«Прихо́д колдуна́ на крестья́нскую сва́дьбу» — картина русского художника Василия Максимова (1844—1911), оконченная в 1875 году. Принадлежит Государственной Третьяковской галерее ( инв. 585). Размер полотна — 116 × 188 см (по другим данным — 117,7 × 189,8 см ). На картине изображён эпизод крестьянского свадебного пира, радостное течение которого нарушает неожиданное появление запорошенного снегом сельского колдуна .

Картина «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу», над которой Максимов работал в 1871—1875 годах , была представлена на 4-й выставке Товарищества передвижных художественных выставок («передвижников»), открывшейся в Санкт-Петербурге в феврале 1875 года . Произведение Максимова произвело хорошее впечатление — в частности, критик Адриан Прахов писал, что картина «задумана и создана так, как если бы создала её народная фантазия» . Прямо с выставки полотно было приобретено у художника Павлом Третьяковым . В 1878 году картина «Приход колдуна» была включена в состав российской экспозиции на Всемирной выставке , проходившей в Париже .

Критик Владимир Стасов писал, что «Приход колдуна» — глубокая и талантливая картина «деревенской веры и того обихода мысленного, чем поколения века живут у себя, по далёким деревням»; по его мнению, это «лучшее, важнейшее и значительнейшее» из того, что создал Максимов . Этнограф Сергей Токарев отмечал, что в этом произведении художнику «удалось чрезвычайно выразительно и метко передать те смешанные чувства суеверного страха, тревоги перед лицом некоей нездешней силы, но вместе с тем и почтения, которые вызывает у всех личность старого колдуна, неожиданно появившегося среди свадебного веселья…» . Искусствовед Дмитрий Сарабьянов считал картину «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» лучшим произведением Максимова и писал, что это полотно принесло его автору всеобщую известность и выдвинуло его «в первые ряды русских художников- реалистов » .

История

Предшествующие события и работа над картиной

С 1862 года Василий Максимов учился в Академии художеств , сначала в качестве вольнослушателя , а затем, в 1863—1866 годах, в классе исторической живописи , где его наставниками были Фёдор Бруни , Тимофей Нефф , Алексей Марков и Пётр Шамшин . В 1864 году за картину «Больное дитя» («Деревенская сцена») Максимов был удостоен малой золотой медали. Отказавшись от участия в конкурсе за большую золотую медаль, в 1866 году он вышел из Академии с аттестатом классного художника 3-й степени . В том же 1866 году художник переехал в деревню Шубино , расположенную в Корчевском уезде Тверской губернии , где работал учителем рисования в имении графов Голенищевых-Кутузовых . В январе 1868 года Максимов обвенчался с Лидией Александровной Измайловой , а в июне того же года он с женой поселился в деревне Чернавино , входившей в состав Новоладожского уезда Санкт-Петербургской губернии . Сам Максимов происходил из крестьянской семьи — он был родом из деревни Лопино того же уезда, что и Чернавино .

В 1870 году за картины «Бабушкины сказки» (1867, ныне в ГТГ ), «Мечты о будущем» (1868, ныне в ГРМ ), «Сборы на гулянье» (1869, ныне в ГМИ Казахстана ) и «Старуха» (1869, ныне в ГТГ) Максимову было присвоено звание классного художника 1-й степени . По мнению архитектора Риммы Алдониной , такие работы, как «Сборы на гулянье», можно рассматривать в качестве подготовительных этапов на пути к большому произведению «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» , непосредственная работа над которым была начата в 1871 году .

Осенью 1870 года Максимов возвратился из Чернавина в Санкт-Петербург . Напряжённая работа в деревне отрицательно сказалась на здоровье художника, и он проболел всю зиму 1870/1871 годов. По совету врача для укрепления здоровья весной 1871 года Максимов отправился на юг — в Киев ; его спутником в этом путешествии был художник Виктор Васнецов . Во время поездки Максимов много рисовал, его интересовали «народные типы», которые он находил в окрестных деревнях и сёлах, а также среди богомольцев в Киево-Печерской лавре . Обратно в Санкт-Петербург художник вернулся осенью 1871 года , а ближе к зиме того же года опять поехал в Чернавино .

Работая в деревне, художнику было легче находить крестьян- натурщиков для персонажей будущего полотна «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу». Кроме того, необходимость работы в деревенском доме была обусловлена отсутствием средств для того, чтобы снять мастерскую в городе, в которой было бы достаточно места для работы над большой картиной . Однако деревенская изба, в которой жил Максимов, была холодной и тёмной, плохо подходящей для работы над полотном. Художник писал: «Плохо то, что частенько приходится с паклей в руках проводить по целым дням около стен, — везде дует ветер, холод нещадный в моей горнице . Уж, видно, такова судьба моих ателье; приходится около них возиться больше, чем с картинами, а что поделаешь?» .

В начале 1870-х годов началось сближение Максимова с «передвижниками» — членами Товарищества передвижных художественных выставок (ТПХВ), первая выставка которого открылась 29 ноября 1871 года . В ноябре 1872 года он был избран членом Товарищества . Сообщая об этом своей жене в письме от 28 февраля 1873 года, Максимов писал, что он был «принят в действительные члены Товарищества за картину „Семейная молитва“ и принят единогласно, всё это очень приятно». В том же письме художник сообщал, что Товарищество призывало его как можно скорее закончить работу над «Приходом колдуна» . Впоследствии писатель Владимир Порудоминский отмечал, что «Максимов был, наверное, самый крестьянский художник из всех передвижников» .

Во время работы над картиной Максимов часто советовался с крестьянами и принимал во внимание их критику. Художник Илья Репин писал, что Василий Максимович до тех пор не считал своей картины законченной, «пока она не была совершенно одобрена» крестьянами. В качестве примера Репин приводил рассказанный Максимовым диалог: «— Нет, постой, постой, а это? — спрашивает бойкий сосед. — Кто? — „ Дру́жку “ мнил тут посадить. — Что ты, что ты! Разве ему это место? Тут надо кого постарше, не сватов посадить. Опять же дру́жка у тебя млад — неопытен. Да и не боек — скучноват обличьем… Гли-ко, вот покажу тебе дру́жку. Вишь, какая весёлая, широкая рожа! Да его всегда и берут на свадьбы: балагур, весельчак…» После этого следует общий хохот, и «излюбленный „дру́жка“ изъявляет полное желание посидеть для картины» .

Тем не менее работа над картиной «Приход колдуна» продвигалась очень медленно . Бывали периоды, когда Максимову нравилось состояние полотна, — например, в письме к жене от 28 февраля 1873 года он писал, что «теперешнюю картину мою находят с технической стороны лучшею из всех ныне написанных» и «из неё может выйти в самом деле вещь недурная» . Временами художник был недоволен результатом своего труда: в частности, в письме к жене от 28 октября 1874 года он писал: «В последнюю неделю дело моё идёт особенно скверно, вперёд ни на шаг, что ни писал, всё сегодня счистил ножом, хочется лучше сделать…», «…уверенность с каждой неудачей пропадает, впереди предстоит едва ли не самая большая трудность, управляться со светом легче, чем с тенью, — теперь за ней черёд» . Как бы то ни было, в письме к жене от 11 декабря 1874 года, написанном незадолго до своего возвращения в Санкт-Петербург, Максимов был более оптимистичен: «Если пойдёт удачно фигура колдуна и другая, средняя, с которой я никак не могу поладить, то я приеду ещё скорее. Мне остаётся написать всего четыре фигуры, из коих я одну сегодня почти совершенно кончил — это балалаечник …»

4-я передвижная выставка и продажа картины

Картина «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» (под более коротким названием «Приход колдуна на свадьбу») экспонировалась на 4-й выставке Товарищества передвижных художественных выставок («передвижников») , открывшейся 27 февраля 1875 года в Санкт-Петербурге, а в апреле того же года переехавшей в Москву . Полотно получило хорошие отзывы зрителей и критиков. В частности, в статье художественного критика Адриана Прахова , опубликованной в журнале « Пчела » ( № 10 за 1875 год), по поводу картины Максимова было написано: «Типы взяты в высшей степени удачно. Эти простые люди, при всей ограниченности их существования, так человечны, что невольно любишь их, переселяешься к ним за стол и сам рад участвовать в этом пире» . Завершая описание картины, автор статьи отмечал, что «главное её достоинство в искреннем, правдивом отношении к изображаемой среде, или, лучше сказать, в том, что она задумана и создана так, как если бы создала её народная фантазия» .

Обсуждая представленные на выставке картины, в письме к Павлу Третьякову от 12 марта 1875 года художник Иван Крамской писал: «Максимов решился обсыпать снегом своего колдуна в изобилии, и от этого дело только улучшилось значительно . По моему мнению, ему не нужно больше ничего трогать, исключая балалаешника, да, пожалуй, ещё (и то кстати) лицо самого хозяина, чтобы сделать лицо его немножко более видным» . Прямо с выставки полотно было приобретено у автора Павлом Третьяковым — по всей видимости, это произошло вскоре после письма Крамского, поскольку в письме к Третьякову от 22 марта художественный критик Владимир Стасов писал: «Поздравляю Вас с покупкой картины Максимова, по-моему, это одна из примечательнейших русских картин, особенно по выбору сюжета…» Одобрительно высказался о покупке полотна и художник Павел Чистяков , который в письме к Третьякову от 14 апреля 1875 года писал: «Хорошую картину Вы купили у Максимова… За Максимова я радуюсь. Он ступил на тропу художника…»

В течение некоторого времени после того, как картина была продана, она оставалась у Максимова. В письме к Павлу Третьякову от 11 апреля 1875 года художник писал, что по окончании выставки он «сделал необходимые поправки», подробно описывая произведённые им действия: « Белок , которым покрыта была картина, смыт дочиста. Снег на колдуне прописал, голову балалаечника я сделал светлее, хотя не изменил типа, для перемены типа надо было задержать картину на неопределённое время, что в настоящую пору сделать нельзя. Когда картина была слабо протёрта лаком, то даже не оказалось надобности поправлять голову белокурого мужика, что в середине картины…» По-видимому, произведённая художником доработка удовлетворила покупателя, поскольку в письме к Третьякову от 25 апреля 1875 года Максимов писал: «Весьма рад, что картину мою Вы нашли удовлетворительной, хотя говоря по справедливости, в ней есть места, которые едва выносит мой глаз» .

Последующие события

В 1878 году две картины Василия Максимова — «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» и «Семейный раздел» (1876) — экспонировались в отделе русского искусства на Всемирной выставке в Париже . Незадолго до этого в Санкт-Петербурге состоялась «Выставка художественных произведений, назначенных для Парижской всемирной выставки», на которой первое из этих полотен было представлено под названием «Приход колдуна на свадебный пир» . В каталоге парижской выставки оно фигурировало под французским названием «Arrivée d’un devin à une noce villageoise» ( B. M. Maximoff ) . Американский скульптор Уильям Стори в своём отчёте о парижской экспозиции писал, что в картине «Приход колдуна» присутствует «огромная сила и естественность» . 4 ноября 1878 года за картины «Приход колдуна» и «Семейный раздел» Академия художеств присвоила Максимову звание академика .

Картина «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» также входила в экспозицию Всероссийской промышленно-художественной выставки 1882 года , состоявшейся в Москве . В 1971—1972 годах полотно принимало участие в выставках «Передвижники в Государственной Третьяковской галерее» (Москва) и «Бытовая живопись передвижников» (Ленинград, Киев , Минск ), приуроченных к столетию ТПХВ . В 1983—1984 годах картина экспонировалась на проходившей в Москве выставке, посвящённой 225-летию Академии художеств .

Описание

Сюжет картины «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» был связан с детскими воспоминаниями художника о женитьбе его старшего брата: «Молодые стояли в красном углу , оба очень красивые, все любовались ими… Вдруг вошёл какой-то человек с собакой и, не снимая шапки, стоял у порога. Все гости переглянулись и шептали друг другу: „Колдун, колдун пришёл“. Тогда дядя встал и громко сказал: „Колдун, подойди сюда, выпей за здоровье молодых и не мешай пировать“. Поднесли колдуну чарку , сунули ему в руку какую-то монету, и колдун исчез со своей собакой» .

На картине изображён эпизод крестьянской свадьбы. В красном углу, у икон, стоят новобрачные, рядом с ними находятся родители невесты, священник и другие крестьяне. У концов стола сидят дру́жки с перекинутыми через плечо шитыми полотенцами, подаренными им невестой. Радостное течение свадебного пира нарушает неожиданное появление запорошенного снегом сельского колдуна. Тревожное состояние присутствующих выражено движением их фигур — кто-то встал, кто-то повернулся к колдуну, кто-то смотрит на реакцию новобрачных . Всю сцену можно разбить на два композиционных центра — одна группа с женихом и невестой, к которой относятся и другие крестьяне, собравшиеся вокруг стола, и другая группа, которая включает колдуна, подносящих ему хлеб-соль хозяев дома, а также балалаечника и девушку справа от него . Фигуры расположены так, что главные персонажи не заслоняются второстепенными, а чётко выявляются (в том числе с помощью подходящего освещения) в умело построенной художником сцене .

Фрагменты картины «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу»

Молодые, родители невесты и священник

Крестьяне у стола

Колдун, родители жениха и другие

Наиболее сильно испуг от прихода колдуна выражен в облике невесты, юное лицо которой «полно очарования» . Она одета в красный свадебный костюм с жёлтыми кисточками, на голове у неё — кокошник , обшитый жемчугом . Критик Адриан Прахов в 1875 году писал: «Невеста, чисто русская и даже не красавица, так целомудренно, так девственно проникнута и торжественностью события, и минутной тревогой, что, взглянув на неё, нельзя её не полюбить» . Её своеобразное лицо с немного приподнятыми скулами вносит в картину особую поэтичность и новизну . Искусствовед Александр Замошкин называл образ невесты «подлинным открытием художника» . По словам искусствоведа Галины Васильевой-Шляпиной , «этюдально трактуя национальный облик и характер, художник утверждает новое понимание женской красоты в образе главной героини картины» . Невесту пытается успокоить её мать, шепча ей утешительные заклинания. Жених выглядит спокойнее — он с большим вниманием слушает то, что говорит ему священник .

Старые, умудрённые опытом крестьяне без особого беспокойства отнеслись к приходу колдуна, который для них не был неожиданностью, — они знают, что от него можно откупиться подарками, «для него готовы и хлеб-соль, и деньги, и вино». Отец невесты — седобородый крестьянин по правую руку от молодых — продолжает спокойно сидеть за столом, а находящиеся напротив него старик со старухой даже не повернулись в сторону непрошеного гостя . Характерными чертами отца невесты являются «особая степенная мудрость русского человека и спокойствие, граничащее с величавостью» . Девушка в отделанном жемчугом головном уборе, стоящая за его спиной, — по-видимому, сестра новобрачной .

В правой части полотна изображён только что вошедший в избу колдун. Он в шубе и шапке, его одежда покрыта снегом. К поясу колдуна привязаны лычки , которыми, согласно поверью, можно «завязывать зло» . По словам Адриана Прахова, «если бы даже и не знать, что новый гость — колдун, по одному его лицу и по его одежде, по всеобщей тревоге, сопровождающейся невольным уважением, вы тотчас же чувствуете, что вошло что-то важное, мистическое, сверхъестественное» . Встречают колдуна хозяева дома — родители жениха: мать поднесла ему каравай хлеба на блюде с полотенцем, а отец стоит рядом с ней .

Персонажи картины «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу»

Жених и невеста

Отец невесты

Священник

Колдун

Исследователи творчества Максимова отмечали, что в картине «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» практически все лица были портретными изображениями конкретных крестьян . В монографии о жизни и творчестве Максимова искусствовед писал, что художник находил свои образы в реальной жизни и, вероятно, «мог бы рассказать о каждом из своих героев всю историю его жизни, обрисовать его характер и поступки» . В частности, в письме к своей жене от 15 октября 1874 года Максимов писал: «…Немалая задача приискания натурщиков для двух отцов и колдуна. Степана Лис[ина] я сделаю невестиным отцом, а женихова отца пишу в других деревнях, вчера начал с Лобазина, но никуда не годится, сегодня счистил, и так постоянно вожусь с одним и тем же делом несколько раз» . В своих воспоминаниях Маргарита Ямщикова (псевдоним — Ал. Алтаев) рассказывала, что она знала многих натурщиков и натурщиц Максимова; в частности, по её словам, для попа в «Приходе колдуна» позировал охотник Крячок .

Фольклорист и этнограф Эрна Померанцева в статье «Художник и колдун», опубликованной в 1973 году в журнале « Советская этнография », приводит ряд аргументов в пользу того, что прототипом изображённого на картине Максимова колдуна был Григорий Семёнович Шабара, которого художник знал с начала 1870-х годов . Сохранились записи Максимова, в которых он описывал внешний вид Шабары, а также передавал историю их знакомства и содержание их бесед. В частности, один из эпизодов, рассказанных Шабарой, содержал описание того, как он неожиданно явился на свадьбу и как родители жениха поднесли ему «почтенные подарки: на шитом полотенце хлеб-соль, шейный платок, а сверх всего рублёвка» .

Этюды, эскизы и повторения

Два одноимённых эскиза к картине «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу», датированные 1874 годом, хранятся в Государственной Третьяковской галерее . Один из них (холст, масло, 43,7 × 67,5 см , инв. 9370) с начала 1890-х годов был в собрании И. Е. Цветкова , поступил в 1927 году через Государственный музейный фонд из Цветковской галереи . Другой эскиз (холст, масло, 37,3 × 62 см , инв. 11109) был приобретён у автора И. С. Остроуховым и поступил в 1929 году из Музея Остроухова .

В собрании Государственного Русского музея хранится живописный этюд «Голова колдуна» (1875, холст на картоне, масло, 29,7 × 18 см , инв. Ж-1290 ), который был подарен музею в 1912 году императором Николаем II (в каталоге 1980 года указывалось, что этот этюд поступил в собрание от Л. А. Максимовой ). По некоторым данным, этюд был приобретён на посмертной выставке произведений Максимова, состоявшейся в 1912 году .

Помимо этого, в Третьяковской галерее хранятся графический эскиз картины «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» (бумага, сепия , графитный карандаш, 21 × 33,5 см , инв. 7292) и графический этюд «Колдун» (бумага, сепия, графитный карандаш, инв. 7281) .

Максимов также сделал два графических повторения картины, которые хранятся в собрании Третьяковской галереи: сепию (1875, 41,2 × 60 см ) и рисунок, выполненный тушью и пером для иллюстрированного каталога выставки 1882 года (25,5 × 41,5 см , инв. 7283) . Впоследствии художник написал несколько авторских повторений картины, одно из которых (холст, масло, 33,5 × 52,5 см , 1895) находится в Государственном музее-заповеднике « Зарайский кремль » .

Эскизы картины «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу»

Приход колдуна на крестьянскую свадьбу (эскиз, 1870-е, ГТГ , инв. 7292)

Приход колдуна на крестьянскую свадьбу (эскиз, 1874, ГТГ , инв. 9370)

Приход колдуна на крестьянскую свадьбу (эскиз, 1874, ГТГ , инв. 11109)

Отзывы

В опубликованной в 1883 году статье «Двадцать пять лет русского искусства» художественный критик Владимир Стасов отмечал, что Василий Максимов написал «немало маленьких картинок из жизни крестьянского и среднего сословия». Тем не менее, по словам Стасова, «лучшее, важнейшее и значительнейшее, что он сделал на своём веку, — это картина „Приход колдуна на крестьянскую свадьбу“». По мнению критика, «Приход колдуна» — это глубокая и талантливая картина «деревенской веры и того обихода мысленного, чем поколения века живут у себя, по далёким деревням». Обсуждая более поздние произведения художника, Стасов писал, что «после этой чудесной картины (к несчастью, несколько чёрной по колориту), Максимов не написал уже ни одной, равняющейся ей по ширине и многообъемлющей правдивости и юмору» .

Художник и критик Александр Бенуа в книге «История русской живописи в XIX веке», первое издание которой вышло в свет в 1902 году, писал, что в середине 1870-х, когда появились картины Максимова «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» и «Семейный раздел», «успех его был огромный», и критика ставила его «рядом с самыми блестящими из передвижников». По словам Бенуа, бытовые произведения Максимова «изображают действительность почти в чистом виде» и практически не навязывают зрителю личное мнение художника, при этом сложные сцены «имеют характер не случайных фотографических снимков, но типичных бытовых документов» .

Отмечая, что в картине «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» Максимов «достиг своего творческого апогея» , искусствовед Александр Замошкин писал, что созданные художником образы крестьян «цельны и поэтичны; это — образы „чистого типа“, ещё не тронутого процессом „раскрестьянивания“» . Замошкин отмечал, что «по исключительному пониманию крестьянской жизни и типов» «Приход колдуна» близок к написанному веком ранее полотну Михаила Шибанова «Празднество свадебного договора» (1777, ГТГ ) — в обоих произведениях «истинно великорусские типы отмечены оригинальностью, характерностью и выразительностью» .

В монографии о творчестве Максимова искусствовед писал, что сила полотна «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» заключена «в её идее, в показе достоинства и глубины чувств простых людей, в той любви к народу, которую вложил в неё художник». По словам Леонова, в этом произведении Максимова в единстве содержания и формы « примат остаётся на стороне содержания», благодаря чему сила воздействия полотна на зрителя «осталась непревзойдённой» . Отмечая выразительность, правдивость и проникновенность типажа картины, Леонов писал, что в ней художник изображает «кусок деревенской жизни, скромный обиход деревенских обитателей, их несложный духовный мир с любовью и теплотой чувства» .

Исследуя верования восточнославянских народов, связанные с существами и предметами реального мира, этнограф Сергей Токарев отмечал, что в замечательной максимовской картине «Колдун на деревенской свадьбе» художнику «удалось чрезвычайно выразительно и метко передать те смешанные чувства суеверного страха, тревоги перед лицом некоей нездешней силы, но вместе с тем и почтения, которые вызывает у всех личность старого колдуна, неожиданно появившегося среди свадебного веселья…» .

Искусствовед Дмитрий Сарабьянов считал картину «Приход колдуна на крестьянскую свадьбу» лучшим произведением Максимова и отмечал, что это полотно принесло его автору всеобщую известность и выдвинуло его «в первые ряды русских художников- реалистов ». По словам Сарабьянова, в «Приходе колдуна» Максимов «с большим поэтическим чувством воссоздаёт древние обычаи патриархальной деревни, передавая национальное своеобразие русского крестьянства» и представляя изображённых на полотне крестьян людьми «большого обаяния и красоты» с искренними чувствами, характерами и привычками .

Комментарии

Примечания

Литература

• Алдонина Р. П. Василий Максимов. — М. : Белый город , 2007. — 48 с. — (Мастера живописи). — ISBN 978-5-7793-1220-2 .
• Алтаев Ал. (Ямщикова М. В.) . Памятные встречи. — М. : Государственное издательство художественной литературы , 1957. — 424 с. — (Серия литературных мемуаров).
• Бенуа А. Н. История русской живописи в XIX веке. — М. : Республика , 1995. — 448 с. — ISBN 5-250-02524-2 .
• Васильева-Шляпина Г. Л. Сибирские красавицы В. Сурикова . — СПб. : Иван Фёдоров, 2002. — 352 с.
• Гомберг-Вержбинская Э. П. Передвижники. — Л. : Искусство , 1970. — 236 с.
• Горина Т. Н. , Прытков В. А. Крестьянская тема в жанровой живописи передвижников — В. М. Максимова , И. М. Прянишникова , Г. Г. Мясоедова , К. А. Савицкого // Русская жанровая живопись XIX — начала XX века / Т. Н. Горина. — М. : Искусство , 1964. — С. 167—206.
• Замошкин А. И. В. М. Максимов. — М. : Издательство Государственной Третьяковской галереи, 1950. — 48 с. — (Очерки по истории русской живописи второй половины XIX века).
• Иванова Т. Г. // Традиционная культура. — 2018. — Т. 19 , № 2 . — С. 19—27 .
• Иванова Т. Г. // Учёные записки Петрозаводского государственного университета. — 2020. — Т. 42 , № 5 . — С. 76—84 . — doi : .
• Лазуко А. К. Василий Максимов. — Л. : Художник РСФСР , 1982. — 80 с. — (Массовая библиотека по искусству).
• Леонов А. И. Василий Максимов. Жизнь и творчество. — М. : Искусство , 1951. — 347 с.
• Метёлкина А. Г. Максимов Василий Максимович // Русские живописцы XVIII—XIX века. Биографический словарь / Е. Ф. Петинова. — СПб. : Азбука-Классика , 2008. — С. 404—406. — ISBN 978-5-91181-923-1 .
• Померанцева Э. В. // Советская этнография . — 1973. — № 2 . — С. 137—145 .
• Порудоминский В. И. Первая Третьяковка. — М. : Детская литература , 1979. — 127 с. — (Библиотечная серия).
• Прахов А. В. // Пчела. Русская иллюстрация . — 1875. — Т. 1 , № 10 . — С. 121—126 .
• Репин И. Е. Далёкое близкое / К. И. Чуковский . — М. : Издательство Академии художеств СССР, 1960. — 510 с.
• Рогинская Ф. С. Товарищество передвижных художественных выставок. — М. : Искусство , 1989. — 430 с.
• Сарабьянов Д. В. Народно-освободительные идеи русской живописи второй половины XIX века. — М. : Искусство , 1955. — 300 с.
• Стасов В. В. Избранное: живопись, скульптура, графика. — М. : Искусство , 1950. — Т. 1 — Русское искусство.
• Токарев С. А. Религиозные верования восточнославянских народов XIX — начала XX века. — 2-е изд. — М. : Книжный дом «Либроком» , 2012. — 168 с. — ISBN 978-5-397-02283-5 .
• Чижмак М. С. Дивная повесть о минувшем. Картина В. М. Максимова «Всё в прошлом» // Русское искусство . — 2015. — № 2 . — С. 72—75 .
• Чистяков П. П. Письма, записки, воспоминания / Э. М. Белютин , Н. М. Молева . — М. : Искусство , 1953. — 592 с.
• В. Максимов. — М. : Де Агостини, 2011. — Т. 47. — 32 с. — (50 художников — шедевры русской живописи).
• Государственная Третьяковская галерея — каталог собрания / Я. В. Брук , Л. И. Иовлева . — М. : Красная площадь, 2001. — Т. 4: Живопись второй половины XIX века, книга 1, А—М. — 528 с. — ISBN 5-900743-56-X .
• Государственный Русский музей — Живопись, XVIII — начало XX века (каталог). — Л. : Аврора и Искусство , 1980. — 448 с.
• Государственный Русский музей — каталог собрания / Г. Н. Голдовский , В. А. Леняшин . — СПб. : Palace Editions, 2016. — Т. 6: Живопись второй половины XIX века (К—М). — 176 с. — ISBN 978-5-93332-565-9 .
• / Н. П. Собко . — СПб. : Издатель М. П. Боткин , 1882. — 304 с.
• Искусство. Современная иллюстрированная энциклопедия / А. П. Горкин (гл. ред.). — М. : Росмэн , 2007. — Т. 3 (Л—П). — 296 с. — ISBN 978-5-353-02798-0 .
• Переписка И. Н. Крамского: И. Н. Крамской и П. М. Третьяков, 1869—1887 / С. Н. Гольдштейн . — М. : Искусство , 1953. — 458 с.
• Товарищество передвижных художественных выставок. Письма, документы. 1869—1899 / В. В. Андреева , М. В. Астафьева , С. Н. Гольдштейн , Н. Л. Приймак . — М. : Искусство , 1987. — 668 с.
• Story W. W. Fine Arts // Reports of the United States Commissioners to the Paris Universal Exposition, 1878. — Washington: Government Printing Office, 1880. — Vol. II. — P. 1—180.
• . — Paris: Lahure, 1878. — 248 p.

Ссылки

• в базе данных проекта « Моя Третьяковка »
• (неопр.) (HTML). www.art-catalog.ru. Дата обращения: 26 ноября 2020.
• (неопр.) (HTML). www.art-catalog.ru. Дата обращения: 26 ноября 2020.