Двинские или Бори́совы камни ( белор. Барысавы камяні ) — огромные (до нескольких метров) валуны с выбитыми на них крестами и надписями, находящиеся (находившиеся) преимущественно в бассейне Западной Двины , на севере современной Белоруссии . Надпись на Рогволодовом камне , датированная 1171 годом, позволяет довольно уверенно определить её заказчика как друцкого князя Рогволода Борисовича . Камни, надписи на которых содержат текст «Господи, помоги рабу своему Борису» , большинство учёных соотносит с именем отца Рогволода — полоцкого князя Бориса Всеславича . Атрибуция других камней этой группы является более спорной.

История открытия и изучения

Первым, кто обратил внимание на один из Борисовых камней, был Матей Стрыйковский , который жил в Витебске во второй половине XVI века. В своей «Хронике польской…» он пишет: «Явное свидетельство (благочестия Бориса , князя полоцкого ) найдёт всякий и ныне: это — возвышающийся из Двины камень, в одной миле от ныняшняго, основанного на нашей памяти, города Дисны и в семи милях от Полоцка , между Дриссою и Дисною , если плыть вниз, в Ригу; на этом камне есть крест, иссечённый на русский образец, под ним надпись этого князя Бориса, русскими письменами: „Вспоможи, Господи, раба своего Борисса сына Гинвиловего“» . Без сомнения, Стрыйковский видел сам камень, но, не владея русским языком, прочитать надпись не сумел и привёл её со слов одного купца из Дисны ( польск. «со mnie ukazowal jeden kupiec z Dzisny» ).

Надпись на камне ( польск. «Wspomozy Hospody raba swojeho Boryssa syna Ginwilowego» ) передана польским историком неверно: слова в ней переставлены, падежи изменены, а кроме того, сделана не существующая в оригинале добавка «сына Гинвиловего» ( польск. «syna Ginwilowego» ). По мнению других исследователей ( Тышкевич , Плятер ), добавление этих слов связано с тем, что польский историк хотел указать читателям его «Хроники…», что Борис был сыном полоцкого князя Гинвила , литовского происхождения. Это добавление о «сыне Гинвиловом» в течение нескольких столетий повторялось без проверки и критики многими польско-литовскими историками, в том числе _be , Кояловичем , Свенцицким и другими.

Следующее упоминание о Борисовых камнях содержится в материалах академика И. И. Лепёхина о проведённой им в 1773—1774 годах экспедиции по Белоруссии . В одном из донесений, отправленном из Риги 28 августа 1773 года, есть следующее сообщение: «В 9 милях от Полоцка при деревне Болотки посреди самой Двины находятся два великие камня, на которых иссечён крест и русскими буквами надпись, изъявляющая ту достопамятность, что половцы святое крещение восприяли от россиян через Гиндивила князя полоцкого, который поял в супружество княжну Марию, дщерь великого князя Бориса Тверского» . По мнению современных исследователей, Лепёхин не только не читал надписи на камне, но даже и не видел самих камней, так как путешествие из Полоцка в Ригу совершил не по Двине, а по грунтовым дорогам, поэтому и текст надписи на них воспроизвёл с чужих слов в совершенно произвольном виде.

Следующим по времени открытием был Рогволодов камень с надписью: «В лето 6679 месяца мая в 7 день крест сей. Господи помози рабу своему Василию в крещении именем Рогволоду сыну Борисову» . Первое упоминание о нём содержится в книге Тимофея Мальгина «Зерцало российских государей», изданной в 1774 году. Текст надписи на камне Мальгин привёл в совершенно искажённом виде: приняв окончание слова «Рогволод» за первые два слога слова «Володимер», Мальгин посчитал, что камень является надгробием князя Василия Святославича, гипотетического внука Владимира Мономаха . После этого о Борисовых камнях забыли почти на четверть века.

Благодаря усилиям известного петербургского мецената и коллекционера графа Н. П. Румянцева и генерала Е. Ф. Канкрина в 1818 году были обнаружены и исследованы пять исторических двинских камней: Борисов камень в Полоцке , два Борисовых камня в Дисне , « Сулиборь хрьстъ » и «Святополк-Александр», причем последний в том же году был взорван в целях расчистки русла реки для облегчения судоходства.

В 1867 году К. П. Тышкевич опубликовал сообщение о Вилейском камне (« Воротишин крест »), однако ничего не упомянув о характере надписей на нём . В 1886 году сообщение о Борисовом камне в селе Высокий Городец было сделано Е. Р. Романовым .

Наконец, в 1896 году А. П. Сапунов опубликовал сведения о последнем Борисовом камне, обнаруженном им в Друе , а также данные об исследовании им Вилейского камня и о прочтении надписи на нём . Изданная этим историком в 1890 году монография «Двинские или Борисовы камни», собравшая в себя сведения о всех известных на тот момент Борисовых камнях, а также содержащая ряд качественных изображений этих камней, многие из которых впоследствии были утрачены, по сей день служит отправной точкой для исследователей, занимающихся этим вопросом .

В 1960-х годах изучением материалов, связанных с Борисовыми камнями, занимался известный историк Б. А. Рыбаков , сделав, в том числе, интересное предположение о том, что они являются священными камнями , надписи на которых высекались в голодные годы в надежде на получение помощи Божией в виде хорошего урожая хлеба .

Борисовы камни

В строгом смысле слова к Борисовым камням относятся камни, находящиеся (находившиеся) на севере современной Белоруссии , с высеченными на них крестами и надписью «Господи, помоги рабу своему Борису» . Вверху по сторонам креста на них также высечены буквы: «IС ХС НИКА» , что означает «Иисус Христос побеждает» . Кресты изображены стоящими на подножии, символизирующем Голгофу . Согласно устоявшейся версии, надписи сделаны по приказу полоцкого князя Бориса Всеславича . Всего таких камней известно шесть .

Борисов камень в Полоцке

Полоцкий Борисов камень (также «1-й Борисов камень», «Борис», «Борис-Глеб» , «Борис-Хлебник» ) первоначально находился примерно в 5 километрах от Полоцка , вниз по течению Западной Двины , ближе к левому берегу, напротив деревни Подкостельцы (вошла в состав современного Новополоцка ). Ввиду того, что течение реки подмывало основание камня, он был опрокинут так, что вершина креста была наклонена к воде.

Первая попытка вытащить камень из реки состоялась в 1889 году и закончилась неудачей. Почти сто лет спустя, в 1981 году камень был всё же поднят из Двины и установлен в Полоцке напротив Софийского собора , где и находится до сих пор.

Камень представляет собой валун полевого шпата красноватого цвета неправильной формы и размером примерно 3 метра в поперечнике. На нём выбит четырёхконечный крест на ступенчатом подножии и традиционная для Борисовых камней надпись. Вследствие естественного выветривания полевого шпата поверхность камня зернистая и неровная, а надпись на нём читается с трудом.

Согласно сведениям А. М. Сементовского , одно из названий этого камня — «Борис-Хлебник» — было дано ему потому, что он был видим вполне, по-народному, «выходил из воды» — около дня празднования св. князей Бориса и Глеба , то есть 24 июля. Около этого же времени обыкновенно начинается и уборка хлеба, что и отмечено народом в поговорке: «На Глеба Бориса, до хлеба берися» . По поводу названия камня «Борис-Глеб» А. П. Сапунов отдельно замечает, что «…букву „г“ Белоруссы произносят очень мягко почти как „х“ (вернее, как латинское „h“); следовательно, народ наш произносит „Борис-Хлеб“…» .

• 
  Вид камня в конце XIX века
• 
  Вид камня в конце XIX века
• 
  Попытка вытащить камень в 1889 году

Борисов камень в Дисне (первый)

Первый из дисненских камней (также «2-й Борисов камень», «Писаник», «Борисоглебский» , «Борис» ) находился примерно в 5 километрах от города Дисны , ниже по течению Западной Двины, напротив деревни Наковники. Камень представлял собой серый гранитный валун неправильной формы более 3 метров в поперечнике. На нём были высечены четырёхконечный крест с дополнительными декоративными элементами, установленный на подставку в виде широкой буквы «П», и обычная для Борисовых камней надпись.

С этого камня начиналось изучение Борисовых камней. По-видимому, о нём говорил Матей Стрыйковский в своей «Хронике польской…». Первый сохранившийся рисунок камней был снят именно с него в 1818 году, приложен к письмам Е. Ф. Канкрина и опубликован в «Учёных записках Императорской Академии наук».

Поскольку камень находился почти посредине реки и при спаде воды сильно мешал судоходству, то в 1818 году его пытались взорвать. Однако эта попытка закончилась неудачей. От верхней части валуна откололось несколько кусков, в том числе и верхняя часть креста, но в основе своей он уцелел. По этому поводу А. М. Сементовский с иронией замечает: «Народ, видящий во всём чудо, неудачу взрыва камня выразил словами: „Борис не поддался“» . Воспользовавшись мелководьем 1858 года, М. Ф. Кусцинский отыскал отпавшие от валуна куски, и в том числе один из них, на котором уцелели буквы: «IС» и часть верхнего конца креста .

Дальнейшая судьба камня неизвестна. До наших дней он не сохранился.

• 
  Самый ранний рисунок Борисова камня. 1818 год
• 
  Обломок камня, найденный после взрыва
• 
  Фотография 1896 года. На камне — проф. И. А. Шляпкин

Борисов камень в Дисне (второй)

Второй дисненский камень (также «3-й Борисов камень» ) находился на два километра ниже по течению от первого, напротив деревни Болотки. Это был сероватый гранитный валун, размерами превосходящий другие Борисовы камни (более четырёх метров в поперечнике). На нём были вырезаны шестиконечный крест на полукруглом основании и всё та же надпись: «Господи, помоги рабу своему Борису». Исследователи отмечают, что внутри подножия креста было какое-то неясное изображение, по-видимому, — черепа , который часто изображается у подножий крестов. Надпись была выполнена тщательнее, чем на других камнях, и, за исключением нескольких повреждённых мест, читалась легко .

Дальнейшая судьба камня неизвестна. До наших дней он не сохранился.

• 
• 
• 

Борисов камень в Друе

Четвёртый Борисов камень был найден А. П. Сапуновым в середине 90-х годов XIX века в Друе . До этого момента он был практически неизвестен ввиду того, что большую часть года был полностью скрыт под водой . После открытия о нём забыли на долгое время. По-видимому, где-то в середине 30-х годов XX века он был стянут сильным ледоходом вниз по течению, расколот и занесён песком.

В 1982—1984 годах, после установки Полоцкого камня в центре Полоцка, проводились поиски Друйского камня под руководством археолога , но они не увенчались успехом. В 2002 году, в результате аномально жаркого лета, Западная Двина обмелела настолько, что валун выступил из воды. С помощью тяжёлой техники расколовшийся камень по частям извлекли из реки и установили на берегу, недалеко от его первоначального расположения. В 2011 году камень перенесли с берега Двины на центральную площадь Друи .

Камень представляет собой красноватый валун, на котором высечены шестиконечный крест с расширяющимися концами и надпись, аналогичная надписям на других Борисовых камнях.

• 
  А. П. Сапунов
  Борисов камень в Друе
• 
  На берегу Двины
• 
  На берегу Двины

Камень «Воротишин крест»

Камень «Воротишин крест» находится в селе Камено Вилейского района Минской области на берегу реки Вилии . Представляет собой самородную глыбу тёмного гранита конусообразной формы высотой около трёх метров. На камне высечены шестиконечный крест и надпись «Воротишинъ хрьстъ». Как и у Борисовых камней, вверху по сторонам креста присутствует надпись «IС ХС НИКА». На противоположной от креста стороне камня прослеживаются остатки традиционного для камней этой группы текста: «господи помоги рабу своему…» .

К. П. Тышкевич сообщает об этом камне одну легенду, говорящую о том, что «…будто за много веков до нас, живший здесь крестьянин, в первый день Светлаго Христова Воскресенья , сохою запряжённою двумя быками пахал в этом месте своё поле. Господь, желая наказать его за нарушение торжественного праздника, обратил в этот камень крестьянина и быков, запряжённых в соху» .

Этот камень — единственный из Двинских или Борисовых камней, сохранившийся на своём первоначальном месте.

• 
  А. П. Сапунов
  Воротишин камень
• 
  Рисунок XIX века
• 
  Современный вид

Борисов камень в селе Высокий Городец

В 1889 году этнограф и археолог Е. Р. Романов сообщил об открытии им ещё одного Борисова камня в селе Сенненского уезда Могилёвской губернии (совр. Толочинского района Витебской области ).

По сведениям Е. Р. Романова, камень находился к юго-востоку от села по дороге в деревню и представлял собой глыбу красного гранита практически квадратной формы, размером 4¼ × 4¼ аршина (примерно 3 × 3 метра) и высотой 1½ аршина (около 1 метра). На камне были высечены восьмиконечный крест и надпись, большая часть которой была неразборчива. Впрочем, в ней вполне угадывался обычный для Борисовых камней текст: «Господи, помоги рабу своему Борису». Исследователь отмечает, что камень был довольно точно ориентирован по сторонам света, вершиной креста — на восток, основанием креста — на запад. Северный край камня был сколот так, что надпись на нём не сохранилась.

Историк отмечал, что в данной местности камень называли « » (« Портной »), и привёл услышанное о нём предание: «Давно, в незапамятные времена, камень обладал чудною силою шить платье. Стоило принести вечером сукно или другую ткань и сказать: „ Степан , сшей мне жупан !“ — и наутро получалось готовое платье… Но одна женщина вздумала насмеяться над „Кравцом“: принесши сукно, она попросила камень сшить ей ни то, ни сё. Утром берёт платье, но оно испорчено: один рукав на надлежащем месте, а другой пришит к поле внизу… С той поры „Кравец“ перестал шить, хотя и до сего времени на камне заметны следы бывших когда-то ножниц» .

В 1937 году камень был разбит неизвестными на несколько частей. В 1941 году Витебской областной научной экспедицией по охране памятников революции, истории и искусства камень был взят под охрану государства. Была запланирована реставрация камня с использованием вяжущего материала, которой помешала война .

Другие камни

Помимо собственно Борисовых камней, примерно в этом же регионе существовали другие камни с высеченными крестами и надписями. Данные камни, с определёнными оговорками, различными авторами рассматриваются в контексте Двинских или Борисовых камней.

Камень «Сулиборь хрьстъ»

Камень «Сулиборь хрьстъ» (также «4-й Двинской или Борисов камень» ) находился недалеко от второго дисненского камня, у левого берега Двины, у впадения в неё речки . В 1879 году, по поручению графа А. С. Уварова , М. Ф. Кусцинский доставил его в Москву, в Археологический музей. Позднее он был передан Историческому музею . В 1920-х годах перевезён в музей-заповедник « Коломенское », где и находится до сих пор.

Представляет собой валун красноватого гранита неправильной формы, примерно полтора метра в поперечнике (самый меньший из всех Двинских камней). На камне высечены крест, отличающийся по форме от крестов на других Двинских камнях, и надпись слева от креста — «сули борь», справа — «хрь стъ».

По мнению И. А. Шляпкина , камень являлся межевым знаком XIII—XIV веков .

Смысл надписи на камне не ясен. А. С. Плятер , М. Ф. Кусцинский и некоторые другие историки XIX века читали её так: «Сильный, храбрый Борис свят» . Современные историки обычно трактуют её следующим образом: «Сулиборов (принадлежащий Сулибору) крест» . Любопытно, что музейная табличка рядом с валуном в музее-заповеднике «Коломенское» долгое время сообщала о том, что на камне написано: «Господи храни раба твоего Бориса» , хотя любой желающий тут же мог убедиться в её ошибочности, взглянув на камень. Этот промах давал апологетам « Новой хронологии » лишний повод усомниться в «адекватности» современной исторической науки .

Рогволодов камень

В 1792 году у деревни Дятлово в 18 километрах от Орши был открыт для научного изучения монументальный памятник древнерусской эпиграфики XII века — так называемый Рогволодов камень . На камне был высечен шестиконечный крест и надпись: «В лето 6679 месяца мая в 7 день крест сей. Господи помози рабу своему Василию в крещении именем Рогволоду сыну Борисову » .

Генерал Е. Ф. Канкрин , изучавший Рогволодов камень в октябре 1818 года, увлечённый предпринятыми исследованиями, «взял меры об отыскании и осмотре» других камней в северной Белоруссии. Через непродолжительное время он прислал графу Румянцеву письмо с описанием Борисовых (Двинских) камней, находящихся в бассейне Западной Двины . Отдельно в этой записке Канкрин отмечает, что так как один из камней сильно пострадал, после того как «надзиратель водных путей подпоручик Дебональ разорвал его порохом» , то он предпринял меры о «пресечении подобного вандализма » , связавшись с окружным начальником водных сообщений и двинским полицмейстером . Таким образом, открытие Рогволодова камня для широкой общественности послужило толчком к активному изучению других камней с древними надписями в данном регионе, их защите и сохранению для потомков .

В 1805 году над камнем была построена церковь во имя св. мучеников Бориса и Глеба . В 1930-х, на волне воинствующего атеизма, церковь была разобрана и перенесена в саму деревню, а камень взорван .

Иосафатов камень

В конце XIX века в Витебске , напротив Успенского собора , примерно в 20 метрах от берега Двины находился обломок камня с глубоко высеченным на нём шестиконечным крестом . По свидетельству А. М. Сементовского , сохранившийся фрагмент имел наибольший размер 2 аршина 4 вершка (около 1½ метра). Других частей этого камня историк найти не смог. Расспросив местных жителей, исследователь узнал, что камень называют «Иосафатовым», но никаких преданий о времени и о причине изображения на нём креста сообщить ему никто не смог .

А. Г. Киркор высказал предположение о том, что камень может быть связан с трагической гибелью здесь известного униатского священника Иосафата (Кунцевича) .

Камень в Забежье

А. П. Сапунов в своей книге «Двинские или Борисовы камни» в числе прочего сообщает о том, что им найден ещё один камень («5-й Двинской или Борисов камень» ), лежавший на средине реки Западной Двины в 5 верстах от Витебска и 2 верстах от Маркова монастыря недалеко от деревни Забежье. На камне глубоко вырезан (глубина более 5 сантиметров) шестиконечный крест , но без всяких надписей .

Других сведений об этом камне, по-видимому, нет. Дальнейшая судьба его неизвестна.

Камень «Святополк-Александр»

В 1818 году на Западной Двине производилась взрывные работы с целью расчистки её русла от крупных камней для облегчения судоходства. Генерал Е. Ф. Канкрин , остановивший происходившее при этом уничтожение Борисовых камней, в своей переписке с графом Н. П. Румянцевым приводит выписку из «Дневных записок работам по Двине от г. Дисны до г. Динабурга , производимым смотрителем судоходства, подпоручиком Дебоналем». В том числе она содержит следующее интересное сообщение:

«Пятница, 25 октября. Сим числом работа производилась истреблением гряды по средине Двины около местечка Креславки , где вытянуто из оной 9 камней, каждый вокруг от 2½ до 3 с., вышиною от 1½ до 2 аршин; и между оной работы выбуравлен камень 16 с., вышиною в 1½ с.; в плоской фигуре, на котором выбит щит древних рыцарей, на коем солнце и славянскими литерами надпись: да не ɣбоітся дɣша моѧ врага моего ѧкоc твердою рɣкою десницы отросль Свѧтополка Александръ , — которому дано было шесть дыр, каждая шесть четвертей и расстрелян в мелкие дребезги, от коего только три куска отвалились по 1½ с.»

Версии о назначении камней

Историки не прошли к единому мнению о предназначении Двинских камней. Наиболее часто указываются следующие причины создания надписей на них:

• Надписи на камнях высечены в память (в благодарность Богу) успешной доставки строительных материалов на стругах по Двине из Инфлянт . Автором этой версии является М. Стрыйковский . Действительно, в начале XII века в Полоцке было развёрнуто масштабное строительство, и были построены: монастырь и церковь святых Бориса и Глеба , Спасо-Ефросиниевский монастырь и храм Святого Спаса на Полоте. Но, по мнению других историков, кирпич, известь и прочие материалы добывались и производились в самом Полоцке и его окрестностях, и не было никакой необходимости в столь дальней транспортировке их по Двине .
• Камни являлись пограничными знаками и обозначали границу Полоцкого княжества . Автором этой версии является К. П. Тышкевич . Однако другие историки отмечают, что камни находились преимущественно в русле Западной Двины на протяжении практически всего её течения, но граница Полоцкого княжества никогда по руслу Двины на таком большом расстоянии не проходила . В своих исследованиях А. Г. Киркор справедливо замечает: «При Борисе эти камни пограничного значения не могли иметь никакого, потому что они лежали внутри страны, а не на рубеже» .
• Камни были ранее священными камнями на капищах у язычников , а крест и надписи вытёсывались на них при христианизации населения. По-видимому, первым высказал эту мысль генерал Е. Ф. Канкрин в своей переписке с графом Н. П. Румянцевым по поводу недавно открытых Рогволодова камня и Двинских камней . Действительно, практика «крещения» языческих священных камней путём нанесения на них христианских символов или использования их для строительства храмов — довольно распространённое явление. В качестве примеров в других регионах можно привести строительство часовни на Конь-камне , а также попытку использовать Синий камень для строительства церкви.
• Надписи на камни были нанесены в голодные годы в надежде на урожай. Автором этой версии является Б. А. Рыбаков . По его мнению, голодный 1127 год сподвиг полоцкого князя Бориса Всеславича «крестить» ряд камней в надежде на получение помощи Божией в виде хорошего урожая хлеба. История повторилась в 1171 году, когда после голодной зимы его сын, Рогволод Борисович , припомнив обряд, проведённый отцом, освятил ещё один камень . Здесь следует заметить, что одно из распространённых названий у некоторых Борисовых камней — «Борис-хлебник».

Расположение камней

См. также

• Священные камни

Примечания

Литература

Ссылки

• на сайте
• на сайте