Нау́чное фэ́нтези ( англ. Science fantasy ) — гибридная форма (в некоторых источниках даже жанр) фантастики . Научное фэнтези от научной фантастики заимствует эмпирическую науку, антураж, контекст, логическое обоснование, темы и сюжеты, а от фэнтези — сверхъестественную магию и волшебство, сказочно-мифологическое мировоззрение, иррациональные мистические явления, дух, приёмы и атмосферу. Помимо научной фантастики и фэнтези произведения научного фэнтези могут включать в себя элементы литературы ужасов (например, ужасные боги древности Говарда Лавкрафта могут быть пришельцами с других планет) .

Зарождение научного фэнтези относят еще к XIX веку, а продолжение данного процесса — к американской фантастике 1940—1950-х годов. Черты научного фэнтези встречаются у многих авторов, но The Encyclopedia of Science Fiction самыми яркими представителями научного фэнтези считает серию книг об « Умирающей Земле » Джэка Вэнса , произведения Майкла Муркока и Джина Вульфа .

Близкими или даже смежными к термину научного фэнтези являются: технофэнтези , в котором сосуществуют или соединяются наука и технология с магией и волшебством и стимпанк -фэнтези с соединением или сосуществованием технологии и магии .

Термин

Термин «научное фэнтези» у читателей научной фантастики и издателей никогда не имел точного определения , а среди фантастоведов существует несколько вариантов определения данного термина , где соединяются свойства научной фантастики и фэнтези . В качестве синонима научной фантастики термин встречается с 1931 года (годом позже, его употребил, например, (англ.) ( ). В 1948 году Мэрион Зиммер в журнале впервые определила термин «science fantasy» как смесь научной фантастики и фэнтези . В 1950 году журналист Уолтер Джиллингз под научным фэнтези понимал часть научной фантастики, неправдоподобной с точки зрения науки того времени (например, применение ядерного оружия в романе Герберта Уэллса « Освобождённый мир » являлось научным фэнтези с точки зрения физики Ньютона , а с позиции теории Эйнштейна — научной фантастикой). По определению Джиллингза в научное фэнтези попадало творчество Ли Брэккет , « Дюна » Фрэнка Герберта и « Звездные войны ». При таком широком толковании термина к научному фэнтези можно отнести « Франкенштейн, или Современный Прометей » Мэри Шелли , « Кристину » Стивена Кинга и « Странную историю доктора Джекила и мистера Хайда » Роберта Стивенсона . В 1953 году в книге (англ.) ( предлагалось считать научное фэнтези обобщающим термином, включающим в себя одновременно и научную фантастику, и фэнтези, но предложение не получило поддержки .

Окончательное формирование современного значения научного фэнтези как гибридного явления на стыке научной фантастики и фэнтези произошло в 1950-е годы . Например, в период существования одноименного британского журнала «Science Fantasy» в 1950—1966 годах научным фэнтези называлось любое произведение, которое не вписывается однозначно ни в рамки научной фантастики, ни в рамки фэнтези . С тех пор среди фантастоведов это мнение стало общепризнанным, что научное фэнтези является гибридной категорией, которая состоит из аномальных случаев, которые не полностью вписываются в два четко определенных жанра научная фантастика и фэнтези . Некоторые эксперты пытаются углубить данное определение научного фэнтези через конкретизацию одновременного использования свойств научной фантастики и фэнтези. В 1950-х годах критик (англ.) ( под научным фэнтези понимала произведения фэнтези, в которых волшебство имеет естественнонаучную основу (при этом, по ее мнению, научная фантастика оказывается тогда более узким термином с более ограниченным списком возможных физических законов ). Однако это определение слишком широко и под него можно подвести любые произведения фэнтези с действием магии не хаотично, а по четким правилам и законам пусть формальной, но логики: « Властелин колец », « Волшебник Земноморья », « Гарри Поттер » . По мнению Джина Вульфа , научное фэнтези представляет собой истории, где средства науки используются для достижения духа фэнтези . В книге «Критические термины научной фантастики и фэнтези: глоссарий и руководство для научных исследований» 1986 года была сделана попытка выдвинуть как можно более строгое определение научного фэнтези, как «жанр, в котором приемы фэнтези используются в научно-фантастическом контексте (относящиеся к реальному миру , но удалённые от него по времени, пространству или измерению)» .

Из широкого понятия «научное фэнтези» выделяется более узкий термин « технофэнтези », в котором научные и технологические достижения либо соседствуют с магией и волшебством, либо трансформируются друг в друга (в России технофэнтези и научное фэнтези выступают в роли синонимов) . При этом в технофэнтези волшебная природа фэнтези замаскирована применением техники, однако научного или псевдонаучного объяснения не дается . Иногда вместо термина технофэнтези для обозначения произведений на стыке научной фантастики и фэнтези используют термин стимпанк -фэнтези, где в фэнтезийном мире условного средневековья существует какая-либо технология. Стимпанк-фэнтези делится на два типа: где магия и технология противостоят друг другу и техномагический мир, где техника работает благодаря применению магии .

Характеристика

The Encyclopedia of Science Fiction называет научное фэнтези «жанром-помесью» от слияния научной фантастики и фэнтези . Из-за такого соединения Дарко Сувин считает научное фэнтези «неестественным жанром» с неустойчивым правдоподобием, который «отвергает когнитивную логику» .

Произведения научного фэнтези соединяют такие разнородные элементы, как магию и науку , сверхъестественное и естественное, мистицизм и эмпиризм . Научное фэнтези характеризуется соединением научных и магических способов управления миром, а также двумя особенностями: сочетанием поэтики фэнтези и научной фантастики, а также соединением одновременно и веры в науку, и веры в необъяснимые с её точки зрения явления , а также использованием в традиционных сюжетах научной фантастики элементов сказочно-мифологического мировоззрения .

Смешение научной фантастики и фэнтези происходит в условиях, когда важна не причина явления, а его последствия (при этом в научной фантастике обоснование явления обычно остается за рамками повествования, что делает его для читателей малоразличимым от чудесного объяснения). При этом фэнтези помогает научной фантастике усиливать психологическую составляющую повествования о людях , а научная фантастика, в свою очередь, поддерживает авторитет фэнтези в условиях научно-технического прогресса и создает эффект достоверности .

В отличие от классического фэнтези научное фэнтези может не использовать таких атрибутов жанра, как магию, богов и демонов , героев -избранников и сверхъестественные силы, зато часто эксплуатирует такие характерные для научной фантастики темы, как параллельные миры , иные измерения , экстрасенсорика и психическая энергия , чудовища и супермены (впрочем, ни один из этих элементов не становится для этого направления определяющим) . Отличительной особенностью научного фэнтези от научной фантастики является намеренное нарушение физических законов или эмпирических наблюдений реального мира . Дэвид Аллен считает, что в научном фэнтези представлены естественно-научные законы, отличающиеся от наблюдаемых эмпирических закономерностей .

К авторам произведений в жанре научного фэнтези относят Мэрион Бредли , Эдгара Берроуза , Спрэг де Кампа , Флетчера Прэтта , Сэмюэля Дилени , Энн Маккаффри , Андре Нортон , Джека Вэнса , Джона Варли , Роджера Желязны , Джина Вульфа , Джоан Виндж , Кэтрин Мур и Генри Каттнера , особо выделяется роман (англ.) ( 1975 года Джона Краули . В целом к научному фэнтези причисляются также «Космическая трилогия» Льюиса, « » Роберта Хайнлайна , « » Пола Андерсона , « Заповедник гоблинов » Клиффорда Саймака , «Понедельник начинается в субботу» Аркадия и Бориса Стругацких и произведения Роджера Желязны , среди которых « Этот бессмертный » .

Из-за своего гибридного характера научное фэнтези иногда смешивается с другими направлениями фантастики. Многие тексты героического фэнтези и рационального фэнтези часто относят к научной фэнтези, потому что они могут иметь как исторические (цикл произведений о Конане Роберта Говарда ), так и научные обоснования (объяснение работы магии в произведении Пола Андресона «Операция Хаос») . В творчестве многих авторов ( Ли Брэкетт , Андре Нортон и Марион Зиммер Брэдли ) написанные как планетарная фантастика произведения наполняются духом и атмосферой фэнтези , поэтому многие произведения научного фэнтези относятся также к планетарной фантастике (например, легенды об умирающей Земле, где соединяется наука и магия) . Иногда книги, написанные как научная фантастика, обогащаются мифологией фэнтези (« Князь Света » Роджера Желязны , « Илион » Дэна Симмонса ) .

По мнению The Encyclopedia of Science Fiction , удачней всего термин научное фэнтези применяется к серии сказок « Умирающая Земля » Джэка Вэнса , Майкла Муркока и Джина Вульфа , где похожие на фэнтези сказки бытуют среди не понимающего устройство своего мира деградировавшего человечества. В этих произведениях наблюдается наибольшее сближение фантастики и фэнтези: наука является забытой мудростью очень древних эпох, поэтому любые научные объяснения воспринимаются как волшебство в стиле фэнтезийных повествований (например, обнаружение вращения планет герои воспринимают не как науку, а как божественное откровение) .

История

Ещё до появления научного фэнтези наблюдалось взаимное влияние научной фантастики и фэнтези друг на друга: в научную фантастику проникали иррациональные элементы типа мистики, а в фэнтези происходил процесс рационализации в виде перехода магии из категории мистики и чуда в категорию науки с чёткими правилами и познаваемыми законами .

Появление научного фэнтези связано с кризисом чистой научной фантастики , которая в условиях постоянного научно-технического прогресса (и падения к нему интереса) вынуждена в большей мере выполнять не просветительскую функцию популяризации НТП (который стал обыденностью ), а чаще обращаться к социальным, этическим и философским проблемам человека. Упадок научной фантастики и расцвет фэнтези привёл к соединению их элементов в технофэнтези и научном фэнтези .

Смешение научной фантастики и фэнтези относится еще к XIX веку: произведение Герберта Уэллса «Человек, который мог творить чудеса» является сказкой , объяснённой с точки зрения законов физики , а продолжение этого процесса — к американской фантастике 1940—1950-х годов . Среди предшественников идей о синтезе двух жанров фантастики — произведение Вольтера « Микромегас » и Д. Эстора «Путешествие в другие миры» (где космические полёты служат средством мистического общения человеческих душ) , а предшественником самой гибридной формы называют « Песочного человека » Эрнста Гофмана .

Значительную роль в становлении научного фэнтези сыграл журнал Weird Tales , а также произведения Говарда Лавкрафта . В его произведениях мистические (древние экзотерические учения, оккультные науки и алхимия) и психологические элементы (страхи, пороки и злое начало в человеке) успешно соединяются с научно-фантастическими чертами (например, инопланетным происхождением древних тёмных сил) для создания авторской мифологии. Однако, формирование научного фэнтези как отдельного жанра связано с « Космической трилогией » Клайва Льюиса в 1938—1946 годах, где были соединены научная фантастика, фэнтези и мифология . Начинаясь как образец научной фантастики конца XIX века в духе Жюля Верна и Герберта Уэллса, «Космическая трилогия» Клайва Льюиса постепенно эволюционировала в направлении большого удельного веса «чудесных» элементов фэнтези, и в 3-й книге уже представляла собой соединение научной и мифологической картины мира, при этом элементы фэнтези использовались автором для переосмысления, дополнения и расширения идей рациональной фантастики. Это проявляется как в изменении композиционной схемы произведения, так и в характере деятельности главных героев. В первом романе главный герой — пленник на космическом корабле на пути к Марсу , во второй книге он перемещается на Венеру магический способом для спасения колонии человечества от впадения в грех, в третьей книге он — орудие бога для спасения уже родной Земли. В первой книге трилогии характерные черты рациональной фантастики как в описании антуража (постройки космического корабля), так и в образе главного героя (зацикленного на одной науке « безумного учёного ») сталкиваются с элементами фэнтези в виде мира ангелов и демонов по типу христианской идеологии, что вызывает внутренний кризис главного героя. Во второй книге происходит усиление элементов фэнтези как в виде способа путешествия главного героя на Венеру, так и в главной сюжетной линии предотвращения грехопадения первой венерианки при сохранении определённых свойств научной фантастики (использование главный героем роли посланца высокоразвитой цивилизации). Также более привычный для научной фантастики приключенческий сюжет сменяется более характерными для социальной фантастики и фэнтези душевно-философскими спорами. Третья книга представляет собой религиозно-философский трактат, написанный в духе христианской идеологии и ранних языческих мифологических мотивов. При этом наблюдается борьба между сторонниками верховного божества и института ГНИИЛИ. Таким образом, если в первой книге господствовала рациональная фантастика, во второй книге элементы фэнтези, то в третьей книге оба жанра соединяются и дополняют друг друга .

В вышедшем в 1950 году романе Рэя Бредбери « Марсианские хроники » соединялись как свойства фэнтези (древнегреческая мифология с высоким удельным весом магии), так и свойства научной фантастики (космические перелеты и сражения). В рассказе Пола Андерсона «Песнь козла» приводится творческая переработка мифа об Орфее с позиции научной фантастики . В 1950—1966 годах в Британии выпускался журнал (англ.) ( , в тот же период термин получил распространение на Западе .

Продолжение развития жанра связывается с творчеством писателей « Новой волны » в 1960—1970-е годы . «Новая волна» характеризуется стиранием границ между рациональным и иррациональным, а также переходу от веры во всесилие науки к внутреннему миру человека. Именно данные факторы сформировали каноны и проблематику научного фэнтези . Удачный формат совместного использования научной фантастики и фэнтези был найден в « Дюне » Фрэнка Герберта . В произведении использованы аспекты как науки, так и фэнтези: например экологии и мистицизма, науки и религии. Магическое колдовство Бене Джессерит, математические способности ментатов и парапсихологические возможности главных героев имеют научное обоснование, однако сохраняют мистический, сверхъестественный смысл .

После периода существования журнала (англ.) ( термин «научное фэнтези» начал терять популярность, а многие относимые к нему произведения стали издаваться под жанрами « Меч и колдовство » и « Героическое фэнтези ». Уже в 1980-е годы Джин Вульф практически в одиночку возрождал жанр научного фэнтези . В его (англ.) ( с одной стороны применяются все характерные для фэнтези фантазии, актанты и мотивы: феодальный антураж для ситуации «меч и колдовство» на старой умирающей Земле под названием «Урс», ведьмы и колдуны, люди-обезьяны, летучие мыши-вампиры, сверхъестественные водные чудовища, загадочные какогены , огненные монстры, воскресшие трупы, зеркала для телепортации, исцеляющие и защищающие своего владельца волшебные камни. С другой стороны всем этим явлениям дается научная интерпретация или объяснение (например какогены являются добрыми, но непонятыми пришельцами с других планет) .

Произведения XXI века со смещением свойств научной фантастики и фэнтези вместо научного фэнтези уже чаще относят к фантастике .

Корни научного фэнтези в России впервые появляются в романах братьев Стругацких (« Трудно быть богом », « Понедельник начинается в субботу », « Пикник на обочине »). В «Пикнике на обочине» классический сюжет о посещении Земли могущественными пришельцами (научная фантастика) сочетается со странными последствиями (фэнтези). В России научное фэнтези как самостоятельное направление появилось в середине 1990-х годов в связи с кризисом научной фантастики . В качестве примера более позднего российского научного фэнтези можно назвать «Страж перевала» С. Логинова .

Формы

В научном фэнтези выделяются четыре способа нарушения законов физики или эмпирических исследований реального мира :

• 1. Петля времени. Нарушение физических законов в области времени: например, машина времени с путешествием только в будущее не нарушает физических законов (точнее находится в поле возможностей научных законов) и поэтому относится к научной фантастике, а машина времени с путешествием в прошлое обычно нарушает законы причинно-следственной связи и поэтому относится к научному фэнтези (например, рассказ Роберта Хайнлайна « Все вы зомби »). К научной же фантастике относят такие произведения, которые не слишком противоречат известным на тот момент научным законам, к примеру, « Машину времени » Герберта Уэлсса .
• 2. Альтернативно-настоящий мир. Нарушение эмпирических исторических фактов: например, различные варианты альтернативной истории (« (англ.) ( » Кита Робертса с доминированием в 1966 году в мире католической церкви за счёт победы Непобедимой армады в 1588 году, роман Гарри Гаррисона « Да здравствует Трансатлантический туннель! Ура! » о господстве в XX веке Британской империи за счёт поражения США в Войне за независимость и самый известный пример — роман Филлипа Дика « Человек в высоком замке »).
• 3. Контр-научный мир. Нарушение известных эмпирических наблюдений: например, различные варианты пригодного для жизни Марса (« Космическая трилогия » Клайва Льюиса или « Марсианские хроники » Рэя Брэдбери ).
• 4. Гибридный мир. Включение в подчиняющийся обычным физическим законам мир отдельных явлений ( актантов ), противоречащих современной науке: например, метамормы и телепатические морские драконы Маджипура Роберта Силверберга . Драконы из романа Энн МакКефри « Полёт дракона » обладают такими магическими способностями, как телепатия, предвидения и расовая память, но при этом их способностям летать и дышать огнём даётся научное объяснение.

Однако научное фэнтези представляет собой динамичное явление, включающее в себя в рамках описанных четырёх способов множество переходных форм от строгой науки научной фантастики до безграничной фантазии фэнтези: от « Дюны » Фрэнка Герберта с научным обоснованием мистических и сверхъестественных явлений до « Хроник Амбера » Роджера Желязны и «Колдовского мира» Андре Нортона .

Научное фэнтези имеет следующие способы сосуществования науки и магии :

1. Магия и наука одновременно уживаются в одном мире ( стимпанк , дизельпанк и прочие панки)<.
2. Магия выполняет роль науки вымышленного мира («72 буквы» Теда Чана , «Трилогия Бартимеуса» Джонатана Страуда )<.
3. Магия или противостоит науке, или сменяет её в будущем (« Умирающая Земля » Джека Вэнса ).
4. Магия и мифы подвергаются процессу рационализации и секуляризации (« Американские боги » Нила Геймана , « Дозоры » Сергея Лукьяненко ).
5. Эволюция магии из волшебного дара в поддающуюся изучению дисциплину в магических школах и университетах (« Гарри Поттер » Джоан Роулинг , «Волшебник» Льва Гроссмана ).
6. Магия подчиняется законам компьютерной игры, которые создают логическую и внутренне непротиворечивую систему. Данный способ сосуществования магии и науки возник под влиянием настольных, настольно-ролевых и видеоигр, а в Японии даже сформировался в отдельный жанр (англ.) ( .

Примечания

Комментарии

Источники

Литература

• Ковтун Е. Н. Глава вторая. Фантастика: «потенциально возможное» в НФ и «истинная реальность» Fantasy. Функциональность синтеза двух типов фантастики в «Космической трилогии» К. С. Льюиса // (рус.) . — М. : Издательство МГУ , 1999. — С. 118—126. — 308 с. — 300 экз. — ISBN 5–211–02571–7. 22 сентября 2018 года.
• Анисимова О. В. (рус.) . — СПб. : «ЛЕМА», 2010. — 24 с. — 100 экз. 16 октября 2021 года.
• // The Encyclopedia of Science Fiction : [ англ. ] / Eds. J. Clute , D. Langford , and . — L. : Gollancz, 2020.
• The Encyclopedia of Fantasy (англ.) / edited by J. Clute and J. Grant. — 1st UK edition. — L. : Orbit Books , 1997. — ISBN 978-1-85723-368-1 .
• George E. Slusser, Eric S. Rabkin. . — , 1987. — 264 p. — ISBN 0-8093-1374-X .
• Malmgren, Carl D. (1988). "Towards a Definition of Science Fantasy (Vers une définition de la fantaisie scientifique)". Science Fiction Studies (англ.) . 15 (3): 259—281. JSTOR .