Фёдор Аки́мович (Иоаки́мович) Грибое́дов (около 1610 — 1673 , Москва ) — русский государственный деятель, думный дьяк Казанского дворцового и Разрядного приказов , писатель .

Член комиссии , подготовившей Соборное уложение 1649 года . В 1669 году по поручению царя Алексея Михайловича составил апологетическую «Историю о царях и великих князьях земли Русской», в которой обосновывались права Романовых на российский престол.

Биография

Происхождение и ранние годы

Фамилия Грибоедовых встречается в документах начиная с XVI века . В 1607 году Михаил Ефимович Грибоедов был награждён царём Василием Шуйским за то, что « много дородства и храбрости, и кровопролитие, и службу показал » . В 1614 году царь Михаил Фёдорович пожаловал тому же Грибоедову несколько деревень в Вяземском уезде , включая знаменитую Хмелиту , « за его многие службы… в нужное и во прискорбное время … против врагов наших, польских и литовских людей, которые до конца хотели разорить государство Московское и веру христианскую попрать, а он, Михайло, будучи во московской службе, противу тех злодеев наших стоял крепко и мужественно, голод, и наготу, и во всём оскудение, и нужду всякую осадную терпел многое время, а на воровскую прелесть и смуту ни на которую не покусился » .

Существуют две основные версии происхождения Фёдора Грибоедова. Согласно одной из них, он являлся потомком польского выходца или «полоняника» Яна Гржибовского . В литературе встречаются указания на то, что Фёдор был его сыном и, соответственно, носил отчество Иванович . Эта точка зрения зафиксирована в ЭСБЕ , но не представлена в позднейших справочниках. Между тем перепись Москвы 1620 года называет «государынина сына боярского » Акима (Якима) Грибоедова, имевшего « у Покровских ворот , идучи в город, налеве » большой двор в длину тридцати и в ширину двенадцати сажен . Под «государыней» подразумевалась мать ещё не женатого царя Михаила — Великая старица Марфа . Двор Грибоедовых был отмечен также в московской описи 1629 года и в росписном списке 1638 года .

Первые сведения о службе « подьячего Федьки Грибоедова» восходят к 1628 и 1632 годам . Во время Смоленской войны он находился в армии боярина Михаила Шеина . В должности подьячего Приказа Казанского дворца Грибоедов в 1638 году был послан «для золотой руды» . Его имя упоминается и в других документах приказа: например, в «справленной» им грамоте Михаила Фёдоровича курмышскому воеводе Фёдору Философову от 23 августа 1639 года . В декабре 1646 года Грибоедов числился уже «старым подьячим» с поместным окладом в 300 четвертей и денежным в 30 рублей . В 1647 году он находился «на государевой службе» в Белгороде , затем вернулся в Москву .

Участие в составлении Соборного уложения

В начале 1648 года Грибоедов был в Ливнах при боярине князе Никите Одоевском — своём бывшем непосредственном начальнике. Летние события в Москве подтолкнули правительство к созданию нового свода законов. Для этого « государева и земского великого царьственного дела » 14 июля была образована комиссия, председателем которой стал Одоевский, а одним из членов — Грибоедов . Чиновникам поручалось собрать из разных учреждений, сверить и систематизировать все законодательные материалы, накопившиеся со времён Уложения 1607 года . Шведский дипломат Карл Поммеренинг 18 октября в донесении королеве Кристине сообщал о работе комиссии:

« Они… продолжают усердно работать для того, чтобы простые люди и все прочие были удовлетворены хорошими законами и свободой » .

Вопросы, на которые « в судебниках указу не положено, и боярских приговоров на те статьи не было », Одоевский с сотрудниками должны были «изложити… общим советом» и «в доклад написати» . Приветствовались и оригинальные предложения, если они были угодны царю: так, 9 ноября Грибоедов выступил с идеей «отобрать на государя» все вотчины , приобретённые церковью с 1580 года , а земли эти « роздать по разбору служилым людям , безпоместным, и пустопоместным, и малопоместным дворянам и детям боярским » . Проект встретил закономерное сопротивление духовенства и в Соборное уложение не вошёл, хотя и был поддержан посадскими людьми . За участие в кодификационной работе Фёдор Акимович 25 ноября получил чин дьяка, с удвоенными поместным и денежным окладами. Подготовленный проект Уложенной книги комиссия представила на обсуждение Земскому собору , дополнившему и переделавшему многие статьи. Известна челобитная присутствовавших на соборе гостей Васильева, Венедиктова и Щипоткина с жалобой на дьяков Леонтьева и Грибоедова: « … Они, Гаврило и Фёдор, хотя… гостей затеснить, написали в Уложенной книге после всех чинов людей последними людьми, а свой чин написали выше… гостей многими месты » . Требование купцов изменить порядок, в котором перечислялись сословия , было удовлетворено. 29 января 1649 года Грибоедов, наряду с другими дьяками, «закрепил своим рукоприкладством» подлинник Уложения и т. н. «Опись поправкам» . С этих текстов в дальнейшем были напечатаны два тиража для рассылки в приказы и города.

Степень личного вклада Грибоедова в составление Уложенной книги оценивается специалистами по-разному. Н. А. Полевой и М. Ф. Владимирский-Буданов предполагали наличие в комиссии «почётных членов», не вмешивавшихся в собственно законотворческую деятельность, осуществляемую дьяками . Позднее А. И. Яковлев именовал Фёдора Грибоедова «единоличным творцом Уложения» . В то же время известный историк С. Ф. Платонов , исходя из представлений о старомосковском местничестве , ограничивал роль незнатного дьяка ведением деловой переписки с приказами . По мнению лингвиста П. Я. Черных , «если Одоевскому как ответственному редактору принадлежало общее руководство деятельностью комиссии, то авторская работа осуществлялась главным образом Грибоедовым» . Этот вывод подтверждается и языковедческим анализом сохранившихся сочинений членов Уложенной комиссии . Кроме того, для выполнения рутинного канцелярского труда не требовалось производить Грибоедова в дьяки. Косвенным свидетельством существенной роли Грибоедова в подготовке Уложения служит его участие в переводе Уложенной книги на латинский язык в 1663 году .

Деятельность после 1649 года

В 1649— 1660 годах Грибоедов продолжал работать в Казанском приказе, дослужившись к 1654 году до чина старшего дьяка. 13 января 1659 года он был включён в состав посольства к украинскому гетману Ивану Выговскому , а летом, вероятно, находился в русском стане при осаде Конотопа и отступлении к Путивлю . В октябре того же года Грибоедов ездил с главой Казанского приказа князем Алексеем Трубецким в Запорожье для участия в раде, возведшей на гетманство лояльного Москве Юрия Хмельницкого . За дипломатические успехи (новый гетман подписал Переяславские статьи , существенно ограничивавшие автономию Войска Запорожского ) дьяк в феврале 1660 года получил от царя « шубу отлас золотой в 50 рублёв, да кубок в 2 гривни , да к прежнему его окладу придачи поместного окладу 150 четей, денег 20 рублёв, да на вотчину 2000 ефимков » .

С 16 января 1661 года Грибоедов служил в центральных органах военного управления: сначала в Приказе полковых дел, а с 11 мая 1664 года — в Разрядном приказе . В январе 1669 года дьяк вошёл в состав комиссии для переговоров с представителями архиепископа Черниговского Лазаря и гетмана Демьяна Многогрешного . К этому же времени относится награждение Грибоедова Алексеем Михайловичем за написание «Истории о царях и великих князьях».

К 1670-м годам дьяк имел поместья в Алатырском , Арзамасском , Каширском , Коломенском и Переславском уездах, а также вотчины в Вяземском уезде . Его двор в Москве располагался в районе « Устретенской сотни , по Покровке » . С 13 октября 1670 года по 29 мая 1673 года Грибоедов вновь числился дьяком Приказа Казанского дворца. В документе, датированном « новолетием » 1 сентября 1673 года, о дьяке говорится уже как о покойном .

О семейной жизни Грибоедова сохранилось мало сведений. Известно, что его жену звали Евдокией, а одну из дочерей — Стефанидой . Двое сыновей дьяка находились на государственной службе . Старший, Григорий Фёдорович, был стольником и с 1693 года — воеводой в Илимске . Младший, Семён, тоже стал стольником, затем служил полковником московских стрельцов , участвовал в Хованщине , был бит кнутом и сослан в Тотьму , где и умер в 1708 году . Владел имением Хмелита под Вязьмой . По линии матери от него происходил Александр Сергеевич Грибоедов , автор « Горя от ума ».

«История о царях и великих князьях»

Условия создания

Сохранение традиций официального общерусского летописания представлялось властям делом исключительной важности . Распространившиеся после Смуты «баснословные» исторические повести не признавались полноценным продолжением летописей . 3 ноября 1657 года Алексей Михайлович распорядился создать специальный Записной приказ, сотрудники которого Тимофей Кудрявцев и Григорий Кунаков должны были описать «степени и грани царские» от Ивана Грозного до Переяславской рады . Однако весной 1659 года приказ по неизвестным причинам был ликвидирован. В 1667 году Грибоедов, к тому времени зарекомендовавший себя усердной службой и известный литературными способностями, получил от правительства персональное поручение продолжить Степенную книгу от конца XVI до середины XVII века . Советский историк Л. В. Черепнин объяснял выбор кандидатуры Грибоедова тем, что дьяк был «лицом, которое принимало непосредственное участие в политической жизни Русского государства» . Привлечение к подобному заказу светского человека считается одним из проявлений начавшегося обмирщения русской культуры .

Современные исследователи предполагают, что необходимые материалы дьяку предоставлял Приказ Большого Дворца , ведавший царским хозяйством . Установлено, что за выполнением государственного задания последовало не только единовременное вознаграждение (50 аршин дорогого сукна в декабре 1668 года и ещё 20 аршин — в январе 1669 года, с окончанием работы), но и увеличение поместного и денежного окладов . Официальное назначение книги отчётливо определяется заключительной пометой на «царском» (подносном) экземпляре:

« Сия книга… состав и слог во 177 году разрядного диака Феодора Иакимова сына Грибоедова. И за ту книгу дано ему государева царёва и великого князя Алексея Михайловича, всеа Великия и Малыя и Белыя Русии самодержца, жалованья 40 соболей, да в приказе 50 рублёв денег, отлас, камку , да придачи к поместному окладу 50 четей, денег 10 рублёв. А книга взята к великому государю в Верх » .

«История» составлена на книжном языке, копирующем стиль её основных источников . Только в рассказе о Смутном времени Грибоедов отступал от высокого слога и возвращался к более привычным для него нормам приказной речи . Первые главы сочинения представляли собой фрагментарный пересказ «Степенной книги». Запись в расходных документах Приказа Большого дворца от 12 февраля 1669 года прямо говорит, что дьяк « сделал Степенную книгу благоверного и благочестивого дома Романовых » . Описывая события XVII столетия, автор опирался на другие памятники: Русский хронограф в редакции 1617 года , произведения Ивана Тимофеева и Авраамия Палицына , а также Соборное изложение патриарха Феофана , взятое из Кормчей книги 1653 года . Кроме того, Грибоедов привлёк для своего труда документальные материалы: указы 1600-х годов, «Утвержденную грамоту» об избрании на престол Михаила Фёдоровича, различные приказные записи . «История» имела обычный для того времени компилятивный характер: в тексте присутствуют и прямые заимствования из использованных произведений, и цитирование отдельных фраз, и перефразировка. Новшеством в работе дьяка стали непосредственные ссылки на документы .

Сочинение Грибоедова известно в сравнительно малом числе списков (около десяти), что, по-видимому, объясняется появлением вытеснивших его новых книг по истории России, прежде всего — печатного Синопсиса . Сопоставляя «Историю» Грибоедова с сочинением Иннокентия Гизеля , возвеличивавшим Киевскую Русь , С. М. Соловьёв указывал на определённую конфронтацию «московского» и « киевского » подходов к русской истории: «Таковы были первые попытки, первый младенческий, несвязный лепет русской историографии у нас на севере и юге. Разумеется, мы не решимся отдавать преимущества одному сочинению перед другим, заметим только, что царский характер истории Северной России резко сказался в сочинении московского дьяка» . Этот вывод позднее был поддержан П. Н. Полевым : «Между трудом Гизеля и трудом Грибоедова нельзя не заметить… различия в тех общественных потребностях, которые вызвали авторов к составлению обоих трудов… В направлении этих сочинений… резко высказываются два совершенно противоположных направления… русской культуры: одно, по которому шло образование наше на Юго-Западе, хотя и основанное на влиянии Запада, воспринятом через Польшу, однако же совершенно органически пустившее прочные корни в самую глубь народной массы; другое — по которому медленно, черепашьим ходом, через тысячи препятствий, пробивало себе дорогу образование на московском Северо-Востоке» .

Списки «Истории» подразделяются на шесть редакций. Первоначальный ( черновой ) набросок известен в виде 34 глав краткой редакции, которая является своего рода сюжетным конспектом, сохраняющим лишь главные имена, даты и факты, во многом потом поправленные. Окончательный авторский вариант, также из 34 глав, представлен рукописью из царской библиотеки. Авторская редакция доведена до 1 сентября 1667 года — дня объявления наследником престола царевича Алексея Алексеевича . Этот текст позднее переписывался с небольшими дополнениями, сделанными для постороннего читателя: были добавлены даты рождения Алексея Михайловича и его сыновей, а также перечни удельных князей Рюриковичей . На основе последнего варианта появились редакции из 36 и 41 главы, отличающиеся мелкими изменениями, сокращениями и вторичными заимствованиями из тех же источников, на которых строится авторский текст «Истории». Уже после смерти Грибоедова редакцию из 41 главы дополнили рассказом о событиях 1669—1676 годов. Рукопись неизвестного продолжателя Грибоедова озаглавлена « Сокращение Российской истории в 36 главах, содержащее вкратце бытия Российские от великого князя Владимира I до восшествия на престол царя Феодора Алексеевича » .

Особенности повествования

Собственно исторические сведения даны в книге Грибоедова очень избирательно: дьяк умалчивает не только о вечевых порядках Новгорода , но и об ордынском иге (и то, и другое умалило бы престиж династии) . Пропуская «неудобные» события (войны, мятежи, восстания), автор «Истории» останавливается на личностях правителей . Особое внимание, естественно, уделено основателю Москвы Юрию (Георгию) Долгорукому :

« Истинный… наследник отечества Российского царствия великий князь Георгий Долгорукой, иже бысть седьмой сын великого князя Владимира Мономаха , аще и не в Киеве тогда начальствуя, но в Суждале … и в Ростове , честию же преспевая паче всех братий своих ».

« Великий же князь Георгий Владимирович, тогда государствуя в богоспасаемом граде Москве, обновляя в нём первоначальственное скиптродержавие благочестивого царствия, идеже ныне благородное их семя царское преславно царствуют » .

Уже при сыновьях Долгорукого « киевские велицыи князи подручны бяху владимирским самодержцам, в граде бо Владимире тогда начальство удерживавшим пришествием чудотворного образа Богоматери » . Князь Всеволод Большое Гнездо « над всеми владомыми в Российстей земли бысть един всем любим самодержец, такожде и сам всех любя и самодержствуя » . Кратко описав подвиги его внука Александра Невского , Грибоедов сразу же переходил к правлению Даниила Александровича Московского , « понеже убо тогда честь и слава великого княжения восхождаше на боголюбивый град Москву » .

Дальнейшее повествование относилось к московским великим князьям дома Ивана Калиты . Подробно рассказывалось о «благочестном житии» Ивана Грозного — храброго воина и дальновидного политика. Событием исключительной важности была представлена женитьба первого царя на Анастасии Романовне :

« Ещё же… ревностию по Бозе присно препоясуясь и благонадёжные победы мужеством окрестные многонародные царства прият, Казань , и Астрахань , и Сибирскую землю . И тако Российския земли держава пространством разливашеся, а народи ея веселием ликоваху и победные хвалы Богу воссылаху ».

« Законному браку сочетася, избра себе он, великий государь, по своему царскому достоинству богомудрую супругу, аки светлый бисер или анфракс камень драгий, всечестную отроковицу и блаженную дщерь некоего вельможи Романа Юрьевича Романова » .

Следуя традиции «Временника» Ивана Тимофеева и «Сказания» Авраамия Палицына , во всех бедах Смутного времени дьяк обвинял Бориса Годунова . Глава о «междуцарствии» завершалась описанием поездки Фёдора Шереметева в Ипатьевский монастырь и рассказом о заключении Деулинского перемирия . В конце книги Грибоедов поместил «витиеватое моление» — панегирик царю Алексею Михайловичу и царице Марии Ильиничне .

Идеологическое значение

С. Ф. Платонов полагал, что перед Грибоедовым стояла лишь скромная задача составления родословия князей, и поэтому работу дьяка не следует рассматривать в качестве изложения русской истории. По мнению учёного, книга была задумана как руководство для царских детей «в их первом знакомстве с историей Родины и их царской семьи», поскольку могла «служить лишь для… элементарного ознакомления с судьбами великого княжения Русского и царства Московского» .

Учебный характер «Истории о царях и великих князьях» признавали и другие исследователи . С. Л. Пештич сравнивал «Историю» с «Описанием всех великих князей и царей Российских в лицах с историями», которое боярин Артамон Матвеев составил для царевича Фёдора Алексеевича . Отмечается, впрочем, что «родословный счёт» являлся распространённой в ту пору формой написания исторических трудов, идущей ещё от Нового летописца . Автор «Истории», уверенный в божественной природе царской власти, представлял прошлое России в виде династической преемственности. Труд Грибоедова стал своеобразным «завершением старомосковской историографии», в центре внимания которой находился порядок княжений и царствований, а не судьбы народа и государства .

По наблюдению А. Л. Шапиро , в России легенды о происхождении всех законных монархов от Августа вытеснялись ещё медленнее, чем на Западе — представления о связи Священной и Древней Римских империй . «История» Грибоедова приближала Третий Рим непосредственно к Первому . Как и Степенная книга, она начиналась со Сказания о князьях Владимирских , то есть с генеалогии князей Рюриковичей от императора Августа и его « присного брата, имянем Пруса » . Счёт поколениям автор вёл от первого «благоверного» ( православного ) князя — Владимира Святославича:

« И о том объявлено в Степенной книге в первой же степени оныя » .

Около трети работы относится ко времени до Ивана Грозного включительно, две трети же — к XVII веку. Особенно детально дьяком были освещены события Смуты, предшествовавшие воцарению Романовых . Поставив себе задачу показать историю правящего дома, автор выдвинул два основных генеалогических положения.

Во-первых, отрицалось прекращение рода Рюриковичей со смертью Фёдора Ивановича . Грибоедов, следуя за избирательной грамотой Михаила Романова, утверждал преемство Михаила Фёдоровича «по сродствию» матери царя Фёдора Анастасии Захарьиной-Юрьевой, которая была тёткой отца Михаила — патриарха Филарета . Михаил, таким образом, оказывался законным наследником престола Ивана Грозного .

Во-вторых, вслед за генеалогией Рюрика потребовалось возвести к римским императорам и дом Романовых, укрепив тем самым международный авторитет династии . Поэтому в текст вводится «родословие» царицы Анастасии:

« В древних летех в Российское царствие выехал из Прусския земли государя Прусского сын Ондрей Иванович Романов , а Прусские государи сродни Августу, кесарю Римскому, обладающему всею вселеннею. А откуду и в кое время прусское державство начася, и то писано в книге сей выше сего в первой главе. А от Ондрея Ивановича Романова в Российском царствии пошли многие великие и честные роды » .

Параллельно с основной генеалогической схемой Грибоедов делал ряд частных экскурсов и справок об отдельных княжеских родах: Вяземских , Дашковых , Кропоткиных и т. д. Говоря о черниговских , рязанских и смоленских князьях, он приводил перечень происходящих «от их корени» боярских фамилий. Н. Л. Рубинштейн предполагал, что Грибоедов пользовался старинными родословными книгами, в частности Государевым родословцем .

Сочинение Грибоедова, созданное в эпоху постоянных конфликтов между Россией и Речью Посполитой, проникнуто антикатолическими настроениями . Большое значение в этой связи имели эпизоды бегства к « ляхам » Святополка Окаянного и пленения Василия Шуйского . Изменники « предаша царя Василья Ивановича… во зловраждебные и христианоубийственные руки польским и литовским людем » . Важнейшим же событием 1612 года автору представлялось « исторгнутие из челюстей змиевых у поляков царьствующего града Москвы » . Хотя эти инвективы не распространялись на православных жителей Речи Посполитой, видный историк « западнорусской » школы М. О. Коялович расценивал книгу Грибоедова как «жалкий плод приказной среды», «напыщенное восхваление» и «искажение фактов» .

Основные издания

• История о царях и великих князьях земли Русской (по списку СПбДА, № 306) / сообщ. С. Ф. Платонова и В. В. Майкова. — СПб. : Синодальная типография, 1896. — 72 с. (Памятники древней письменности. Т. CXXI)

Комментарии

Примечания

Литература

Ссылки

• (неопр.) . Восточная литература . Дата обращения: 20 июля 2012.
• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб. , 1890—1907.
• Грибоедов Фёдор Иоакимович // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров . — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.
• на « Родоводе ». Дерево предков и потомков
• Махнач В. Л. (неопр.) . Русский Архипелаг. Дата обращения: 20 июля 2012. Архивировано из 14 декабря 2010 года.
• Сиренов А. В. (неопр.) Автореферат диссертации... доктора исторических наук. 07.00.09. — ВАК РФ (2010). Дата обращения: 20 июля 2012.

Эта статья входит в число хороших статей русскоязычного раздела Википедии.