Князь Михаи́л Васи́льевич Скопи́н-Шу́йский ( 8 [18] ноября 1586 — 23 апреля [ 3 мая ] 1610 , Москва ) — русский государственный и военный деятель, воевода , наместник и боярин Смутного времени , национальный герой времён польско-литовской интервенции , организовавший освободительный поход на Москву , осаждённую войсками Лжедмитрия II .

Последний представитель мужского поколения князей Скопиных-Шуйских .

Биография

Ранние годы

Сведения о детстве и юности Михаила Скопина-Шуйского скудны . Он был единственным сыном крупного военного и административного деятеля эпохи Ивана Грозного — боярина князя Василия Фёдоровича Скопина-Шуйского и княгини Елены (по другим данным, Анны) Петровны , урождённой Татевой (ум. 1631). Предполагают, что свою юность он провёл в Кохомской волости, на берегах Уводи . Рано потерявшему отца юному Скопину-Шуйскому стал покровительствовать четвероюродный дядя, боярин Василий Иванович Шуйский , будущий царь . Его воспитанием и обучением занималась мать и биограф его писал, что он уже в молодости имел " многолетний " разум .

При царе Фёдоре Ивановиче малолетним был записан в жильцы . В 15 лет стал новиком , службу проходил рындой при царском дворе.

В 1603 - 1604 году стал стольником при царе Борисе Годунове и упомянут при приёме персидских послов в Грановитой палате .

В 1605 году уже при Лжедмитрии I ему был пожалован чин « великого мечника » . Это новое дворянское звание, введённое самозванцем по польскому образцу, было пожаловано молодому 19 летнему князю неслучайно, некоторые родственники Михаила, из князей Татевы, были сторонниками Лжедмитрия I. Выполняя поручение Лжедмитрия, послан в Выксинскую пустынь, откуда сопровождал Марию Нагую , мать убитого в 1591 году в Угличе царевича Дмитрия , признавшую Лжедмитрия I за своего сына и привозит её 18 июля в Москву. Князь Михаил был очевидно в милости у Лжедмитрия I, так как он упомянут в числе лиц, которые должны были войти в состав преобразованной Боярской думы по образцу польского сената. В этом же году определён тридцать шестым советником в Большой совет.

В мае 1606 года на свадьбе Лжедмитрия I и Марины Мнишек стоял с мечом, с окольничими ходил перед молодожёнами и был первым мовником в бане с самозванцем, а его мать княгиня Елена Петровна была в сидячих боярах.

Близость к самозванцу не повредила князю Михаилу, когда на московский престол вступил Василий Иванович Шуйский, его правнучатый дядя.

Восстание Болотникова

В 1606 году с приходом к царскому престолу Василия IV Шуйского, Михаил Васильевич Скопин-Шуйский назначен воеводой . Активно участвовал в подавлении восстания Ивана Болотникова . Отряд под его командованием в октябре разбил войско Болотникова под Коломенским и в битве на Пахре (« едва возмогша их, окаянных, осилити ») , заставив последнего идти на Москву более длинной дорогой, что обеспечило городу и царским войскам дополнительное время для подготовки обороны. Осенью во время осады Москвы Скопин-Шуйский руководил активными военными действиями за пределами крепостных стен . В ходе генерального сражения под Москвой 2 декабря 1606 года Скопин-Шуйский со своим полком наступал «от Серпуховских ворот» и « воров побили и живых многих поймали (И гнаша же во след их, женуще и секуще, и многое их множество побиша, овех же живых плениша) » (сам Иван Болотников бежал с остатками своей армии в Калугу ). После передачи командования войском брату царя Ивану Шуйскому с декабря 1606 года по май 1607 года принимает деятельное участие в осаде Калуги , руководил « особым полком под другую сторону Калуги ». В декабре этого же года пожалован боярским чином , что для столь молодого человека (воеводе было всего 22 года) было крайней редкостью . Своими успешными действиями и незаурядным умом 22-летний воевода снискал себе большое всеобщее уважение и был поставлен во главе передового войска, направляющегося к Туле . Именно туда перешёл из Калуги Иван Болотников .

В июне 1607 года произошли сражения на реках Восьме (5 июня) и Вороньей (12 июня) близ Тулы с участием передового полка Скопина-Шуйского . Болотниковцам, умело использовавшим топкость местности и деревянные засеки , довольно долго удавалось сдерживать натиск дворянской конницы и лишь стрелецкие отряды смогли наконец оттеснить их за городские стены. Как отмечает военный историк Вадим Каргалов , этот опыт повлиял на Скопина-Шуйского, который впоследствии стал широко использовать деревянные укрепления-острожки против панцирной польской конницы . После прибытия 10 июля всего войска во главе с Василием Шуйским Михаил Скопин-Шуйский участвовал в затяжной 4-месячной осаде Тулы , пока город 10 октября не пал . В этом же году получил вместе с братом царя, князем Дмитрием Ивановичем Шуйским очень доходные волости Чаронду и Вагу, которые обыкновенно жаловались лицам близким к царю и ранее принадлежавшие самому Борису Годунову.

Борьба против польско-литовских интервентов и Лжедмитрия II

В январе 1608 года на бракосочетании царя Василия Шуйского и княжны Буйносовой-Ростовской Марии Петровны был первым дружкой , перед этим он женился на Александре Васильевне Головиной. Мать на царской свадьбе была в числе сидячих боярынь за большим столом, а жена князя Михаила была свахой со стороны невесты.

В этом же году в двухдневной битве под Болховом 10 и 11 мая от войск Лжедмитрия II потерпел сокрушительное поражение брат царя Дмитрий Шуйский . Василий Шуйский выслал войско во главе со Скопиным-Шуйским по Калужской дороге , дав ему точные указания, где встретить интервентов . Однако это решение было принято без предварительной разведки и оказалось неверным . Перейдя Оку , Скопин-Шуйский, организовав дальнюю разведку, выяснил, что самозванец движется на Москву Смоленской дорогой . Поспешить наперерез и ударить по войску Лжедмитрия II с фланга или тыла помешала « шатость » в войске, часть которого не проявляла желания сражаться за « боярского царя » . Скопину-Шуйскому удалось справиться с основными заговорщиками Иваном Катырёвым-Ростовским , Юрием Трубецким и Иваном Троекуровым, арестовать их и отправить под стражей в Москву . Однако время было упущено, и войску самозванца, состоявшему главным образом из польско-литовских и запорожских отрядов, удалось в начале июня 1608 года подступить к Москве и осадить её с северо-западной стороны ( Тушинский лагерь ).

Вернувшийся в Москву Скопин-Шуйский принял участие в обороне города, но вскоре на него была возложена миссия возглавить посольство для начала переговоров о союзе со шведским королём Карлом IX . Находясь в Великом Новгороде с войском, в чине новгородского наместника, встречается там со шведским посольским секретарём Монсом Мортенссоном и заключает с ним секретное соглашение о предоставлении Швецией России вспомогательного войска в 5000 пехотинцев и 2000 всадников. 28 февраля 1609 года в Выборге был подписан договор со шведским королём. В соответствии с ним 14 апреля в Новгород прибывает 12-тысячный военный корпус во главе с генералом Яковым Понтусом Делагарди, который поступает в распоряжение князя Михаила Васильевича, как главнокомандующего Русского войска. В обмен на шведскую помощь царь Василий Шуйский отдаёт Корелу с уездом и берёт на себя обязательства помогать шведам завоевать Ливонию и выплачивать на содержание шведского войска 100.000 ефимок в месяц.

Также молодой воевода должен был собрать войско на Русском Севере . С отрядом из 150 всадников Скопин-Шуйский отправился из Москвы на север, искусно лавируя между отрядами интервентов и « тушинских воров », которые разошлись по стране, подчиняя « царю Дмитрию » уезд за уездом.

Тем временем в северо-западных городах, куда проникали вести о щедрых обещаниях самозванца, также началась " шатость ". Царю изменили Псков и Ивангород , началось брожение в Новгороде . Новгородский воевода Михаил Татищев , принявший Скопина-Шуйского, ввиду опасного положения в городе поспешил выехать с московским посольством навстречу шведам. Под Орешком Скопин-Шуйский встретил в середине апреля 1609 года шведское войско во главе с Якобом Делагарди ..

В это время в Новгороде победила партия сторонников царя Шуйского, и новгородские послы торжественно пригласили Скопина-Шуйского со шведами назад в город. В последующие месяцы Скопину-Шуйскому быстро удалось стать признанным вождём Русского Севера, и под его командование стали стекаться ратные люди . В Тушине осознали опасность, исходящую от Скопина-Шуйского, и отправили против него большой отряд польского ротмистра пана Керножицкого с запорожскими казаками. Однако новгородцы не подвели Скопина-Шуйского и обороняли город, а подкрепления из Тихвина и онежских погостов заставили Керножицкого отступить . 25 апреля русские войска под селом Каменки, Торопецкого уезда разбивают отряды Кернозицкого. После этой победы Торопец , Невель , Холм-Новгородский, Великие Луки и Ржев отступают от самозванца и присягают царю Василию Шуйскому.

10 мая 1609 года во главе собранного русского войска и сопровождаемый шведами Скопин-Шуйский выступил к Москве . К этому времени в народе возрос гнев на польско-литовских интервентов, грабивших занятые ими территории и заставлявших « царика » (как они называли Лжедмитрия II) раздавать им города во владение. Многие города восстали и c боями отложились от Лжедмитрия II, а под знамёна Скопина-Шуйского стекалось всё больше негодующего народа . Большой отряд направил в подкрепление Скопину-Шуйскому воевода Смоленска — Михаил Шеин .

Освободительный поход Скопина-Шуйского начался со взятия Старой Руссы , из которой без боя отступил Керножицкий . Затем польско-литовские интервенты были разбиты 15 мая 1609 года под Торопцем и понесли тяжёлые потери 17 июня в битве под Торжком . После этого русско-шведская армия под предводительством Скопина-Шуйского, насчитывающая уже 18 тысяч ратников , и 17 июля подступила к Твери . В битве под Тверью 21-23 июля, в результате предпринятого юным полководцем обманного манёвра был наголову разбит польский воевода Зборовский . Хорошо укреплённый город взять сходу не удалось, однако остававшийся в нём гарнизон не представлял опасности для дальнейшего похода и город удаётся взять 23 июля. Затем был разбит отряд воеводы Кернозицкого. Тем временем в полках Делагарди вспыхнули разногласия и недовольство. Его разношёрстное наёмное воинство отказывалось продолжать поход на Москву, требуя наперекор друг другу то отдыха, то штурма Твери и добычи, то внеочередной выплаты жалования. Сам Делагарди не пылал желанием продолжать поход на Москву, а предпочитал ограничиться обороной Новгородской земли.

В этих условиях у Скопина-Шуйского созрело убеждение, что выиграть войну при помощи шаткого иноземного воинства невозможно, и он принял трудное решение отделиться от Делагарди. Взяв с собой лишь одну тысячу шведов под предводительством Кристера Сомме , согласных воевать дальше, Скопин-Шуйский двинулся на город Калязин . Часть войск Делагарди покинула Русское государство , но сам он оставался в его пределах (поскольку всё ещё не получил Корелу), не пропуская поляков по новгородской дороге на север. Его устраивало такое положение пока он по шведскому образцу формировал русскую « стройную рать », способную, как шведы отражать натиск польских гусар в поле. В коннице у интервентов всё ещё был подавляющий перевес .

Став под Калязином в августе, Скопин-Шуйский разослал гонцов по всем соседним городам, призывая прислать ему дополнительные отряды и денежные средства . Одновременно он послал за благословением к Ростовскому чудотворцу Иринарху . Иринарх благословил его просфорой , крестом и наказал: « Дерзай, и Бог поможет тебе! » . В лагерь Скопина-Шуйского пришли полки из Костромы и Ярославля , а из окрестных земель начало стекаться крестьянское ополчение . Кристер Сомме активно обучал их ратному ремеслу и строевым порядкам западного образца . К середине августа у Скопина-Шуйского было уже 20 тысяч воинов. Забеспокоившиеся интервенты срочно начали стягивать войска для противостояния дальнейшему продвижению его войск. 12-тысячный отряд Яна Сапеги оставил осаду Троице-Сергиевой лавры и пошёл на соединение с воеводой Зборовским, выступившим из Тушина с запорожскими и донскими казаками . Численность этого объединённого войска не уступала тому, которое собрал Скопин-Шуйский. В середине августа интервенты подошли к Калязину, где Скопину-Шуйскому удалось компенсировать нехватку конных войск заранее подготовленными укреплениями и правильно выбранной оборонительной тактикой. Вблизи Троицкого Макарьева монастыря началась 28 августа Калязинская битва . Атака польско-литовских и казацких войск остановилась при столкновении с русскими полевыми укреплениями, попав при этом под плотный пищальный огонь. Попытка сменить тактику и прорваться в русский лагерь в результате неожиданного ночного удара пехоты со стороны реки Жабни была предвидена Скопиным-Шуйским. Русские отряды встретили нападающих и в результате семичасовой сечи обратили в бегство. Остатки отряда Сапеги отступили от Калязина к Москве, преследуемые русским войском до Рябова монастыря . Подготовленная и организованная Скопиным-Шуйским по западному образцу русская армия самостоятельно одержала блестящую победу. Весьма эффективными оказались многочисленные деревянные острожки, построенные по указу Скопина-Шуйского и упомянутые в дневниках гетмана Станислава Жолкевского . Тогда же Скопин-Шуйский выплатил шведам их жалование, 5000 деньгами и соболей на эту же сумму.

На денежные средства, присланные монастырями и купцами, Скопин-Шуйский вновь привлёк к своему войску наёмников Делагарди, не желая оставлять их без контроля у себя в тылу. Русско-шведская армия двинулась на восток и взяла Переславль-Залесский , после которого в октябре удалось взять также и Александровскую слободу , где он стоит с войском до конца года. Таким образом, от Троице-Сергиевой лавры, под которой всё ещё стояли основные силы Сапеги, был отрезан гетман Лисовский , стоявший в Ростове . В Александровской слободе к Скопину-Шуйскому присоединилось войско Фёдора Шереметева .

Сапега, державший в кольце Троице-Сергиеву лавру, видел в армии Скопина-Шуйского угрозу своему положению и начал готовиться к походу на Александровскую слободу. Чтобы сковать как можно больше его войск, Скопин послал под Троице-Сергиеву лавру несколько летучих ратей, которые то и дело нападали с разных сторон на его войско и грозили разрывами его осадного кольца. Отправившись навстречу русскому войску, Сапеге пришлось оставить под монастырём больше войск. К Сапеге присоединились две тысячи гусар Романа Ружинского из Тушина, а также конница пана Стравинского из Суздаля. В конце октября 1609 года Сапега явился под Александровскую слободу с 10-тысячной конницей и таким же количеством пехоты. Здесь 28 октября ( 7 ноября ) 1609 года произошла битва на Каринском поле . Сапеге удалось опрокинуть передовые сотни русской конницы, однако на этом его успехи закончились. Приготовленные Скопиным-Шуйским надолбы и рогатки остановили гусар, которые сразу же попали под убийственный огонь русских стрельцов . Вслед отходившим кидались конные дворяне и дети боярские , рубя запоздавших и возвращаясь под защиту укреплений. По такому же сценарию прошли ещё несколько нападений Сапеги, который в итоге велел трубить отступление и возвратился под стены Троице-Сергиевой лавры. Победа Скопина-Шуйского под Александровом вызвала ликование в Москве и ещё выше подняла его авторитет. Многие начали открыто называть молодого полководца царём, а рязанский воевода Прокопий Ляпунов прислал к Скопину-Шуйскому посольство с грамотой, в которой просил его взойти на престол вместо ненавистного царя Василия Шуйского, которого всячески поносил. Скопин-Шуйский не стал изменять своему дяде и демонстративно разорвал грамоту, а посланных велел схватить и отправить в Москву, но потом смилостивился и отпустил послов в Рязань , сохранив молчание об этом инциденте . Как сказано в летописи, с этого времени царь и его братья начали на Скопина " держать мнение ".

Отдельные полки Скопина-Шуйского заняли сёла на подступах к Троице-Сергиевой лавре, заставив Сапегу чрезвычайно нервничать. Не выдержав, он послал отряды шляхтичей Ружинского , Микулинского и Стравинского атаковать полк Семёна Головина в селе Ботово , который в условиях наступающей зимы без труда отбил их, укрепившись в остроге, с большими потерями для нападавших. Та же самая участь постигла пана Загорского. Тем временем Скопин-Шуйский благодаря новым подкреплениям из Ярославля и Костромы довёл численность своих войск до 30 тысяч. Однако идти на Сапегу и Лжедмитрия II он не мог, пока в его тылу оставались занятые интервентами Суздаль и Ростов.

В сентябре 1609 года король Сигизмунд III уже официально объявил России войну , начав открытую интервенцию. Смоленскому воеводе князю Михаилу Борисовичу Шеину удалось перехватить и передать в Москву сведения о том, что поляки намеревались посадить на московский трон уже не Лжедмитрия II, а королевича Владислава . В Тушинском лагере начался раздор, связанный с вопросом выплаты жалования и долгов и доходивший до вооружённых столкновений. Удерживаемый практически под арестом Лжедмитрий II в крестьянской одежде бежал в Калугу, за ним последовали и казаки. Стоящий под Троице-Сергиевым монастырём Сапега в январе 1610 года с большими потерями отразил нападение сравнительно небольших отрядов воевод Григория Валуева и Давыда Жеребцова , а когда подошло основное войско Скопина-Шуйского, без боя 12 января 1610 года снял осаду и отступил в Дмитров . Тушинцы 31 января отправляют к Сигизмунду III послов, которые должны были объявить, что в Московском государстве хотят видеть царём королевича Владислава, с условием, сохранения православной веры.

Внешние изображения

Готовясь к заключительной части и цели своего освободительного похода — деблокаде Москвы, Скопин-Шуйский в условиях холодной и снежной зимы сформировал летучие отряды лыжников численностью до 4 тысяч человек, которые по манёвренности превосходили даже конницу. Они первыми в феврале-марте подошли к Дмитрову и разгромили сильную сторожевую заставу Сапеги. 10 (20) февраля 1610 года состоялась битва под Дмитровом — войско Скопина-Шуйского напало на казаков Сапеги в дмитровском посаде и перебило их почти до одного . Высланные на помощь казакам польские роты не подоспели и сами вне городских стен понесли крупные потери . Таким образом, Сапега лишился большей части своего войска и оставался в городе с незначительным гарнизоном. Скопин-Шуйский блокировал его в Дмитрове, а сам освободил Можайск и Торжок , после чего вернулся в Сергиев Посад . Тушинский лагерь оказался почти в окружении и лишь юго-западное направление оставалось для него открытым, как бы приглашая к отходу. Из лагеря уже бежали Лжедмитрий II и Марина Мнишек , в первый числах лагерь марта распался . Рожинский зажёг его постройки и двинулся по направлению к Иосифову Волоколамскому монастырю. Обитатели лагеря из числа польско-литовского войска потянулись в войско Сигизмунда III, осадившее Смоленск , а русские тушинцы отправились с повинной в Москву.

Прибытие в Москву и смерть

Царь Василий Шуйский письмом вызвал Скопина в Москву под предлогом желания воздать ему почести, приличные победителю и 12 ( 22 ) марта 1610 года полки Скопина-Шуйского торжественно вступили в разблокированную Москву . В Повести о победах Московского государства пишется: « И была в Москве радость великая, и начали во всех церквах в колокола звонить и молитвы Богу воссылать, и все радости великой преисполнились. Люди же города Москвы все хвалили мудрый добрый разум, и благодеяния, и храбрость Михайла Васильевича Скопина-Шуйского ».

Царь Василий Шуйский принял своего племянника и других воевод с большими почестями и одарил ценными подарками . Однако рост популярности Скопина-Шуйского в условиях Смуты и нестабильности власти вызвал у царя и бояр зависть и опасение. В народе многие хотели видеть на царском троне именно энергичного Скопина-Шуйского, а не ненавистного Василия Шуйского, тем более что род Скопиных-Шуйских по лествичному праву был более старшей ветвью Рюриковичей . Особенно недоброжелательным к Скопину-Шуйскому был наследник престола — брат царя Дмитрий Иванович Шуйский . Скопин-Шуйский готовился к началу весны выступить из Москвы на помощь осаждённому Смоленску . Делагарди, подозревая неладное, советовал Скопину-Шуйскому поскорее это сделать, чтобы быть в окружении своего войска в большей безопасности. Однако предотвратить смерть Скопина-Шуйского не удалось.

Молодой полководец был приглашён 08 апреля на пир по случаю крестин сына князя Ивана Михайловича Воротынского , который попросил Скопина-Шуйского стать для младенца крёстным отцом . Крёстной матерью стала жена князя Дмитрия Шуйского — Екатерина (дочь опричника Малюты Скуратова ) . Якобы из её рук Скопин-Шуйский принял на пиру чашу с вином . Выпив его, Скопин-Шуйский внезапно почувствовал себя плохо, из носа хлынула кровь . Слуги поспешно унесли его домой, где он после двухнедельных мучений 23 апреля 1610 года скончался " на память великомученника Георгия в последний час ночи " (4 утра). Весть о смерти молодого героя-освободителя Москвы повергла горожан в шок . « Чёрные люди » при первых известиях о смерти полководца бросились громить дом князя Дмитрия Ивановича Шуйского, и лишь царские войска сумели предотвратить расправу. Многие современники и летописцы прямо 10 апреля обвиняли в смерти Василия Шуйского и «Скуратовну». Так описал кончину Скопина-Шуйского иноземец Мартин Бер , находившийся в Москве:

Храбрый же Скопин, спасший Россию, получил от Василия Шуйского в награду — яд. Царь приказал его отравить, досадуя, что московитяне уважали Скопина за ум и мужество более, чем его самого. Вся Москва погрузилась в печаль, узнав о кончине великого мужа .

Первоначально предполагалось погребение Михаила Васильевича в Суздале, в фамильной усыпальнице князей Скопиных-Шуйских в церкви Рождества Святой Богородицы. Однако из-за того, что в это время в Суздале засел польский шляхтич Александр Лисовский с отрядом, а с другой стороны, военные подвиги князя Михаила Васильевича быль столь значительны, то решением царя и Боярской думы , князь был погребён в Архангельском соборе Московского кремля в пределе Святого Иоанна Предтечи.

Этому способствовало, что к нему на поклонение стали приходить не только бояре, воеводы и служилые люди участники его походов, но и простые москвичи, нищие, калеки и убогие. Пришёл и Делагарди с шведскими офицерами, но бояре не хотели пускать к покойному иноверцев. Делагарди в ультимативной форме потребовал его пропустить, что и было сделано. На прощание, в дом князя пришёл и сам царь со своими братьями, патриарх Гермоген , Крутицкий митрополит , епископы , архимандриты , игумены , протопопы и монахи. Когда настало время положить князя в гроб, то послали по всем торгам Москвы искать дубовую колоду, но выяснилось, что нет подходящей по длине, потому, что князь был высокого роста для того времени. Пришлось надставить колоду и перенести тело в церковь. Вследствие того, что родовая усыпальница в Суздале была ещё под властью поляков, то решили временно положить тело в Чудовом монастыре . Услышав об этом решении, взволновался народ и потребовал погребения в Архангельском соборе, наряду с царями и великими князьями. Царь нашёл это требование справедливым, и гроб князя понесли на головах к месту погребения. В перенесении тела участвовал сам царь с братьями, патриарх московский, Крутицкий митрополит с духовенством и бояре. Гроб в Соборе был оставлен до следующего утра, потому что нужно было выкопать могилу и устроить каменный гроб. На следующий день состоялось погребение, где присутствовал сам царь со всеми боярами и духовенством . Отпевание производил московский патриарх, после чего тело переложили в каменный гроб и захоронили за алтарём .

Царь Василий Шуйский сделал всё, чтобы отвести от себя подозрения. При захоронении полководца с почестями в Архангельском соборе Московского Кремля он громко рыдал над его роскошной гробницей, расположенной вблизи царских гробниц . Тем не менее, отвести от себя подозрения не удалось. Поход на помощь Смоленску возглавил брат царя — князь Дмитрий Иванович, который проиграл Клушинскую битву . Поляки вошли в Москву и взяли династию Шуйских в плен .

Шведский бытописец-очевидец Смутного времени Видекинд, присутствовавший при встрече князем Скопиным-Шуйским в Новгороде Делагарди так описал Скопина-Шуйского: " князь произвёл на шведов самое благоприятное впечатление. Имея от роду всего 23 года он отличался статным видом, умом, зрелым не по летам силой духа, приветливостью, воинским искусством и умением обходиться с иностранцами ". Отдельно отмечалось, что он первым ввёл полевое обучение войск.

Брак и дети

Около 1607 года женился на Александре Васильевне Головиной , дочери боярина Василия Петровича Головина . После смерти мужа она стала насельницей Покровского монастыря под именем инокиня Анастасия вместе со своей свекровью княгиней Еленой Петровной ( 1570 — 1613 ), принявшей имя инокиня Анисья .

• сын Василий (умер, вероятно, младенцем).

Критика

П.Н. Петров в "Истории родов русского дворянства" указывает, что князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский был пожалован в бояре Борисом Годуновым в 1603 году, что вероятно является опечаткой.

В.Н. Берх указывает дату пожалования в боярство — 1607 год . Эта же дата указана у А.А. Половцева в "Русском биографическом словаре".

Имеются расхождения в оценке того, сколько времени проболел князь Михаил Васильевич. " Псковская летопись " говорит, что он только успел исповедаться и принял Святое таинство и в тот же день умер. В "Рукописи Филарета" отмечено: " и тако едва дойде до монастырнь пазуху, потом пустилась руда из носа и изо рта, и пребысь похищение смертное ". Палицын говорит, что князь умер " мало поболев ". В "Летописи о мятежах" читаем: " князь Михаил Васильевич впаде в тяжек недуг и бысть болезнь его зла, безпристани идуще бо кровью из носа ". Изучив и сопоставив все современные сказания, профессор В.С. Иконников пришёл к убеждению, что крестинный пир у князя Воротынского был на пасхальной неделе (Пасха в 1610 году была 08 апреля) и что следовательно, князь прохворал около двух недель.

Память

Долгое время память о Скопине-Шуйском в России почти отсутствовала, не считая некоторых народных песен на Русском Севере . Лишь в течение XIX века историки начали постепенно вспоминать о нём и знакомить общество с его личностью . По-видимому, одной из причин забвения были затмившие его деятельность последующие события Смуты. Современный историк Ярослав Леонтьев, исследовавший проблему забвения Скопина-Шуйского, высказал также предположение, что причиной этого могла стать неблаговидная роль патриарха Филарета , сотрудничавшего с самозванцем, и вытекающее из этого нежелание его и его сына Михаила Романова возводить впоследствии борца с Лжедмитрием II на пьедестал героя .

Леонтьев отмечает, что популярность Скопина-Шуйского на протяжении XIX века постепенно росла. В 1835 году русский драматург Нестор Кукольник написал драму «Князь Михаил Васильевич Скопин-Шуйский», пользовавшуюся успехом у современников. Позже «Князь Скопин-Шуйский, или Россия в начале XVII столетия» (4 части, СПб, 1835) опубликовала писательница и фрейлина Олимпиада Шишкина . Бронзовая фигура молодого князя была помещена в соседстве с другими выдающимися людьми Отечества в скульптурной композиции памятника Тысячелетие России в Великом Новгороде работы Михаила Микешина . Скопин-Шуйский упоминался в произведениях Александра Островского и Алексея Хомякова . По словам исследователя, к началу XX века известность и популярность Скопина-Шуйского достигла того уровня, который позволял предположить, что вскоре в его честь появятся памятники и названия улиц .

С приходом к власти большевиков историк отмечает «второе забвение» князя Скопина-Шуйского, указывая в качестве причины симпатии большевиков и лично Сталина к историческим бунтарям, в том числе Ивану Болотникову, против которого воевал Скопин-Шуйский . Таким образом, до недавнего времени фигура Скопина-Шуйского оставалась на обочине историографии , а память ему, за исключением небольшого изображения на композиции «Тысячелетие России», практически нигде не была увековечена. Лишь сегодня, по словам Леонтьева, наблюдается медленная вторая реабилитация юного полководца. Появились следующие памятники в его честь:

• В Калязине, скульптор о. Евгений Антонов.
• В посёлке городского типа Борисоглебский (Ярославская область) 4 октября 2007 года М. В. Скопину-Шуйскому был открыт памятник работы Народного художника России Владимира Суровцева .
• В г. Кохме Ивановского района Ивановской области.
• В селе Городне на Волге под Тверью.

Празднование в 2009 году 400-летия освободительного похода Скопина-Шуйского ознаменовалось установлением памятных досок , стел, мемориальных камней и поклонных крестов в подмосковном Дмитрове , под Ярославлем , близ Торопца и Торжка , в историческом центре Кашина .

Сохранился палаш князя Скопина-Шуйского , который можно увидеть в Москве в Государственном Историческом музее .

Примечания

Литература

• Иконников В. С.  . . — СПб; [Киев], 1875.
• . М., 1969. — Т. 12. — С. 961.
• Корсакова В. // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб. — М. , 1896—1918.
• Абрамович Г. В. Князья Шуйские и российский трон. — Л.: Изд-во ЛГУ, 1991. — 192 с. — ISBN 5-288-00605-9 .
• Соколов А. Поборник Российской державы в смутное время: (о жизни князя М. В. Скопина-Шуйского) / Александр Соколов, митрофор. протоиер. — Н. Новгород, 2008. ISBN 978-5-7493-1276-8
• Петрова Н. Г. Скопин-Шуйский. — Москва: Молодая Гвардия, 2010. — 315 с. — (Жизнь замечательных людей). — 3000 экз. — ISBN 978-5-235-03328-3 ..
• Иконников — Чтения в Историческом обществе Нестора летописца Кн. 1 1873—1877 гг.
• Сост. Д.В. Донской . Рюриковичи. Исторический словарь. Кол.авт. Русское историческое общество. Изд. Русская панорама. М. 2008 г. № 290. Михаил Васильевич Скопин-Шуйский. стр. 459-461. ISBN 978-5-93165-188-0.
• А.Б. Лобанов-Ростовский . Русская родословная книга . Том II. Изд.второе. СПб., Типогр.  А.С. Суворина. 1895 г. Скопин-Шуйский Михаил Васильевич. стр. 401.
• П.Н. Петров . История родов русского дворянства. Т. 1. Изд. Герман Гоппе. СПб. 1886 г. Скопин-Шуйский Михаил Васильевич. стр. 124.
• М.Г. Спиридов . Сокращенное описание служб благородных российских дворян, расположенное по родам их, с показанием, от кого те роды начало свое получили, или откуда какие родоначальники выехали, или которых их происхождение….. М. Унив. тип. 1810. Ч. 2. 1810 г. Скопин-Шуйский Михаил Васильевич. стр. 162-164.

Ссылки

• (недоступная ссылка) — проект, посвящённый М. В. Скопину-Шуйскому
• Короленков А. В. (неопр.) . Проект РВИО и ВГТРК . Дата обращения: 15 июня 2013. 16 июня 2013 года.
• Леонтьев, Я. В. (неопр.) . Частный Корреспондент (18 декабря 2012).