Колычев, Николай Владимирович
- 1 year ago
- 0
- 0
Никола́й Влади́мирович Скобли́н ( 9 июня 1893 , Нежин — 1937 или 1938 ) — русский военачальник, участник Первой мировой и гражданской войн.
Участник Белого движения . Начальник Корниловской дивизии с 14 (27) октября 1919 года (в возрасте 26 лет и тем самым — самый молодой начальник дивизии среди белогвардейцев). Генерал-майор (26 марта 1920) . В 1937 году исчез и заочно обвинялся в сотрудничестве с советскими спецслужбами.
По происхождению дворянин, родился 9 июня 1893 года в городе Нежине Черниговской губернии .
Историк Волков отмечает, что его отец Владимир Скоблин был коллежским асессором , но на фотографии Скоблина с отцом перед отправкой на фронт последний в военном мундире с погонами подполковника, то есть он был военным, и с чином не 8-го, а более высокого 7-го класса.
Поступил в Чугуевское военное училище . В 1914 году в связи с началом войны досрочно выпущен из училища с присвоением звания прапорщик. Участник Первой мировой войны . В марте 1915 года — прапорщик 126-го пехотного Рыльского полка , младший офицер 3-й роты . В ноябре 1915 года назначается командиром роты. 30 декабря 1915 года, будучи в чине подпоручика, был награждён орденом Святого Георгия 4-й степени
За мужество и храбрость, проявленные им 7-го июня 1915 года в бою с австрийцами у с.с. Сновидова и Космержин, где он под сильным действительным ружейным, пулемётным и артиллерийским огнём, примером личной храбрости ободрял своих нижних чинов и энергично увлекал их за собою вперёд, быстрым ударом в штыки вверенной ему роты взял с боя 2 пулемёта и содействовал взятию в плен батальона австрийцев с офицерами.
В 1916 году получил за проявленную храбрость золотое Георгиевское оружие . Дважды был ранен.
В 1917 году — штабс-капитан , командир 12-й роты, добровольно вступил в 1-й Ударный отряд (переименованный в Корниловский ударный отряд как получивший именное шефство генерала Л. Г. Корнилова ), командир 2-го батальона.
В Добровольческой армии с самого её основания . В конце 1917 — начале 1918 года — капитан , продолжил службу в Корниловском ударном полку под командой Генерального штаба подполковника М. О. Неженцева . Первопоходник .
В боевой обстановке последовательно прошел все командирские должности — командир роты, командир батальона, помощник командира полка. В ноябре 1918 года во время Второго Кубанского похода произведен в полковники и назначен командиром Корниловского ударного полка. В наступлении на Москву в октябре 1919 года назначен командиром Корниловской ударной бригады , а после взятия Орла — и развернутой на её основе Корниловской ударной дивизии . При начавшемся наступлении Красной армии предлагал собрать Ударную Корниловскую дивизию в кулак и решительным контрударом остановить противника, но его предложение не было принято командованием .
Командовал дивизией и при отступлении, как признавали противники — оказывая местами упорное сопротивление , вплоть до Новороссийска .
Личные качества — храбрость, выдержка, хладнокровие, общительность .
В Русской армии генерала П. Н. Врангеля — также начальник Корниловской ударной дивизии . 26 марта 1920 года в возрасте 26 лет был произведён «за особые отличия» в генерал-майоры — самый молодой командир дивизии у белогвардейцев. Не имея полноценного военного образования, отличался в боях тактической смекалкой, был мастером оборонительных боев, с задатками оперативно-стратегического таланта . Известный генерал Слащев характеризовал его как способного офицера, хорошего полкового командира, «но не выше».
Весной 1920 года в Крыму познакомился с Н. В. Плевицкой , которая давала концерты для чинов его дивизии.
Дважды был ранен, командуя дивизией в Северно-Таврийской операции . 16 октября ст. ст. в тяжелом бою под Верхним Рогачиком во главе Корниловского конного дивизиона контратаковал красную кавалерию, что позволило отступающей Корниловской дивизии оторваться от преследователей. Сам Скоблин в этой атаке получил два пулевых ранения .
Находился в госпитале и не командовал дивизией при обороне Перекопа . 29 октября был назначен комендантом по погрузке войск в Севастополе. Вместе со своими частями покинул Россию.
В Галлиполийском лагере — командир Корниловского ударного полка , сформированного из малочисленных частей одноимённой дивизии.
Переехал с полком в Болгарию, где в 1927 году генералом бароном П. Н. Врангелем был отрешён от командования полком, так как отправившись по гастролям со своей женой певицей Н. В. Плевицкой , в том числе и в Америку, мало стал уделять времени своей части. В 1929 году, после смерти Врангеля, был восстановлен во главе объединения чинов Корниловского ударного полка генералом Кутеповым в Париже .
В 1936 году в Париже при его поддержке вышла книга Критского «Корниловский ударный полк», о которой в приказе по полку Скоблин отметил, что книга посвящена памяти погибших товарищей и отвечает моральному долгу, который корниловцы несут перед историей .
В рассказе писателя Дамаскина, признававшего, что никаких документальных подтверждений его версии нет, в 1930 или 1931 году Скоблин был завербован своим бывшим однополчанином агентом ГПУ НКВД РСФСР и получил кличку «Фермер» .
Вербовка белых офицеров происходила по уже знакомому сменовеховскому образцу :
Россия в опасности, иностранцы хотят поделить её между собой. Были мы с вами в Белой армии, а в общем-то воевали на пользу Англии и Франции. Теперь французы укрывают у себя белых, надеясь ещё раз использовать их против России. Мы же 70 процентов офицеров генерального штаба, создали Красную армию, укрепили её и выгнали из России интервентов. Знаю вас как способного офицера. Вы должны работать с нами. Нам вы очень нужны …
27 февраля 1935 года Скоблин в окрестностях Парижа попал в автокатастрофу, получив травмы ключицы и лопатки средней тяжести .
По «мемуарам» В. Шелленберга , якобы именно Скоблин передал К. Янке и Р. Гейдриху некие «документы» о возможном союзе генералитетов вермахта и РККА и заговоре против Сталина, которые позднее (согласно рассказам того же Шелленберга) будто бы послужили основанием для возбуждения « дела Тухачевского ». Шелленберг писал:
«…мы так и поступили, и названный русский моментально вылетел в Москву и возвратился в сопровождении личного посланника Сталина, предъявившего специальные полномочия от имени Ежова. Сталин запрашивал, в какую сумму мы оцениваем собранный материал. Ни Гитлер, ни Гейдрих не помышляли о финансовой стороне дела. Однако, не подав виду, Гейдрих запросил три миллиона рублей золотом, которые эмиссар Сталина выплатил сразу после самого беглого просмотра документов» .
Советский разведчик Л. Треппер в своих мемуарах также писал, что Скоблин по заданию НКВД подбросил в СД к Р. Гейдриху ложные материалы о том, что маршал Тухачевский якобы готовит заговор против И. В. Сталина и Советской власти и хочет сделать военный переворот . Эта фальшивка вернулась к Сталину готовым компрометирующим материалом. (См. Дело маршалов )
Выполняя советское задание, в сентябре 1937 года участвовал в похищении председателя РОВСа генерала Е. К. Миллера [ неавторитетный источник ] .
В рассекреченном к 1993 году деле Е. К. Миллера хранится письмо Н. В. Скоблина, написанное, вероятно, на казённой даче в Болшево, куда его после бегства из Парижа определили на поднадзорное жительство, и адресовано его начальнику по НКВД, советскому резиденту в Париже. [ неавторитетный источник ] :
11 ноября 37. Дорогой товарищ Стах! Пользуясь случаем, посылаю Вам письмо и прошу принять, хотя и запоздалое, но самое сердечное поздравление с юбилейным праздником 20-летия нашего Советского Союза. Сердце мое сейчас наполнено особой гордостью, ибо в настоящий момент я весь, целиком, принадлежу Советскому Союзу, и нет у меня той раздвоенности, которая была до 22 сентября (день похищения генерала Миллера). Сейчас я имею полную свободу говорить всем о моем Великом Вожде Товарище Сталине и о моей Родине — Советском Союзе… Сейчас я тверд, силен и спокоен и верю, что Товарищ Сталин не бросит человека…
По другой версии, после разоблачения и попытки сдать его французской полиции Скоблин бежал, укрылся в советском посольстве в Париже или на одной из парижских явок ИНО НКВД .
Дальнейшая судьба Скоблина остаётся неясной, выдвигаются различные предположения касательно обстоятельств его исчезновения и гибели.
Официальные представители Советского Союза никогда не признавали ответственности за убийство генерала Скоблина. После распада СССР в прессе появилось несколько версий его гибели, каждая из которых противоречила иным. По сообщению П. А. Судоплатова Скоблин бежал из Парижа в Испанию (где в это время шла гражданская война ), где погиб не то в 1937, не то в 1938 году при бомбёжке франкистской авиацией Барселоны .
По версии Дж. Костелло и О. Царёва, генерал Скоблин был убит сотрудниками НКВД А. М. Орловым , Я. И. Серебрянским и Н. И. Эйтингоном через несколько дней после его разоблачения в качестве агента советских спецслужб соратниками похищенного генерала Миллера. Скоблин якобы был нелегально вывезен из Франции на специально для этого зафрахтованном агентами НКВД легкомоторном самолёте, направлявшемся в Испанию; во время перелёта зарезан на его борту, а труп выброшен с высоты в море . План операции по ликвидации Скоблина был предварительно согласован с руководством НКВД в Москве: его утвердил начальник ИНО НКВД А. А. Слуцкий по согласованию со Сталиным . Отправленная в парижскую резидентуру НКВД шифротелеграмма Слуцкого гласила: « Париж. Шведу и Яше. Лично. Ваш план принимается. Хозяин просит, чтобы всё прошло чисто, а у жены „Тринадцатого“ создалось впечатление, что с ним всё в порядке и он дома » .
Согласно ещё одной версии, Скоблин умер в 1938 году .
Измена генерала Скоблина потрясла всю Белую эмиграцию , ликвидацией её последствий [ уточнить ] занимались многие эмигранты, в частности, М. И. Бояринцев .
В связи с выдвинутыми в прессе обвинениями против Скоблина в приказе по РОВС было отмечено, что « блестящее прошлое генерал-майора Скоблина в Добровольческой, а потом в Русской армии несомненно и достаточно известно » .
Историк С. Т. Минаков приводит такую характеристику Скоблина: « Проявлял холодную жестокость с пленными, был честолюбив, но в то же время изобретательный тактик, всегда выводил корниловцев из обречённых ситуаций, человек большой личной храбрости » .
Жена — певица Надежда Плевицкая . После того, как Скоблин исчез, её арестовало французское Второе бюро (контрразведка) и обвинило в сотрудничестве с НКВД. Она умерла 1 октября 1940 года в Центральной тюрьме французского города Ренн, уже в период германской оккупации. Судьбе Плевицкой посвящены рассказ Владимира Набокова «Помощник режиссёра» и фильм Эрика Ромера « Тройной агент » .
Осенью 1930 года во Францию был направлен агент ИНО Пётр Георгиевич Ковальский с задачей завербовать Скоблина и Плевицкую. Он был однополчанином и другом Скоблина с 1917 года, когда они вместе служили в ударном батальоне. У Ковальского было «вербовочное» письмо от брата Скоблина. Он провёл несколько бесед с супругами — вместе и по отдельности. В результате они согласились работать на советскую разведку, в чём и дали соответствующие расписки 10 сентября 1930 года, а затем вторично 21 января 1931 года. Скоблин и Плевицкая получили клички «Фермер» и «Фермерша» и обещание разведки выплачивать им по двести долларов ежемесячно.<…> Скоблин и Плевицкая дали согласие искренне, так как разговор с ними произошёл вовремя, после их крупных финансовых неудач, и, кроме того, дал Плевицкой надежду воскресить свою славу при возвращении в Россию. от 18 октября 2012 на Wayback Machine