В подтверждение этому предположению можно было бы, как мне кажется, привести название одной из семи областей Утии, а именно «Аранрот». В таком случае у Страбона речь могла бы идти о городе Араниака в стране утиев-албанов.

Следовательно, как об этом уже говорилось, мы имеем основание полагать, что при албанском храме имелось прорицалище, куда от населения поступали вопросы к божеству; ответы на них давались «богоодержимыми», которые являлись также толкователями разных примет, связанных с вещанием. Такие оракулы, как говорилось выше, имелись при многих-храмах в Малой Азии; такое прорицалище имелось при армянском храме в Армавире и на территории албанов-утиев, в городе Араниака (Анариака), как об этом рассказывает Страбон, добавляющий, что прорицание здесь производилось в состоянии сна.

The south-eastern group was comprised of the provinces of Otene or Uti, Arts’akh, Caspiane or P’aytakaran, and, between the last two and west of them, Siunia or Siunik'; the south-western group contained the provinces of Tayk' and of Upper Armenia.

What do we know of the native population of these regions — Arc’ax and Utik — prior to the Armenian conquest? Unfortunately, not very much. Greek, Roman, and Armenian authors together provide us with the names of several peoples living there, however — Utians, in Otene , Mycians, Caspians, Gargarians, Sakasenians, Gelians, Sodians, Lupenians, Balas[ak]anians, Parsians and Parrasians — and these names are sufficient to tell us that, whatever their origin, they were certainly not Armenian. Moreover, although certain Iranian peoples must have settled here during the long period of Persian and Median rule, most of the natives were not even Indo-Europeans.

Bordering on Media, Cappadocia, and Assyria, the Armenians settled, according to classical sources (beginning with Herodotus and Xenophon), in the east Anatolian mountains along the Araxes (Aras) river and around Mt. Ararat, Lake Van, Lake Rezaiyeh, and the upper courses of the Euphrates and Tigris; they extended as far north as the Cyrus (Kur) river. To that region they seem to have immigrated only about the 7th century B.C.

На основании доступных письменных источников и топографических и археологических сведений было сделано заключение, что остатки города следует искать на холмах у реки Хаченагет, где цепь Арцахских гор переходит в низменности и где, в древние времена, земли, лежащие между юго-западом и юго-востоком, разделяли провинции Великой Армении Арцах и Утик.

В соответствии с данными историка VII века Себеоса, на этих землях располагались Тигранакерт, являвшийся частью Утика, и аван Тигранакерт, принадлежавший Арцаху.

Оригинальный текст (англ.)

The available written sources and topographical and archaeological investigations give basis to the assumptions that the ruins of this settlement should be searched in the lower hills of the Khachenaget river, where the Artsakh mountain range rolls into the plains with accented depressions and where, in ancient times, the lands which lay between the south west and south east used to separate the Artsakh and Outik provinces of Greater Armenia. This was the territory, according to 7th century historian Sebeos, where Tigranakert lay, which was a part of Outik, and Tigranakert Avan, which beloned to Artsakh.

Это он сообщил и марзпану Чора Себухту, «который не стал выжидать в краях Чора, а сосредоточил все множество своих войск и спешно перешел большую реку, именуемую Кур, и встретился [с Варданом] близ границ Иберии, против города Халхал, который был зимней ставкой царей Албании».

Из последних слов можно было бы заключить, что переговоры с хонами после обращения к ним Вахана происходили на территории Албании, неподалёку от поля сражения, быть может в городе Халхал, «зимней резиденции албанских царей», и что вел с ними переговоры Вардан Мамиконян со своими союзниками.

The Princes of Otene were the dynasts of the greater part of the province of that name, on the Albanian frontier of Great Armenia and were traditionally descended from Hayk and, accordingly, immemorially dynastic. In 363, the Prince of Otene severed his feudal ties with the King of Great Armenia and passed to the sphere of Albania, where his dynasty remained until A.D. 922, when the last Prince, Moses of Otene, was blinded by Ashot II, Bagratid King of Armenia, and Otene was annexed.

Из этого текста мы узнаем, что в ходе борьбы Персии с Арменией Урнайр отнял у Армении ряд областей, теперь ей возвращенных, что до этого граница между Арменией и Албанией проходила по Куре, которая теперь была восстановлена, но, правда, ненадолго, так как после раздела Армении в 387 г. граница снова переместилась. В 387 г. имел место раздел Армении между римлянами и персами,2 а в 428 г. прекратилась династия Аршакидов в восточной части Армении. Источники ничего не сообщают об Албании в этот период, хотя все вышеизложенные события не могли не отразиться на её судьбах. Из сопоставления данных в армянских источниках можно заключить, что после 387 г. албанским царям удалось присоединить к своим владениям области Арцах (Карабах) и Утик.3 Таким образом, в V в. пределы Албанского царства расширились: в него входило и правобережье Куры, от Хунаракерта до впадения Аракса в Куру, включая древние области Шакашен, Утик, Арцах и область города Пайтакарана.

Внутренний строй стран Закавказья оставался без изменения до середины V в., несмотря на то, что в результате договора 387 г. Армения оказалась разделённой между Ираном и Римом, Лазика была признана сферой влияния Рима, а Картли и Албания должны были подчиниться Ирану.

В обеих частях страны остались цари из армянского рода Аршакуни. В римской части царская власть была вскоре (391 г.) упразднена, в иранской она была ликвидирована по просьбе армянской знати в 428 г. По условиям римско-иранского договора некоторые восточные области Армянского царства (приблизительно территория нынешней Республики Азербайджан к юго-западу от Куры) были переданы албанским царям, очевидно, за их услуги шахам.

Впрочем, о терминах «албанский», «Албания» для IX-Х вв. следует сказать особо. В эту пору они уже были, скорее, историческими. Значительная часть албанского (разноязычного) населения на правобережье Куры была арменизирована (процесс этот начался ещё в древности, но особенно активным был, по-видимому, именно в VII—IX вв.). Источники ещё фиксируют албанский (аранский) язык в округе Бердаа в Х в., но затем упоминания о нём исчезают. Пестрое в этническом плане население левобережней Албании в это время все больше переходит на персидский язык. Главным образом это относится к городам Арана и Ширвана, как стали в IX-Х вв. именоваться два главные области на территории Азербайджана. Что касается сельского населения, то оно, по-видимому, в основном сохраняло ещё долгое время свои старые языки, родственные современным дагестанским, прежде всего лезгинскому.
Из двух областей лишь одна, западная, сохранила старое название Аран (то есть Албания), но она не была идентична прежнему Албанскому царству. Поражение Бабека и хуррамитов не остановило борьбы против Халифата Закавказье. Но центрами её стали Армения и Грузия. Впрочем, в последней древняя столица Тбилиси, где обитало много мусульман (персов и арабов), слишком тесно была связана с Халифатом и не была включена в эту борьбу.

В то же время Арцах и Утик образовали в конце V в. отдельное княжество Араншахиков и в VII в. вошли в подчинение персидской династии Михранидов. В этот период название «Албания» закрепилось только за правобережьем и утратило былую связь с этническими албанами.

Область Арцах была уже арменизирована в IV—V вв., а значительная часть области Утик к VI в. Равнинные части области Утик ещё продолжали сохранять свои этнические особенности, хотя и были затронуты общим процессом арменизации

Моисей Каганкатваци в своей «Истории Агванка» в основном описывает судьбы небольшого зависимого феодального владения, осколка когда-то существовавщего на Кавказе крупного государства. Естественно, что сведения Моисея Каганкатваци об Агвании не могут быть источником наших сведении о древней Албании. Агвания находилась даже не на территории древней Албании, а на территории Армении

Автор, уроженец сел. Каланкатуйк в области Утик, был по происхождению либо утийцем (албаном), писавшим на армянском языке, либо армянином, что весьма возможно, так как в этот период Арцах и большая часть Утика были уже арменизованы.

The journey of Ashot II to Constantinople in 921 and the conclusion of a Byzantine-Armenian alliance was the culmination of the efforts (1). After a splendid reception, Ashot returned to Armenia accompanied by an imperial army. In reprisal for this alliance, Yusuf, back in Azerbaijan, set up the king’s first cousin, Ashot of Bagaran and Koghb, as an anti-king; and a civil war began. Only at the price of a humiliating peace with his father’s murdered was Ashot II able to stop the war. Triumphant in the end over this and other instances of insubordination, he directed his efforts to increasing the power and prestige of the Crown. The royal domain was enlarged with the annexation of northern border lands (Samshvilde, Gardman, Otene); and to assert his suzerainty over the other Caucasian kings he assumed, c. 922, the title of King of Kings.

To the north of the Bagratid lands and Gardman lay the great canton of Oudi, part of which was a province of the Bagratids' ruled by governors whom they appointed

Царь Ашот (сын Смбата) пошел к своему тестю великому ишхану Сааку и, взяв его со всем его войском, направился в гавар Ути, чтобы покорить жестокий мятеж Мовсеса, которого он сам же назначил ишханом и повелителем диких племен того гавара Ути.

На албанском, то есть удинском (утийском), языке продолжало говорить население равнинной части области Утик (ныне равнинный Карабах) и в эпоху арабского владычества. Арабские историки и географы называют этот язык «арранским», а область Утик — Арраном, то есть Албанией в узком смысле слова.