Вот идёт Мессия!
- 1 year ago
- 0
- 0
Месси́я ( др.-евр. המשיח, משׁיח , Ha-Mashiaḥ; Машиах , Га-Машиах; арам. משיחא , Meshiḥa, Мешиха — «помазанник») в иудаизме — идеальный государь мессианских времён . Часто употребляется в вавилонском Талмуде и в мидрашим (талмудических комментариях) без артикля , как имя собственное .
Эллинизированное слово Μεσσιας (Messias), которое по-еврейски возможно только в сослагательном наклонении (как предположительное, желательное действие), произошло под влиянием его арамейской формы, бывшей разговорным языком еврейского населения Палестины во время Иисуса . В первый раз, однако, «Мессия» встречается в апокалиптической литературе с определённым артиклем и без соединения с другим словом. В Библии такое выражение встречается только один раз, в книге пророка Даниила; но в апокалиптической и в раввинской литературе это слово ( Машиах ) постоянно обозначает мессианского царя .
Однако сама идея о Божьем избраннике проходит через весь Ветхий Завет , как естественное следствие упования пророков на лучшее будущее. Впервые этот идеал будущего владыки дан Исаией . Описываемая Исаией великолепная картина далёкого будущего соответствует его взглядам на нравственное перерождение, следствием которого будет совершенство в моральном и религиозном отношениях. Представление о Мессии встречается снова только во времена Иеремии и Иезекииля . Благочестивый «отпрыск Давида » установит справедливый суд в стране, и имя его будет «צדקנו ה״» («Бог — наше спасение», синод. пер. : «Господь оправдание наше» ). У Иезекииля он «станет могущественным кедром » ( синод. «величественным кедром» ) и есть не кто иной, как сам царь Давид . Хотя амора (III век) учительствовал, что Мессия не придёт в будущем, ибо пророчества о нём давно исполнились во время царя Езекии .
Мессианские настроения иудаизма затем пошли двумя путями, резко отличавшимися друг от друга: один — в мир реальный и национальный; другой — в мир неземной, трансцендентальный и универсальный. Стал вырисовываться двойственный характер Мессии: земной владыка из дома Давида и небесный, . В талмудической литературе господствует представление о земном Mессии, а начиная с конца I столетия н. э. оно является официально признанным в иудаизме .
В соединении с именем Бога ( Yhwh ) слово «мессия» в Ветхом Завете встречается довольно часто — Meshiaḥ Yhwh (mashiaḥ YHWH) — в значении царствующего лица как помазанника Божия .
Очень часто это название прилагается к первосвященнику , который также был помазан на этот сан: « ха-кохен ха-машиах » :
В послепленную эпоху, когда первосвященник стал фактически занимать место царя, по отношению к нему стали употреблять выражение « Машиах Нагид » (Книга Даниила) или только «Машиах», как это прилагалось к Онию III :
Подобно тому, как выделяло первосвященника из среды его братьев, ставило его в особые отношения к Творцу (ср. Лев. , Лев. ; Зах. ), так и помазание царя обращало его в избранника, в представителя власти Господа на земле, чтобы свидетельствовать его славу перед всем народом (ср. 2Цар. , Ис. ; Пс. , Пс. ) .
Как помазанник Божий, особа царя являлась священной и неприкосновенной (ср. 1Цар. ). В этом смысле משיח ה׳ (Машиах Яхве; «Meshiaḥ Yhwh») и фигурирует впоследствии в Ветхом Завете .
Исаия ( Ис. ) называет Кира «Помазанником Божиим», так как он являлся орудием для выполнения Его предначертаний; освобождая евреев от плена и разрушая Вавилонское царство , он открывал новую эру распространения царства Господа по всему миру. В Пс. патриархи также называются «помазанниками Божьими», ибо особы их находятся под особым покровительством Неба, в силу чего они считались и неприкосновенными. Наконец, в Авв. ; Пс. (возможно, и в Пс. , ) помазанником Господа назван и Израиль , как Богом избранный народ .
Точно так же в этом смысле — в приложении к израильтянам или к какому-нибудь еврейскому царю — употреблено слово Мессия («машиах») в Пс. , хотя многие это место понимали в мессианском смысле. Первое толкование находится в Мидраше , хотя мессианское понимание проведено в эсхатологических описаниях .
Впервые идеал Божьего избранника как будущего владыки дан пророком Исаией ( Ис. ; ; ).
Идеал владыки в мечтах пророка Исаии являлся отпрыском дома Ишая (отца царя Давида, слав. Иессея ), на нем почиет дух Господа , как дух мудрости, храбрости и веры, который будет править в страхе Божьем, опоясав свои чресла справедливостью и верностью ( Ис. , ). Он не станет вести войн, чтобы побеждать народы, и все орудия войны будут уничтожены ( Ис. ). Его единственным желанием будет установление справедливости среди своего народа ( Ис. ; , ). И плодами его справедливого правления будет мир и порядок в его владениях. И не станет ягнёнок бояться волка, а змея мирно уляжется рядом с дитятей. И на святой горе не будет процветать тирания и насилие, ибо вся страна будет полна познания Господа, подобно водам, покрывающим море (ср. Ис. , , ). Народ перестанет увлекаться политическими успехами и будет вести идиллическую жизнь ( Ис. ). В идеальных условиях страна будет процветать и перестанет бояться нападений других народов ( Ис. ; ). Новый отпрыск Иессея будет маяком для других наций, и они будут приходить к нему на суд и на совет ( Ис. ). « …и нарекут имя Ему: Чудный, Советник, Бог крепкий, Отец вечности, Князь мира » ( Ис. ) . В Славянской Библии этот стих звучит: « ..и нарекут имя Ему: Великого Совета Ангел, Чудный, Советник, Бог крепкий, Властелин, Князь мира, Отец будущего века… ».
Славная картина далекого будущего соответствует взглядам Исаии на нравственное перерождение, следствием которого будет совершенство в моральном и религиозном отношениях. Горькая же действительность готовила ему союзы с Ассирией и Египтом в то самое время, когда он проповедовал надежду на одного Господа ( Ис. ; ср. ; ; ).
Спаситель пророка Исаии будет рождён от almā (на дреевр. עַלְמָה - в значении "молодая женщина детородного возраста). ( Ис. ): « За то Яхве Сам даст вам знамение: вот, эта молодая женщина забеременеет и родит сына, и наречет ему имя: Еммануил » (с древнеевр. « с нами Бог ») .
Представление о Μессии встречается снова, по мнению критической школы, только во времена Иеремии и Иезекииля , так как картина мессианских времен , нарисованная Михой ( Мих. , ), где евреи и Мессия являются духовными владыками мира, не может будто быть продуктом пророчества, предшествовавшего пленению. В сравнении с Исаией картина Иеремии беднее красками, но в целом она вполне походит на пророчество Исаии. Благочестивый «отпрыск Давида » установит справедливый суд в стране, и имя его будет צדקנו ה״ («Бог — наше спасение», Иер. , ). Почти те же слова звучат в стихе Иер. , . Правда, в последнем стихе они приложимы к Иерусалиму, но критики без достаточного основания относят эти стихи, равно как и стихи Иеремии ( Иер. , ), к более позднему времени .
Чисто пассивной фигурой является Мессия Иезекииля; единственное место, говорящее о нём, гласит: др.-евр. « он станет могущественным кедром » ( Иез. ). Великое возрождение народа, восстановление царства — дело рук Господних .
Но совершенно новая черта Мессии является в главах Иер. и сл.; и сл., относящихся к эпохе изгнания, — ожидаемый избавитель народа, великий владыка будущего — не кто иной, как сам царь Давид . Восстановить древнюю славу Иудеи мог также только один из её славных царей в прошлом. На возвращение Давида намекают стихи Иеремии ( Иер. ), пророка Осии ( Ос. ; др.-евр. « и Давид их царь » ), как и отдельные намеки, разбросанные по всей (хотя во всех этих местах речь скорее идёт не о самом Давиде, а о его династии ) .
В послевавилонскую эпоху пророчества о Мессии имеются только у Аггея и Захарии . Оба пророка видят обещанного Мессию в лице Зоровавеля — «отпрыска Давида», но все его деяния ограничиваются восстановлением храма и славой великого правителя ( Агг. ; Зах. ; ) .
Много общего с Мессией Исаии имеет Мессия Захарии. Князем мира восстанет он из среды благочестивых и угнетённых, и не в блеске военной славы войдёт он в Иерусалим, а верхом на ослице . И не мечом будет сильна его власть, ибо он уничтожит все орудия войны (если вместо הבדתי читать, согласно Септуагинте , הבדת/Hichrit, 3-е лицо м. р. ), но властью, ему данной, он установит всемирный мир . Таким образом, к идеалу Исаии в представлении Захарии уже присоединилась надежда на всемирное господство, идея, взлелеянная его временем .
Земной Мессия отсутствует во второй части книги Исаии (Девтероисаия; Deutero-Isaiah; главы ), где широкий универсализм является завершением религиозных представлений пророков и высшей ступенью идеала Мессии. Спасение человеческого рода — конечная цель истории, и прерогатива Израиля — терпеть ради блага всего мира; и для этого израильтяне были призваны Господом, будучи орудием в исполнении Его предначертаний. Израиль — «слуга Божий» ( Ис. ; ; ; ), при его посредстве последует возрождение человечества. «Раб Божий» распространит истинную веру среди народов, обратит и их в слуг Божьих и приведёт все языки к познаванию Его ( ). Конечно, имеется при этом в виду Израиль будущего, идеальный народ, поднявшийся до нравственного совершенства благодаря своей удивительной преданности Богу. В книгах пророков Исаии ( ) и Михея ( ) такая же картина мессианского будущего: религиозный центр всего мира — Иерусалим, спасение которого будет светить всему миру, после чего наступит всеобщий мир .
Отсутствует представление о Мессии у послевавилонских пророков, например у Малахии , равно как и в апокалипсисе Исаии ( ). Сам Господь без всякого посредника освободит свой народ, выведет его из настоящего приниженного состояния и положит начало новой эре всемирного счастья. Однако Малахия говорит о дне Страшного суда , когда праведные и нечестивые получат по делам своим, а в заключительных словах его упоминается вестник Господа — Илия , который примирит отцов с детьми перед наступлением дня Господня . Но о самом Mессии у Малахии нет ни слова .
Как и в вышеперечисленных книгах пророков, так и в древних апокрифических произведениях фигура Мессии остаётся неопределённой. Если Первая книга Маккавеев в самых общих чертах упоминает об обещании, данном Давиду , что трон его будет восстановлен ( 1Мак. ), но ничего подобного нет ни в Бен-Сире , ни в книге Юдифи , ни в книге Варуха , ни в кн. Товита , ни одного намёка нет и во II книге Маккавеев или в Премудрости Соломона . Древнегреческий автор «Премудрости Соломона» настолько проникнут универсализмом , что идея о Μессии заранее исключена из его произведения, и ни одной национальной черты нет в его эсхатологической картине. То есть, начиная с пророков, вера в идеальное будущее стала характерной чертой иудаизма, но в последующую эпоху представление о Μессии как воплощение этой идеи было далеко отодвинуто на задний план и не играло выдающейся роли .
В Александре Македонском , молодом триумфаторе, евреи увидели того таинственного владыку будущего , о котором говорили пророки. Эта вера отразилась в рассказе о легендарной встрече Александра с первосвященником Иаддуем (евр. Иаддуа), о которой повествуют Талмуд ( Йома , 69а; где священника зовут Симон Праведный ) и историк Иосиф Флавий (« Древн. », XI, 8). Александр признаёт в маститом первосвященнике того незнакомца, который явился ему во сне, обещая покорение Азии и великой персидской монархии . Он поклоняется Господу, имя которого начертано на золотой доске (cidaris) у священника, и вместе с ним отправляется в Иерусалим, где приносит в храм жертвоприношения. Ему показывают книгу пророка Даниила , пророчества которой предсказывают падение Дария и власть греков. Александр принимает это пророчество на свой счёт .
Как центральная фигура, вокруг которой были все надежды народов Европы и Азии, Александр вызвал целый цикл народных легенд, в особенности в Александрии , который и послужил основанием для александрийского романа Псевдо-Каллисфена .
Его память живёт и в средневековых апокалиптических текстах, где Александр заключает Гога и Магога за Горами Тьмы далекого Севера. Версии этой легенды у Якова бен-Серуга (521) и в Коране (Сура, 18) не оставляют никакого сомнения в их чисто апокалиптическом происхождении .
Но всё это не относится к палестинским евреям, которые в своих легендах заставляют Александра поучиться у мудрецов юга (חכמי נגב, Тамид , 31—32) и высказать такую безнравственную мысль, что когда двое тяжущихся о кладе оказываются некорыстолюбивыми, то следует их убить и отобрать клад в царскую казну ( , XXVII). Александр — прямая противоположность идеалу Мессии, который своим чутьём судит правильно (מודח ודאין, Санг. , 93б) .
Всё это говорит о том, что идея мессианства в те времена ещё не представляла собой символа веры всей еврейской нации .
В первых апокалиптических произведениях нет реального Мессии, как нет его и в более древней части книги Еноха (Апокалипсис десяти недель), и в книге Юбилеев .
Не было и в маккавейское время, за исключением вышеупомянутого места кн. Даниила , где имеются расплывчатые намеки на Мессию. Сам автор Дан. объясняет, что « человекоподобный » («ке-Бар Энош» / «ke-bar enash»), который получит власть над божественной всемирной монархией , олицетворяет собой ( Дан. , , ) « священный народ Божий », то есть правоверных евреев (קדישי עליונין). Они являются представителями Господа в « Царстве Божьем » на земле, поэтому их олицетворяет человеческая фигура, в то время как другие представлены фигурами животных .
Падение династии Маккавеев , деспотизм Ирода Великого и возраставшая тирания Рима всё более и более ухудшали положение евреев, и вера в Мессию-избавителя, в реального Мессию, затемнённая во время преобладания саддукеев , опять возродилась. Было вполне естественно, что новый избавитель от узурпатора- идумейца , который покончит навсегда с римской зависимостью, будет из дома Давида . Вера в реального Мессию всё более и более возрастала и стала общепризнанной. О ней свидетельствуют Флавий ( Иуд. B. , VI, 5, § 4), Тацит ( Hist , V, 13), Светоний (Vespasian, IV), и даже в картине будущего, нарисованной Филоном , несмотря на всю её моральную тенденцию, мессианский царь занимает подобающее место . «Молитва о пришествии Мессии» стала интегральной частью ежедневных молитв вскоре после разрушения храма , когда молитва Шемоне Эсре , («Shemoneh 'Esreh») в которую она входит, получила свою настоящую форму .
Что касается слов позднейшего аморы Гиллеля , утверждавшего, что Мессия не придёт в будущем, ибо пророчества о нём давно исполнились во время царя Езекии (евр. Хизкии; Санг., 99а), то это единичное мнение было всеми отвергнуто: Езекия жил до вавилонского пленения, а пророк Захария пророчествовал о Мессии после вавилонского пленения .
С течением времени фигура ожидаемого Мессии в апокалиптической литературе становится рельефнее и постояннее. Как сама литература в целом, так и образ Мессии в частности приобретают в высшей степени фантастический характер, с крайне расплывчатым образом центральной фигуры. Весь мессианский и псевдомессианский материал вошёл без всякой обработки в одну картину, каждое поэтическое или фигуральное выражение пророков было принято в буквальном смысле и принято, как догмат .
Не было недостатка и в чужеземных элементах. Судя по времени, наиболее заметного вторжения гетерогенных элементов, быть может, нужно признать за Александрией выдающуюся роль в их слиянии, так как этот город сыграл большу роль в мировой цивилизации и был центром религиозного синкретизма . Развитие мессианских настроений того времени шло двумя путями, резко отличавшимися друг от друга. Один путь вёл в мир действительности, это было реалистическое и вместе с тем национальное направление. Другой — в мир неземной, трансцендентальный и универсальный . Соответственно двум путям на фоне этих представлений вырисовывается и двойственный характер Мессии. Рядом с земным владыкой из дома Давида выступает другой — небесный, предвечный (ср. предсуществование Христа ), выработанный новыми представлениями .
В первая книга, изображающая Мессию Земным владыкой , — «Видения семидесяти пастухов» ( книга Еноха , гл. 85—110), составленная, по всей вероятности, в царствование Иоанна Гиркана (135—105 до н. э.). В виде белого быка он является в заключительной сцене мировой драмы (Енох; 110:37 и сл.), наводя страх и ужас на язычников . Но никакой активной роли он не играет. Сам Господь принимает участие в последней войне, объявленной язычниками Израилю, он устраивает суд и устанавливает всемирное господство своего избранного народа .
Того же характера и Мессия, обрисованный в тех частях Сивиллиных книг (III:652 и сл.), которые, по определению , относятся к 83 году до н. э. Стихи 652—666 рисуют его царём, посланным Господом с восходом солнца, чтобы прекратить войны, покоряя одни народы и заключая вечные договоры с другими. Наступает великий день суда , и язычники обращаются к Богу; на земле водворяется вечное Божье царство и вечный ненарушимый мир. Как ни странно, Мессия ни разу не упоминается. Действительно, начиная с 781 стиха говорится об израильтянах как о пророках Господних, как о судьях человечества и как о справедливых царях, которые положат конец царству меча на земле .
В « Псалмах Соломона » (XVII), возникших после взятия Иерусалима Помпеем (63 г. до н. э.), Мессия именуется « сыном Давида , который появится Господу одному, известно когда ». Он низвергнет несправедливых правителей, освободит Иерусалим и уничтожит нечестивых язычников. Он соберет со всех концов света рассеянное племя Израиля, распределит его по коленам в Святой Земле и начнет собственное царство мира. Он покорит язычников и прославит Господа перед всей вселенной, Иерусалим будет очищен и засияет в древней славе, и придут к нему на поклонение со всех концов мира, свидетельствуя славу Господа . Все описание царства будущего ярко отражает на себе влияние пророка Исаии ( Ис. и сл.). Чистый от греха, сильный верой в Бога и исполненный духа Божия , храбрости и справедливости Мессия высоко поднимет знамя благочестия и силой своего слова заставит грешников отказаться от греха . В его стране наступит справедливость, а не будет известно. Он не будет опираться на конницу и пехоту, не станет собирать войска и копить золото и серебро для войны. Его единственной надеждой будет Господь .
По апокалипсису Варуха (70—100 н. э.) земной Мессия объявится к концу четвёртой всемирной монархии, чтобы разрушить её. Последний её правитель предстанет в цепях перед Мессией на Сионской горе , где ему нарисуют всю ужасную картину его беззаконного правления и Мессия собственноручно предаст его смерти. Враждебные Израилю нации станут добычей меча, а остатки их покорятся. Мессия установит свой трон мудрости и начнёт царство блаженства и нравственности до окончания веков, то есть гибели нашего мира (29:3; 39:5—60:3; 72—73:4. Глава 30:1 должна быть отнесена, согласно труду «Jüdische Eschatologie» Поля Вольца , с. 37 и 203, к числу ) .
Более оригинальна в своем представлении о Μессии книга завещания Левия (гл. ), где Он даже не является потомком Иуды (как в , гл. 24) и Давида , а из колена священников — левитов . Очищая дух человеческий и искореняя зло, распространяя познание Господа, он действует сообразно своему сану, которым он будет пользоваться во веки веков. Он откроет врата рая , сбросит меч, угрожавший праотцу Адаму и всем святым, даст вкусить от древа жизни . Белиал будет заключён в цепи, а своим детям Мессия даст силу торжествовать над злыми духами .
По своему духовному началу соответствует завещанию Левия (гл. 24), как и по своей тенденции универсализма . Единственная миссия долгожданного Мессии — нравственное возрождение человечества, а его царство — на благо всего мира .
Если действительно завещание двенадцати патриархов , как это хотел доказать Буссе , написано во времена Маккавеев , тогда легко понять господствующую тенденцию относительно происхождения Мессии из дома священников — царей Маккавеев .
Впервые с идеей предвечного Мессии небесного происхождения мы встречаемся в эсхатологической части книги Еноха (37—71), написанной в первое столетие до н. э. Мессия назван « Сыном человеческим », существом, подобным ангелам по внешности, человеком, сидящим на небе рядом с « Ветхим деньми » (66:1), или, как это выражено в ст. 39:7, « под крыльями Господа Духов ». Имя его было произнесено перед Господом до сотворения солнца и 12 знаков зодиака и задолго до того, как звёзды и небеса были созданы (48:3, 6). « Он был избран и скрыт Господом до возникновения мира и останется перед Ним до окончания веков » (69:2б; ср. 62:6), «его слава будет существовать от века до века, а мощь его из рода в род». Мессия изображён воплощением справедливости и мудрости посредством божественных откровений (66:3; 69:1, 2а, 3). И по окончании времён Господь откроет его людям и поместит его на трон своей славы, дабы он судил все сотворенное согласно цели, ради которой он был сотворён с начала.
И когда он встанет судить, мир падёт перед ним ниц, славословя его и Господа духов. К общему гимну присоединится голос избранных в саду жизни и голос ангелов на небесах. «Он будет судить все сокровенные существа и никто не будет в состоянии ложно оправдаться перед ним». Он привлечёт к суду Азазеля и всех присных его, и всех подвластных ему духов. Проклятию будут преданы все злые земли, главным образом, нечестивые властители и сильные мира сего, но для справедливых и избранников Мессия уготовит вечное блаженство и во веки веков пребудет в их среде (65:3, 4; 66:4—6; 68:4—10; 99:4; 51:3; 55:4; 61:7—62:14) .
Интересно отметить, что в добавлении к эсхатологической части книги Еноха последний сам является сыном человеческим , а значит Мессией (71:14), — в еврейской книге Еноха и в славянской . В талмудической же литературе часто то же самое говорится о Метатроне (высший прислуживающий дух, ближайший к Господу, представитель Его всемирного господства), что служит связующим звеном между понятием о Μессии и Логосом (евр. «Мемра» מימדא; «Маамар», מאמד) , который часто является у Филона как царь будущего .
Третья книга Ездры (ок. 100 года н. э.) рисует Мессию предвечного и Мессию земного. Предвечный является в виде человека, восходящего из моря (гл. 13), и « походит он на человека » и назван « ille homo » или « ipse homo » (ст. 3,12), а под влиянием кн. Даниила он « носится с тучами небесными » ( Дан. ). Земной представлен (гл. 7:28; 11:37—46; 12:31—34) « львом, который произойдет от семени Давида » и разрушит четвёртую всемирную державу; будет царствовать 400 лет, до окончания мессианского междувременья, а затем умрёт со всем родом человеческим .
Из других точек соприкосновения с эсхатологической книгой Еноха отметим, что Мессия есть тот, кого Всевышний сохранил испокон веков для освобождения созданного мира (ст. 26), затем « подобно тому, как никто не может ни проникнуть в морскую глубину, ни изучить того, что находится в ней, так никто из обитателей земли не может видеть Моего сына или спутников его (то есть ангелов и духов, сопровождающих его) до наступления назначенного часа » .
Указанием на его предвечное существование в небесах служит стих « Ты будешь взят из среды людей [на небеса] и будешь существовать с Моим сыном и его спутниками до скончания времени » (14:9) .
Трудно установить, кого имеют в виду Сивиллины книги (V, 415—430), Мессию небесного или земного, говоря о « благословенном человеке, который снизойдёт с небес » .
В « Вознесении Моисея » (ок. 4 года до н. э.), на основании отождествления сына человеческого , он же Мессия с Енохом, он же Метатрон (кн. Еноха 71:14), можно заключить, что здесь имеется в виду Мессия небесно-предвечный, так как указано, что по окончании довлеющей скорби, когда Господь установит свою власть над всем творением, « он отмстит тотчас же за израильтян » .
Пророк Даниил ( Дан. ), подобно автору 3-й книги Ездры (XIII), очевидно, имел в виду Мессию предвечного. При этом следует отметить, что в то же самое время, когда господствующим является мессианское толкование талмудистов (см. Санг. , 98а), греческий текст этого места не только даёт ему мессианское толкование о «Бар-Наш» (Bar Nash), но даже и в «Καὶ ώζ παλαίος ημερων παρων», добавленном к «ώς υιος ανθσώπον η̉ρχετο», несомненно заключена идея предвечного Мессии. Впрочем, вопреки утверждениям многих, что все те места, которые касаются сына человеческого , он же Мессия в книге Эноха и 2-й книге Ездры, относятся к , следует отметить, что «Бар-Наш», как «בןאדם» у Иезекииля , было общеизвестным среди евреев Палестины, равно как Метатрон — именем ангела высочайшего ранга в первые века христианства .
В талмудической литературе господствует представление о земном Mессии, а начиная с конца I века н. э. оно является официально признанным в иудаизме. Доказывается это «Молитвой о пришествии Мессии», где он называется «потомком Давида». Также со второго века сохранились свидетельства Иустина ( , гл. XLIX) и автора труда « Philosophumena » (IX:30); оба утверждают, что евреи в противоположность христианам верят в человеческое происхождение Мессии; автор «Philosophumena» добавляет, что к тому же Мессия должен быть из дома Давида .
Литургия более позднего происхождения, как и повседневная молитва, называют его везде потомком Давида. Что же касается его миссии, то она та же, что и в апокалипсисах древнейшего периода. Его назначение — избавить евреев от власти языческого мира, низвергнуть правителей-язычников и основать собственное царство .
Представление о предвечном Мессии встречается в « » (XXXIII, ΧΧΧVΙ; с. 152, 162, изд. М. Фридмана, 1880). Соответствуя эсхатологической части Еноха , первое из этих мест гласит: « В начале творения мира родился царь Μессия, о котором задумал Господь прежде, чем мир был сотворён ». Другое место гласит, что Бог созерцал Мессию и его деяния до сотворения мира и скрыл его под своим троном . И спросил сатана Господа, что это за великий свет сияет под его троном. Господь ответил: « это некто, кто в будущем заставит тебя устыдиться ». Получив разрешение посмотреть на Мессию, сатана взглянул, и его объял великий трепет, он пал ниц и воскликнул: « Воистину это Мессия, который низвергнет меня и всех язычников-правителей в преисподнюю » .
О предвечном Мессии говорит и аггада , включая его в число семи существ, сотворённых до создания мира, и называя его «Ииннон» (Yinnon), намекая этим на Пс. (это же место, по-видимому, имел в виду автор эсхатологической части Еноха в гл. XLVIII, 3). Следующее примечание говорит против утверждения Фердинанда Вебера и других учёных и подтверждает, что здесь речь действительно о предвечном существовании, а не о предназначении: « только Тора (закон) и Небесный трон славы были сотворены, что же касается других (пяти), то только мысль об их сотворении возникла » .
«Откровение» рабби Иошуи бен-Леви (Барайта Иосифа бен-Леви; ברײתּא דר״ יהושע בן לוי), « Мидраш Конен » («Midrash Konen») и « Седер Ган Эден » («Seder Gan Eden») передают о его предвечном существовании ещё в раю , что, впрочем, не мешает именовать его в первых двух произведениях Мессией бен-Давидом .
В талмудической литературе встречается также представление о предвечном земном существовании Мессии в отличие от вышеупомянутого небесного. Оно встречается в различных формах, по-видимому отражая стадии развития этой идеи. Мессия ведёт скрытую жизнь и появится внезапно. Та же идея выражена в Танахе , Шемот , согласно которому как первый избавитель евреев — Моисей был воспитан при дворе фараона, так и второй получит свое воспитание при дворе, в данном случае римском, почему и Агадат га-Машиах (Agadat ha-Mashiaḥ) утверждает, что Мессия внезапно откроется Израилю в Риме . .
По другой версии, Мессия родился, но не открылся. Впервые эта версия встречается в «Диалоге» Иустина-Мученика «( »; II век, гл. VIII), и согласно ей Санхедрин , 98а передаёт от имени Иошуи бен-Леви , что Мессия уже родился, но живёт в неизвестности в Риме. Согласно « » (комм. к Мих. ), Мессия уже на земле, но вынужден скрываться из-за грехов своего народа. Другие версии даже указывают на день рождения Mессии, а именно — день разрушения Иерусалима ( Иерусалимск. Брахот , 2), а апокалипсис Зеруббабеля утверждает, что он родился в дни царя Давида и скрывается в Риме .
Другой вариацией существования земного Мессии является отождествление его с царём Давидом ; эта идея сквозит в сохранившихся отрывках « » рабби и в Иерусалимском Брахоте (Иер. Бер., 2) .
В раввинистической литературе о Мессии пишет Маймонид в «Законах о королях и их войнах», главы 11—12 . Также см. Маймонид#Мессианский период .
В талмудической апокалиптической литературе выступает ещё одна фигура — Машиах бен-Йосеф (Мессия, сын Иосифа , или Эфраима ) .
Первые известия о нём встречаются в Сук. (52а, в), где о нём упоминается три раза, первый раз от имени (ок. 250 года). В последних двух упоминается только его имя. Первый говорит о судьбе, которая его ждёт. В силу традиции эта судьба готовит ему смерть в битве .
Только гораздо позже мы получаем о нём более подробные сведения, зато в последующие века он занимает вполне определённое место в апокалипсисе и мидрашитской литературе, как и в описании будущего у Саадии и у . Явится Мессия, сын Иосифа , до прихода Мессии, сына Давида ; соберёт вокруг себя сынов Израиля, пойдёт на Иерусалим и, разбив силы враждебных народов, восстановит служение в храме и начнёт собственное царство. Но явятся грозные полчища Армилуса , или, по другим, Гога и Магога , они осадят Иерусалим, и царь Мессия падёт в битве. Его тело будет лишено погребения, и будет оно либо на улицах Иерусалима, по одним сказаниям, или предано земле вместе с патриархами, по другим, руками ангелов, и будет оно там скрыто до пришествия Мессии, сына Давида , который и воскресит его .
На Мессию, сына Иосифа , едва ли можно смотреть как на Мессию десяти колен . Он нигде не фигурирует в подобном виде, хотя два раза упоминается, что часть десяти колен станут под знамёна бен-Иосифа. Возможно, что существует некая связь между Мессией бен-Иосифом и сказанием об Александре , так как в Мидраше (комментарии) к Втор. , эмблемой Мессии, сына Иосифа , является « пара рогов », которыми он будет « бодать все стороны » , точно так в Коране предание об Александре называет его « Двурогим » (« Ду аль-Карнайн »; Dhu al-Ḳarnain). «Пара рогов» в библейском стихе ( Втор. ) символизирует два колена — Эфраим и Менасию (либо — Восток и Запад).