Нацизм и религия — явление, при котором национал-социалистический режим Германии во время Второй мировой войны , обосновывал своё отношение к религии и церкви в том или ином государстве подвергшемся немецкой оккупации. Многое зависело от того, насколько оккупационный режим был связан с традиционными структурами оккупированных государств.

Нацизм и католичество

В Германии Католическая церковь , по крайней мере до 1933 года, резко критиковала ^{[ источник не указан 1634 дня ]} НСДАП по поводу религиозных представлений, высказанных некоторыми её представителями, особенно Альфредом Розенбергом , но ради обеспечения германским католикам возможности осуществлять религиозную деятельность в условиях роспуска ряда католических партий и организаций, 20 июля 1933 года был заключён конкордат между Святым Престолом и Третьим рейхом

На первых порах, национал-социалисты терпимо относились к росту католических обществ в 1933 годах и даже содействовали возрастанию числа верующих и открытию католических церковных школ. Но с 1934 года НСДАП все более активно стремилась ограничить влияние католических юношеских обществ, а затем стала распускать их и включать в состав « гитлерюгенда ». В ходе принятого ими курса на ослабление религиозных убеждений, национал-социалисты усиливали свою кампанию против религиозных школ и против католической печати, до тех пор, пока в 1941 году не перестали выходить ещё остававшиеся епископальные бюллетени. Сверх того, была развёрнута пропагандистская кампания против членов католических орденов, которым ставились в вину нравственные пороки и нарушения валютного законодательства. В меморандуме Бормана, направленном в декабре 1941 года всем гаулейтерам и разосланном СС, резюмируется сущность отношения нацистов к христианству:

Национал-социалистские и христианские идеи несовместимы… Если, поэтому, в будущем наша молодёжь ничего не будет знать о христианстве, чьи доктрины во многом уступают нашим, христианство исчезнет само собой. Все влияния, которые могут ослабить или нанести ущерб народному руководству, которое осуществляется фюрером при помощи НСДАП, должны быть устранены: народ должен быть все более и более отделен от церкви и её рупора -пасторов .

В 1937 году папа Пий XI опубликовал энциклику Mit brennender Sorge (С огромной обеспокоенностью), в которой констатировал, что условия конкордата нарушаются нацистами. Энциклика была зачитана во всех католических церквях Германии и содержала в себе критику нацистской идеологии и указывала на несовместимость нацизма с христианскими принципами:

Оценка деятельности Католической церкви и папы Пия XII во время Второй мировой войны остаётся противоречивой. С одной стороны, Католическая церковь спасла от смерти тысячи евреев, получавших убежище в монастырях. В самом Ватикане во время немецкой оккупации Рима в 1944 году нашли убежище сотни евреев, которым грозила депортация в Освенцим и другие лагеря смерти . С другой стороны, папа подвергается критике за «молчание» в период войны, когда он, соблюдая нейтралитет , воздерживался от публичной критики нацистских преступлений .

Немецкий католический епископ Клеменс фон Гален открыто осуждал политику нацистского режима. Большое число католических священников и монахов было замучено в нацистских лагерях смерти. В Польше в концлагерях погибло более 2,5 тысяч священников и монахов . В концлагере Дахау существовали «бараки священников», через которые прошло около 2 600 католических священников, многие из которых погибли . Некоторые из замученных священников и монахов были впоследствии канонизированы ( Максимилиан Кольбе , Титус Брандсма , Эдит Штайн и другие). Была экспроприрована собственность более 300 католических учреждений и монастырей . В то же время некоторые католические (1075 военнопленных и 4829 гражданских лиц работали в 800 католических заведениях — больницы, жилые дома и монастырские сады) и протестантские организации в Германии во время войны использовали принудительный труд военнопленных .

Согласно показаниям бывшего офицера разведки армии США Уильяма Гоуэна в федеральном суде Сан-Франциско, чиновники Ватикана укрывали от ареста и суда нацистских военных преступников и коллаборационистов. Они также помогали укрывать и легализовывать собственность, отобранную у жертв нацистов, в том числе евреев. Так была оказана помощь Клаусу Барби («лионский мясник»), Адольфу Эйхману , доктору Менгеле и Францу Стенгелю — начальнику лагеря смерти Треблинка .

В Италии с приходом местного фашизма к власти Католическая церковь получила даже больше власти и влияния, чем прежде ( Латеранский договор , заключённый в феврале 1929 года ). Наряду со значительными государственными дотациями она выговорила себе далеко идущие права вмешательства и контроля в области воспитания и семейной жизни. С 1929 оскорбление Папы Римского стало уголовно наказуемым преступлением .

«В фашистском государстве религия рассматривается как одно из наиболее глубоких проявлений духа, поэтому она не только почитается, но пользуется защитой и покровительством»

Тесная связь между фашистским режимом и церковью была характерна для Румынии, Венгрии и Испании. Памятник Долина Павших , построенный по приказу генералиссимуса Франко, соединяет в себе как религиозную, так и фашистскую символику. В любом случае, религиозная мысль и религиозная жизнь в фашистском государстве строго цензурируется и контролируется государственной системой ввиду её тоталитаристской природы.

Нацистское движение усташей в Хорватии провозглашало поддержку Католической церкви, и в свою очередь поддерживалось рядом высокопоставленных католических клириков. 28 апреля 1941 года архиепископ Степинац призвал в своей энциклике поддерживать режим усташей, однако после разворачивания ими террора против нацменьшинств, выражал протест против преступлений . Множество католических священников принимали участие в насильственных обращениях сербов в католицизм .

Режим Дольфуса и фон Шушнига в Австрии, нередко считали « клерикально-фашистским » ввиду сильной поддержки, оказанной ему — по крайней мере до аншлюса — католической церковью.

Нацизм и протестантизм

Представители евангелической ( лютеранской ) церкви, расколотой на 28 церквей отдельных земель, хотя и отвергали новоязыческие взгляды людей вроде Розенберга, в то же время более или менее открыто сочувствовали националистическим, антикапиталистическим, а также антисемитским целям национал-социализма. На церковных выборах, организованных 23 июля и поддержанных всем аппаратом пропаганды НСДАП, основанное в 1932 году национал-социалистическое движение « Немецких христиан » получило значительно больше 60 % поданных голосов. «Немецкие христиане» (которые часто сами себя называли «штурмовиками Иисуса Христа») имело теперь большинство голосов в церковном руководстве почти всех немецких общин.

В то же время лютеранские священники Дитрих Бонхёффер и Мартин Нимёллер открыто осуждали политику нацистского режима. Дитрих Бонхёффер затем установил связи с заговорщиками в армии и министерстве иностранных дел . В 1933 году нацистский режим вынудил протестантские церкви Германии слиться в одну Протестантскую церковь Рейха, которая должна была бы поддерживать нацистскую идеологию. Во главе нового церковного образования оказались активисты движения «Немецкие христиане». Церковная оппозиция была вынуждена уйти в подполье, и для координации своих действий создала в сентябре того же года Пасторский Союз ( нем. Pfarrernotbund ). Этим союзом в 1934 была ратифицирована , основным автором которой был Карл Барт . Основной мыслью декларации была та, что Церковь в Германии не является средством проведения нацистских идей, но существует только ради проповеди Христа. Так была создана так называемая Исповедующая Церковь .

Движение Лапуа преследовало с самого начала крайне антикоммунистические установки с националистической и религиозной окраской.

Нацизм и православие

Национал-социализм и деятельность православных Церквей

Первые контакты русской эмиграции с Гитлером относятся к началу 1920-х годов. Для многих эмигрантов Третий рейх представлялся единственной реальной силой, способной сокрушить советский режим. Вместе с тем, ряд исследователей соглашается с тем, что «Германский фашизм был не менее враждебен христианству и особенно Русской Православной Церкви, чем советский коммунизм. Тем не менее их столкновение, приведшее к оккупации германской армией значительной части территории СССР приблизительно с одной третью населения страны, создало особые условия, сыгравшие решающую роль в судьбе Русской Православной Церкви» .

Православие рассматривалось национал-социалистами как важный инструмент борьбы против своих политических противников и повышения своего авторитета в странах с преимущественно православным вероисповеданием ( СССР , Румыния , Болгария , Греция ). В свою очередь, воинствующий антибольшевизм фашистов был положительно воспринят рядом православных иерархов белоэмигрантской среды .

В течение 1920-30-х годов национал-социалисты предприняли ряд мероприятий для сближения с православием в Германии. Рейхсминистерство религиозных культов поддержало Германскую епархию Русской зарубежной церкви (РПЦЗ), находившейся в оппозиции к Московскому Патриархату , и предоставило ей государственный статус «корпорации публичного права», имевшийся только у лютеран и католиков. В 1938 году нацисты финансировали строительство в Берлине нового кафедрального собора Воскресения Христова РПЦЗ на , а также капитальный ремонт 19 православных храмов. При этом, храмы другой русской православной юрисдикции — Западноевропейского экзархата русских приходов — были конфискованы и переданы РПЦЗ .

Первоиерарх РПЦЗ митрополит Анастасий (Грибановский) в благодарственном письме писал министру Гансу Керлу: «В то время, когда Православная Церковь на нашей Родине подвергается беспрецедентным преследованиям, нас особенно трогает внимание Германского правительства и ваше лично, пробуждает в нас чувство глубокой благодарности германскому народу и его славному вождю Адольфу Гитлеру и побуждает нас к сердечной молитве за его и германского народа здоровье, благополучие и о Божественной Помощи во всех их делах» . Вместе с тем, в отношениях нацистов с православной церковью имели место и трения: так, в 1938 году, немцы потребовали от Синода РПЦЗ отзыва берлинского архиепископа Тихона (Лященко) по обвинению в сочувствии к евреям.

После начала Второй мировой войны и оккупации Польши немецкие власти передавали Польской Православной Церкви церковное имущество, отобранное ранее польскими властями, а также поддержали открытие в Бреслау православного богословского института .

После первых успехов в ходе Второй мировой войны гитлеровское руководство, надеясь на быструю победу, свернуло поддержку православных церквей в Европе. При занятии Югославии и нападении на СССР в 1941 году руководство РПЦЗ во главе с митрополитом Анастасием, располагавшееся в Сербии, подверглось преследованию и обыскам. Во время захвата немцами Бельгии весной 1940 брюссельский архиепископ Александр (Немоловский) был арестован гестапо и был «выдан на поруки» только Германскому архиепископу Серафиму (Ляде) . Репрессиям подверглись и высшие иерархи Сербской Церкви (включая Патриарха Гавриила) .

В начале войны многие русские эмигранты считали нацистскую Германию меньшим злом, чем сталинский режим, и приветствовали начало войны между СССР и Германией . Протоиерей Александр Киселёв (будущий духовник генерала Власова и его окружения), вспоминая 1941 год писал: « Сколько новых страданий принесет эта война... и как встречная волна моего сознания: но ведь только этой кровью может прийти освобождение от того моря крови и мук, которые претерпевал народ наш под безбожной коммунистической власть ю» . Тем не менее, руководство РПЦЗ не было единодушным в этом вопросе. Митрополит Анастасий, высказывавший по некоторым случаям вместе с другими представителями РПЦЗ поддержку германскому правительству , воздержался от предложений об издании какого-либо послания в связи с нападением Германии на СССР (см. подробнее ). Вскоре после окончания войны митрополит Анастасий заявил, что Архиерейский Синод РПЦЗ «никогда не предписывал молитв о „победах Гитлера“ и даже запрещал их, требуя, чтобы русские люди молились в это время только о спасении России» .

Руководство РПЦЗ желало использовать начавшуюся войну с СССР для возрождения церковной жизни в России. Начиная с 26 июня 1941 года митрополит Анастасий неоднократно обращался в Берлин с предложениями о создании на оккупированной территории СССР своего церковного управления, но не нашёл поддержки у германского руководства из-за противодействия Министерства восточных территорий , возглавлявшегося Альфредом Розенбергом . Вторжение Германии в СССР приветствовал парижский иерарх РПЦЗ митрополит Серафим (Лукьянов) : « Да благословит Всевышний великого Вождя Германского народа, поднявшего меч на врагов самого Бога… Да исчезнут с лица земли масонская звезда, серп и молот » .

На оккупированных территориях

В позиции немецких властей на оккупированных территориях СССР сочетались взаимоисключающие подходы. С одной стороны, рейхсминистр Альфред Розенберг стремился к возрождению на подконтрольных Германии территориях религиозных групп , в том числе православия, с помощью создания автономных и неподотчётных друг другу церковных структур, исключая возможность возникновения единой мощной церковной организации . Розенберг составил в июне 1942 года эдикт о терпимости, в котором определялась немецкая церковная политика в оккупированных областях. Из-за вмешательства Мартина Бормана этот эдикт в России так и не вышел, а Кох (Украина) и Лозе (Прибалтика) опубликовали его сокращенные версии. В опубликованных распоряжениях провозглашалась религиозная свобода и право верующих организовывать религиозные объединения. Но в то же время, как и в советском законодательстве, подчеркивалось, что отдельные религиозные объединения являются автономными, чем ограничивалась административная власть епископов .

С другой стороны, нацистскому руководству и генералитету Вермахта на оккупированных территориях предпочтительнее было существование единой православной церкви, хотя бы в каждом из регионов (Прибалтика, Украина). Более того, на совещании в рейхсминистерстве восточных земель 20 июня 1942 было принято решение, что для оккупационных властей выгодно объединение всех православных вокруг московского экзарха с целью выселения их после войны в рейхскомиссариат «Москва» .

На оккупированных территориях по инициативе населения и часто при поддержке немецкого командования к храмовому богослужению возвращались тысячи приходских и монашеских общин, в советское время ушедших в подполье . Некогда закрытые храмы впервые за долгие годы были отреставрированы и переполнены молящимися. На оккупированных территориях одно время оказалось больше действующих храмов, чем во всей остальной Советской России , что во многом способствовало изменению отношения советской власти к Русской Церкви, которая из гонимой к середине войны превратилась в возрождающуюся.

Нацисты требовали, чтобы каждая газета или журнал на оккупированной территории имели религиозную рубрику. Для большей убедительности и усиления эффективности пропаганды материалы о «религиозном возрождении в освобожденной Германией России» часто сопровождались сериями фотографий. Открытие церквей, религиозные церемонии, фотографии священников широко публиковались не только на оккупированных территориях, но и в самом III Рейхе. Со страниц печати священники, сотрудничавшие с оккупантами, неоднократно выступали с призывами к населению о необходимости всячески содействовать германским властям. К примеру, в 1943 году вышло несколько листовок к партизанам за подписью смоленского епископа Стефана. В них он призывал народных мстителей сложить оружие и перейти на сторону оккупантов, в противном случае, писалось в листовке, « Божья кара, которая скоро вас постигнет, будет страшной » .

Очень часто пропаганда христианских идей в газетах вплотную смыкалась с пропагандой антисемитизма, напоминалось, что большевизм является выдумкой евреев.

Вместе с тем, в Прибалтике произошло расширение территории Русской Православной Церкви и укрепление власти митрополита Сергия (Воскресенского) . Попытки иерархов Латвии и Эстонии о создании автономных церквей были пресечены гитлеровским руководством. Оккупационные власти разрешили митрополиту Сергию сохранить каноническую связь с Патриархией, заключавшуюся в возношении имени Местоблюстителя на богослужении.

С лета 1942 года в оккупированных областях центральной России немцы стали использовать русских священников в лагерях военнопленных. После молебна священник обязательно выступал с проповедью, говоря что эта война послана Богом в наказание за воинствующий атеизм большевиков. Пленных красноармейцев призывали молиться «за скорейшее окончание войны, разгром жидо-большевизма и скорейшее возвращение домой» .

В Белоруссии немецкие власти сделали ставку на создание национальной белорусской автокефальной церкви, опираясь здесь на белорусских националистов, приехавших сюда из Чехии и Польши. Несмотря на это, в марте 1942 митрополитом Минским и Белорусским был избран архиепископ Пантелеймон (Рожновский), который смог сохранить формальное каноническое подчинение большей части белорусских православных Москве. После освобождения Белоруссии советскими войсками белорусские архиереи во главе с Пантелеймоном уехали в Германию, где примкнули к РПЦЗ.

Что касается Украины, то здесь национал-социалисты лавировали на противоборстве нескольких православных церквей: Автономная, основанная на решениях ей, глава — митр. Алексий (Громадский), и Автокефальной, порвавшая с Русской Церковью, глава — митр. Поликарп (Сикорский). За время немецкой оккупации на территории Украины было открыто 5400 храмов и 36 монастырей, были организованы пастырские курсы.

Православная церковь вела активную деятельность на оккупированных территориях РСФСР. Только в Смоленской области было открыто 60 храмов, в Брянской и Белгородской не менее 300, Курской — 332, Орловской — 108, Воронежской — 116. Значительную активность проявляла Псковская миссия .

Всего за три года оккупации было восстановлено более 40 % от дореволюционного количества церквей. В советской литературе говорится о 10 тысячах храмов. Кроме того, было воссоздано около 60 монастырей — 45 на Украине, 6 — в Белоруссии и 8-9 — в РСФСР . Практически все церкви, открытые в 1941—1943 годах оккупантами, продолжали функционировать до начала шестидесятых годов, до очередного гонения на церковь.

Псковская православная миссия

Псковская православная миссия действовала в годы Великой Отечественной войны на оккупированной немецкими войсками территории Северо-Западных епархий России: Санкт-Петербургской, Псковской и Новгородской, а также Прибалтики. Инициатором создания Миссии был митрополит Виленский и Литовский Сергий (Воскресенский) . В условиях немецкой оккупации он сумел сохранить каноническое единство Прибалтийских епархий с Русской православной церковью. Основу Псковской миссии составили русские священники из Рижской и Нарвской епархий . 18 августа 1941 года в этот город прибыли первые 14 миссионеров-священников, среди которых были как выпускники православного Богословского института в Париже , так и деятели Русского Христианского Союза . Первым начальником псковской Православной миссии стал протоиерей Сергий Ефимов, в октябре 1941 года его сменил протоиерей Николай Коливерский, после смерти которого в октябре 1942 года новым начальником был назначен протопресвитер Кирилл Зайц.

В новооткрытых храмах за богослужениями поминали митрополита Ленинградского Алексия (Симанского) , в чьей епархии служили миссионеры, подчеркивая, что миссия — часть Русской Церкви. Но когда с советских самолетов начали разбрасывать подписанные Алексием (Симанским) антифашистские листовки, оккупационные власти запретили любое упоминание его имени в храмах .

12 сентября 1941 года экзарх Сергий обратился к германским властям с докладной запиской с просьбой о содействии церковной жизни, в которой доказывал оккупантам, что Московская патриархия никогда не примирялась с безбожной властью, подчинившись ей только внешне, и что поэтому он, Сергий, имеет моральное право призвать русский народ к борьбе против большевизма .

Значительным церковным событием того времени была передача Церкви Тихвинской иконы Божией Матери . Икона была спасена из горевшего храма в Тихвине при участии немецких солдат и передана Церкви немцами 22 марта 1942 года.

Немецкие власти стремились максимально использовать работу миссии для своих пропагандистских целей . Пропаганда активно велась через издаваемые на русском языке миссией газеты и журналы. В частности, большую роль в этом играл журнал «Православный христианин», начавший выходить в июне 1942 года. Все номера этого журнала предварительно проходили цензуру со стороны немецких пропагандистских служб, и если в них было «слишком много православия и слишком мало антибольшевистских материалов», их выпуск не разрешался .

22 июня по всем храмам отмечался «День освобождения русского народа», служились молебны о победе Германии над большевизмом

. Священникам также предписывалось выявлять неблагонадежных лиц, враждебно настроенных против немецкой армии и немецких властей, а также партизан и тех, кто им сочувствует; в их обязанность также входили и сбор сведений об урожайности того или иного района, количества зерна, овощей, скота .

Позднее миссионеры объясняли, что сотрудничали с немцами вынуждено. Один из миссионеров, протопресвитер Алексий Ионов , благочинный Островского округа в 1941—43 годах, много лет спустя писал в своих воспоминаниях:

Особое внимание священники-миссионеры уделяли духовной помощи военнопленным — в ряде лагерей удалось открыть храмы . Также для военнопленных собирались пожертвования, одежда. Миссия заботилась и о сиротах. Стараниями прихожан был создан детский приют при храме св. Димитрия Солунского в Пскове для 137 мальчиков и девочек в возрасте от 6 до 15 лет. Ради возрождения религиозной жизни в регионе священство стало выступать в радиоэфире: еженедельные передачи шли из Пскова .

Миссия издала целый ряд циркуляров по поводу необходимости отбора и проверки всех претендентов в священнослужители новооткрытых храмов. Подобную политику можно объяснить не только опасениями миссии, что среди служителей церкви могут оказаться сочувствующие Советскому государству, но и тем большим количеством самозванцев, которые в условиях массового открытия церквей выдавали себя за священников. Так, благочинный гатчинского округа самозванец Иван Васильевич Амозов , бывший коммунист, смог успешно выдать себя за священника при помощи своей справки об освобождении из заключения, однако на Колыме в 1936 году он оказался не как «гонимый за веру», а за взяточничество и двоеженство

.

Приходская жизнь проходила под двойным контролем. С одной стороны, деяния миссионеров-священников курировали оккупационные власти, а с другой — советские партизаны. Отчёт начальника миссии Кирилла Зайца немецкому руководству отмечал противоречивость имевшихся сведений: «По словам одних, партизаны считают священников врагами народа, с которыми стремятся расправиться. По словам других, партизаны стараются подчеркнуть терпимое, и даже благожелательное, отношение к Церкви и, в частности, к священникам». Немецкую администрацию интересовало особо, верит ли народ агитационным сообщениям об изменении церковной политики и как он на эти сообщения реагирует. Письменные сообщения стали поступать в Управление Миссии регулярно. Содержание их было разнообразным .

Вскоре после того как в 1943 году Москве было заключено соглашение между Сталиным и руководством Русской Православной Церкви, германское руководство созвало совещание православных архиереев Латвии, Эстонии и Литвы. В совещании принимали участие Сергий, митрополит Литовский, экзарх Латвии и Эстонии, архиепископ Иаков Елгавский, Павел, епископ Нарвский и Даниил, епископ Ковенский. Участники совещания объявили большевистской фальшивкой воззвания митрополита Сергия Страгородского и других архиереев о сопротивлении немцам .

Крупные осложнения с оккупационными властями начались у Экзарха осенью 1943 года: немцы настаивали на непризнании каноничности избрания Архиерейским собором в Москве в сентябре 1943 года Сергия (Страгородского) Патриархом. Оккупационные власти настаивали на проведении конференции с обязательной резолюцией против Патриарха. Но Экзарх в проекте резолюции не назвал даже имя Первосвятителя, не говоря уже об отмежевании от Московской Патриархии . Но упоминание имени Сергия как патриарха на богослужении было запрещено немцами .

28 апреля 1944 года экзарх митрополит Сергий был убит. Машина, в которой он ехал по пути из Вильнюса в Ригу , была расстреляна на шоссе близ Ковно людьми в немецкой военной форме. С ним были убиты его шофер и двое сопровождавших.

Осенью 1944 года началось восстановление советской власти в Прибалтике. В конце 1943-го о. Кирилл Зайц подписал циркуляр о том, чтобы при отступлении немцев все церковные ценности были изъяты из храмов и эвакуированы в Псков. Затем их погрузили в вагоны и отправили в Ригу. Среди них была и икона Тихвинской Божией Матери, которая потом оказалась в США . Часть священников также уехали в Ригу, оттуда на пароходе их переправили в Гданьск, а потом в Чехословакию. Все сотрудники миссии, кроме уехавших на Запад, были арестованы органами НКВД . Им инкриминировалось сотрудничество с оккупационными властями. Многие из них были отправлены в трудовые лагеря, большинство тех, кто дожил до освобождения, вернулись в родные места, где возобновили своё служение .

В 2010 году Владимиром Хотиненко был снят художественный фильм « Поп », рассказывающий историю священника Псковской миссии, правда его герой, в отличие от прототипов, не являлся убежденным противником Советского государства.

Поддержка Красной Армии

Одновременно с этим, на контролируемых СССР территориях РПЦ оказывала поддержку Красной Армии (обращение к верующим Патриаршего Местоблюстителя митрополита Сергия от 22 июня 1941 года распространялось по храмам с первых дней войны (хотя смогло появиться в прессе только в 1943 году , когда РПЦ позволили восстановить издание своего единственного печатного органа — Журнала Московской Патриархии , закрытого в 1935 году )), в том числе во время блокады Ленинграда , организовала ряд акций в борьбе против фашистской армии (перечисление денежных средств в фонды обороны и Красного Креста, сбор одежды и продовольствия в приходах, сбор средств на постройку танковой колонны имени Дмитрия Донского ). Иерархи и простое священство оказывали сопротивление политике Германии в отношении Православной Церкви . В сформированную в ноябре 1941 года Комиссию по расследованию фашистских преступлений был включен митрополит Киевский Николай Ярушевич .

Церковное осуждение коллаборационизма

8 сентября 1943 года митр. Сергий (Страгородский) , митр. Алексий (Симанский) , митр. Николай (Ярушевич) , архиеп. свт. Лука (Войно-Ясенецкий) и 15 других архиереев подписали постановление, осуждающее мирян и членов духовенства, радушно встречающих оккупантов, переходящих к ним на службу и предающих в руки нацистов своих собратьев, в том числе партизан и иных защитников Родины. Коллаборационисты сравнивались с Иудой Искариотом . Архиереи напомнили о Божием суде над предателями, провозгласили извержение из сана предавших Церковь клириков и отлучение мирян .

Запрет поместных церквей

В некоторых случаях германские оккупационные власти запрещали поместные церкви. Так, 27 сентября 1942 года в связи с убийством обергруппенфюрера СС Рейнхарда Гейдриха была запрещена Православная Церковь Чешских земель и Словакии (православные священники укрыли в кафедральном соборе святых Кирилла и Мефодия группу чешских агентов, заброшенных из Великобритании и расстрелявших Гейдриха ). Её Предстоятель епископ Горазд и несколько священников были расстреляны, имущество Церкви конфисковано, храмы закрыты, духовенство подвергнуто арестам и заключениям, миряне отправлялись на принудительные работы в Германию.

Разногласия в отношении к генералу Власову

В начале сентября 2009 года Синод РПЦЗ выступил с заявлением, в котором выразил несогласие с мнением тех, кто считает генерала Власова предателем России. Это явилось положительным отзывом на книгу протоиерея Георгия Митрофанова «Трагедия России. „Запретные“ темы истории XX века» . В Московском патриархате отметили, что «симпатии к Власову традиционно разделяет часть старой русской эмиграции, во внимание к позиции которой, очевидно, и был принят этот документ Архиерейского Синода». Протоиерей Всеволод Чаплин, глава синодального Отдела по взаимоотношениям Церкви и общества, сказал, что «существуют разные оценки личности генерала Андрея Власова, но это не должно разделять верующих» .

Протоиерей Димитрий Смирнов , председатель синодального Отдела по взаимодействию с Вооружёнными силами, заявил, что «с генералом Власовым произошло то же самое, что с апостолом Иудой » . Священник подчеркнул, что «если мы будем изучать биографию генерал-лейтенанта Власова, то увидим, что эти хрестоматийные корни предательства там целиком и полностью присутствуют».

Ряд известных деятелей РПЦ (в том числе архимандрит Тихон (Шевкунов) и протодиакон Андрей Кураев ) выступили с осуждением попытки реабилитации Власова. Профессор Московской духовной академии Алексей Светозарский назвал книгу протоиерея Георгия Митрофанова «провокативной и идеологизированной» .

Фашизм и старообрядчество

Старообрядчество не приняло фашизм ни в каком виде. Предстоятель Древнеправославной Церкви Христовой архиепископ Иринарх ещё 22 июня 1941 года в своём возвании к верующим прямо назвал гитлеровцев завоевателями, а до этого в 1936 году епископ Савва выразил "сердечное сочувствие" народу Испании, сражавшемуся против фашизма. Возвания архиереев нашли самый живой отзыв среди паствы: тысячи старообрядцев сражались в рядах Красной Армии и партизан, самоотверженно работали в тылу. На оккупированных территориях важными участниками сопротивления были священники Новозыбковской епархии. Пытаясь привлечь эту ветвь старообрядчества на свою сторону, немцы разрешили в 1943 году возобновить богослужения в кафедральном соборе в Новозыбкове , но первое же богослужение в нём было "во славу русского оружия". В Прибалтике и Карелии сильное сопротивление оккупантам оказывали беспоповцы Древнеправославной Поморской Церкви . В ответ на это немцы развернули массовый террор против старообрядцев, наиболее известным актом которого стало уничтожение старообрядческой деревни Аудрини в Латвии 2-4 января 1942 года. Серьёзную помощь в борьбе с фашизмом оказали и старообрядцы-эмигранты (присылали денежные средства в Фонд обороны СССР, вступали в вооружённые силы стран антигитлеровской коалиции, участвовали в Движении Сопротивления). В 1942 году из Канады вместе с деньгами от неизвестного старообрядца пришло маленькое письмо, выражавшее всю идеологию старообрядчества во Второй Мировой войне.

Вместе с вами плачу кровавыми слезами. Примите же помощь от русского русскому в трудный час

В наиболее сложном положении оказалась Русская православная старообрядческая церковь в Румынии , но и она оказывала сопротивление фашизму, срывая призыв в румынскую армию, ведя антифашистскую пропаганду, укрывая евреев и цыган от расправы. Для национал-легионеров подобная деятельность стала удобным поводом для окончательной расправы над старообрядцами, которых теперь на законных основаниях пытали и заключали в концлагеря, откуда обещали выпустить при условии "полной лояльности Румынии" (этим правом никто из старообрядцев не воспользовался). После освобождения Румынии в 1944 году местные старообрядцы получили возможность легального существования, которое отныне не прерывалось.

Нацизм и свидетели Иеговы

Во времена нацистского правления в Германии Гитлер полностью запретил деятельность свидетелей Иеговы. Тысячи представителей этой религии прошли через концлагеря и тюрьмы, где многие из них умерли. Около 200 молодых людей, отказавшихся воевать в гитлеровской армии, были казнены.

Нацизм и ислам

Адольф Гитлер активно сотрудничал с некоторыми мусульманскими религиозными лидерами. С 1941 по 1945 год в качестве почётного гостя нацистской Германии в Берлине жил муфтий Иерусалима Мохаммад Амин аль-Хусейни .

Как сообщалось в сводке новостей из Берлина, «фюрер приветствовал Великого муфтия Иерусалима, одного из наиболее выдающихся представителей арабского национального движения». В ходе встречи аль-Хусейни называл Гитлера «защитником ислама », а тот, в свою очередь, пообещал муфтию запретить и ликвидировать все еврейские и колдовские элементы на Ближнем Востоке .

Нацизм и буддизм

В 1938—1939 гг., немецкими учеными во главе с штурмбаннфюрером СС Эрнстом Шефером и под эгидой Аненербе , была проведена экспедиция в Тибет . На основании проведенных антропометрических замеров среди тибетцев, были найдены «наукообразные» подтверждения о принадлежности тибетцев к древним арийцам. Кроме того, авторитетный в нацистской Германии мистик Карл Вилигут , считавший древнегерманский эпос истинной германской религией, «полагал, что спасшийся от смерти „бог весны“ Бальдр скрылся на Востоке и там основал индоарийский культ. Впоследствии который повлиял на возникновение буддизма » . Но тут было не всё так просто: Гитлера поддержали т. н. "красношапочные" буддисты школ Ньигма, Кагью и Сакья, в то время как буддисты школы Гэлуг оказывали активную поддержку коммунистам. Хотя у Гэлуг не так много последователей, но в их число входят буддисты Советского Союза (буряты, калмыки), а также монголы. Поэтому все попытки немцев спровоцировать антисоветские восстания в Бурятии, Калмыкии и Монголии окончились полным провалом, а при вторжении в Калмыкию в 1942 году они не получили массовой поддержки населения и в Калмыцкую дивизию СС и полицейские формирования пришлось набирать абсолютно асоциальные элементы (уголовников, бывших кулаков, а также переметнувшихся при вторжении комсомольских и партийных работников). К концу войны бурятам были возвращены Агинский и Иволгинский дацаны, гонения на буддизм в СССР и Монголии были сведены к минимуму.

Нацизм и атеизм

Сразу после прихода к власти Гитлер запретил организации, поддерживающие свободу вероисповедания, такие как немецкая Лига Вольнодумцев.

См. также

• Арийское христианство
• Поп (фильм)

Примечания

Литература

• Юрий Воробьевский, ТРЕТИЙ АКТ, Третий Рейх и Третий Рим, М., 2009.
• Шкаровский М. В. Нацистская Германия и Православная Церковь (Нацистская политика в отношении Православной Церкви и религиозное возрождение на оккупированной территории СССР), Изд-во Крутицкого Патриаршего Подворья, Общество любителей церковной истории, М., 2002. ISBN 5-7873-0035-5 (ошибоч.)

Ковалев Б.Н. Коллаборационизм в России в 1941–1945 гг.: типы и формы. — Великий Новгород: НовГУ имени Ярослава Мудрого,, 2009. — ISBN 978–5–98769–061–1.

Приказ: архив уничтожить! Прибалтийский экзархат и Псковская православная миссия в годы оккупации 1941-1944 / Берсенев С.П., Рупасов А.И.. — Сборник документов. — ISBN 978-5-43910-249-5 .