Вини́тельный паде́ж ( др.-греч. αἰτιατική , лат. casus accusativus ) — падеж , которым в языках обозначается объект действия (прямое дополнение): рус. читаю книг- у , лат. libr- um lego . В языках эргативного строя винительного падежа нет, а в функции объекта выступает абсолютив (в другой трактовке — именительный падеж ).

Название падежа в русском и во многих других языках является переводом с латинского accusativus , в свою очередь являющегося калькой с греческого названия др.-греч. αἰτιατική . В греческом это слово может значить «причинный» и «винительный». Римляне, научившиеся греческим грамматическим терминам, перевели это название как «винительный», хотя «причинный» было бы более соответствующим переводом.

Название восходит к древнегреческой грамматической традиции, где для соответствующего термина допустим также перевод «причинный падеж».

В естественных языках мира не известны двухпадежные системы, где винительный падеж противопоставлялся бы не-винительному; такая система есть только в плановом языке эсперанто ( эспер. libro - mi legis libro-n ). В вымышленном языке на’ви винительный падеж представлен наряду с именительным и эргативным падежами.

Во всех индоевропейских языках именительный и винительный падеж среднего рода совпадают. По современным взглядам, это стало следствием того, что праиндоевропейский язык на определённом этапе развития был языком активного строя , позже имена активного класса перешли в мужской и женский, а инактивного — в средний род.

В славянских языках, кроме древненовгородского диалекта , ещё в глубокой древности совпали также именительный и винительный падежи неодушевлённых существительных мужского рода склонения в единственном числе ( стоит дом — вижу дом , но в древненовгородском Им. доме ), затем в разные исторические периоды то же произошло у существительных склонения на -* i -feminina ( кры [Им.] — кровь [Вин.] > кровь — кровь ), во множественном числе всех склонений (в русском языке начиная с XIV века: доми [Им.] — домы [Вин.] > домы — домы ). У одушевлённых существительных второго склонения и во множественном числе винительный совпал с родительным ( рука брата — вижу брата , древнее вижу братъ ), так же и у личных местоимений ( меня, тебя, его, её, нас, вас, их ). В современном русском языке единственный словоизменительный тип, в котором винительный падеж не совпадает ни с каким другим и имеет особую форму — это склонение существительных на -а, -я в единственном числе ( рука — руку ). Поэтому в русском языке винительный падеж является «морфологически слабо самостоятельным падежом», по терминологии А. А. Зализняка («Русское именное словоизменение»).

В чувашском языке винительный падеж, ввиду одинаковых падежных вопросов и падежеобразующих аффиксов , совпадает с дательным падежом.

Примечания