Ключи от рая (фильм, 1975)
- 1 year ago
- 0
- 0
«Ключи счастья» — российский двухсерийный художественный немой фильм режиссёров Владимира Гардина и Якова Протазанова . Вышел на экраны 7 и 28 октября 1913 года . Фильм не сохранился .
Фильм имел огромный коммерческий успех и побил все рекорды посещаемости .
Фильм снимался под Киевом , в дачном местечке Сырец . Вторая серия снималась в Италии ( Венеции ) . Бюджет фильма был рекордным для того времени.
Для сохранения психологического рисунка образов режиссёр Владимир Гардин впервые разработал документ, в котором были отмечены детали актёрского поведения перед камерой, указан расход времени и плёнки на каждую сцену . Роль другого режиссёра, Якова Протазанова, сводилась к творческой опеке и консультированию Гардина, снимавшего свой первый кинофильм .
Яков Протазанов на съёмочной площадке был сдержан и молчалив, в действия дебютанта не вмешивался, лишь иногда тихонько отводил его в сторону и тактично советовал: «Сейчас солнце высоко, а через три часа, когда солнце сядет, эта сцена будет выглядеть лучше». В тех сценах, где Гардин был занят как актёр, Протазанов руководил съёмкой .
Выход фильма был связан с проблемами. В Государственной думе требовали запрещения фильма. В ряде городов его сняли с экрана, на просмотры не допускалась учащаяся молодёжь . Киновед указывал: «С точки зрения нашего современника … в фильме Гардина не было ничего предосудительного, в те же далёкие времена лидер Союза Михаила Архангела В. Пуришкевич потребовал немедленного запрещения картины» .
Фильм является экранизацией популярного в то время романа А. Вербицкой «Ключи счастья», где открыто подана тема безграничной свободы творческой личности и сексуальной свободы женщины.
Одарённая красотой и талантом танцовщицы Маня (Мария) Ельцова тянется к «рыцарю духа» Яну. Ян объясняет Мане основы свободы личности и свободной любви . Однажды он бросается на помощь тонущим детям и погибает. Маня скорбит и сохраняет память о нём.
В дальнейшем Маня любит ещё двух мужчин — миллионера барона Штейнбаха и бедного дворянина Нелидова. В барона также влюблена подруга Мани Соня Горленко. Нелидов ревнует Маню к барону. Побочной темой сюжета является сумасшествие матери Мани и дяди барона Штейнбаха.
Однажды после упрёков в измене Нелидов с силой отталкивает Маню и уходит. Маня пытается отравиться из-за поведения Нелидова, но Соня успевает вызвать докторов.
Вторая серия начинается с надписи: «Попытка к отравлению и пережитое горе подорвали душевные силы Мани. Ей нужны были два лекарства: климат юга и новые впечатления. Штейнбах предлагает ей поездку в Венецию . Маня согласна» . Они гуляют по Венеции. В Италии Маня влюбляется в поэта Гаральда.
Затем Маня «учится танцам в Париже и в конце концов становится знаменитой балериной» . Барон просит Маню стать его женой. Она в принципе согласна, но предлагает немного подождать.
Пресса в 1913 году (например, «Актёр», 1913, № 5, с. 14) отмечала, что «постановка прекрасна, исполнение не оставляет желать лучшего», но, с другой стороны, «кинематограф является в печальной роли рассадника дурного вкуса» . В журнале « Сине-фоно » (1913, № 13) фильм был оценён как «несомненная и большая победа на кинематографической арене» . В другой рецензии критик из журнала «Сине-фоно» (1913, № 27) предчувствовал важность фильма для русской кинематографии: «Появление „Ключей счастья“ будущий историк кинематографии когда-нибудь будет рассматривать как переход в новую эру русской кинематографии как таковой» . Особенно высоко оценивалась операторская работа: «Пальму первенства надо отдать безусловно фотографам-операторам. Они показали настоящее чудо. Они показали, что можно дать в ленте настоящий шедевр фотографического искусства» .
Историк кино Б. С. Лихачёв писал, что картина имела «совершенно феерический успех» . Киновед Вениамин Вишневский оценил «Ключи счастья» как «один из крупнейших фильмов 1913 года» . Киновед Георгий Журов , отмечая банальный сюжет салонно-будуарной драмы, видел значение картины в том, что она стала новым шагом в развитии режиссёрского и операторского мастерства .
Кинокритик Ромил Соболев назвал фильм «несколько двойственным и странным». Он написал: «Тема, сюжет, система образов этого произведения, в полную меру отражавшего дух „позорного десятилетия“, не могли не вызывать протест. В то же время режиссура, актёрская работа, изобразительная сторона фильма превосходили всё, до тех пор виденное русским кинозрителем, — вспомним, что лучшие фильмы Протазанова и живописные постановки Бауэра относятся к более позднему времени» . Он также отметил, что «по метражу „Ключи счастья“ — около 5000 м — были необычной картиной, открывавшей новую страницу в русском кино» .
Киновед Ирина Гращенкова писала: «Критики, весьма доброжелательно встретившие фильм, сравнивали его с литературным первоисточником и нередко не в пользу последнего. Писали, что экран скрыл слабости романа (многословие, бедность языка, стереотипность описаний, игру модными терминами и именами) и подчеркнул его сильные стороны (увлекательная интрига, психологическая убедительность характеров, особенно женских)» .
Специалист по истории русского кино оценила значение фильма так: «дебютант Гардин и традиционалист Протазанов вывели русское кино на новые рубежи: большой метраж и экранизация многотомного романа со сложным сюжетом, сериальность, положившая затем начало „Русской Золотой серии“ П. Тимана и Ф. Рейнгардта, освоение крупного плана, пересмотр концепции актёрской игры и введение понятия „натурщик“ в кино» . По её мнению, эта «экранизации сомнительного во вкусовом отношении бестселлера» стала «несомненным этапом в развитии авторского кино» .