Про́лы ( англ. Proles ) — это термин, который использует Джордж Оруэлл в своём романе-антиутопии « 1984 » для обозначения беспартийного пролетариата тоталитарной Океании . Само слово заимствовано из романа Джека Лондона « Железная Пята » . Рабочий класс составляет около 85 % населения Океании. Пролы находятся за чертой бедности, используются для тяжёлого физического труда, не имеют должного образования и презираются другими социальными классами. Тем не менее они не обязаны придерживаться жестокой пуританской морали, которой придерживаются члены партии.

Отношение партии к пролам

Партия учит: «Пролы по своей природе низшие существа». Партии главное, чтобы пролы трудились и размножались, а чем они заняты — неважно. Лозунг партии гласит: «Пролы и животные свободны». В художественном мире « 1984 » это является серьёзным преимуществом перед другими социальными классами. В то время как сексуальная, семейная, мыслительная деятельность других классов контролируется партией, пролы предоставлены сами себе. В их домах не стоят телекраны , им разрешено свободно передвигаться по стране , они имеют право на свободную сексуальную жизнь, могут пользоваться некоторыми товарами, которые запрещены для членов партии (например, косметикой ). В районе пролов царствует свободная рыночная экономика, тогда как в районах партийцев экономика монополизирована государством. Некоторые дефицитные вещи можно достать только в районе пролов (например, бритвенные лезвия ). Впрочем, зачастую и пролы становятся жертвами полиции мыслей — наиболее опасных уничтожают.

Работа, преступность и досуг

Пролы используются для физически тяжёлой работы — они работают на заводах, в шахтах. Те пролы, которым не по душе честная жизнь, подаются в преступность, что фактически невозможно для члена партии. В Океании фактически существует преступное государство, состоящее из воров, бандитов, вымогателей, проституток, но так как преступный мир действует исключительно в среде пролов, он не является проблемой и государство с ним не борется. В лагерях радости (концлагерях) пролы являются элитой, тогда как всю грязную работу делают заключённые партийцы. Оруэлл пишет:

«Они рождаются, растут в грязи, в двенадцать лет начинают работать, переживают короткий период физического расцвета и сексуальности, в двадцать лет женятся, в тридцать уже немолоды, к шестидесяти обычно умирают. Тяжёлый физический труд, заботы о доме и детях, мелкие свары с соседями, кино, футбол, пиво и, главное, азартные игры — вот и всё, что вмещается в их кругозор. Управлять ими несложно. Среди них всегда вращаются агенты полиции мыслей — выявляют и устраняют тех, кто мог бы стать опасным; но приобщить их к партийной идеологии не стремятся. Считается нежелательным, чтобы пролы испытывали большой интерес к политике. От них требуется лишь примитивный патриотизм — чтобы взывать к нему, когда идёт речь об удлинении рабочего дня или о сокращении пайков. А если и овладевает ими недовольство — такое тоже бывало, — это недовольство ни к чему не ведёт, ибо из-за отсутствия общих идей обращено оно только против мелких конкретных неприятностей».

Пролы как последняя надежда

Одним из мотивов романа является то, что если бы пролы организовались, то они смогли бы устроить переворот и построить лучший мир. Главный герой Уинстон Смит пишет в своём дневнике: «Если есть надежда, то она в пролах». К такому же заключению якобы приходит и вымышленный «партией» раздражитель-революционер Эммануэль Голдстейн (на самом деле в обществах трёх стран, между которыми разделен весь мир, нет реальной оппозиционной силы). Тем не менее О’Брайен разуверяет Уинстона в том, что пролы когда-либо поднимутся на восстание — по его мнению, они слишком глупы и недоразвиты для этого; кроме того, партия всё контролирует, и потенциально опасных пролов уничтожают.

Примечания