Джамалудди́н Шами́ль ( Джема́ль ад-Дин , Джема́л-эд-Дин , Джема́луд-Дин , Джемалэдди́н ; 1829 ; Гимры , Дагестан — 26 июня [ 8 июля ] 1858 ; Карата , Дагестан) — старший сын имама Дагестана и Чечни Шамиля . В 1839 году в 9-летнем возрасте был выдан своим отцом в качестве аманата (заложника) русскому правительству в залог его преданности России . Но, несмотря на это, имам Шамиль продолжил вооружённую борьбу с русскими войсками на Кавказе и в 1855 году обменял захваченных им в одном из набегов на грузинские земли знатных заложников на своего сына, который к тому времени уже получил образование в России и находился на воинской службе в русской армии в чине поручика .

Биография

Происхождение

Джамалуддин, старший сын имама Шамиля от первой жены Фатимат. Родился в 1829 году в горном дагестанском селении Гимры . Имя ему было дано в честь муршида (духовного наставника) Шамиля — шейха Джамалуддина Газикумухского .

Выдача заложником

12 (24) июня 1839 года экспедиционный отряд русской армии на Кавказе под командованием генерал-лейтенанта Граббе осадил резиденцию Шамиля — укреплённый горный аул Ахульго . В конце июля, после ряда штурмов, сопровождавшихся большими потерями с обеих сторон, Шамиль вынужден был вступить в переговоры. Граббе выдвигал условия капитуляции, 1-м пунктом которых был — выдача Шамилём своего сына, как гарантию полного подчинения . В ответ Шамиль послал парламентёра с альтернативным предложением, согласно которому он вместо своего сына отдаёт в аманаты одного или двух своих родственников, и плюс к этому, удерживаемых им заложников от жителей селений Ашальты и Чиркей . Взамен этого Шамиль требовал беспрепятственного выхода из Ахульго всех до единого находившихся в нём людей. Граббе, однако, настаивал на безоговорочной капитуляции и выдаче в аманаты именно сына Шамиля . Переговоры затянулись и Граббе, не находя компромисса, продолжил боевые действия. После занятия 4 (16) августа русскими частями левого берега Андийского Койсу и находившегося там селения Чиркаты , через которое в Ахульго прибывало пополнение и продовольствие, осаждённые оказались в крайне тяжёлом положении . Кольцо блокады с каждым днём сужалось и 12 (24) августа Шамиль вновь вынужден был вступить в переговоры, которые, по словам Граббе, «кончились по-азиатски — ничем» . Видя, что перемирие служит осаждённым лишь для укрепления своих позиций, Граббе 16 (28) августа передал Шамилю, что если тот до наступления темноты не выдаст своего сына в знак покорности русскому правительству, то на следующий день последует штурм. Писарь Шамиля Мухаммад-Тахир сообщал, что все, кто был с Шамилём, «испытывая крайнюю слабость и изнурённость» , просили его удовлетворить требование русского генерала, и выдать ему сына, но Шамиль отказался, сказав, что «это не принесёт вам пользы…» . 17 (29) августа в 6 часов утра последовал штурм, в результате которого русскими частями был взят замок в передовой укреплённой части аула (Новом Ахульго), а защитники крепости понесли тяжёлые потери. В 10 часов Шамиль выкинул белый флаг, и с прекращением огня выслал в русский лагерь своего старшего сына Джамалуддина, сопровождаемого своим воспитанником Юнусом . Из дневника Граббе:

После выдачи Джамалуддина, Граббе продолжал настаивать на прибытии к нему лично самого Шамиля с полным его подчинением русскому правительству. Последний подтверждал, что он вступает в российское подданство, но просил не требовать от него прибытия к «Его Превосходительству» , так как при последнем находились мусульмане, имеющие с ним вражду — «я опасаюсь их и по обычаю края — стыжусь их» . Также Шамиль просил позволения поселиться ему со своей семьёй в родном селении Гимры, уже покорённом русскому правительству, и просил дать ему на это отсрочку — один месяц . Однако Граббе, не доверяя Шамилю, а также ввиду скорого наступления холодной и дождливой осени, дал ему 3 дня на размышление и сообщил, что он будет содержаться в крепости Грозной . Не дождавшись ответа, Граббе предпринял последний штурм, в результате которого 22 августа ( 3 сентября ) 1839 года Ахульго было взято. Во время штурма погибли сестра Шамиля Фатимат, его вторая жена Джавгарат и их грудной сын Саид. Самому Шамилю вместе с остальными членами его семьи удалось бежать .

В России

По прибытии Джамалуддина в Россию, его зачислили в Александровский сиротский кадетский корпус для малолетних дворянских детей, потерявших своих родителей, в основном военных. Ему дозволено было носить национальную одежду — черкеску . В декабре того же 1839 года Джамалуддин был переведён в Санкт-Петербургский 1-й кадетский корпус . Он быстро освоил русский, а также выучил французский и немецкий языки .

В 1842 году, во время попытки Николая I решить вопрос с имамом Шамилём мирным путём, последний выдвинул требование вернуть ему сына взамен на находившегося в плену у горцев князя Орбелиани . Последний, впрочем, сам противился этому, заявив, что выдвинутые Шамилём требования невыполнимы . Имам, однако всё равно обратился с этим вопросом к генерал-майору Клюгенау , который заявил, что это не в его полномочиях. Тогда имам обратился к генерал-адъютанту Нейдгардту . Последний сообщил об этом в Петербург, но получил указание передать Шамилю, что его сын находится в Петербурге на личном попечении императора, и единственное, что имаму может быть позволено сделать, так это послать кого-нибудь в столицу для свидания с его сыном . В дальнейшем Шамиль тщетно пытался неоднократно обменять Джамалуддина на кого-нибудь из российских пленных различных воинских чинов.

Между тем к 1849 году Джамалуддин получил среднее (гимназическое) образование. 6 июня того же года он был произведён в корнеты и направлен в Владимирский 13-й уланский полк , базировавшийся в то время в Торжке Тверской губернии . В 1852 году Джамалуддин был произведён в поручики . Карьера военного, однако, его не прельщала. Это усугублялось ещё и тем, что у него после ранения в детстве плохо работала рука. Сам Джамалуддин более тянулся к различным наукам, и особенно к математике, «он находил какое-то странное наслаждение в решении математических задач» . Кроме того, как писал своему отцу сам Джамалуддин, он «очень приохотился» к танцам и гимнастике .

Возвращение на родину

Набег Гази-Мухаммада на Грузию. Захват заложников

Во время Крымской войны (1853—1856) эмиссары стран, входивших в антирусскую коалицию призывали имама Шамиля к совместным боевым действиям против России . Турецкий султан Абдул-Меджид I предлагал Шамилю присоединиться к наступающим на Тифлис турецким войскам .

В ночь со 2 (14) на 3 (15) июля 1854 года имам Шамиль со значительными силами (до 15 тыс.) перешёл главный хребет со стороны левого фланга лезгинской кордонной линии и расположился главным лагерем на возвышенностях горного хребта Пахали перед сел. Кварели и . Горцев, однако, тогда больше интересовала добыча, чем военные успехи европейских и турецких «союзников». У имама же появлялась возможность захвата знатных заложников для дальнейшего их обмена на пленных мюридов и, в первую очередь, на своего сына — Джамалуддина. Не дождавшись предписаний османского командования относительно дальнейших действий и видя благоприятную для набега обстановку, имам на рассвете того же дня (3 июля) направил своего второго сына Гази-Мухаммада с наибами на Кахетинские селения. Но первый набег не имел успеха. В большинстве селений горцы потерпели поражение от русских гарнизонов и отрядов грузинской милиции .

На следующий день горцы, сменив тактику, отдельными партиями рассыпали по слабо защищённым Телавским и Кварельским участкам, грабя и сжигая селения. Значительная часть мюридов под руководством наиба Даниял-бека (в рус. документах: Даниэль-султан ) направилась к усадьбе Цинандали , имению князя Д. А. Чавчавадзе , где ими были захвачены знатные особы — внучки последнего грузинского царя Георгия XII , фрейлины императрицы — Анна (жена князя Д. А. Чавчавадзе) с 5-ю малолетними детьми и Варвара (вдова князя И. Д. Орбелиани ) с годовалым сыном. В плену у горцев, также, оказались французская подданная гувернантка Анна Дрансе и вся прочая прислуга, которая не погибла во время нападения.

На обратном пути, однако, горцев ждала засада, устроенная русскими частями и грузинской милицией, поспешившими наперерез занять позиции на пути возвращения горцев. Большая часть последних была истреблена при переправе через Алазань и в других местах на подступах к горам. Некоторым горцам, бросившим добычу, удалось уйти в горы. На засаду также наткнулась и группа мюридов Даниял-бека, захватившая пленных в Цинандали. Встреченные внезапным огнём подстерегавших их солдат и милиционеров, горцы бросились бежать другой дорогой. При обстреле колонны горцев, также погибла и часть захваченных в плен жителей. Хорошо знавший здешнюю местность Даниял-бек, провёл свою группу узкой тропой и скрылся в горах. Помимо прочих пленных при нём оставались 22 заложника из княжеского дома в Цинандали, которые были доставлены в резиденцию Шамиля — аул Ведено .

Обмен заложниками

Сразу после набега на Грузию начались переговоры об обмене пленными. Первым и «неизменным» пунктом требований Шамиля был возврат его сына Джамалуддина. В общей сложности предполагалось обменять 120 человек, находящихся в плену у горцев, на пленных мюридов по принципу «один на одного». Сверх того, Шамиль по настоянию наибов требовал 1 миллион рублей серебром . Сам Шамиль, впрочем, готов был сойтись и на меньшей сумме, однако опасался народных возмущений. Многие горские семьи потеряли в этом походе своих «кормильцев». Переговоры по ряду причин происходили в сложной обстановке и затягивались на неопределённое время .

Крайнее нежелание возвращать Шамилю Джамалуддина проявлял Николай I, но в то же время он не мог игнорировать и ходатайство князя Чавчавадзе о помощи возвратить его семью. При этом особую позицию по этому поводу высказали генералы барон Л. П. Николаи и князь Г. Д. Джамбакуриан-Орбелиани . По их мнению, возвращение сына Шамиля не должно принести особого вреда, а, напротив, они усматривали в этом даже определённую пользу, так как после смерти Шамиля Джамалуддин как старший его сын не уступит своему брату в первенстве, и это, ввиду различия между ними политических взглядов, может породить раздор между ними, что будет весьма полезно для русского правительства. Что же касается 1 миллиона рублей, то столь огромная сумма «есть более попытка, чем непременное требование» , и, как сообщил посылаемый бароном Николаи в горы парламентёр, «Шамиль много убавит с этой суммы, если только будет иметь обещание на возвращение сына» .

Между тем Джамалуддин в чине поручика лейб-гвардии Уланского полка находился в Польше . В срочном порядке он был вызван в главный штаб в Варшаве , где ему сообщили о событиях в Кахетии и о требованиях Шамиля. Джамалуддину также сообщили о том, что к нему должен прибыть специальный посланник от его отца, чтобы обсудить с ним вопрос о его возвращении на родину. У Джамалуддина также спросили, желает ли он сам вернуться к отцу. Вопрос стоял ребром, так как Шамиль отмечал, что в случае отказа он отречётся от сына навсегда . Джамалуддин долго колебался, но в итоге всё-таки согласился возвратиться на родину. В сопровождении генерала Муравьёва Джамалуддин прибыл в Петербург, где с ним провёл беседу Николай I. Император поблагодарил его за службу и рекомендовал, не теряя времени, отправляться на Кавказ .

Обмен состоялся 10 (22) марта 1855 года на реке Мичик , близ Куринского укрепления , на границе Дагестана и Чечни (сумма в 1 миллион рублей была снижена до 40 тысяч). На процесс обмена пленными прибыли Шамиль с сыновьями Гази-Мухаммадом и Мухаммадом-Шапи в сопровождении торжественного эскорта из двух сотен личного конвоя имама, шедших с развёрнутыми знамёнами и песнопениями из Корана . Кроме того, 5-тысячный отряд укрывался за деревьями . Русская делегация в сопровождении колонны Кабардинского пехотного полка и трёх сотен донских казаков не была торжественна, так как 18 февраля ( 2 марта ) скончался император Николай I. Поверенный генерала Орбелиани юнкер Исаак Грамов, ведший переговоры об обмене, просил Шамиля ввиду траура не проводить громких празднований и салютования, принятых у горцев в честь знаменательных событий .

Джамалуддин горячо попрощался с товарищами, среди которых были и двое его однокурсников. Походный багаж его, который он брал с собой, состоял в основном из русских и французских книг, географических атласов, бумаг, карандашей, красок и чертёжной готовальни . Не менее горячей была встреча Джамалуддина его отцом и братьями. Шамиль, держа себя величественно, с трудом сдерживал эмоции .

На родине

Возвращению Джамалуддина на родину в семью были непомерно рады его братья и, в особенности, сам Шамиль. Последний возлагал на старшего сына как на наследника огромные надежды. При всём при этом Джамалуддин проявлял грамотность и воспитание, полученные им в России. По отзыву сподвижника Шамиля Гаджи-Али Чохского, Джамалуддин был «умнейший и образованный человек» и желал употребить свои знания на пользу для народа. Он встречался с учёным Щачинилау, с которым уже решили перевести Коран с арабского на аварский язык. Однако Шамиль категорически воспротивился этому, заявив: «Сейчас не пером работать, а мечом рубиться надо!» . Также Джамалуддин осматривал крепости и объезжал аулы, анализируя условия, в которых проживают горцы. Он осмотрел войска и остался крайне недовольным их устройством и порядком в них. Джамалуддин счёл всё это «ничтожным и слабым» и при этом рассказывал отцу про русского царя, восхваляя его армию и казну . Джамалуддин стал уговаривать отца примириться с царём, и на фоне внешних политических обстоятельств ему это удалось в некоторой степени . При посредничестве Джамалуддина Шамиль вступил в диалог с командующим Отдельным Кавказским корпусом генералом Муравьёвым. Какое-то время значительных боевых действий не происходило, шли массовые обмены военнопленными, а экономическая блокада Имамата была снята. Самому Джамалуддину Шамиль поручил вести административные дела и инспектировать вооружение .

Шамиля, однако, далеко не всегда устраивала пророссийская ориентация и, в особенности, «русский нрав» Джамалуддина. Особый кризис в отношениях между ним и его отцом стал нарастать с проведением на Кавказе административных и военных реформ назначенным 26 августа 1857 года наместником на Кавказе генерал-адъютантом князем Барятинским , сторонником решительных действий против имама. С окончанием Крымской кампании часть русских войск вновь была переброшена на Кавказ. Сам Джамалуддин уже был бессилен содействовать мирным отношениям между Шамилём и русским командованием. Вскоре Джамалуддина стали чуждаться как отец, так и братья. От него также отвернулись наибы и прочие соплеменники , что сказалось как на моральном, так и физическом его состоянии . По словам Гаджи-Али Чохского, ― «Джемалэддин сделался печальным и раскаивался в своём возвращении» .

Шамиль между тем женил Джамалуддина на дочери знатного чеченского наиба Талхига Шалинского . По словам очевидцев:

Болезнь и смерть

Находясь в подавленном и отрешённом состоянии, Джамалуддин также стал страдать от тяжёлой боли в груди и кашля . Шамиль отправил его в высокогорный аул Карата , наибство его брата Гази-Мухаммада. Климат там считался целебным, однако состояние Джамалуддина продолжало ухудшаться, а лучшие местные лекари оказались бессильны чем-либо помочь больному. Шамиль вынужден был вступить в контакт с русским командованием и послал гонцов в Темир-Хан-Шуру с просьбой к князю Барятинскому прислать к нему русского врача, предлагая оставить в качестве заложников трёх своих наибов . Князь, в свою очередь, отдал по этому поводу распоряжение командиру расквартированного в Хасав-Юрте Кабардинского полка полковнику Д. И. Святополк-Мирскому . Последний отправил в Карату опытного полкового врача С. Пиотровского с его личного согласия, оставив до его возвращения в заложниках пять мюридов .

На месте Пиотровский констатировал чахотку и упадок жизненных сил, а также заявил, что эта болезнь неизлечима. Оставив все имевшиеся у него лекарства и дав необходимые рекомендации, Пиотровский вернулся, одарённый хорошим конём, горским костюмом и дорогим оружием .

26 июня ( 8 июля ) 1858 года Джамалуддин умер и был похоронен там же в Карате. Среди местных жителей распространился слух, что его отравили русские .

Личная жизнь

Согласно опубликованному в 1904 году в « Историческом вестнике » рассказу за авторством «Невеста Шамиля», написанном со слов его тётки, баронессы Елизаветы Петровны Энгельгардт (1832—1922, в девичестве Оленина ), в Торжке Джамалуддин познакомился с ней и у них был роман. Пара отвечала друг другу взаимностью и собиралась пожениться. Сам Николай I обещал Оленину, что будет посаженным отцом на свадьбе. В то время Джамалуддин уже принял решение принять христианство . По выражению П. А. Оленина, ислам не был «религией его внутреннего человека, и поэтому решение сделаться христианином явилось само собой» .

В том же рассказе повествуется, что после возвращения Джамалуддина в Дагестан они с Елизаветой Олениной продолжали писать друг другу письма, однако Шамиль не одобрял этих отношений, и письма до адресатов не доходили. Среди русских офицеров, служивших в то время на Кавказе, были те, кто лично знал Джамалуддина, и регулярно получали о нём информацию от своих кунаков . Последние передавали, что «… грозный Шамиль посадил сына в яму, чтобы очистить его от русского духа…, что Джемаль-Эддин страшно изменился, постарел, похудел и тоскует о какой-то русской девушке…» . В 17-м Нижегородском драгунском полку , действовавшем тогда на Северном Кавказе, служил брат Елизаветы ― Алексей Оленин. Из Ведено Джамалуддин через «верного кунака» Оленина передал ему тайную записку на французском языке с просьбой о встрече. Кунак взялся организовать её, и Оленин отправился к назначенному месту, но, не дойдя 3―4 вёрст до аула, он встретил нового посланника от Джамалуддина, который передавал, что Шамилю стало известно о намеченной встрече, Оленина ждёт засада и просил его вернуться .

Однако, история любовного романа Джамалуддина и Елизаветы Олениной, изложенной в рассказе П. А. Оленина, не находит подтверждения в других источниках, и ряд современных исследователей ставит под сомнение её достоверность. Историки В. Б. Каширин и В. М. Муханов считают, что сам рассказ сочетает в себе «смесь частично верных фактов и откровенных романтических фантазий» . По их мнению, любовные отношения и помолвка могли иметь место в действительности, но значительную часть этого рассказа содержит художественный вымысел .

Память

• Одной из достопримечательностей Ахвахского района является мавзолей сына имама Шамиля Джамалуддина в Карате .

В искусстве

Художественная литература

• Лидия Чарская . . — СПб. — М. : Т-во М. О. Вольф , 1906. (Историческая повесть)
• _fr . = рус. Сабли рая: Завоевание и месть на Кавказе. — N. Y. : Viking Press , 1960. — ISBN 978-1-85043-403-0 .
• _fr . Tout l'honneur des Hommes: Dans la Russie des Tsars, le destin du fils de l'imam de Tchétchénie (фр.) = рус. Вся честь мужчины: В царской России, судьба сына имама Чечни. — P. : _fr , 2008. — ISBN 2-259-20624-7 .

Кинематограф

• « Аманат » (2022). Роль Джамалутдина исполнили Амин Хуратов и Камиль Мурзабеков.

Примечания

Комментарии

Источники

Литература

• Акты, собранные Кавказской археографической комиссией / Под ред. А. П. Берже . — Тф. : Тип. Глав. управ. наместника кавказского, 1885. — Т. 10. — 938 с.
• Гаджи-Али Чохский. // Сборник сведений о кавказских горцах . — Тф. : Тип. Гл. Упр. наместника кавказского, 1873. — Вып. 7 . 22 мая 2014 года.
• Ганичев И. А. Новые данные о судьбе сына Шамиля в России // Вопросы истории . — М. , 2002. — № 3 . — С. 142—146 . — ISSN .
• Граббе П. Х. // Русский архив : Историко-литературный сборник. — М. : Университ. Тип. , 1888. — Вып. 4—8 , № 6 . — ISBN 978-5-458-39624-0 .
• Дашлай Ф. З. // Лики Кавказа. — М. : Традиция, 2012. — 368 с. — (Библиотеки журнала «Голос Эпохи»). — ISBN 978-5-905074-70-7 .
• Дерновой В. // Красная звезда . — 18 ноября 2000.
• Доного Х. М. Аманат Кавказской войны: документальное сочинение о жизни Джамал ад-дина, старшего сына Шамиля, имама Дагестана и Чечни. — Мх. : Лотос, 2019. — 346 с. — ISBN 978-5-91471-121-1 .
• Гаджиев Б. И. // Дагестан в истории и легендах / Под. ред. Ф. Астратьянца. — Мх. : Дагкнигоиздат, 1965.
• Гаммер М. Шамиль. Мусульманское сопротивление царизму. Завоевание Чечни и Дагестана / Пер. с англ. В. Симакова. — М. : Крон-Пресс, 1998. — ISBN 5-232-00702-5 .
• Казиев Ш. М. Имам Шамиль / Под ред. А. В. Петрова. — 2-е изд. — М. : Молодая гвардия , 2003. — 378 с. — ( ЖЗЛ ). — ISBN 5-235-02290-4 .
• Каширин В. Б., Муханов В. М. Заложник двух владык // Кавказский сборник / отв. ред. В. В. Дегоев . — М. : Русская панорама, 2010. — Т. 6 (38). — С. 63—115. — ISBN 978-5-93165-226-9 .
• Мухаммед Тахир аль-Карахи. Хроника Мухаммеда Тахира ал-Карахи о дагестанских войнах в период Шамиля / Отв. ред. И. Ю. Крачковский (пер. с араб. ‎ А. М. Барабанова). — М. — Л. : АН СССР ( Институт востоковедения ), 1941. — ISBN 978-5-458-54587-7 .
• Милютин Д. А. . — СПб. : Тип. военно-учебных заведений, 1850. — ISBN 5-232-00702-5 .
• // Исторический вестник . — СПб. , 1904. — № 12 . — С. 1020—1029 .
• Тимофеев Л. В. Джамалуддин — сын имама Шамиля // Нева . — СПб. , 1998. — № 9 . — С. 157—175 . — ISSN .
• Чекалин С. В. // Кадетская перекличка . — N. Y. , 1997. — № 62—63 .
• Шишкевич М. И. // История русской армии и флота // в 15 томах. — М. : Тип. Русского Товарищества, 1911. — Т. 6. — С. 79—80. — ISBN 978-5-458-04895-8 .

Ссылки

• Стародымов Н. А. . (рус.) ArtOfWar (9 октября 2006).