Водяная лошадь
- 1 year ago
- 0
- 0
Кабардинская (или горская ) порода лошадей ( кабард.-черк. и адыг. адыгэш ) — одна из старейших аборигенных пород верхово-упряжного типа.
Вошла во все мировые справочники по коневодству . В старину в России хороший верховой кабардинец был известен под именем Аргамак — впрочем, так называли любую дорогую верховую лошадь азиатской ( восточной ) породы.
История адыгского народа теснейшим образом связана с историей создания, использования и совершенствования кабардинской породы лошадей, получившей широкую известность далеко за пределами Кавказа . Она сформировалась в условиях содержания круглый год в табуне . Летом — на открытых горных пастбищах, а зимой её содержали в предгорьях и на равнинах, лишь подкармливая сеном и зерном. Кабардинская порода лошадей издавна высоко ценилась как боевая порода. Они способны проходить огромные расстояния, при этом их никогда не подковывали , и они даже в большом числе не могли выдать передвижение войск стуком подков. Эти войска из всадников и коней крепче гвоздей, не могли потерпеть поражение из-за некачественных гвоздей для крепления подков, так как в них не нуждались. Войска передвигались или находились в засаде на меринах , не выдававших своё расположение даже ржанием. Без подков, воды, корма кони могли преодолеть даже двести километров. И после продолжительного путешествия лошадям не давали корма сразу: прежде она стояла некоторое время у кормушки, и только потом получала ячмень и овес. Но чаще всего лошадь кормили просяной соломой, а со второй половины XIX века также и кукурузой.
С исторической точки зрения эта порода является общеадыгской (черкесской). С кабард.-черк. «адыгэш» переводится как « адыгская лошадь». Кабардинской эта порода русскими стала называться не только из-за того, что из всех черкесских земель именно в Кабарде коневодство достигло наибольшего развития. Дело в том, что самоназвание черкесов — «адыги», русскими тогда не использовалось, а черкесской (или точнее, до XIX века особенно, — черкасской) породой лошадей также называлась совсем другая порода, выведенная на Украине, ставшая в XVIII веке основной для комплектования и ремонта русских легкоконных полков (казачьих, драгунских, собственно легкоконных, уланских, гусарских). Она постепенно потеряла своё значение в XIX веке (например, в пользу выведенной на заводах Платова новой донской породы, черноморской породы и других, хотя Отечественную войну 1812 года выиграла ещё, в основном, черкасская порода) и исчезла к середине XX века. Лошади этой породы были ниже ростом. Их надо было подковывать. При скрещивании лошадей этой черкасской породы, приведённых на Кавказ черноморскими казаками , с лошадьми адыгов (кабардинской породы) образовалась черноморская порода лошадей. Её держали не только черноморские, но и линейные и донские казаки , а также разбиравшиеся в конях иногородние. Именно содержавшиеся на Дону черноморские лошади были использованы для выведения будённовской породы , унаследовавшей многие свойства кабардинской породы . Кабардинская порода ценилась как боевая порода не только для атаки лавой или строем, как вышеописанная черкасская лошадь с Украины, но и для рассыпного боя и поединков. Качества выработанные у кабардинской лошади, были обусловлены потребностью адыгов в верховом боевом коне. Сочетание таких качеств, как высокая резвость и потрясающая выносливость, необыкновенная смелость и осторожность при езде по горным тропам делали эту лошадь идеальной для дальних походов и скоротечных набегов.
Иосафат Барбаро , посетивший земли адыгов во второй половине XV века, сообщает не только о том что жизнь адыга была целиком связана с конём, но и о многих разновидностях породы. Наибольшее распространение имели следующие разновидности кабардинской (в его время только адыгской) породы коней: шоолох, бечкан, куденет, крымшокал, жерешти, абук, хагундоко, шеджароко, ачатыр, трам и шагди. Самыми распространёнными и знаменитыми разновидностями были тогда шоолох и бечкан. Первый был особенно хорош как скакун, а бечкана адыги использовали для продолжительных переходов и состязаний. Наиболее красивый экстерьер имела порода жерешти, которую обычно аталык (тот, кто замещал отца — адыги, особенно знатные, и по их примеру затем и грузины — например, в приёмной семье самого бедного крестьянина его родителей воспитывался князь И. Г. Чавчавадзе — отдавали детей в приёмные семьи, чтобы дети не росли в роскоши и праздности, и став князьями, понимали простых людей и заботились не только о приёмных родителях, но и о простых людях вообще) дарил (обычно за счёт родных родителей, но иногда сыновьями обменивались богатые знатные семьи — тогда коня приёмные родители покупали за свои деньги) воспитаннику (пуру), когда он возвращался в дом родителей. Жерешты уступали в выносливости шоолоху, крымшокалу и кундету. Все эти разновидности выращивались в ущерб боевому коню — шагди, вследствие относительно мирного времени.
По утверждению Ю. Н. Барминцева (1972), кабардинская порода произошла в результате смешения многих пород, в основном, степных лошадей, карабахской лошади и пород южного корня — персидской, арабской и туркменской (ахалтекинской). Но другие специалисты утверждают, что горянки адыгов ещё в древности сами в результате тщательной селекции вывели эту породу. Консенсус среди специалистов достигнут только в том, что после начала интенсивной исламизации адыгов во второй половине XV века, адыги- хаджи начали привозить арабских лошадей и смешивали их с кабардинскими. Но вместе с тем, с древности лошадь у адыгов — это второе «я» человека. У них слова «конь» и «брат» звучат созвучно — « шы », а если они хотят спросить о внешности человека, то говорили «какой вид коня-всадника?». Являясь древним оседлым народом, адыги были вынуждены оказывать сопротивление кочевникам . Поэтому лошадь, прежде всего, нужна была как боевой конь ещё в древности .
С 1870 года в селе Приречное действует Малкинский конный завод этой породы, который напрямую поставлял лошадей в царские войска, а позже в Красную Армию. Во Время Великой Отечественной войны часть коней погибла на фронте, а часть была расхищена оккупировавшими Кабардино-Балкарию гитлеровцами. Для восстановления породы после войны были использованы, кроме адыгских лошадей Западного Кавказа, также и лошади английской породы . Но порой эту восстановленную породу считают не разновидностью кабардинской породы, а новой «англо-кабардинской породой». В настоящее время делается попытка восстановить кабардинскую (адыгскую) породу такой, какой она была примерно в X веке .
Она отлично приспособлена как для равнин, так и для высокогорья, поскольку её отличает способность сохранять равновесие при передвижении по скользким и скалистым тропам, преодолевать крутые спуски и подъёмы, безболезненно переносить резкие колебания температуры и давления воздуха.. Развитая физическая сила и выносливость позволяют ей хорошо себя чувствовать в условиях высокогорья, и при весе груза в 150 кг проходить по 100 км в день.
Лошадь кабардинской породы характеризуется «удачным» физическим сложением: хорошо развит корпус, шея длинная, мускулистая, широкая грудь; голова небольшая, сухая, профиль с горбинкой; спина прямая и короткая, круп свислый и относительно широкий; ноги сухие с хорошей формой копыт, которые отличаются твердостью, воспитанной на твердой целине и камнях горных пастбищ. Характерной особенностью породы являются саблистые задние ноги и в несколько меньшей мере х-образность.
Лошади кабардинской породы отличаются крепкой конституцией, высокой резистентностью к заболеваниям, плодовитостью, хорошей способностью быстро восстанавливать упитанность и сохранять её зимой при табунном содержании. Племенных кобыл используют до 19 — 20 лет, однако нередко от них получают жеребят и в более старшем возрасте. В то же время кабардинские лошади в отличие от других пород более позднеспелые. По данным племенных хозяйств Кабардино-Балкарии , выход жеребят в породе составляет 83-85 %.
У типичных представителей породы крепкая конституция, небольшая голова, профиль с горбинкой, средней длины мускулистая шея, крепкая прямая спина, широкая и глубокая грудная клетка, немного спущенный круп. Конечности тонкие, но крепкие, с необыкновенно прочными и цепкими копытами. Задние ноги часто саблистые. Кабардинская лошадь самая крупная из горских пород, высота в холке 152—157 см. Промеры лучших кабардинских лошадей, записанных в V том «Государственная племенная книга лошадей кабардинской и карачаевской породы» (издан в 1993 году) составляет у жеребцов колхозов и совхозов 155,1-183,4-19,9 см; у кобыл соответственно 151,6-178,1-18,7 см. Лошади, выращенные в конных заводах, соответственно, ещё крупнее, массивнее и костистее. Масть в основном гнедая, вороная или караковая.
Под влиянием различных условий разведения, использования и содержания, в породе выделяют три внутрипородных типа: восточный, основной (характерный) и густой (массивный).
Лошади восточного типа имеют особенности, свойственные верховым лошадям. Лошади основного типа — ярко выраженные горные верховые, сухой конституции. Лошади массивного типа имеют удлинённый массивный корпус, развитый костяк и густые формы, свойственные легкоупряжным породам.
Отличительной чертой кабардинских лошадей были крепкие ноги и особая форма копыт «стаканчиком». «У таких лошадей мышечная часть подошвы залегала глубоко, как бы на дне перевернутого стакана, и она почти кругом обрастала роговым образованием, крепким, как кость» (С. Мафедзев)
Большое значение придавалось постановке и длине так называемого «лъэӏэгъуэ» (расстояние между сесамовидной костью путового сустава и копытом). Чем прямее, то есть вертикальнее по отношению к земле «лъэӏэгъуэ» (но не прямо перпендикулярно — это ухудшало амортизирующие свойства ног, что делало лошадь тряской), чем оно длиннее, тем более годен конь.
Кроме того: пах должен был быть узким, икры крутыми, на тыльной стороне ног в области путового сустава должно было быть как можно меньше волос, но самое главное — при движении лошадь задними ногами должна перешагивать след передних . Иноходь черкесами ценилась, хотя встречалась редко.
Наибольшим почтением среди адыгов пользовалась боевая порода кабардинских лошадей — шагди ( кабард.-черк. Шэгъдий ). Данная порода хорошо приспособлена к горной и равнинной местности, может преодолевать большие расстояния, отлично прыгает и идёт по спуску, не боится перепадов температур и смены климата в горах. В силу особенностей местности, в которой шагди разводилась, она получила крепкое здоровье и стала выносливой и сильной лошадью. Лошади этой кабардинской породы могут везти груз в 150 кг и проходить 100 км каждый день.
Традиционные предпочтения адыгов по масти :
Лошади черкесов делились на:
Считалось предосудительным ездить на кобылах или жеребцах. «Черкесы холостят жеребцов, не смея употреблять их в скрытые поиски, могущие от ржания их быть оглашены, но холостят лошадей и никогда не ездят на жеребцах; приучают меринов, чтобы они были сторожки» ( С. Броневский ).
Эта порода идеальна не только для пограничников, любительской верховой езды и конного туризма, особенно в горах. Поразительная выносливость животных этой породы делает их лидерами в пробеге и троеборье профессионального конного спорта . Их набор генов делает их пригодными для селекционной работы и улучшения других пород лошадей. Но, поскольку «кабардинцам» не хватает скорости и прыгучести на коротких дистанциях, обычно они вообще не пригодны к большинству других (кроме пробега и троеборья) видов конного спорта на профессиональном уровне. Значительно лучше выступают пригодные ко всем видам конного спорта так называемые «англо-кабардинцы», полученные после Второй мировой войны путём смешивания кабардинской породы с чистокровной английской верховой лошадью. Но они порой рассматриваются не как разновидность кабардинской породы, а как отдельная порода.
Кабардинская порода отличается хорошей работоспособностью. Во время Великой Отечественной войны большое поголовье лошадей этой породы совершило путь от Сталинграда до Альп, проявив выносливость, стойкость и силу. В 1946 году на Московском ипподроме провели испытания лошадей отечественных пород на 250 км, причём последние 2 км нужно было пройти резвым галопом. Первое место в этих испытаниях занял жеребец кабардинской породы Али-Кадым, который прошёл всю дистанцию за 25 часов. Кобыла Аза прошла 100 км за 4 ч. 25 мин. Поэтому в наше время кабардинская порода успешно используется в конных пробегах на длинные дистанции. Кроме того, это лошадь отлична для горного туризма и любительской верховой езды. Но по резвости при испытаниях в гладких скачках на удлинённые дистанции, лошади кабардинской породы уступают животным большинства отечественных пород.
«Я никогда не видел, чтобы черкес приласкал своего ребёнка, зато лошадь он готов целовать и гладить; они заботятся о зимних запасах корма лошадей не меньшей степени, чем для своих семей.» (Д. Лонгворт)
« Черкес , какого бы он звания ни был, скорее сам согласится быть голодным, чем лошадь свою допустит до этого. Сами князья собственными руками нередко обчищают копыта своих лошадей и моют их гривы мылом и куриными яйцами, хотя бы их окружала толпа слуг.» (Хан-Гирей)
«Ничего не может быть более простым, чем их метод объезжания лошадей: черкес сначала доставал лассо , что является само по себе искусством необычной опасности, так как покинутое стадо бродит полудико по лесам. Черкес затем начинает завязывать её шею недоуздком, столь плотно, что почти кажется душит её: в этом состоянии он тащил лошадь до тех пор, пока она не изнурится, или во всяком случае, до тех пор, пока не посчитает её до конца покоренной; после объезжания верхом в течение некоторого времени лошадь становится уже через несколько дней столь послушной и привязанной к своему хозяину, как спаниэль .
Возможно, ни в одной стране в мире с лошадью не обращаются лучше, чем здесь; нет другого народа, который понимал бы лучше, как управлять ею. Великий секрет, кажется, в доброте; её никогда не бьют; следовательно, её дух остается несломленным и привязанность к своему хозяину неослабной…Я часто видел её лежащей у ног своего хозяина, когда в засаде, в совершенном покое или при покорении, она без всякого сопротивления позволяет приспосабливать свою голову как опору для винтовки .» (Э. Спенсер)
« Шпор черкесы не знают и погоняют лошадь тоненькою плетью, имеющею на конце кусок кожи в виде лопаточки для того, чтобы не делать боли лошади, а пугать её хлопаньем, так как, по мнению черкесов, боль причиняемая лошади шпорами или тяжелою ногайкой, употребялемою калмыками и донскими казаками, утомляет её совершенно без нужды.» ( Ф. Торнау )
«Хорошо выдержанный конь черкеса был отлично выезжен и повиновался уздечке в совершенстве. Он не боялся ни огня, ни воды. Черкесские наездники шпор не употребляли, но погоняли лошадь тонкой плетью, с привязанным на конце её плоским концом кожи, для того чтобы при ударе не причинять лошади боль, а только понукать её хлопками плетки. Без треноги ни один черкес не выезжал из дому. Седло черкеса было легко и покойно, не портило лошадь и тогда, когда по целым неделям оставалось на её спине.» ( Н. Дубровин )
«Казаки и черкесы, в длиннополых черкесках с патронами на груди, обутые в суконные ноговицы и красные сафьянные чевяки, в лохматых бараньих шапках, с винтовкой в бурочном чехле, перекинутою за спину через правое плечо, при шашке и широком кинжале, скакали на неказистых, но крепких, неутомимых лошадях кабардинской породы. Маленькое черкесское седло и легкая тонкоременная уздечка видимо была приспособлены к дальнему походу, к жизни на коне. Не порывист их налет, но стойко встречают они противника, метко бьют из винтовки и рубят шашкой на убой. Лошади приезжены к покойному ходу, к быстрым поворотам, но не к прыжкам и дыбкам, только мешающим упорной, хладнокровной драке.» ( Ф. Торнау )
«Будучи прирождёнными наездниками, черкесы обращали особое внимание на развитие у себя коневодства. Черкесская порода лошадей, известная у нас под именем кабардинской, представляла благородную смесь арабской и персидской крови. Она отличалась необыкновенной легкостью в скачке, выносливостью, добронравием и смелостью; впрочем, последнее качество было не столько врожденное, сколько составляло результат её отличной выездки. Черкес в седле не спускал рукавов и не оставлял нагайки без дела ни на одну минуту, но зато, как скоро вынул ногу из стремени, он делался рабом и нянькой своего усталого скакуна. После арабов никто не школил лошадей так жестоко и вместе не ухаживал за ними с такой заботливостью и нежностью, как черкесы. У лучших рубак на Кавказе, шапсугов , развитием смелости в коне занимались столько же, как и развитием ловкости в самом наезднике. В числе других видов джигитовки там был такой, в котором конь приучался толкать грудью супротивного коня, чтобы сбить его вбок и доставить седоку профиль противника.» ( В. Потто )
«Для набегов горцы подготовляли своих лошадей, как для призовой скачки, переставали их кормить сеном , гоняли под попонами, купали по несколько раз в день. На приготовленных таким образом лошадях они пробегали потом неимоверные расстояния…Сев на лошадей в десять часов утра, мы проехали, не оставляя седла, весь день и всю ночь…В четвёртом часу утра мы были на месте, сделав в восемнадцать часов не менее ста шестидесяти верст ; последние два или три часа мы скакали во весь опор, причем были принуждены силой удерживать лошадей, рвавшихся одна перед другою, несмотря на целый день езды без корма. Подобную силу и неутомимость можно найти только у добрых черкесских лошадей. На месте их выводили как следует, выдержали несколько часов без корму, и через пятеро суток они шли под нами так же бодро, как будто никогда не делали подобного перехода.» ( Ф. Торнау )
«Лошадь, это другое „я“ абаза, средней величины, сильна и вынослива, хотя и не красива. Достойно внимания твердое копыто лошади; так как железо там — очень редкая вещь, то лошади не подковываются , но, несмотря на это, выдерживают длинные и быстрые переходы без повреждения копыт…Когда адыг после долгой поездки приезжает домой или на ночевку, то он оставляет лошадь на несколько часов стоять под седлом, прежде чем даст ей сена. Скребница и щетка неизвестны, лошадь моют и летом и зимой. Корм состоит из овса или ячменя , но большей частью её кормят кукурузой . Кроме сена кормом служит также просяная солома…Лошади с раннего возраста подготавливаются к военной службе, для этого проводятся примерные сражения, их заставляют привыкать к ружейному огню и приучают повиноваться голосу своего хозяина, так что часто бывает удивительно, как быстро многочисленный отряд находит своих в беспорядке пасущихся лошадей и сидит уже на них, готовый к сражению.» (Т. Лапинский)