны . Первоначально работал шахтёром . Позже принял сан протоиерея и настоятеля .

Обвинялся в связях с фашизмом и поддержке идей Адольфа Гитлера и Константина Родзаевского . Был отправлен за решётку на 3 года. Современные же источники считают, что Антоньев связан с фашистскими настроениями в стране не был.

Биография

До эмиграции

Валентин Антоньев родился в Екатеринославе 4 марта 1877 года (ныне Днепр , Украина ) в семье священника Андрея Захаровича Антоньева и его жены Александры Григорьевны. Был студентом Мариупольской, Екатеринославской и Ардонской духовных семинарий, закончил последнюю в 1905 году. Поступил на казённый кошт в Кавказскую духовную академию , но вынужден был её покинуть в 1908 году .

Первоначально Антоньев служил в городе Спасске Приморской области . В 1899 году в качестве капеллана вступил в Русскую императорскую армию . В ней во время Первой мировой войны осуществлял религиозную поддержку 1-й Сибирской стрелковой дивизии . При нахождении в армии получил два ранения и был трижды награждён Николаем II (по другим данным, награждён два раза ) . Этими наградами стали знак отличия «За храбрость» с правом ношения наперсного креста на георгиевской ленте и орден Святой Анны II степени . С началом Гражданской войны вступил во Вторую сибирскую армию адмирала Колчака ( Белое движение ) и назначен деканом 3-го Степного Сибирского армейского корпуса генерала Вержбицкого . Позже стал главным капелланом всей 2-й сибирской армии , где руководил входящими в её состав 108 священниками .

После поражения в 1922 году, как и многие белогвардейцы , направился в Китай через Владивосток . Там провёл около года в Шанхае и отошёл на пароходе «St. Albans» в Австралию , прибыв в Таунсвилл (штат Квинсленд ) 19—20 ноября (или 24 сентября ) 1923 года .

В Австралии

Прибыв в страну изначально работал на строительстве железной дороги по маршруту Кэрнс - . Следом он устроился в шахтёрский городок , где работал 3,5 года вплоть до 1927 года. После этого менее года работал за стокером на поезде .

В 1920-х годах количество русских эмигрантов в Австралии неуклонно стало расти. В связи с этим понадобилось расширить деятельность РПЦЗ . Протопресвитером тогда был отец , эмигрировавший на 2 года раньше, после служил проповедником в Китае полгода и затем прибыл в Австралию. Шабашев основал и стал главой РПЦЗ в Квинсленде . Данный собор долгое время оставался единственным храмом в стране, который был построен в русском православном стиле . В то же время новые мигранты нередко селились далеко от этой церкви в сельских регионах, например, в долине Каллид и районе , в связи с чем там требовался свой настоятель. Тогда Антоньев по просьбе Шабашева вернулся к служению, направившись туда, и основание новой церкви за пределами Брисбена во многом стало его заслугой .

Когда Шабашев иммигрировал в США в 1929 году, он передал свой пост Антоньеву, который занял его на 3 года, после чего, в 1932 году, Валентин Андреевич покинул пост и получил должность настоятеля Никольского собора на в Брисбене. В качестве протоиерея он много путешествовал по штату Квинсленд. В своих путешествиях Антоньев закупил множество книг, расширив библиотеку собора, и учредил при нём воскресные школы . Здесь же у него зародилась идея построить ещё один храм в честь святителя Николая Чудотворца . Но по данным австралийского учёного-русиста Томаса Пула и Национального архива Австралии , Антоньев воспринимал это сооружение больше как мемориал памяти «принявшего мученическую смерть» императора всероссийского . При этом с подобной ролью храма были согласны если не все, то большинство прихожан. В здании стоит киот -памятник Николаю II, надпись на постаменте которого гласит: «Скорбной памяти Царя-мученика [ Вензель ] „Н ||“ (1896—1917) Верноподданные казаки Сибирского казачьего войска и кадеты Сибирского кадетского корпуса » .

Первым старостой этого храма был Евгений Николаевский. До эмиграции он был юристом. Николаевский стал вдохновителем строительства наряду с Антоньевым. Для нового храма разработали два проекта, однако первый из них сочли излишне дорогим в постройке . Поэтому был принят проект Григория Мехоношина . Для сбора денежных средств на строительство собора давались концерты и проводились прочие публичные выступления .

В ноябре 1939 года Антоньев натурализировался . Раньше он планировал вернуться в Россию, но после получения подданства отказался от данной идеи . Столкнувшись после окончания войны с очередным увеличением числа русских мигрантов, синод РПЦ заграницей 17 декабря 1951 года назначил Антоньева протопресвитером в Австралии. На этой должности он проработал вплоть до самой смерти .

Скончался в Брисбене 26 августа 1962 года .

Семья

В 1907 году он женился на М.М. Михаельской. При эмиграции мужа она вместе с четырьмя детьми осталась в России, и прибыла к нему в декабре 1924 . К 1937 году семья Антоньевых состояла из 9 человек, имена её членов (кроме жены и двух сыновей — Андрея и Элина, которые были торговцами мебелью в ) неизвестны .

Подозрения в связях с фашизмом

Предыстория

Брисбен, место жительство Антоньева, стал главным центром и основным местом проживания русских эмигрантов, выехавших из страны после окончания Гражданской войны. По документам австралийской миграционной службы ( англ. Department of Home Affairs ) в страну прибыло 4711 россиян, большая часть — через китайский город Харбин . Часть из них привезла с собой и идеи русского фашизма .

Согласно данным служб безопасности, начало Великой Отечественной способствовало воодушевлению и оживлению фашистов, ввиду того, что бывшие члены белого движения надеялись, что страна будет «освобождена от коммунизма» Гитлером. Лидерами фашистского движения считались два человека, оба были связаны с церковью — член приходского совета Свято-Николаевского храма в городе Брисбен Иван Павлович Рождественский (парикмахер на Стенли-стрит ) и протоиерей и настоятель Никольского собора Валентин Андреевич Антоньев . Также в состав группы входили некто Шевцов (предположительно, зять Антоньева) и Нагих, занимавший должность казначея движения . Внутренние агенты доносили, что минимум три четверти русскоязычного населения Брисбена и штата Квинсленд нелояльно настроены к Британской империи , а некто Гзель, член общины сообщал, что до 80% .

К началу Второй мировой среди них окончательно сформировалась фашистская группа, возглавляемая Рождественским. Он родился в Томске , в Первую мировую сражался с немцами, а в гражданскую, на стороне армии Колчака, — с «красными». По данным правительства Австралии, он стал антикоммунистом после того, как правительство отказало ему в возвращении после голода 1932-33 годов . Именно его считали лидером фашистов .

Обвинения

В 1940 году в штаб командования его разведывательный отдел ( англ. Intelligence department of the general staff, ISGS ) передал письмо следующего содержания :

Таким образом в данном письме подтверждались подозрения о том, что подавляющая часть русских белогвардейцев является фашистами. Они поддерживают отношения с фашистской партией в Болгарии и получают газету этой организации. Также, по данным разведки, большинство из них рассматривает падение Британской империи, одного из основных врагов Гитлера, как шаг к уничтожению коммунистического строя в СССР (по данным разведки, они, салютуя портрету Гитлера , утверждали о падении коммунистов за 2—3 недели благодаря внезапному нападению ). Значительная часть из них, по этим же данным, хранит обиду на Британию за то, что она хуже всего обошлась с белоэмигрантами, отказавшись принимать большую часть из них в метрополии и ссылая в свои колонии .

Лично об Антоньеве в данных письмах доносилось то, что он и его двое сыновей являются членами «русской фашистской группы», а также то, что у него в личной комнате в храме имеется фотография Адольфа Гитлера, обитая свастикой . Антоньев неоднократно как священнослужитель и один из неформальных лидеров общины рекомендовал вернуть на работу людей, которые были отлучены от работы в порту за различные правонарушения. В данном извещении рекомендовалось не прислушиваться к словам священника и не принимать сказанное им за критерий лояльности данных личностей .

Помимо этих данных в симпатиях к нацизму Антоньева обвинял член общины белых мигрантов Гзель (по утверждению Квинслендской полиции он являлся уважаемым и высокообразованным человеком, который занимал высокую должность в дореволюционной России и писателем ), который также утверждал то, что священник украл у него дорогую университетскую книгу. В личной переписке с членом ISGS он заявил, что не собирается заявлять об этом в полицию штата, а лишь наймёт частного детектива, чтобы разобраться в происшествии . Однако в следующем рапорте агента ISGS Гзель был назван предполагаемым агентом Японии из-за его дружбы с профессором Сейта из Японии и таким образом человеком, имеющим предвзятое и бездоказательное мнение. Тем не менее он был назван относительно надёжным источником по предполагаемой фашистской группе .

В 1941 году, по донесениям некого одессита и благодаря сбору и анализу ранее полученной информации, ISGS установила весь предполагаемый состав группы. Помимо Рождественского, Антоньева, Шевцова и Нагих туда вошли рабочие Пешков, Пожарский и Кусков. Также ещё одним лидером считался Акимо Бродерлов, его семья, по донесениям полиции, носила значки со свастикой в школу. В том же рапорте ставился вопрос о том, является ли эта группа единственной, или Белое движение, привезя с собой нацизм, распространило его по всей стране .

В 1942 (предположительно 18 апреля, но данные разнятся) Антоньева и ещё 27 человек, которые предположительно, входили в группу, арестовали и без суда и следствия направили в лагерь для военнопленных Лавдей в Южной Австралии . Оттуда их отпустили за недоказанностью вины лишь в конце войны . Директор ISGS, тем не менее, установил для Антоньева персональные ограничения — домашний арест и запрет на связи с иностранцами. Но данный запрет вскоре сняли из-за массовых протестов вернувшихся после войны к обычной жизни мигрантов, которые желали возвращения любимого ими настоятеля .

Современные данные

По выводам современных австралийских историков-русистов, в частности Томаса Пула, эти данные были несколько преувеличены. Симпатии к фашизму / нацизму безусловно были, но не в таких масштабах, какими себе их представляли австралийские службы. По этим же данным, около 40-50 человек были «запятнаны связями с фашизмом», при том что всего в штате было около трёх тысяч эмигрантов из России, которые преимущественно занимались земледелием. Затем многие из них перебирались в Брисбен, где возник центр миграции. Там появились русскоязычные учебные заведения, устраивались собственные концерты и постановки, находилась внушительная библиотека и несколько собственных журналов и газет. Главным местом общественной жизни был храм святого Николая (который ныне включён в список объектов культурного наследия Австралии) .

По данным Пула, тогда даже ISGS признавала, что большая часть русского населения придерживалась или демократических, или консервативно-монархических, но в любом случае, ярых антикоммунистических принципов . Но по его же мнению, данные о количестве фашистов специально так завысили, чтобы оправдать столь жёсткие меры. Скорее всего это было связано с тем, что « Зелёный континент » впервые за всю свою историю столкнулся с возможностью вторжения реального противника ( Японской империи ). Многие русские прибыли из Маньчжурии (которую захватила Япония и превратила в зависимое от себя государство Маньчжоу-Го ), поэтому могли оказаться шпионами . И наиболее активных из них требовалось изолировать .

По данным этих же исследований, Антоньев был идеальным кандидатом ввиду того, что обладал крайне вспыльчивым характером. Полиции неоднократно приходилось разводить его потасовки с диссидентами. В 1935 году он и вовсе возомнил себя консулом , имеющим право на переговоры с правительством штата от имени всей общины. По мнению члена церковной общины Долотова, «священник заразился „распространенной болезнью эмигрантов“, а именно „непреодолимым желанием препятствовать другим в общественной работе и страхом, что каждый русский эмигрант способен выделиться из общей массы и стать лидером“» .

В 1937 году трения перешли в открытый конфликт. Витошинский, другой член общины, подал иск на Антоньева, обвиняя его в оскорблении и клевете. В суде Валентин Андреевич это отрицал, называя при этом Витошинского агентом большевиков и «возмутился его тёмным прошлым» (Витошинский — бывший униат, он подчинялся власти Папы Римского как и католики, но придерживался православных взглядов). В эту историю вмешался Рождественский, защищая Антоньева . Практически безоговорочно доказанная связь последнего с национал-социалистами, по мнению Пула, и стала причиной преследования Антоньева .

По мнению Николая Аполлоновича Байкова , белоэмигранта и писателя, «этот постыдный случай оставил несмываемый след на русских того поколения и даже привел к смерти одного из заключённых» .

Источники

Литература