Па́вел I Петро́вич ( 20 сентября [ 1 октября ] 1754 , Санкт-Петербург — ночь с 11 марта на 12 [24] марта 1801 , Санкт-Петербург ) — император Всероссийский с 6 (17) ноября 1796 года, великий магистр Мальтийского ордена с 29 ноября ( 10 декабря ) 1798 года . Представитель династии Гольштейн-Готторп-Романовых .

Сын Екатерины II и Петра III . Внук Анны , дочери Петра Великого .

Объявленный наследником отца в конце 1761 г., после свержения и смерти Петра III в июне 1762 г. малолетний Павел не вступил на престол, занятый в результате переворота его матерью Екатериной, наследником которой продолжал оставаться. Отстранённый при её жизни от государственных дел, Павел наследовал матери в ноябре 1796 года, объявив новый закон о престолонаследии только по мужской линии, действовавший до конца Российской империи.

Павел отменил ряд правительственных мер, введённых Екатериной, подверг опале часть близких ей деятелей и вернул из заключения и ссылки некоторых арестованных при ней. На протяжении короткого царствования Павел активно участвовал в коалиции против революционной Франции, ввёл различные меры, связанные с поддержанием порядка, дисциплины и усилением личной власти императора, предпринял ряд шагов, связанных с улучшением положения крепостных крестьян, солдат и матросов. Импульсивный прямой характер императора и его решения создали ему немало личных врагов. Во время исполнения заговора высшей знати об отстранении государя Павла I от престола(о котором был осведомлён его сын-наследник Александр), в ходе возникшей физической борьбы с пьяными заговорщиками Павел I был убит 11 марта 1801 г.; смерть его официально была приписана естественным причинам, а заговорщики не были сурово наказаны.

Оценка Павла среди современников и историографов неоднозначна и провоцировала на различные стереотипы, от святого и «царя-рыцаря» до «безумного тирана».

Наследник

Рождение

Его Императорское Высочество Государь Великий князь Павел Петрович родился 20 сентября ( 1 октября ) 1754 года в Петербурге, в Летнем дворце Елизаветы Петровны построенном Б. Ф. Растрелли (впоследствии этот деревянный на каменных погребах дворец по приказу Павла I будет снесён, а на его месте выстроят Михайловский замок , в котором император и будет убит в ночь с 11 на 12 (24) марта 1801 года ).

Роды принимала личная придворная акушерка цесаревны Екатерины Алексеевны голландка Адриана Шаар . При родах присутствовали его двоюродная бабушка — императрица Елизавета Петровна , отец — великий князь Пётр Фёдорович и братья Шуваловы . Ребёнок был крещён 25 сентября ( 6 октября ) духовником императрицы Елизаветы Петровны протоиереем Фёдором Дубянским .

По случаю рождения продолжателя династии состоялся пушечный салют (101 пушечный выстрел с Петропавловской крепости), императрица Елизавета издала манифест 7 октября 1754 г. о рождении великого князя Павла, который начинался словами: «Всемогущему Господу Богу благодарение!» Это событие нашло отражение в одах , написанных стихотворцами того времени. Была отчеканена и специальная медаль в честь рождения Павла. На медали — женщина, олицетворяющая Россию, готовится принять в свои руки новорожденного цесаревича, сидящего на подушке. В облаке — гений со скипетром в руке и со звездой над головой. Латинская надпись на медали гласила «Вожделенный пришёл».

После крестин при дворе начался ряд торжественных праздников по поводу рождения Павла: балы, маскарады, фейерверки, они длились около года

Императрица Елизавета Петровна приказала окружить внучатого племянника штатом нянек и лучшими, по её представлениям, учителями, а мать и отец были отстранены от воспитания своего ребёнка. Имя Павел при крещении было дано ему по велению императрицы.

На попечении Елизаветы Петровны Павел воспитывался в крайне тепличных условиях. Его мать Екатерина сетовала о гиперопеке, которой окружили младенца: "…он лежал в чрезвычайно жаркой комнате, во фланелевых пеленках, в кроватке, обитой мехом черных лисиц. После я сама много раз видела его таким образом укутанного, пот тек с лица его и по всему телу, вследствие чего когда вырос, то простужался и заболевал от малейшего ветра. … Один раз он из колыбели выпал, так что никто того не слыхал. "

«…Павел при одном взгляде на неё (императрицу Елизавету Петровну) приходил в испуг и трясся всем телом». «Нервы мальчика расстроились до того, что он прятался от страха под стол, когда сильно прихлопнут дверьми».

В три года у Павла появилась сестричка, которую назвали в честь бабушки Анной . Состоялся салют из 101 залпа и Ломоносов написал ей оду. Девочка через год скончалась от болезни и мальчик остался один.

Несмотря на внешнее сходство Павла с отцом, впоследствии при дворе упорно ходили слухи, что ребёнок был зачат Екатериной от своего первого фаворита, Сергея Салтыкова , знаменитого в своё время красавца. Слухи подпитывало то обстоятельство, что Павел появился на свет через десять лет брака Петра и Екатерины, когда многие уверились в бесплодности этого союза (свет на 10-летнюю бездетность брака Екатерина проливает в своих мемуарах, в которых намекает, что до хирургической операции её муж страдал от фимоза ) .

Воспитание

Первым воспитателем Павла стал близкий к Шуваловым дипломат Фёдор Дмитриевич Бехтеев , одержимый духом уставов, чётких приказаний и военной дисциплиной, сравнимой с муштрой. Императрица Елизавета Петровна наказала «воспитаннику „женского терема“ внушить, что тот — будущий мужчина и Царь..».

Бехтеев сразу же принялся учить Павла читать по-русски и по-французски по весьма оригинальной азбуке. На русских солдатиках он нарисовал кириллические буквы, а на французских — латинские и быстро научил великого князя чтению и арифметике при помощи игрушечных солдатиков и складной крепости. Кроме того, Бехтеев при занятиях с Павлом сажал рядом за стол взрослых людей из дворцовой прислуги, приказывая им притворяться неграмотными.

Чтобы развить интерес мальчика к чтению, Бехтеев печатал небольшую газету, где под рубрикой «Из Петербурга» сообщалось обо всех поступках и прегрешениях великого князя Павла Петровича, причем уверял его, что эти ведомости рассылаются по всей Европе, так что он должен сам читать их, если желает знать, что о нём пишут.

Ф. Бехтеев подарил царевичу огромную карту Российского государства с надписью: «Здесь видишь, государь, наследство, что славные твои деды победами распространяли». Мальчику приходилось вставать на стул для её рассматривания целиком. При Бехтееве был напечатан первый, специально составленный для пятилетнего Павла учебник «Краткое понятие о физике для употребления Его Императорского Высочества Государя великого князя Павла Петровича» (С.-Петербург, 1760).

В 1760 году Елизавета Петровна заменила тяжело заболевшего и вскоре умершего главного наставника, предписав следующему наставнику основные параметры обучения в своей особой инструкции . Им стал по её выбору Никита Иванович Панин . Это был 42-летний человек, обладавший обширными познаниями и разделявший идеи Просвещения . Ещё в 1747 году он был назначен послом в Данию, но уже через несколько месяцев перемещён в Стокгольм, где и пробыл 12 лет.

За время своего пребывания в Швеции Панин, по отзывам современников, проникся симпатиями к конституционному строю. Панин предполагал возможность введения в России конституционной монархии по шведскому образцу и позднее подготовил свой проект об этом.

Никита Панин обозначил весьма обширный круг тем и предметов, в которых, по его мнению, должен был разбираться цесаревич . Возможно, именно в соответствии с его рекомендациями был назначен ряд «учителей-предметников». Среди них были митрополит Платон ( Закон Божий ), Семён Порошин ( естественная история ), Гранже ( танцы ), композитор Винченцо Манфредини (игра на клавесине и теория музыки, позднее композитор даже посвятил цесаревичу Павлу свою книгу «Regole armoniche о sieno precetti ragionati» — «Правила гармонические или мелодические» Венеция, 1775) и другие.

Начавшись ещё во времена Елизаветы Петровны, занятия не прекращались ни в краткое правление Петра III, ни при Екатерине II.

Когда Павлу исполнилось 7 лет, умерла императрица Елизавета Петровна, и он получил возможность постоянно общаться с родителями. Но, став государем и будучи очень занят государственными делами и музыкальной деятельностью, Петр III мало уделял внимания сыну. Лишь однажды он забрёл на урок сына и, выслушав его ответ на вопрос учителя, воскликнул не без гордости: «Я вижу, этот плутишка знает предметы лучше нас». В знак своего благоволения он тут же пожаловал Павла званием капрала гвардии.

Среди гостей, часто посещавших царевича, был целый ряд образованнейших людей того времени, например, ближайший сподвижник Екатерины, русский философ-энциклопедист, писатель, поэт, переводчик, композитор, живописец, сенатор и действительный тайный советник Григорий Теплов .

Основной деятельностью Г. Н. Теплова была секретарская работа при дворе, так как он блистательно владел пером и словом. Пользуясь своей близостью к правящей чете, он прославился своей безнравственностью. «Признан всеми за коварнейшего обманщика целого государства, впрочем, очень ловкий, вкрадчивый, корыстолюбивый, гибкий, из-за денег на все дела себя употреблять позволяющий» — так охарактеризовал Теплова посол Австрии в России граф Мерси д’Арженто .

В 1757 году Теплов, считавший себя большим музыкантом, обратился к прекрасному скрипачу и музыканту — великому князю Петру Федоровичу(который собирал итальянские скрипки и альты работы больших мастеров, а историограф двора Якоб Штелин даже писал о котором так: «Петр хочет выписать из Падуи в Петербург старика Тартини , к школе которого он причисляет и себя») с просьбой позволить ему участвовать в оперных постановках очень популярного придворного театра великого князя в Ораниенбауме. Петр не позволил, так как профессиональный уровень музыкантов и актёров в Ораниенбаумском театре был чрезвычайно высок, и любителю Теплову там делать было нечего. Теплов был оскорблен и нагрубил великому князю, за что подвергся аресту в крепости, из которой его вытащил через две недели гетман Разумовский, бывший начальником Теплова.

Такой же отказ по творческим соображениям получил и Фёдор Григорьевич Волков — актёр, режиссёр. Приехав в Москву в 1752 году со своим театром из Ярославля, он понравился императрице Елизавете и получил приглашение остаться и работать режиссёром придворной театральной труппы царицы в Петербурге. Ораниенбаумская опера великого князя была в эти годы чрезвычайно популярной, а Волков очень тщеславным. Возможно он воспринимал Великого князя как своего прямого конкурента по сцене, а может, просто хотел прибрать Ораниенбаумский театр к рукам. Факт состоит в том, что Великий князь Пётр Фёдора Волкова к своему театру не подпустил и Волков ему этого простить не смог. Он открыто порочил Петровские постановки и самого Петра. Весь двор знал о ненависти Волкова к Великому князю.

Как современными исследователями, так и современниками событий во время переворота 1762 года неоднократно высказывалось предположение, что именно Теплову было поручено физически уничтожить императора Петра III, отца Павла. Вряд ли Теплову было поручено задушить императора. Человек он был крайне нежный, сложения хрупкого, женственного. Не убить Петра своими руками, а уговорить убийцу убить самого царя  — вот была задача Теплова. И судя по всему он с этой тонкой работой справился. .

Именно эти два гражданских лица – Теплов и Волков были с какой-то особой целью включены в отряд гвардейцев под командой Орлова, охранявших отрекшегося Петра III в Ропше.

Учитывая все эти факторы, предположение, что непосредственным убийцей Петра был актёр Фёдор Волков, кажется вполне правомерным. Немецкий историк Е. Пальмер, впервые обосновавшая эту версию, пишет: «Участие в трагедии Петра актёра Волкова придает всей драме Шекспировскую глубину». .

Волков с той поры имел особые отношения с новой императрицей Екатериной, мог входить к ней в любое время, а через три года он внезапно скончался ещё довольно молодым.

Как минимум двое среди воспитателей маленького Павла – Панин и Теплов были непосредственно причастны к заговору против его убитого отца.

Один из младших наставников Павла, Семён Порошин , вёл дневник (1764—1765 гг.), ставший впоследствии ценным историческим источником по истории двора и для изучения личности цесаревича .

Одиннадцати лет от роду наследник уже проявлял свою нервность или «раздражительную слабость», то есть слишком сильно реагировал на различные раздражения; эта особенность его нервной организации была подмечена Порошиным в своём дневнике 05.Х.1765: «его высочество ночью бредит? Сие почти всякую ночь с ним случается; и так говорит явственно, как бы наяву иногда по-русски, иногда по-французски. Если в день был весел и доволен, то изволит говорить спокойно и весело; если в день какие противности случались, то и сквозь сна говорит угрюмо… … У его высочества ужасная привычка, чтобы спешить во всем: спешить вставать, спешить кушать, спешить опочивать ложиться».

Общение Павла со сверстниками было достаточно ограничено. До личных контактов с ним допускались лишь дети лучших фамилий ( Куракины , Строгановы ). Особенно близок к нему был князь Александр Куракин .

Если мальчик по каким-то причинам ложился спать позже 10 часов вечера, то его утром не трогали, давая выспаться. Когда наследник просыпался и понимал, что «проспал», он сердился: «Встал в почти половине восьмого и нахмурился, что поздно»; «Встал в 8-м часов. Сердился, что проспал и кричал на камердинера, для чего не разбудил» (27 апреля 1765 г.). Потом, когда Великий князь Павел вырос, современники в один голос подчеркивали его пунктуальность и работоспособность с самого раннего утра.

Павел был провозглашён государем цесаревичем и великим князем, законным наследником Всероссийского престола 28 июня ( 9 июля ) 1762 года в возрасте семи с половиной лет, в день отречения его отца — императора Петра III.

Наследника учили истории, географии, арифметике, Закону Божию, астрономии, иностранным языкам (французскому, немецкому, латинскому, итальянскому), русскому языку, рисованию, фехтованию, танцам и игре на клавесине. В программе обучения не было ничего, имеющего отношения к военному делу, что не помешало Павлу им увлечься. Заметив это, Екатерина присвоила 8-летнему мальчику звание генерал-адмирала и организовала его военно-морское обучение.

За полгода до этого, 4 июля 1762 года, через несколько дней после отречения его отца — Петра III, и за два дня до его смерти, семилетний Павел стал полковником Преображенского полка, согласно петровской традиции. Примечательно, что его детские портреты в форме Преображенского полка неизвестны.

Его знакомили с трудами просветителей: Вольтера , Дидро , Монтескьё . К учёбе у Павла были неплохие способности, у него было развито воображение, в то же время он был неусидчив и нетерпелив, хотя и любил книги. Владел хорошо латынью, французским и немецким языками, любил математику и имел в ней особые успехи, разучивал танцы и воинские физические упражнения. В целом образование цесаревича было лучшим, какое можно было получить в то время.

Екатерина приобрела для сына в 1766 году гигантскую библиотеку в 36 тысяч томов из наследства академика Корфа .

Перевезённая позднее из Петербурга в Гатчину, она и стала основой гатчинской библиотеки великого князя Павла Петровича. Тяга к чтению у Павла I сохранялась с детства, чему способствовал уединённый образ жизни наследника престола.

Кроме того, имелась историческая литература, что говорит о сохраняющемся интересе Павла I к истории (например, девятнадцатитомный «Большой исторический словарь»), а также книги по военной тематике (особо стоит отметить книги по мореплаванию — Великий князь Павел Петрович с детства носил звание генерал-адмирала, высшее военно-морское звание в России XVIII—XIX вв.), Его наставниками в нелегкой флотской премудрости были генерал-интендант флота И. Л. Голенищев-Кутузов и генерал-фельдмаршал по флоту И. Г. Чернышев , сумевшие привить наследнику любовь к флоту, которую тот сохранил на всю жизнь. Наследник сопровождал императрицу в поездках по портам и военным гаваням, в Ревель, Кронштадт, посещал занятия в Морском кадетском корпусе, встречался с участниками морских сражений.

Уже в юные годы Павла стала занимать идея рыцарства . 23 февраля ( 6 марта ) 1765 года Порошин записал: «Читал я Его Высочеству Вертотову историю об ордене мальтийских кавалеров. Изволил он, потом, забавляться и, привязав к кавалерии своей флаг адмиральский, представлять себя кавалером Мальтийским . Представлял себя послом Мальтийским и говорил перед маленьким князем Куракиным речь»." .

Важную часть досуга Павла I ещё в детские годы составляла музыка. Павел очень неплохо играл на клавишных инструментах, пел французские песни и арии из итальянских опер, впоследствии он постоянно приобретал ноты и либретто опер для своей библиотеки, регулярно посещал придворные спектакли и концерты — музыка постоянно звучала при «малом дворе». Во времена юности Павла при русском дворе много лет работал в 1765—1768 годах придворным капельмейстером выдающийся композитор барокко — Бальдассаре Галуппи , — «Рафаэль в музыке» по выражению драматурга Карло Гальдони.

В 11 лет цесаревич перенес первую серьёзную болезнь, которая сопровождалась судорогами. Сохранить жизнь Павлу тогда удалось только путем операции на горле. Из-за болезни произошло сокращение нервов на лице цесаревича.

В 16 лет Павел заболел снова и очень тяжело, почти неделю находясь на грани жизни и смерти.

В результате этих болезней в последующем внешность Павла постепенно начала меняться в худшую сторону.

Достигнув совершеннолетия, великий князь по настоянию матери уступил 5 октября 1773 года свои права на отеческие владения в Шлезвиг-Гольштейнском герцогстве , к которым принадлежали города Киль , Апенраде, Ноймюнстер , датскому королю Кристиану VII , взамен графств Ольденбург и Дельменхорст в Северной Германии, от которых так же был вынужден отказаться 14 декабря того же года в пользу своего родственника, родного дяди его матери — герцога Фридриха Августа , любекского протестантского епископа .

Отношения с матерью — Екатериной II

Сразу после рождения Павел был отселён от матери. Его мать Екатерина могла видеть его очень редко и только с разрешения двоюродной бабушки императрицы Елизаветы Петровны . Когда Павлу было восемь лет, его мать, опираясь на гвардию, осуществила переворот , после которого отец Павла при не вполне выясненных обстоятельствах внезапно умер.

При вступлении на престол Екатерины войска присягали не только ей самой, но и наследнику Павлу Петровичу. Есть сведения, что в преддверии венчания на царство Екатерина дала письменное обязательство о передаче короны Павлу по достижении совершеннолетия, впоследствии уничтоженное ею. В действительности она не собиралась поступаться полнотой своей власти и делиться ею ни в 1762 году, ни позже, когда Павел повзрослел. Все недовольные Екатериной и её правлением в такой ситуации возлагали свои надежды на Павла как на единственного законного наследника престола.

И действительно, имя великого князя Павла Петровича использовалось бунтовщиками и недовольными правлением Екатерины.

В 1771 году восставшие ссыльные на Камчатке во главе с Морицом Августом Бенёвским присягнули Павлу как императору и привели к такой присяге всех жителей Большерецкого острога. Бенёвский и капитан Степанов от имени всех восставших написали, огласили и отправили в столицу «Объявление в Сенат», в котором говорилось о беззакониях, которые чинили в России императрица Екатерина, её двор и её фавориты. В «Объявлении» упоминалось о том, что «законный государь Павел Петрович» неправильно лишён престола, о бедствиях российского народа и несправедливости распределения общественных благ, о гнёте самодержавия и бюрократического строя, мешающего развитию ремёсел и торговли.

Данное «Объявление» — уникальное совместное политическое обвинение узурпаторши трона Екатерины от имени дворянства и простого народа. Генерал-прокурор, получив через много месяцев это «Объявление», по повелению Екатерины II собственноручно написал: «Сей пакет хранить в Тайной экспедиции и без докладу её величеству никому не распечатывать. Князь А. Вяземской». Степанов был помилован (в отличие от Бенёвского, ставшего королём Мадагаскара), но так и не узнал об этом до своей смерти в Макао, последовавшей вскоре после побега.

Во время чумного бунта в Москве в 1771 году восставшие москвичи также упоминали имя царевича Павла как настоящего владельца русского престола, связывая появление чумы с визитом в Москву двоюродного дяди Екатерины — принца Генриха , ещё одного немца, находящегося в поисках себе какого-нибудь престола.

Емельян Пугачёв , выдававший себя за «спасшегося за морем» царя Петра III, постоянно упоминал наследника как своего сына. В рядах мятежников были замечены голштинские знамёна ( настоящий царь Пётр III был первый представитель Гольштейн-Готторпской династии на российском престоле, а будущий император Павел I станет вторым. Петр Федорович , будучи голштинским герцогом, имел собственный военный отряд в Ораниенбауме, из 2000 вольнонаёмных солдат не только из Голштинии. Отряд финансировался герцогством и имел его знамена и форму. В день переворота Петр приказал им сдаться, во избежания кровопролития, поверив гарантиям стороны Екатерины. Отправленные ею домой на ветхих парусных судах, голштинцы почти все погибли на виду Ревеля во время разразившегося шторма, пока комендант порта ждал ответ на свой запрос в Петербург о разрешении оказать им помощь ).

Пугачёв в образе царя Петра III говорил, что после победы над правительством узурпаторши Екатерины сам «царствовать не желает и хлопочет только в пользу Павла Петровича». У него был детский портрет Павла. К этому портрету самозванец часто обращался при произнесении тостов. Откуда у Пугачёва появились голштинские знамёна и детский портрет Павла, осталось исторической загадкой.

Гораздо позже, в 1801 году Л. Беннигсен, участник заговора против императора, писал:

«Когда императрица проживала в Царском Селе в течение летнего сезона, Павел обыкновенно жил в Гатчине, где у него находился большой отряд войска. Он окружил себя стражей и пикетами; патрули постоянно охраняли дорогу в Царское Село, особенно ночью, чтобы воспрепятствовать какому-нибудь неожиданному предприятию. Он даже заранее определял маршрут, по которому он удалился бы с войсками своими в случае необходимости… Маршрут этот вёл в землю уральских казаков, откуда появился известный бунтовщик Пугачёв, который в 1772 и 1773 гг. сумел составить себе значительную партию, сначала среди самих казаков, уверив их, что он был Петр III, убежавший из тюрьмы, где его держали, ложно объявив о его смерти. Павел очень рассчитывал на добрый приём и преданность этих казаков».

«Легенда о Павле — „избавителе“ имела широкое распространение на Урале и в Сибири» (Покровский, 384).

Павел воспитывался как наследник престола, но чем старше он становился, тем дальше его держали от государственных дел. Императрица и её сын стали друг другу совершенно чужими людьми. Для Екатерины цесаревич был нежеланным сыном, рождённым от нелюбимого ею человека в угоду политике и государственным интересам, мало походившим внешне и по своим взглядам, предпочтениям, на свою мать. Екатерину не могло не раздажать это. Она называла войска Павла в Гатчине «батюшкиным войском» и не препятствовала распространению неприятных для сына слухов (если не распространяла их сама): о неуравновешенности и жестокости Павла; о том, что вовсе не Пётр III был его отцом, а её любовник Салтыков; что он вовсе ей не сын, что по приказу Елизаветы ей подложили другого ребёнка.

Екатерина намеренно ничем не ознаменовала наступившее совершеннолетие сына. Павел, ставший уже совершеннолетним, сам не мог жаловать должности, награды, чины. Люди, пользовавшиеся расположением Павла, часто попадали в немилость и опалу при дворе.

Считается, что во время приезда в Петербург в 1777 году двоюродного брата Екатерины — шведского короля Густава III , который был главой масонской ложи шведского устава , князь Куракин организовал тайную встречу, на которой в масоны был принят и престолонаследник .

Разрыв между Павлом и Екатериной наступил в мае 1783 года, после Большого европейского тура наследника. Тогда мать впервые пригласила почти тридцатилетнего сына для обсуждения внешнеполитических проблем (польский вопрос и присоединение Крыма). Нельзя исключать, что при этом произошёл откровенный обмен мнениями, который выявил полную противоположность взглядов.

После рождения у Павла старшего сына, наречённого Александром , Екатерина рассматривала возможность передачи захваченного престола любимому внуку в обход нелюбимого сына. Опасения Павла в таком развитии событий укрепляла ранняя женитьба Александра, после которой по традиции наследник считался совершеннолетним. Из письма Екатерины от 14 ( 25 ) августа 1792 года своему корреспонденту барону Гримму : «Сперва мой Александр женится, а там со временем и будет коронован со всевозможными церемониями, торжествами и народными празднествами». Торжества по случаю брака своего сына Павел I демонстративно проигнорировал .

Накануне смерти Екатерины некоторые придворные ждали обнародования манифеста об отстранении Павла, заключении его в эстляндском замке Лоде и провозглашении наследником Александра . Существовало мнение, что пока Павел I ждал ареста, манифест (завещание) Екатерины самолично уничтожил кабинет-секретарь Александр Безбородко , что позволило ему получить при новом императоре высший чин канцлера .

А вот среди простого народа и в армии, вопреки распространенному мнению, наследник был очень популярен, австрийский посол Лобковиц писал в Вену в 1775 году:

«Павел — кумир своего народа»

Личная жизнь

Первая женщина наследника и его внебрачный сын

Софья Черторыжская (в девичестве Ушакова)

Первой женщиной Павла принято считать фрейлину Екатерины II Софью Степановну Черторыжскую (в девичестве Ушакову) , дочь сначала новгородского, а затем петербургского губернатора и писателя Степана Фёдоровича Ушакова .

Как указывают историки, летом 1771 года юный шестнадцатилетний Павел неожиданно снова тяжело заболел. Болезнь Павла была настолько тяжелой, что окружающие опасались худшего. Пять недель, пока цесаревич лежал в постели, страну по-настоящему лихорадило. Ведь государство могло запросто потерять последнего законного представителя династии Гольштейн-Готторп-Романовых . Императрица Екатерина II и граф Никита Панин не отходили от больного, — и при этом опять поползли слухи о том, что если умрёт великий князь, наследником будет провозглашён сын Екатерины и Орлова Алексей Бобринский , официально не имевший никаких прав на престол.

Но как живой наследник, Павел был единственной гарантией власти Екатерины. Если бы цесаревича Павла не стало, все недруги императрицы, скорее всего, тут же этим воспользовались бы. Люди стали бы рассматривать Екатерину всего лишь как приезжую немецкую принцессу из захудалого рода, узурпировавшую власть в России.

Поскольку в России не было закона о престолонаследии и точно не определялся возраст совершеннолетия, было неясно, с какого момента Павла можно считать вышедшим из детства. Было при этом очевидно, что вряд ли удастся отложить этот момент надолго после его 18-го дня рождения в октябре 1772 года. Именно в этот период Екатерина испытывала особенную необходимость остерегаться попыток возвести его на престол К тому же, если бы у Павла родился сын, пусть даже и незаконнорожденный, это уже само по себе уже было бы выгодно для Екатерины. Если бы с Павлом что-то случилось, императрица смогла бы объявить наследником престола хотя бы побочного отпрыска Павла.

В этот момент после болезни Павла, когда у Екатерины II появились сомнения, «упрочит ли брак Цесаревича, вследствие слабости его здоровья, порядок престолонаследия в государстве, на Софию Степановну, сговорчивую бездетную молодую двадцатипятилетнюю вдову недавно умершего от чахотки генерал-майора Михаила Петровича Черторыжского, возложено было поручение испытать силу своих прелестей над сердцем великого князя» .

В 1772 году у неё родился сын Семён , которого императрица взяла к себе во дворец на воспитание, в отличие от Бобринского, и дала ему фамилию «Великий». Целых 5 лет, до рождения законного сына Павла — Александра, Семен Великий оставался гарантией власти для его царственной бабушки на случай внезапной кончины Павла. Мальчик ни в чем не нуждался и имел все самое лучшее. Но о том, кто его родители, Семену, конечно же, не говорили.

Вскоре после рождения сына Софья вышла вторым браком за графа Петра Кирилловича Разумовского , обер-камергера, второго сына гетмана, генерал-фельдмаршала, Президента Академии наук Разумовского Кирилла Григорьевича . Брак был счастливый, но бездетный.

Первый брак

В первый раз Павел женился 29 сентября 1773 года на великой княжне Наталье Алексеевне (1755—1776) , рождённой принцессой Августой Вильгельминой Луизой Гессен-Дармштадтской, дочерью ландграфа Гессен-Дармштадтского Людвига IX и Каролины Цвейбрюкен-Биркенфельдской .

Девочка воспитывалась под строгим присмотром матери, прозванной «великой ландграфиней», достойной и образованной женщины, в доме которой бывали Гёте , Гердер , Виланд и другие знаменитости того времени. Каролина активно переписывалась и с самим Фридрихом Великим .

Уже в юные годы её дочь Вильгельмина отличалась незаурядным умом, сильным характером и пылким темпераментом. Король Пруссии Фридрих II желал этого брака, он уговорил ландграфиню Каролину на поездку со всеми тремя дочерьми в Россию, убедив в важности этого будущего брака для Пруссии . Павел выбрал среднюю дочь — миниатюрную темноволосую Вильгельмину Августу Луизу.

Павел был очень доволен своей супругой, обожал её, даже боготворил. Но отношения со свекровью — императрицей Екатериной у великой княгини не сложились. Воспитанная в Европе в свободном духе, Наталья Алексеевна проявляла определённую самостоятельность в высказываниях, придерживаясь либеральных идей, и даже порой выступала за освобождение крестьян. Это явно не нравилось государыне. По свидетельству современников, великая княгиня была женщиной серьёзной и честолюбивой, с гордым сердцем и крутым нравом.

Через два с половиной года семейной жизни, 15 апреля 1776 года, принцесса умерла после многодневных мучений при первых родах. Плод также оказался мёртвым.

13 апреля хирург Тоди сделал операцию великой княгине по иссечению долго не выходившего замершего плода, оказавшегося уже давно мертвым. Как сообщала в письме к мужу статс-дама Натальи Алексеевны Е. М. Румянцева, «операцию сделали в присутствии Ея Величества и Его Высочества» .

Но операция опоздала, уже началась гангрена у роженицы и ещё через два дня новых мучений, соборовавшись и причастившись Святых тайн Великая княгиня Наталья Алексеевна скончалась.

Официальной причиной смерти принцессы было названо искривление позвоночника . По некоторым указаниям, в детстве она страдала горбатостью либо кривобокостью, мануальное вправление искривления позвоночника привело к перелому ребер или крестца, который отрицательно повлиял на роды.

Сама Екатерина Великая страдала в детстве той же болезнью и с 8 до 14 лет носила металлический корсет, который ей помог вылечиться от сколиоза, о чём она рассказывала своей подруге княгине Дашковой , оставившей мемуары на французском языке с описанием этой истории.

Через несколько минут после констатации смерти Екатерина II увезла убитого горем, едва живого сына-вдовца из Петербурга в Царское Село. Уже в день смерти Натальи Алексеевны она составила подробную записку о путешествии в России принцессы Вюртембергской, предполагаемой следующей супруги наследника.

Не желая затягивать новый брак Павла, императрица, видимо, указала объявить и небольшой срок траура по умершей — всего три месяца.

Объявленный траур не помешал Екатерине II отпраздновать через неделю в Царском Селе свой 47-й день рождения. В тот день — 21 апреля, была отслужена торжественная литургия, после которой «выпалено из 101-ой пушки по словесному приказанию, а в продолжение стола за здоровье пальбы не было». Тогда же придворные, несмотря на траур, облачились в «цветное платье»

В отличие от матери Павел был безутешен. Уже в день смерти медики пустили ему кровь, а затем наследник, при котором постоянно находился прусский принц Генрих , несколько дней находился в «невообразимой прострации». 16 апреля, на следующий день после смерти жены, Павел сообщал её отцу в Гессен, что «пребывал несколько дней» в лихорадке, которая так ослабила его, что он не смог лично подписать это письмо .

Ходили разговоры, что Екатерина, дабы утешить сына, показала ему обнаруженную в бумагах покойной любовную переписку Натальи Алексеевны с Андреем Разумовским, который вскоре после этого был отставлен от двора и подвергся опале. Павел не присутствовал ни на панихиде по умершей жене 23 апреля в Царском Селе, ни на её похоронах .

С двух часов дня 22 апреля был разрешен допуск к телу великой княгини «желающих отдать поклонение». 23 апреля князь Голицын сообщал: «При продолжении обыкновенных у тела церковных обрядов превеликое народа бывает стечение».

Массовое стечение народа на «поклонение» умершей великой княгини можно объяснить распространением среди простого люда различных толков и разговоров о причинах смерти Натальи Алексеевны. Корберон свидетельствовал: «Народ горько оплакивает её и ожесточается. В лавках приходится слышать такие замечания: „Молодые женщины умирают, а старые бабы живут“. К князю Орлову пришла толпа мужиков, чтобы узнать, достоверно ли известие о смерти великой княгини, получив утвердительной ответ, они горько заплакали…

В народе ходит молва, что причиною смерти великой княгини является то обстоятельство, что не служили молебнов о её здравии и что её лечили доктора, к тому же иностранные. В русском народе держится поверье, что при родах помогать женщине может только женщина и притом непременно русская. Это убеждение очень неблагоприятно для принца Генриха . Народ утверждает, что во время своего первого путешествия он привез в Москву чуму, а теперешний его приезд ставят в связь с кончиной великой княгини».

Церемония похорон великой княгини отличалась отсутствием подобающих в таких случаях торжественности и театральной пышности. Тот же Корберон заметил: «Я был неприятно поражен отсутствием погребальной пышности: как будто пожалели воздать ей должное по чести и, кажется, что сама смерть не смогла смягчить чувство зависти к ней, зародившейся в сердце лица более сильного».

26 апреля в 11 часов «изволила Ея Императорское Величество прибыть из Царского Села и прямо шествовать в церковь» к гробу. Присутствуя на церемонии похорон, императрица «пролила много слез и казалась быть крайне тронутою печальным сим происшествием»

Второй брак

В том же 1776 году году Павлу подобрали новую невесту — Софию-Доротею Вюртембергскую (1759—1828) , дочь Фридриха Евгения, герцога Вюртембергского . София-Доротея родилась 14 (25) октября 1759 года в Штеттинском замке (там же, где родилась и Екатерина II), где её отец (подобно отцу Екатерины) служил комендантом. Фридрих Великий самолично устроил встречу Павла со своей внучатой племянницей в Берлине .

Молодой вдовец, которому исполнилось всего лишь 22 года, был пленён высокой статной семнадцатилетней блондинкой с милым приятным лицом; на другой день он писал матери :

Я нашёл свою невесту такову, какову только желать мысленно себе мог: недурна собою, велика, стройна, застенчива, отвечает умно и расторопно. Что же касается до сердца ея, то имеет она его весьма чувствительное и нежное. Весьма проста в обращении, любит быть дома и упражняться чтением или музыкою.

Павел уже на третий день знакомства согласился на брак и ещё почти две недели Фридрих развлекал своего высокого гостя смотрами и манёврами, парадными спектаклями, дневными и ночными праздниками в Шарлоттенбурге , в берлинском Монбижу и потсдамском Сан-Суси и т. д. Лишь 25 июля 1776 года Павел покинул Потсдам и Берлин , восхищённый приемом короля и всем, им виденным в Пруссии .

Девушка уже была помолвлена с братом Натальи Алексеевны (первой жены Павла) — принцем Людвигом Гессенским , но ради русского царевича эту помолвку пришлось разорвать за отступные в 10 тысяч рублей пенсиона бывшему жениху. После принятия православия она стала именоваться Марией Фёдоровной.

Мария Федоровна с юности имела хобби, которое было для знатной девушки довольно необычно. Она любила не только очень хорошо рисовать, но и работать на токарном станке, вырезая на нём камеи с портретами Павла, Екатерины и других знакомых, активно раздаривала эти камеи, сделанные с большим художественным мастерством и талантом и ныне хранящиеся в Эрмитаже и других музеях мира.

Так же она искусно гравировала штампы для золотых медалей в честь коронации 1797 года и более поздних, в честь победителей Наполеона. Вытачивала она и детали для мебели, которую делала сама для павловского дворца. Став царевной, Мария Фёдоровна принципиально с утра до вечера носила только парадные платья. Так, в парадном платье, она стояла и у станка.

У Павла I и Марии Фёдоровны было 10 детей:

• • Александр I (12 (23) декабря 1777 — 19 ноября (1 декабря) 1825) — цесаревич, а затем Император Всероссийский с 12 ( 24 ) марта 1801 года;
  • Константин Павлович (27 апреля (8 мая) 1779 — 15 (27) июня 1831) — цесаревич (с 1799 года) и великий князь, наместник польский в Варшаве;
  • Александра Павловна (29 июля (9 августа) 1783 — 4 (16) марта 1801) — палатина венгерская;
  • Елена Павловна (13 (24) декабря 1784 — 12 (24) сентября 1803) — герцогиня Мекленбург-Шверинская (1799—1803);
  • Мария Павловна (4 (15) февраля 1786 — 11 (23) июня 1859) — великая герцогиня Саксен-Веймар-Эйзенахская;
  • Екатерина Павловна (10 (21) мая 1788 — 9 января 1819) — 2-я королева-консорт Вюртемберга;
  • Ольга Павловна (11 (22) июля 1792 — 15 (26) января 1795) — умерла в возрасте 2-х лет;
  • Анна Павловна (7 (18) января 1795 — 1 (13) марта 1865) — королева-консорт Нидерландов;
  • Николай I (25 июня (6 июля) 1796 — 18 февраля (2 марта) 1855) — Император Всероссийский с 14 ( 26 ) декабря 1825 года;
  • Михаил Павлович (28 января (8 февраля) 1798 — 28 августа (9 сентября) 1849) — генерал-фельдцейхмейстер Русской армии, основатель первого в России Артиллерийского училища.

На момент смерти в 1828 году супруги Павла императрицы Марии Федоровны у них было уже 50 прямых потомков — детей, внуков и правнуков.

Внебрачные дети Павла:

• Семён Афанасьевич Великий (1772 — 13 (24) августа 1794) — от Софьи Степановны Ушаковой (1746—1803);
• Марфа Павловна Мусина-Юрьева (1801 — 17 (29) сентября 1803) — от Мавры Исидоровны Юрьевой .

Литератор и мемуарист Н. И. Греч рассказывает об обстоятельствах рождения последнего ребёнка (по его словам, описанная бумага была отправлена Павлом I буквально накануне убийства императора ):

Здесь скажем в скобках, что последние роды императрицы Марии Федоровны (великим князем Михаилом Павловичем 28 января 1798 года) (были очень трудны, и медики объявили, что она едва ли перенесет другие, если б ей случилось забеременеть. … Решили промыслить ему любовниц нижнего этажа, и выбрали двух молодых, хорошеньких прачек с Придворного Прачешного Двора. Вскоре они забрюхатели. И вот князь Куракин препроводил к Обольянинову бумагу, в которой говорилось, что император призвал его, князя Александра Борисова сына Куракина к себе, объявил ему, что такие-то девы носят плоды трудов его, что таковые плоды имеют называться графами Мусиными-Юрьевыми, иметь по стольку-то тысяч душ, такой-то герб, такие-то права и пр. На случай рождения девочек также постановлялось, чем им быть и слыть. Разумеется, что все это кануло на дно .

Фаворитки

Екатерина Нелидова

Уже через пять лет после вступления Павла во второй брак, во время совместного полуторалетнего заграничного путешествия его внимание привлекла своим живым умом и подвижным весёлым характером камер-фрейлина его жены Екатерина Нелидова , «некрасивая маленькая брюнетка» . Её искренние и благородные суждения отвечали рыцарским устремлениям Павла в большей степени, чем «немецкая аккуратность и методичность» его жены, домовитой хозяйки Павловска.

Нелидова была маленькая брюнетка, с темными волосами, блестящими черными глазами, с лицом, исполненным выразительности. Она танцевала с необыкновенным изяществом и живостию, а разговор её, при совершенной скромности, отличался изумительным остроумием и блеском.

Со временем Нелидова, совершенно овладев умом и сердцем наследника, научилась им управлять. Она заявляла, что «сам Бог предназначил её» охранять Павла и руководить им для общего блага. Связь их была скорее нравственная, чем плотская; в сохранившейся переписке преобладают религиозно-мистические мотивы . Когда Мария Фёдоровна осознала истинный характер этой связи, то заключила с фавориткой «настоящий дружественный союз для блага любимого обеими человека» .

Через пятнадцать лет существования такого дружественного союза и после запрета семейной жизни императрице из-за смертельного риска новой беременности после тяжёлых родов в феврале 1798 года , Кутайсов, Ростопчин и другие недоброжелатели императрицы в том же году убедили Павла, что он всецело находится под опекой супруги и её камер-фрейлины, царствующих его именем. Ближайшая подруга Нелидовой, графиня , была тогда отослана императором от двора к месту службы её мужа в замок Лоде , куда за ней последовала и сама отвергнутая сорокалетняя бывшая фаворитка после 15 лет тесных дружеских отношений с Павлом.

Анна Лопухина

Ещё во время коронации Павла в 1797 году состоялось знакомство бывшего генерал-губернатора Вологды и Ярославля, «присутствующего» в московских департаментах Сената Петра Васильевича Лопухина с императором, которому он смог продемонстрировать свои деловые качества: осведомленность в государственных делах и законах, умение работать и опыт.

Его дочери — молодые барышни Лопухины, красивые брюнетки, заинтересовали московское общество и прибывший из Петербурга двор. В дни коронации на одном из балов Павел I обратил внимание на обеих юных красавиц, но отдал предпочтение старшей из сестер — Анне. Павлу I представили на балу в Москве уже двадцатилетнюю Анну Лопухину , как с юности влюблённой в него самого до безумия, что ещё больше усилило его интерес и чувство симпатии к ней.

Анна и Екатерина принадлежали к тому же дворянскому роду Лопухиных , что первая жена Петра I — Евдокия Лопухина .

Анна, по свидетельству современников, «имела очаровательную головку, с огненными черными глазами, черные как смоль волосы и брови, прелестный рот и ослепительной белизны зубы, чрезвычайно мягкое и доброе выражение лица. Немного портил её только неправильной формы нос».

Младшая Лопухина — Екатерина , которой было всего 14 лет, увлеклась уже женатым юным Великим князем Александром Павловичем и искала встреч с ним.

Это возбудило в Москве много разговоров, и чтобы прекратить их, Павел I выдал её в том же году за 32-х летнего гофмейстера Григория Александровича Демидова . Демидов был владелец знаменитой усадьбы Тайцы . Брак с одним из самых приближенных к Государю лиц, богачом и меценатом, обеспечили Екатерине Петровне прекрасное положение в петербургском обществе.

В 1798 году в связи с войсковыми манёврами император вновь приехал в Москву, где окончательно убедился в своих чувствах к Анне Петровне (последние крайне опасные роды императрицы сыном Михаилом случились 28 января (8 февраля) 1798, после которых врачи категорически запретили ей беременеть и следовательно вести обычную семейную жизнь с Павлом).

Император поручил Кутайсову вести переговоры с Лопухиными о приглашении их в Петербург. Узнав об этом, императрица написала Анне Петровне резкое письмо с настойчивым советом оставаться в Москве. Письмо это дошло до сведения Павла I и вызвало его негодование.

В августе 1798 г. Лопухин был переведён в столицу генерал-прокурором , с производством в действительные тайные советники . Павел способствовал переезду Лопухиных в Петербург и подарил семье дом на Дворцовой набережной, который срочно построили по его указанию.

Указом от 19 января 1799 г. «в воздаяние верности и усердие к службе» отец Анны получил княжеский титул и герб с девизом «Благодать» (перевод имени «Анна»), а месяц спустя (22 февраля) — также титул и преимущества светлейшего князя , единственного в России в то время. Ещё через месяц (11 марта) Павел I пожаловал ему придворную ливрею и староство Корсунь в Киевской губернии, а также дом на Дворцовой набережной .Чтобы заставать государя в хорошем расположении духа, Лопухин ездил во дворец с докладами в 6-м часу утра (обычно император Павел начинал свой рабочий день с 5 утра).

Историк Н. К. Шильдер считал отношения Павла и Анны чисто платоническими: как и любому рыцарю, Павлу нужна была дама сердца, которой он мог бы поклоняться.

Воодушевлённый рыцарскими чувствами к Анне, Павел I доходил до готовности не препятствовать её браку с человеком, которого она полюбит. Так, заподозрив нежное чувство с её стороны к своему ординарцу 17-летнему красавцу Александру Рибопьеру , император Павел хотел устроить её брак с ним , хотя его самого, раненного в руку и посадил в крепостную тюрьму за участие в запрещённой дуэли из-за Анны.

Через некоторое время Лопухина призналась Павлу I в любви к другу своего детства князю Павлу Гавриловичу Гагарину (1777—1850), находившемуся в Италии в армии Суворова (по свидетельству брата Анны Петровны, она открыла государю свою любовь, чтобы защититься от проявления слишком нежных чувств с его стороны). Павел I вызвал Гагарина из армии в Петербург, осыпал его наградами и устроил его брак с Лопухиной. Свадьба состоялась 8 февраля 1800 г. в присутствии императора и всего двора.

Чувства Павла I к княжне Гагариной не изменились и после её замужества. Он был искренне привязан к ней и считал её своим другом. Павел I открыто выказывал свое глубокое чувство к Анне Петровне: её именем назывались корабли («Благодать» — русский перевод еврейского имени Анна), её же имя красовалось на знаменах гвардии. Он был искренно привязан к княгине и, посещая её, «отдыхал от трудов правления». Только скромность и редкий такт облегчали непростое положение Анны Петровны в свете и при дворе.

Анна Петровна стала кавалерственной дамой ордена Святой Екатерины I класса и ордена Св. Иоанна Иерусалимского, который до неё имела лишь одна женщина — графиня Джулия Литта.

По-видимому, князь Гагарин женился только из расчёта, и после смерти Павла I отношения между мужем и женой совершенно испортились. Он плохо с ней обходился, заставил переписать на себя все её состояние, завёл любовницу.

5 февраля 1805 года Гагарина родила дочь по имени Александра, но вскоре, 25 апреля, красавица скончалась от чахотки . Через несколько недель умер и младенец . На могиле жены Гагарин велел высечь надпись: «В память моей супруге и благодетельнице». На что Н. И. Греч в своих «Записках» замечал: «Уж хоть бы промолчал» .

Жизнь в Павловске

По случаю рождения в семье Павла будущего наследника престола, ставшего позже императором Александром I, Екатерина II, став счастливой бабушкой, подарила его отцу, Павлу Петровичу, 362 десятины земель по берегам небольшой реки Славянки с деревнями и крестьянами. Новая усадьба всего в 4-х верстах от императорского Царского Села получила название села Павловского. На берегах Славянки появились сначала два деревянных великокняжеских дома: Паульлюст («Павлова утеха») и Мариенталь («Мариина долина»).

В 1779 году по приглашению Екатерины II в Россию приехал архитектор Чарльз Камерон. Шотландец по происхождению, он сформировался как мастер классической архитектуры в Италии, занимаясь обмерами античных памятников и изучением творчества великого итальянца XVI века Андреа Палладио. Екатерина II поручила Камерону начать работы по преобразованию усадьбы Павловская. За несколько лет Камерон превратил бывшие лесные охотничьи угодья в узкой и глубокой долине реки Славянка в прелестные картины пейзажного парка, среди которых, по его замыслу, появились постройки в классическом стиле: Колоннада Аполлона и Храм Дружбы.

Обо всем, что происходило в Павловске во время отсутствия хозяев, верный управляющий Карл Кюхельбекер рассказывал в своих письмах-донесениях. Так из этой переписки известно, что 25 мая 1782 года (в это время Павел и Мария Федоровна находились в Париже) был «заложен первый камень в основание Большого каменного дворца».

Уже лето 1784 года владельцы Павловска провели в новых покоях первого этажа. В том же году в Павловске появился итальянец Винченцо Бренна, приглашённый самим Павлом. Сначала Бренна являлся помощником Камерона, а с 1786 года он стал не только главным архитектором и декоратором Павловска, но и человеком весьма близким и преданным Павлу. Именно Бренна завершил отделку парадных залов Павловского дворца, умело включив предметы художественного убранства, привезенные из путешествия.

Позднее, когда в 1796 году при вступлении Павла на престол, Павловск приобрел значение императорской резиденции, Бренна расширил дворец, пристроив новые корпуса, в том числе Церковь, отделал новые залы для императорских приемов.

Совместная жизнь великокняжеской четы в Павловском имении оказалась не очень долгой. Вскоре они сначала отправились в полуторалетнюю поездку по Европе, а потом Екатерина по случаю рождения третьего ребёнка в семье и своей первой внучки Александры подарила великокняжеской чете уже готовую огромную недавно достроенную орловскую резиденцию в Гатчине, которая была гораздо больше и дальше отделена территориально от двора царицы и в которой великий князь весь год мог жить вполне самостоятельно и спокойно заниматься своими делами вдали от властной матери.

Гран-тур — Большое заграничное путешествие

Традиционным этапом, обыкновенно завершающим образование в Европе XVIII века, было заграничное путешествие по ведущим европейским государствам. Подобный вояж , растянувшийся на полтора года и 14 000 километров в конных экипажах был предпринят в 1781—1782 гг. молодым цесаревичем вместе с супругой после пяти лет брака, в котором уже родились двое мальчиков. Цесаревичу на время начала путешествия было уже 27 лет, а его жене — 22 года.

«Надо, — писал матери Великий князь Павел Петрович о своей планируемой поездке,- употребить все усилия, чтобы принести возможно больше пользы своему отечеству, а для этого надо приобретать познания, а не сидеть на одном месте, сложа руки».

Екатерина II придавала этому путешествию большое значение. Отправляя наследника в Европу она преследовала политические цели и стремилась продемонстрировать монаршим дворам просветительские тенденции и мощь своего правления. Согласно запискам Н. А. Саблукова были отданы «самые строгие приказания, дабы не щадить денег, чтобы сделать эту прогулку по Европе столь же блистательной, сколь интересной, при помощи влияния на дворы, которые им придется посетить» .

Путешествовали они инкогнито под именами графа и графини Северных (Du Nord-дю Нор) .

Императрица включила в программу посещения только те страны, которые считала союзниками или потенциальными друзьями России, не позволив сыну новый визит в любимую Пруссию и встречу в Берлине или Потсдаме со своим кумиром и двоюродным дедушкой его жены — королём Фридрихом II .

Продолжавшееся с 17 сентября 1781 по 20 ноября 1782 года частное путешествие графа и графини Северных, сопровождаемых небольшой свитой из 15 человек, прошло по традиционному маршруту: из Санкт-Петербурга через Польшу и Австрию до Вены, с длительным пребыванием в Италии и Франции, посещением знаменитых замков в долине Луары, через Бельгию и Голландию в герцогство Вюртембергское, где у родителей Марии Федоровны в замке Этюп около Монбельяра, расположенном в 40 милях от Базеля, они отдыхали в течение двух недель перед возвращением домой.

Выехавшего из России Павла Петровича в Вишневце , во время его проезда через Польшу, приветствовал польский король Станислав-Август . 6 ноября 1781 года путешественники прибыли в Троппау ( Чешская Силезия ). Здесь их встретили русский посланник при Венском дворе князь Дмитрий Михайлович Голицын и император Священной Римской империи Иосиф II . После ужина были даны спектакль и бал. Переночевав в доме графа Дмитревского, граф и графиня Северные отправились далее в путь в одной карете с императором.

Император Иосиф оказал исключительное влияние на Павла Петровича и образ его правления в дальнейшем.

После смерти своей матери-сопровительницы бывшей императрицы Марии-Терезии, случившейся в ноябре 1780 года, у Иосифа появилась возможность для выполнения широких преобразовательных замыслов и построения системы просвещённого абсолютизма.

Современник коронованного философа — Фридриха II Прусского Иосиф был одним из самых деятельных людей своего времени, который, не щадя ни себя ни других, совершенно изнурил себя работой.

Его бесчисленные путешествия были не триумфальными прогулками, а тяжёлым трудом добросовестного ревизора. Входя во всё самолично, он искренне верил в своё призвание вывести Австрию из отсталого состояния путём реформ, идущих сверху. Для этого нужно было, как он считал, прежде всего, усиление государственной власти, причём Иосиф следовал старой австрийской традиции укрепления внешнего и внутреннего могущества государства, бюрократической централизации, объединения разноплемённого состава монархии, попрания старинных вольностей феодального происхождения и подчинения церкви государству .

В виде корректива произволу он допустил, однако, гласное обсуждение текущих вопросов в печати и открытую критику действий монарха (закон о печати 11 июня 1781 года ).

Человеколюбивая деятельность его простиралась на всех обездоленных, начиная с притеснённого крестьянства, и кончая сиротами, больными, глухонемыми, незаконнорождёнными. Тем не менее, Иосиф был совершенно чужд сентиментальному и несколько отвлечённому благодушию чувствительного XVIII века. При малейшем сопротивлении он проявлял большую жестокость; во внешней политике он руководствовался только интересами и нуждами своего государства.

10 ноября 1781 года путешественники вместе с императором добрались до Вены где гостили 56 дней. Здесь Марию Федоровну ждали её мать и отец , прибывшие туда под именем графа и графини Гренингенских, а также сестра Елизавета и брат Фердинанд — с ними она позавтракала в саду .

В полдень состоялся торжественный въезд в Вену. Чета остановилась в императорском дворце Амалиенбург . Был дан семейный обед, на котором присутствовал Иосиф II . «После обеда заговорили о музыке. Император Австрийский и русский Великий князь сами по-любительски (dilettants de lualite) пропели арию из оперы Орфей и Альцеста». Вечером гости посетили представление в Национальном театре , где давали оперу Моцарта, причем сам молодой автор сидел за клавесином и управлял спектаклем.

На следующий день граф и графиня Северные принимали визиты послов и венской знати. Вечером при дворе был дан большой бал, на котором император и князь Голицын представляли иностранных послов и поверенных в делах своих держав Павлу Петровичу и Марии Федоровне.

В последующие дни своего пребывания в городе гости знакомились с различными венским учреждениями и достопримечательностями, участвовали в торжествах и приёмах.

Мария Фёдоровна очень неплохо играла на клавикорде (предшественнике фортепиано) и по прибытии в Вену заказала дополнительные уроки у Гайдна . Между тем австрийский император бился с ней об заклад, что двадцатипятилетний Моцарт выиграет состязание по исполнительскому мастерству, организованное в рождественский сочельник с римским маэстро пианистом-виртуозом тридцатилетним Муцио Клементи . Состязание окончилось вничью. Предположительно именно во время этого представления Гайдн впервые увидел (и услышал игру) Моцарта .

Русские гости также посетили пожилого великого музыкального новатора оперы Кристофа Виллибальда Глюка и его любимого венского ученика тридцатилетнего Антонио Сальери , затем присутствовали на трёх операх Глюка, причём немецкая версия знаменитой оперы « Ифигении в Тавриде » была заказана ему специально по случаю их приезда .

В Вене Павла пригласили посмотреть спектакль «Гамлет», но неожиданно исполнитель главной роли актёр Брокман отказался играть шекспировские творение. Свой отказ он объяснил своему императору Иосифу тем, что «В театре будут два Гамлета — один на сцене, другой — в зале». Действительно, сюжет спектакля во многом напоминал драматические события 1762 года в жизни царевича Павла. Повзрослев, он, также, как и датский принц, пытался разобраться в обстоятельствах гибели своего отца и роли матери в случившемся перевороте.

Император Иосиф щедро наградил 50-ю золотыми монетами артиста за проявленную внимательность, такт и мудрость, позволившие избежать щекотливой ситуации и бестактности по отношению к русскому наследнику.

Супруги посетили несколько государств Италийского полуострова. В Ватикане , они получили аудиенцию папы римского Пия VI , которому они привезли подарок императрицы - соболью шубу.

После месяца экскурсий, приёмов и визитов в Риме они отправились в Венецию, где удостоились большого триумфального въезда в город, регаты гандол, гала-обеда, балов и концертов в их честь.

Самый знаменитый венецианский композитор того времени, Бальдассаре Галуппи (по прозвищу Буранелло) (которого Павел уже знал лично, так как тот в 1765—1768 годах работал придворным капельмейстером в Петербурге, где сочинял оперы и православные песнопения) преподнёс Марии Фёдоровне шесть новых сонат для клавикорда (прототипа фортепиано), которым она очень хорошо владела . В их число вошли и его знаменитые «Larghetto» в 34 сонате и «Andante spiritoso» в девятой. Двадцать из всех своих 93 опер композитор написал на тексты выдающегося драматурга Карло Гольдони , который сказал как-то, что Галуппи «среди музыкантов то же, что Рафаэль среди художников».

В течение двух недель великокняжеская чета осматривала достопримечательности Венеции, знакомилась с местными и заезжими знаменитостями, посещала приемы и театры, наблюдала и участвовала в знаменитом карнавале.

В письмах Павла Петровича домой попадаются фразы, что все время пребывания в Венеции они почти не спали. Великий князь Павел, Мария Федоровна и вся их свита с большой радостью облачались в непременные атрибуты венецианского карнавала: бауты — черные накидки, скрывающие волосы, шляпы-треуголки и белые маски.

Позднее граф и графиня Северные посетили Францию. Очень большое впечатление на них произвело поместье принца Конде в Шантийи и тамошний тёплый приём принцем.

Шантийи стало образцом для создания парков гатчинского имения Павла, которое признано ЮНЕСКО памятником всемирно-исторического наследия как и само Шантийи.

В Париже гости провели целый месяц. Здесь к русскому царевичу обратился за помощью французский литератор, часовщик, эрудит, авантюрист и учитель музыки французских принцесс Бомарше . В первом варианте его комедии «Женитьба Фигаро» дело происходило во Франции. Несмотря на цензурное разрешение, постановка пьесы была запрещена лично королём Людовиком XVI. Бомарше переносит действие комедии в Испанию. Но условность испанских декораций была всем понятна и в последний момент король отменяет спектакль по пьесе, вновь ставя её под запрет.

Благодаря протекции графа Северного французский король согласился совместно с гостем прослушать чтение автором нового варианта пьесы. Оба знатных слушателя много смеялись, остались довольны прослушиванием и вскоре комедия получила всемирную славу. Таким образом крестным отцом знаменитого персонажа «Фигаро» явился Павел Петрович. Ирония судьбы в том, что в этой пьесе Бомарше является провозвестником революции, и овации, которые устраивались ему после представлений пьесы в театрах, доказывали, что французский народ это очень хорошо сознавал. «Женитьба Фигаро» выдержала 100 представлений подряд, и недаром сам Наполеон отзывался о ней: « …Это уже была революция в действии » .

Людовик XVI и Мария-Антуанетта оказали русским гостям такой восторженный и душевный прием, на какой только были способны. По итогам этого визита Мария-Антуанетта даже сказала своей первой камеристке Жанне Кампан, что «она осознала, насколько сложнее исполнять роль королевы в присутствии иностранных суверенов, нежели перед собственными придворными».

Со слов той же мадам Кампан, во время раута в Малом Трианоне беседа зашла настолько далеко, что цесаревич Павел Петрович рассказал своему сверстнику — Людовику XVI о «бесчеловечной политике русской царицы» по отношению к нему (окружила шпионами и удаляет всех сколько-нибудь преданных людей).

Все присутствующие при этом разговоре изумились. После чего король спросил цесаревича: «неужели в его свите нет ни одного человека, на которого он мог бы положиться?». На что погрустневший Павел ответил Людовику XVI: Он был бы изрядно раздосадован, если бы у него в свите ему оказался предан хотя бы пудель, ибо по приезде мать его велела утопить бы сего пуделя. Услышав эти слова Людовик XVI пришёл в ужас. Возникшую неловкую тишину прервала Мария-Антуанетта, она дипломатично перевела беседу в другое русло.

Весной 1782 года виолончелист-самоучка Герасим Лебедев — будущий первый русский индолог , а также лингвист и театральный деятель в местечке Этюп (родовом замке, где жила до брака будущая императрица Мария Фёдоровна), был представлен цесаревичу Павлу Петровичу и его жене Марии Фёдоровне , которые одобрили его намерение посетить Индию (в последние годы жизни Лебедев говорил даже о повелении Павла отправиться в эту поездку).

В качестве цели путешествия Герасим Степанович, первым из русских, указал изучение этой неизвестной страны (в том числе привлекавшей его как, по распространённому тогда мнению, прародина человечества ) и её языков, самообразование, принесение посильной пользы Отечеству ^{:91-93 :40-41 :350-351}

Две недели супруги провели в замке Этюп у родителей Марии Фёдоровны под Мёмпельгардом , бывшем то время германским городом, позднее аннексированным Францией в 1793 году и ставшим назваться Монбельяром. Здесь они узнали, что Мария Федоровна через два с половиной года после последних родов Константином снова забеременела и великокняжеская чета со свитой прервала большой тур и собралась ехать домой. Путешествие цесаревича всего продолжалось 428 дней; проехал он 13 115 вёрст(почти 14 000 километров) .

В свиту, согласно с пожеланиями Павла Петровича, были назначены:

• Фёдор Иванович фон Клингер (Friedrich Maximilian von Klinger) (1752—1831), адъютант, чтец и библиотекарь Павла Петровича, прибывший в Россию в составе свиты Марии Фёдоровны; немецкий поэт, драматург и романист, деятель немецкого литературного движения « Буря и натиск », название которого восходит к его одноимённой драме. Автор 23 драм и 14 романов. Друг детства и юности, литературный соратник (до 1776 года) великого немецкого поэта Иоганна Вольфганга фон Гёте. В Германии Фридрих Максимилиан фон Клингер стоит в одном ряду с Гете и Гердером как выдающийся немецкий писатель . В 1797—1801 годах — инспектор классов Сухопутного шляхетского кадетского корпуса в Санкт-Петербурге. По свидетельству учившегося в корпусе будущего композитора Николая Титова , часто говорил, что «русских надо меньше учить, а больше бить» . Умер и похоронен в Санкт-Петербурге. Когда известие о смерти фон Клингера дошло до Гёте, тот сказал: «Он был верным, твердым и крутым парнем, как никто другой. Раньше я тоже много мучился с ним, потому что он был таким могущественным гением, который на самом деле не знал, чего хочет»
• писатель, баснописец, музыкант и либреттист Франц Герман Лафермьер (François-Germain La Fermière) (1737—1796), библиотекарь, чтец и наставник Павла Петровича, преподаватель французского языка; личный секретарь Марии Федоровны.
• поэт и писатель, будущий президент Российской Академии наук Андрей Львович фон Николаи (Ludwig Heinrich Freiherr von Nicolay) (1737—1820); наставник с 1769 года великого князя Павла Петровича, друг детства Франца Германа Лафермьера, преподаватель логики Павлу Петровичу, затем секретарь Марии Фёдоровны. Будущий создатель парка Монрепо в Выборге. Во время пребывания в Вене Иосиф II пожаловал ему титул барона в один день с Иоганном Вольфгангом фон Гёте;

• фрейлины Марии Федоровны — смолянки первого выпуска Наталья Семёновна Борщова (1758—1843) и Екатерина Ивановна Нелидова (1756—1839), впоследствии фаворитка Павла I;

• 
  Екатерина Нелидова
• 
  Наталья Борщова

• генерал Николай Иванович Салтыков (1736—1816) и его супруга Наталья Владимировна (1736—1812); Салтыков давно был назначенный самой Екатериной смотритель и «гофмаршал» двора Павла и вместе с великим князем посетил в 1776 году Берлин, где состоялось обручение Павла с внучатой племянницей прусского короля принцессой Вюртембергской.

• подполковник Христофор Иванович Бенкендорф (1749—1823) и его супруга Юлиана Бенкендорф (1758—1797), она же баронесса Анна Юлианна Шеллинг фон Канштадт, подруга детства Марии Фёдоровны, вместе с ней прибывшая в Россию;

• князь Александр Борисович Куракин (1752—1818), друг детства великого князя Павла Петровича;

• камер-юнкер Фёдор Фёдорович Вадковский (1756—1806), друг детства великого князя Павла Петровича;

• капитан-лейтенант Сергей Иванович Плещеев (1752—1802), географ и переводчик, в путешествиях по службе забывший русский язык, друг Марии Федоровны, впоследствии ставший вице-адмиралом, масоном и розенкрейцером , ближайшим доверенным лицом великого князя Павла Петровича;
• князь Николай Борисович Юсупов (1750—1831), включен в свиту в качестве знатока искусств, коллекционера живописи и лица уже лично известного при европейских дворах благодаря своему пребыванию в Европе в 1774—1777 годах.

• лейб-медик профессор, член Академии Наук Карл Фёдорович Крузе (1727—1799);
• священник Андрей Афанасьевич Самборский (1732—1815), женатый на православной англичанке настоятель русской церкви в Лондоне в 1768—1780 годах и настоятель Софийского собора в Царском селе в 1780—1782, где удачно применил полученные в Англии знания по садоводству, огородничеству и садово-парковому искусству для планировки увеселительного и нравоучительного сада для маленького Александра, внука Екатерины. Личный духовник Павла Петровича и Марии Фёдоровны с 1782 года. Любопытно, что и по переселении в Россию из Англии священник не переставал ходить в светской одежде, стричь волосы на голове и брить бороду и усы, на что им было испрошено императорское разрешение. Пытался предложить реформировать всё сельское хозяйство в России по английскому образцу, что давало бы двухкратным прирост урожая, как он это сам показал на практике в своём хозяйстве.

Полуторалетний вояж в Европу в качестве сопровождающих графа и графини Северных, заложил основу достаточно долгой взаимной дружбы всех пятнадцати лиц разного возраста, входивших в свиту, а часть из них до конца жизни сохранят глубокую привязанность и любовь к самой великокняжеской чете.

Жизнь в Гатчине

После рождения в семье наследника третьего ребёнка—первой дочери, названной Александрой , и именно в связи с её рождением в 1783 году, Екатерина подарила сыну Гатчину , выкупленную у наследников недавно умершего графа Григория Орлова , своего бывшего фаворита.

Уехав из столицы в Гатчину, Павел завёл обычаи, резко отличные от петербургских.

Одно из первых по времени описаний Гатчины, уже по восшествии Павла на престол, принадлежит барону Бальтазару Кампенгаузену (СПб., 1797 г.):

«Внутренность дворца столь же свободна от упрёка в перегруженности роскошью, столько она отвечает внешнему его виду по вкусу и величественности. Настоящим своим устройством и отделкою она почти всецело обязана нынешним своим владельцам. Неоднократно нужно её осмотреть, чтобы иметь возможность её узнать и описать. … Всюду господствует величайшая чистота и нигде не встречается тех тёмных переходов, которые в столь многих дворцах производят отталкивающее впечатление».

Создавая в Гатчине подчиненный только ему и им воспитанный военный отряд , Павел, подражал Петру Великому, перед которым преклонялся. Судя по воспоминаниям современников, Павел открыто сравнивал впоследствии Гатчинские войска с «потешными» полками Петра, а своих офицеров — с его сподвижниками. Общеизвестно, что Петр I до прихода к власти создал два полка по иностранному образцу Семёновский и Преображенский.

Гатчинские войска принято характеризовать отрицательно — как грубых солдафонов, обученных лишь фрунту и шагистике . Сохранившиеся планы учений опровергают этот растиражированный стереотип. С 1793 по 1796 годы на учениях гатчинские войска под командованием цесаревича отрабатывали приёмы залпового огня и штыкового боя. Отрабатывалось взаимодействие различных родов войск при форсировании водных преград, проведении наступления и отступления, а также отражении морского десанта противника при его высадке на берег.

Проводились передвижения войск в ночное время. Большое значение придавалось действиям артиллерии. Малоизвестен факт, что Павел, хорошо зная математику, сам был очень хорошим артиллеристом. Именно на этой почве он близко подружился с командующим своей артиллерией Алексеем Аракчеевым , будущим реформатором русской артиллерии, прекрасно показавшей себя в Отечественной войне 1812 года.

Для гатчинской артиллерии в 1795—1796 годах проводились специально отдельные учения.

Полученный опыт лёг в основу военных преобразований и реформ Павла. Несмотря на малочисленность, к 1796 году гатчинские войска были одним из наиболее дисциплинированных и хорошо обученных подразделений русской армии.

Уже в Гатчине наследником престола осуществлялась политика облегчения тяжкой жизни крепостного крестьянства. Нормой стала двухдневная барщина как уже было в Малороссии в то время, крестьянам разрешалось заниматься промыслом в свободное от барщинных работ время, открывались бесплатные школы, училища (в частности для детей-инвалидов), госпитальный городок и богадельня «для слепых и голодных».

Великий князь и княгиня продолжали активно интересоваться и заниматься музыкой. Так, в 1787 году крупный итальянский композитор Доменико Чимароза получает приглашение из Петербурга стать придворным капельмейстером, где до него эту должность занимали Арайя , Сарти , Галуппи, Траэтта и другие иностранцы. В российской столице Чимароза пишет и ставит оперы-сериа «Дева солнца» и «Клеопатра», создает многочисленные вокальные, инструментальные и хоровые сочинения, дает уроки музыки жене наследника престола — Марии Федоровне и их детям Александру и Константину — будущему императору и его брату. А сам Великий князь Павел Петрович становится крестным отцом сына композитора, названного в честь него Паоло, и сама церемония крещения проходила в церкви Св. Екатерины в присутствии придворных и дипломатов .

Правление

По рассказам современников, император Павел обладал завидной работоспособностью. С 5 часов утра, он был уже на ногах и после короткой молитвы начинался прием докладов от различных чиновников, тех из них, кто опоздал или проспал, увольняли со службы.

Рабочий день императора нередко длился до 16 часов, так что Павел Петрович работал, как вол, исполняя крайне добросовестно должностные обязанности главы одного из могущественных государств Европы того времени. Балы, прогулки, охота и праздное времяпрепровождение были чужды этому государю. Отдыхом ему служили чтение, театр и музыка. А ежедневными прогулками в любую погоду — утренний двухчасовой развод караулов и вахт-парад различных гвардейских полков.

Внутренняя политика

Внутренняя политика для нового императора определялась согласно своим принципам, сформулированным им на бумаге ещё в молодости:

«Для меня не существует ни партий, ни интересов, кроме интересов государства, а при моем характере мне тяжело видеть, что дела идут вкривь и вкось и что причиною тому небрежность и личные виды. Я желаю лучше быть ненавидимым за правое дело, чем любимым за дело неправое.»

Император Павел I вступил на престол 6 ( 17 ) ноября 1796 года в возрасте 42 лет. 5 ( 16 ) апреля 1797 года, в первый день Пасхи , состоялась коронация нового императора . Это было первое в истории Российской империи совместное коронование императора и императрицы.

Поэт и сенатор Г. Р. Державин посвятил оду вступившему на престол императору Павлу:

По слову первому — покой,
По имени — ты дар наш первый,
Сын — по рождению — Минервы,
Сосуд избранный — ангел твой,
И ангел рифмой сочетаться
Лишь может с именем твоим.
Кого же должно дожидаться
Вещей с стеченьем таковым?
Кого? — конечно не инова,
Как сподвижника Петрова!

После вступления на престол император Павел, как и его прадед, решительно приступил к реформам, менявшим порядки и обычаи, заведённые при его матери. У части современников даже осталось впечатление, что некоторые решения принимались «назло» её памяти. Питая глубокое отвращение к радикальным революционным идеям, Павел I , тем не менее, вернул свободу вольнолюбивцам Радищеву , Новикову и всем польским пленным повстанцам с 1794 года (всего 87 человек), в том числе самому генералиссимусу Костюшко , а последнему разрешил под честное слово прекращения его дальнейшей борьбы с Россией выехать в Америку в американском военном мундире и даже выплатил ему огромную личную денежную компенсацию в 60 000 рублей, которую тот разделил поровну на всех своих товарищей по плену.

Кроме сабли Костюшко подарили кошель, вышитый императрицей бриллиантами, внутри которого был вексель ещё на 12000 рублей на дорожные расходы, вексель на 3000 рублей лично от императрицы и документ на получение ежегодной пенсии по 6000 рублей. На прощание, со словами обращёнными к своей свите: «Вот честный редкий человек» — Павел пожал Костюшко руку и поцеловал в лоб.

Через два года, 4 августа 1798 года, приглашённый Наполеоном в Париж для формирования польских легионов, Костюшко написал русскому императору, что не считает возможным выполнять присягу, данную под давлением, и возвратил пожалованные ему деньги. Спустя два месяца по приказу императора Павла во всех приходских церквях Западных губерний во время воскресной службы зачитывалось распоряжение, согласно которому в случае появления на российской земле Костюшко, тот должен был быть арестован .

Одновременно с погребением Екатерины прах Петра III был перенесён в императорскую усыпальницу — Петропавловский собор . На похоронной церемонии регалии убитого государя несли Алексей Орлов и другие подозреваемые участники цареубийства, а Павел Первый собственноручно произвёл обряд коронования останков отца, который не успел пройти коронацию в Москве при жизни до момента убийства. Современники отмечают, что получив приказ нести корону, семидесятилетний Орлов «зашел в темный угол и взрыд плакал. С трудом отыскали, а ещё с большим трудом убедили его взять корону в трепетавшие руки».

Ближайшей подруге Екатерины II — княгине Екатерине Дашковой , президенту Российской академии и Петербургской Академии наук, участнице заговора против царя Петра III и родной сестре его фаворитки Елизаветы Воронцовой было предписано удалиться в своё имение Троицкое и «предаться воспоминаниям о 1762 годе».

Павел I разрешил находившимся в опале при Екатерине князю Н. Н. Трубецкому и И. П. Тургеневу вернуться в Москву, причём последний был даже пожалован должностью директора Московского университета.

Отношение к смертной казни

Павел I на единственном судебном смертном приговоре, вынесенном при его правлении, наложил запретную резолюцию: «Смертной казни в России, Слава Богу, нет, и не мне еë вводить».

По свидетельству его современника — будущего генерал-прокурора П.X. Обольянинова: «Павел был много начитан, знал закон, как юрист, и при докладах вникал во все подробности и тонкости дела».

Улучшение положения крестьян

«Человек, — говорил Павел Петрович, — первое сокровище государства, и труд его — богатство; его нет, труд пропал, и земля пуста, а когда деревня не в добре, то и богатства нет. Сбережение государства — сбережение людей, сбережение людей — сбережение государства».

Взойдя на трон, Павел допустил крестьян к личной присяге императору. Это ясно давало понять, что теперь они не личная собственность землевладельца, а подданные самодержца.

Павел I приурочил издание Манифеста о трёхдневной барщине к собственной коронации в Москве 5 (16) апреля 1797 года, поставив его в один ряд с ключевыми законами своего царствования. Этим решением император, по мнению А. Г. Тартаковского, «доказал, какое исключительное государственное значение он ему [Манифесту] придавал, несомненно видя в нём документ программного характера для решения крестьянского вопроса в России» . Кроме того, крепостное крестьянство стало единственным сословием, получившим официальную милость императора в день коронации .

Павел Первый был первым из правителей России, кто попытался ослабить и ограничить рабство (крепостничество) в ней:

• Было запрещено разделять семьи рабов (крепостных крестьян) при их продаже помещиками и было запрещено продавать дворовых людей, а также продавать крепостных крестьян без земли.
• Манифестом о трёхдневной барщине Павел I запретил помещикам отправление барщины (эксплуатацию рабов) по воскресным дням, праздникам и более трёх дней в неделю. У рабов (крепостных крестьян) впервые появился свой свободный выходной день — воскресенье.

• Была отменена разорительная для крепостных крестьян хлебная повинность. По свидетельству русского агронома А. Т. Болотова, это произвело «благодетельные действия во всем государстве».
• Была прощена недоимка подушной подати на огромную сумму в 7 миллионов рублей — десятую часть годового бюджета империи.
• Началась льготная продажа соли — важнейшего и дефицитного пищевого ресурса в то время.
• Из государственных запасов стали продавать хлеб, чтобы сбить высокие цены на него. Эта мера привела к заметному падению цен на хлеб.
• В губерниях губернаторам было предписано наблюдать за отношением помещиков к рабам (крепостным крестьянам). В случае жестокого обращения с крепостными было предписано докладывать об этом императору.
• Указом от 19 ( 30 ) сентября 1797 года для крепостных крестьян отменена повинность держать лошадей для армии и давать продовольствие, вместо этого стали брать «по 15 копеек с души, надбавку к подушному окладу».
• Указом от 21 октября ( 1 ноября ) 1797 года было подтверждено право казённых (государственных) крестьян записываться в купечество и мещанство .

Отношение к Манифесту современников

Издание Манифеста о трёхдневной барщине приветствовали как старые екатерининские чиновники реформаторского толка ( Я. Е. Сиверс , А. А. Безбородко и др.), так и будущие реформаторы первой половины XIX века ( М. М. Сперанский , В. П. Кочубей , П. Д. Киселёв и др.). Сперанский назвал павловский Манифест замечательным для своего времени.

Закон воспели придворные поэты:

Крестьян на тяжку призрел долю,
На пот их с кровию воззрел,
Воззрел и дал им полну волю
Свободным в праздник быть от дел;
Рассек на части их недели,
Чтоб три дня барщину потели,
А три дня жали свой загон;
Детей и сирых бы кормили,
А в праздник слушать бы ходили
Святой божественный закон

— фрагмент «Оды государю императору Павлу Петровичу» С. В. Руссова , написанной к первой годовщине царствования Павла I

Представители иностранных держав увидели в нём начало крестьянских реформ (советник прусского посольства Вегенер, присутствовавший на коронации Павла I, где Манифест был впервые зачитан принародно, через две недели отписал своему руководству, что Манифест — «единственная вещь, которая произвела сенсацию», «закон, столь решительный в этом отношении и не существовавший доселе в России, позволяет рассматривать этот демарш императора как попытку подготовить низший класс нации к состоянию менее рабскому») .

За Манифест о трёхдневной барщине Павла искренне хвалили декабристы , отмечая стремление государя к справедливости ( Н. И. Тургенев ) , видя в нём «смелого реформатора» ( А. В. Поджио ) , пользовавшегося любовью простого народа ( М. А. Фонвизин ) .

Глухим ропотом и повсеместным бойкотом Манифест встретили консервативные дворянско-помещичьи круги (князь И. В. Лопухин и др.), считавшие его ненужным и вредным законом. Сенатор Лопухин впоследствии открыто предостерегал Александра I , «чтоб не возобновился Указ, разделяющий время работ крестьянских на себя и на помещиков, ограничивающий власть последних». «Хорошо, что (павловский закон) оставался как бы без исполнения», — писал Лопухин государю, потому что «в России ослабление связей подчинённости крестьян помещикам опаснее нашествия неприятельского» .

В Манифесте увидели надежду крестьянские массы. Они расценили его как закон, официально защищавший их интересы и облегчавший их тяжёлое положение, и пытались жаловаться на бойкотирование его норм помещиками.

Пророческой оказалась критика А. Н. Радищева , который в статье «Описание моего владения» (1801—1802) утверждал, что в ситуации неопределённости правового статуса крестьянина и помещика регламентация крестьянских повинностей изначально была и будет обречена на провал («на нынешнее время законоположение сие невеликое будет иметь действие, ибо состояние ни землевладельца, ни дворового не определено») .

Российский император, действительно, искренне желал облегчить тяжёлое положение простого народа, но при этом вовсе не хотел видеть крепостное крестьянство мощной и самостоятельной политической силой, так как последнее постоянно внушало ему мысли о потере трона. «Если будет реформа, придётся уйти» , — так недвусмысленно выразился Павел I, размышляя о возможных последствиях отмены крепостного права в письме супруге 3 июня 1798 года из Костромской губернии .

Восторженные встречи царя простым народом в Муроме и Костроме , искренние ликования провинциальных крестьян при виде своего государя, которыми Павел I , судя по его письму, был очень тронут ( «меня окружает … бесчисленный народ, непрерывно старающийся выразить свою безграничную любовь» ), так и не смогли переубедить его в главном. Император не был уверен, что сумеет сохранить всю полноту своей власти над огромными крестьянскими массами России в случае предоставления им реальных прав и свобод. Самим фактом издания Манифеста о трёхдневной барщине император уже решился на довольно рискованный шаг, фактически встав между помещиком и крепостным крестьянином, с целью регламентации нормы крестьянского труда.

Связь с народом и государственная почта

Принципиально важным было то, что Павел I признавал право каждого подданного на персональное обращение к верховной власти в поиске справедливости.

«ЗАКОН ОДИН ДЛЯ ВСЕХ И ВСЕ РАВНЫ ПЕРЕД НИМ». Павел I

Он ограничил действие указа Екатерины II от 22 августа 1767 года, запрещавшего жалобы рабов (крепостных крестьян) на помещиков. Так что самые бесправные и «безгласные» тоже могли теперь искать справедливости у императора. Историк А. Б. Каменский отмечает:

Именно в царствование Екатерины II крепостничество достигло высшей точки своего развития: помещики получили право ссылать своих крестьян на каторгу (1765) (то есть без суда) , крепостным запрещалось подавать жалобы на помещиков в «собственные руки», то есть непосредственно императрице (1767), и др. И хотя правительство устраивало показательные процессы над помещиками (например, «дело Салтычихи» — помещицы Московской губернии Д. Н. Салтыковой , крайне жестоко обращавшейся с крепостными крестьянами), власть дворян над крепостными была безгранична.

Историк М. А. Рахматуллин указывает о времени правления Екатерины:

В помещичьих имениях наказать крепостного розгами , батогами, плетьми , посадить в цепях и колодках на хлеб и воду было делом обыденным. К таким наказаниям прибегали учёный агроном А. Т. Болотов , и поэт Г. Р. Державин , и писатель и историк М. М. Щербатов , и многие другие образованнейшие люди эпохи, становясь, по существу, в один ряд с Салтычихой . И это являлось нормой .

Сразу после вступления на престол в ноябре 1796 года Павел I обустроил в Зимнем дворце специальное окно для приёма прошений. А уже в декабре у главных дворцовых ворот появился «непристрастный» жёлтый ящик, куда подданные царя стали класть просьбы, жалобы, рапорты (доносы), а затем некоторые злоумышленники даже стали специально класть карикатуры и пасквили на особу самого императора, чтобы вызвать его припадки гнева и он перестал вообще читать бумаги из ящика и убрал ящик.

Раз в несколько дней ящик приносили Павлу I, тот вскрывал его и вынимал корреспонденцию. Просматривал её сам — либо заставлял зачитывать вслух секретарей своей канцелярии. После чего, если требовалось, отправлял её в Сенат и губернские учреждения, где проводились расследования. Узнать об императорской резолюции по своему делу можно было в канцелярии. В течение только одного года поступило 3229 писем, на которые император ответил 854 указами и 1793 устными приказами.

Показателен указ императора, вышедший позже, в мае 1799 года:

«Утверждая престол наш на правосудии и милосердии, никогда не затворяли мы слуха и внимания нашего к истинным нуждам и правым жалобам верных наших подданных, напротив, отверзли все пути и способы, чтобы глас слабого, утесненного со всей верностию мог до нас проникнуть и получить в законах и повелениях наших скорую защиту».

С апреля 1797 года ответы монарха на прошения стали печататься в газетах — «Санкт-Петербургских ведомостях» и «Московских ведомостях». Эта обратная связь не просто корректировала общение Павла I с подданными, но и помогала проводить правовое просвещение. По мнению многих современников императора, ящик был благодеянием — помогал раскрывать преступления и информировал монарха о работе администрации. По сути, он служил дополнительным органом надзора за всем происходящим в империи. По-видимому, в последний раз его ставили в Павловске в начале августа 1798 года. Чаще всего императору писали дворяне и военные, затем купцы, мещане, духовенство. Редко поступали письма от крестьян и ещё реже — от крепостных.(прим. крепостные были практически поголовно безграмотны)

Возможно, в своём «ящичном» начинании император ориентировался на впечатлившие его итальянские каменные пасти львов (bocche di leone), установленные для прошений на фасадах учреждений в Венеции, Флоренции, Болонье и Сиене, которые по легенде захватывали сунутую в пасть руку с бумагой, если донос ложный. Ещё в 1781‒1782 годах Павел, тогда наследник престола, в ходе гранд-тура вместе с супругой детально изучал государственное управление в европейских странах.

Если император ездил по стране или по своим резиденциям, то ящик всегда путешествовал вместе с ним.

В 1781 году в империи насчитывалось 73 почтовых отделения, доступных для отправки писем. Через 20 лет, когда заканчивалось правление Павла I, их число возросло до 450.

Только через почти пятьдесят лет после ящика Павла появились первые почтовые ящики 13 декабря 1848 г. на петербургских улицах, известно, что они были темно-синего цвета. До того отправители носили свои послания на специальные приемные пункты при мелочных лавках (за прием и сохранность корреспонденции отвечали владельцы лавок), оттуда письма доставлялись на городскую почту и далее следовали к адресату.

А. Коцебу писал:

« Народ , — говорят, — был счастлив , его , — говорят, — никто не притеснял . Вельможи не смели обращаться с ним с обычною надменностью; они знали, что всякому возможно было писать прямо государю и что государь читал каждое письмо. Им было бы плохо, если бы до него дошло о какой-нибудь несправедливости; поэтому страх внушал им человеколюбие. Из 36 миллионов людей по крайней мере 33 миллиона имели повод благословлять императора , хотя и не все осознавали это».

Ухудшение положения дворянства

Ведя свою государственную деятельность император Павел придерживался по отношению ко всем своим подданным главного принципа:

«ЗАКОН ОДИН ДЛЯ ВСЕХ И ВСЕ РАВНЫ ПЕРЕД НИМ». Павел I

Поэтому он урезал исключительные для Европы чрезмерные вольности российского дворянства, данные ему Петром III. Отчасти и страхом перед новым дворцовым переворотом были обусловлены меры по ослаблению позиций дворянства в целом и гвардии в частности. Были у Павла с молодости и свои верные гатчинские войска, на которые он мог опереться при проведении реформ, в основном из флотских чинов, и несколько драгунских, гренадерских, артиллерийских рот при его дворе наследника в Гатчине.

• Дворян, уклоняющихся от гражданской и военной службы стране, Павел I приказал предавать суду. Император резко ограничил переход с военной службы на гражданскую. С 1799 г. вводился порядок перехода с военной службы на гражданскую только с разрешения Сената. Не служившим государству дворянам было запрещено участвовать в дворянских выборах и занимать выборные должности.
• 2 ( 13 ) января 1797 года Павел I отменил статью Жалованной грамоты , запрещавшую применять телесные наказания к дворянскому сословию . Были введены телесные наказания дворян за убийство, разбои, тяжёлые служебные преступления, а так же за разврат и пьянство на службе.
• Император Павел I Петрович за очень короткое время подтянул дисциплину и выгнал с государственной службы по подозрению в коррупции и казнокрадстве почти 20 тысяч чиновников и офицеров.
• 24 апреля ( 5 мая ) 1797 года Павел I лишил дворянство права предоставления коллективных жалоб государю, Сенату и губернаторам областей. Указом от 4 ( 15 ) мая 1797 года император запретил дворянам подавать коллективные прошения. Таким образом Павел I ограничил дворянские депутации и возможность подавать жалобы без персональной ответственности за ложный донос. Это стало возможно только с разрешения губернатора.
• Император указом от 15 ( 26 ) ноября 1797 года запретил допускать к участию в выборах дворян, уволенных со службы за проступки. Число избирателей было сокращено, и губернаторы получили право вмешиваться в выборы.
• Указом от 18 ( 29 ) декабря 1797 года дворян обязали платить налог для содержания органов местного самоуправления в губерниях. В 1799 году сумма налога была увеличена.
• В 1798 году Павел I запретил дворянам, прослужившим офицерами менее года, просить отставку.
• В 1799 году дворяне стали платить подать по 20 рублей «с души».
• Также в 1799 году упразднены губернские дворянские собрания .
• 23 августа ( 4 сентября ) 1800 года отменено право дворянских обществ выбирать заседателей в судебные органы.

Губернатор, сенатор, действительный тайный советник, масон Ф. П. Лубяновский вспоминал:

… нельзя было не заметить с первого шага в столице, как дрожь, и не от стужи только, словно эпидемия, всех равно пронимала… эта эпоха уже имела свои названия. Называли её, где так требовалось: торжественно и громогласно — возрождением; в приятельской беседе, осторожно, в полголоса — царством власти, силы и страха; в тайне между четырёх глаз — затмением свыше.

—

С другой стороны Е. С. Шумигорский писал:

«масса простого народа в несколько месяцев, получившая большее облегчение в тягостной своей доле, чем за всё царствование Екатерины, и солдаты, освободившиеся от гнёта произвольной командирской власти и почувствовавшие себя на „государственной службе“, с надеждой смотрели на будущее : их мало трогали „господские“ и „командирские“ тревоги».

В мемуарах и книгах по истории часто упоминают о десятках и тысячах сосланных в Сибирь в павловское время. На самом деле по документам того времени число сосланных не превышает всего десяти человек. Эти люди были сосланы в Сибирь за воинские и уголовные преступления: взятки, воровство в особо крупных размерах и прочие. Многие же из служащих, удалённых от двора и отправленных Павлом «в ссылку» или «в опалу» в свои имения, через несколько месяцев были возвращены им в столицу, и притом с повышением в чине.

Павел I и Суворов

Показательна история с известной ссылкой фельдмаршала Суворова:

Суворов открыто выступал против военных реформ императора Павла I в армии и продолжал воспитывать солдат по-своему. Он говорил: « Русские прусских всегда бивали, что ж тут перенять? », « Пудра не порох, букля не пушка, коса не тесак, и я не немец, а природный русак ».

Эти неисполнения монаршей воли вызывали частое раздражение и гнев императора, но лишь 6 февраля 1797 года по результатам проведённого императором смотра войск (и предшествующих финансовых ревизий) А. В. Суворов, вместе с пятью другими фельдмаршалами, наконец-то был уволен в отставку без права ношения мундира, а в конце марта он прибыл в своё имение « Губерния » у белорусского городка Кобрин . С ним последовали 19 уволенных со службы бывших офицеров его штаба, каждому из которых Суворов подарил по своей небольшой деревне с крепостными крестьянами.

По свидетельству мемуаристки графини В. Н. Головиной , в самый день такой долгожданной торжественной коронации 5 апреля 1797 года Павлу I поступил рапорт от генерал-лейтенанта, сенатора , действительного тайного советника М. П. Румянцева , который доносил, что Суворов в Кобрине « волнует умы и готовит бунт ». Государь распорядился немедленно Суворова оттуда выслать под надзор в собственное же его имение Кончанское ( Боровичский уезд , Новгородская губерния ) .

Арестованные соратники Суворова были посажены в Киевскую крепость, но после двух месяцев дознания отпущены по домам, поскольку никакой вины за ними установить не удалось(пытки при Павле не применялись и никто никого не оговорил). .

Поначалу условия содержания Суворова в Кончанском были весьма строгими — надзирателю было предписано находиться при графе неотлучно, перехватывать любую корреспонденцию, воспрещать какие-либо перемещения за пределами села и приём посетителей. Позднее, опальный жил в доме на отшибе со своим камердинером Прохором Ивановым и двумя отставными солдатами, часто общался со своими крестьянами- карелами на их языке. Множество православных карелов переселилось в эти земли с территорий, отошедших к Швеции по Столбовскому мирному договору 1617 года .

Помимо опалы и ссылки, Павел I дал ход множеству исковых дел против графа Суворова, первые из которых, связанные со снабжением войск во время польской кампании , были начаты ещё Екатериной II. Вместе с новыми гражданскими исками и результатами служебных ревизий сумма финансовых претензий к Суворову составила более 800 000 рублей и продолжала расти, по мере открытия новых обстоятельств.

1 февраля 1798 года князь Горчаков получил приказание ехать к Суворову и сообщить, что фельдмаршал может вернуться в Петербург. Однако Суворов продолжал вызывать недовольство Павла, по-прежнему постоянно публично подшучивая над новыми армейскими порядками. Вскоре Суворов изъявил желание вернуться обратно в Кончанское; надзор с него был снят, а переписка более не контролировалась. В начале сентября 1798 года к Суворову приехал старый сослуживец генерал-майор , отправленный Павлом I узнать мнение Суворова о том, как вести войну с французами в современных условиях (победы Наполеона вызвали обеспокоенность русского двора). Суворов продиктовал девять правил ведения войны, отражавшие наступательную стратегию полководца .

Несмотря на это и подобные посещения и свободу перемещений, в селе здоровье Суворова ухудшилось, усилилась скука и раздражительность, и он принял решение удалиться в монастырь.

В декабре 1798 года он написал прошение императору и 6 февраля 1799 года в Кончанское приехал флигель-адъютант Толбухин привезя Суворову письмо императора:

Собравшийся за пару часов Суворов стремительно прибыл в Петербург, где по свидетельству очевидца этого момента А.Рибопьера упал императору прямо в ноги. Такой приём вывел Государя из терпения и тот сам поднял его и осыпал Суворова милостями и ласкою. Он собственноручно надел на графа Мальтийскую рыцарскую бриллиантовую цепь ордена Св. Иоанна Иерусалимского и знак Большого креста.

Когда Павел I вручил под командование фельдмаршала свою реформированную им самим за два с половиной года, новую переэкипированную в тёплую форму армию с перевооружённой отлаженной артиллерией, Суворов воскликнул: «Боже, спаси царя!». На что император Павел возразил: «Тебе спасать царей!» От Государя фельдмаршал побежал в большую придворную церковь и долгое время лежал там перед алтарём.

А всего через полгода, в июле 1799 года, когда русско-австрийскими войсками под командованием А. В. Суворова были освобождены крепости Алессандрия и Мантуя , указом сардинского короля Карла Эммануила IV от 12 ( 23 ) июня 1799 года главнокомандующий союзной русско-австрийской армией фельдмаршал граф Александр Васильевич Суворов-Рымникский возведён, по праву первородства, в княжеское достоинство с титулом « Кузен короля » и Гранд Сардинского королевства и получил чин Великого маршала войск пьемонтских. Высочайшим рескриптом Павла I от 2 ( 13 ) августа 1799 года дозволено ему принять означенные титулы и пользоваться ими в России.

Император Павел был чрезвычайно рад, что его подданный, предводитель русско-австрийских войск, сделался предметом такого внимания и отличий, что высказал это в любезном рескрипте на имя Сардинского короля, благодаря его за великодушную оценку заслуг Суворова и русской армии. И самому Суворову Павел выразил по этому поводу своё благоволение. Дозволив принять отличия, пожалованные Карлом Эммануилом, Государь написал:

Именным Высочайшим указом от 8 ( 19 ) августа 1799 года генерал-фельдмаршал граф Александр Васильевич Суворов-Рымникский возведён, с нисходящим его потомством, в княжеское Российской империи достоинство с титулом князя Италийского и повелено ему именоваться впредь князем Италийским графом Суворовым-Рымникским .

24 августа ( 4 сентября ) 1799 года император Павел I повелел, чтобы Суворову оказывались почести « …подобно отдаваемым особе Его Императорского Величества ».

Описывая отношение современников к победам Суворова в Итальянском походе, Петрушевский приводит следующие факты:

После раскрытия очередного заговора военных в июле 1798 года в Смоленске и Дорогобуже, так называемого Канальского цеха , нити полуторалетнего расследования привели к последней опале конца 1799 года Суворова , под началом которого прежде служил лидер заговора полковник Каховский, «возлагавший особые надежды» на бывшего своего командира .

Военная реформа

Император Павел полагал, что полки должны комплектоваться за счет тех территорий, которые им придется охранять, ибо защищая свои дома и своих родственников, воины будут нести службу с большим рвением, что укрепит целостность и безопасность государства. В любом случае, по мнению Павла Петровича, «наблюдать должно … чтобы не была защита в тягость защищаемому, но, напротив того, была действительною обороной, а земля подкреплением»

ЗАБОТА ИМПЕРАТОРА О СОЛДАТАХ И МАТРОСАХ

Павел I ограничил срок службы солдат 25 годами вместо пожизненного срока, как это было ранее со времён Петра I.

Император Павел впервые ввел порции мяса и вина (чаще давали «хлебное вино», то есть водку) в ежедневный солдатский рацион. Было поднято денежное довольствие нижних чинов и впервые устроены полковые лазареты для них.

Также впервые в армии Павел I ввёл регулярные отпуска нижним чинам по 28 дней в году.

Император Павел под страхом каторги запретил делать удержания из солдатской зарплаты и под страхом смерти — невыдачу солдатского жалования.

Павлом I впервые были определены точные указания по обучению рекрутов, закрепленные в Воинском уставе 1796 г. Он закрепил одиночное строевое обучение солдат. До него оно «не было подчинено никаким определенным правилам и совершенно зависело от произвола частных начальников». Воинский устав требовал гуманного, без излишней жестокости, отношения к солдатам: «Офицерам и унтер-офицерам всегда замечать солдат, которые под ружьем или в должности ошибались, и таковых после парада или учения, или когда с караула сменятся, учить; а если солдат то, что надлежит, точно знает, а ошибся, такового наказать…»

Солдатам разрешили жаловаться на злоупотребления командиров и теперь те наказывали солдат уже не так часто, как раньше.

Вопреки сложившемуся у большинства представлению, солдат при Павле I наказывали гораздо менее жестоко, нежели при Екатерине II или в последующие царствования, и наказание строго регламентировалось Уставом. За неподобающее обращение с нижними чинами офицеры подвергались суровым взысканиям. Император откорректировал Уставы и сделал телесные наказания — «гонения сквозь строй» и «экзерцирмейстерства» менее жестокими, чем в прошлые и последующие времена.

Среди прочего эти уставы устанавливали личную уголовную ответственность офицеров за жизнь и здоровье подчинённых им солдат. Офицеры могли подвергнуться взысканиям и получить серьёзное наказание за массовое заболевание солдат.

Впервые в Европе были введены наградные знаки для рядовых. В 1799 году в России появилась серебряная медаль «За храбрость», которой награждались нижние чины. Впервые было введено награждение солдат знаками ордена Святой Анны за беспорочную двадцатилетнюю службу. В 1800 году Аннинский знак был заменён на знак Ордена Святого Иоанна Иерусалимского . Вторым после Павла в истории Европы наградные знаки для солдат ввёл во Франции Наполеон . Рядовые и унтера, награждённые Аннинской медалью навсегда освобождались от телесных наказаний.

Будучи с 8 лет генералом-адмиралом флота, одиннадцатилетним подростком Павел организовал на Каменном острове рядом со своим дворцом приют для престарелых моряков с увечьями — «Инвалидный дом для матросов-ветеранов». С этих пор его генерал-адмиральское жалование стало всецело поступать на содержание инвалидов, некогда посвятивших свою жизнь службе на флоте.

Став государем он ввёл для отставленных от службы из-за увечий или прослуживших более 25 лет солдат пенсии, с содержанием таких солдат в подвижных или гарнизонных инвалидных ротах; приказал умерших и погибших солдат хоронить с воинскими почестями, могилы передавать на присмотрение инвалидным гарнизонным ротам.

Император приказал, чтобы лекарями в полк допускались только лица, сдавшие лекарский экзамен в Медицинской коллегии; им была основана Медико-Хирургическая академия.

Павел Петрович ещё в 1794 году принял решение организовать первый Военно-сиротский дом для детей солдат, оставшихся без попечения родителей в Мариенбурге, которых обучали чтению, письму, рукоделию, земледелию и садоводству. С 1795 года их стали обучать и музыке. За все царствование Екатерины в солдатских школах выучилось лишь 12 тысяч человек, за четырёхлетнее правление Павла — 64 тысячи. В Петербурге царь основал военное училище для сирот военных (Павловский корпус). Для сирот женского пола — институт ордена св. Екатерины и другие учебные заведения под патронатом Императрицы Марии Федоровны.

Вместо «рациональной» дешёвой холодной (исключительно солдатской «потёмкинской» военной формы, в то время как офицеры при Потёмкине по прежнему носили старую теплую прусскую форму), Павел I ввёл новое обмундирование для всего войска, полностью заимствованное с уже современных ему передовых прусских образцов.

В новой форме было крайне полезное для солдат нововведение — тёплые зимние вещи: специальные тёплые жилеты-куртки на заячьем меху, овчинные безрукавки для ношения под камзолами и шинели , которые сменили в 1797 году прежние простые плащи- епанчи и спасли множество русских солдат в последующих войнах, когда русская армия смогла вести успешные боевые действия в холодное время года, долго не уходя на зимние квартиры. Епанча это был плащ из простой материи; если солдат заботился о своем здоровье, то теплые вещи он должен был покупать за свои деньги, а носить их мог только с разрешения начальства. Шинель же спасла жизнь и здоровье многим тысячам солдат, ибо согласно данным медицинского обследования в русской армии в 1760 г. больше всего больных страдали (и обычно умирали) от «ревматических» болезней и болезней органов дыхания.

Также император ввёл в холодное время года для часовых караульные овчинные тулупы и валенки. В караульном помещении пар валенок должно быть столько, сколько необходимо, чтобы каждая смена часовых обувала сухие. Этот правило входит в уставы до сих пор.

Примером истинно отеческого отношения Павла к солдатам может служить тот факт, что, по данным камер-фурьерских журналов, император стал крестным отцом более тридцати детей нижних чинов Лейб-гвардии Преображенского полка и Лейб-гвардии Артиллерийского батальона».

УКРЕПЛЕНИЕ ВОИНСКОГО ПОРЯДКА , ДИСЦИПЛИНЫ И БОЕСПОСОБНОСТИ

Укрепление дисциплины при Павле I коснулось различных сторон общественной жизни, но в первую очередь армии. Император стремился уменьшить в армии пьянство, разврат, игру в карты, то есть, все, что он считал наследием екатерининского времени.

Павел I подписал указ от 29 ноября 1796 года о принятии новых воинских уставов: «Воинский устав о полевой и пехотной службы», «Воинский устав о полевой кавалерийской службе», «Правила о службе кавалерийской» и морской устав . Несмотря на широко распространённое мнение, что воинские уставы 1796 года были копией прусского устава 1759 года, их сравнение показывает, что Павел I использовал прусские источники очень критично, преобразуя их в соответствии с российскими.

Основными отличиями нового морского устава от старого петровского устава были: во-первых, более четкая регламентация службы и быта на корабле; во-вторых «нерепрессивный» его характер, то есть, если в петровском уставе почти в каждой статье за определенным требованием следует мера наказания за нарушение этой нормы, то в павловском уставе наказания упоминаются крайне редко. Уставом вводились новые должности во флоте — историограф, профессор астрономии и навигации, рисовальный мастер.

Канцлер Александр Андреевич Безбородко писал: «Накануне вступления Павла на престол из 400 тысяч солдат и рекрут — 50 тысяч было растащено из полков для домашних услуг и фактически обращены в крепостных. В последние годы царствования Екатерины офицеры ходили в дорогих шубах с муфтами в руках, в сопровождении егерей или „гусар“, в расшитых золотом и серебром фантастических мундирах».

«Императорская гвардия, вне всякого сомнения, — наихудшее войско в государстве», — сообщал своему королю в самом начале царствования Павла посол Швеции в России граф Стендиг.

Павел I "…начал пробуждение всех гвардейцев из прежнего их дремания, сна и лени. Все должны были совсем позабыть свой прежний избалованный образ жизни, приучить себя вставать очень рано, быть до света в мундирах наравне с солдатами, быть ежедневно в строю… " (мемуары А. Т. Болотова)

«Образ нашей жизни офицерской после восшествия на престол императора Павла совсем переменился, — вспоминал граф Е. Ф. Комаровский; — при Императрице мы помышляли только, чтобы ездить в общество, театры, ходить во фраках, а теперь с утра до вечера на полковом дворе; и учили нас всех, как рекрут»

На смотр 1797 года император Павел приказал явиться всему личному составу, то есть и фиктивным офицерам — с пелёнок зачисленным в полки недорослям и младенцам, а также потребовал списки «неслужащих дворян», большинству из которых было приказано определить на воинскую службу (до Павла около 70 % офицеров служили чисто формально).

По итогам смотра (и финансовых ревизий) в отставку были отправлены 7 фельдмаршалов (в том числе А. В. Суворов), 300 генералов и более двух тысяч штабных офицеров. В одной только конной гвардии из списков был исключён 1541 фиктивный офицер.

Из 132 старых офицеров привилегированного екатерининского конно-гвардейского полка к концу царствования Павла, осталось всего двое. Зато старательные, трудолюбивые и энергичные и честные подпоручики 1796 года, сделав стремительную карьеру, в 1799 году были уже полковниками.

Офицерам и генералам теперь запрещалось пребывать в отпусках более 30 дней в году.

Офицерам запретили делать долги. В случае неуплаты долга командир полка должен был вычесть нужную сумму из жалования. Если его не хватало, офицера сажали под арест до уплаты долга, а жалованье перечисляли кредиторам.

Ещё в 1777 году совсем молодой Павел поссорился с всесильным князем Григорием Потёмкиным, занимавшим должность вице-президента Военной коллегии. Всемогущий фаворит потребовал от наследника лично отчитываться перед ним. После столь явного нарушения этикета и субординации Павел стал убеждённым противником потёмкинских реформ.

Он отказался изменять вооружение и обмундирование своего Кирасирского полка тяжёлой кавалерии. Как показала дальнейшая история России, в частности Итальянский поход Суворова и Отечественная война 1812 года, в этом Павел оказался абсолютно прав.

Потёмкин ориентировался на опыт войн с Турцией — считал, что тяжелая кавалерия в латных доспехах уже бесполезна, и потому решительно отменил защитные кирасы и тяжёлые палаши. Павел же полагал, что нельзя забывать про войну в Европе, где, как оказалось и в дальнейшем, кирасирские полки вплоть до середины XIX века являлись главной атакующей силой.

Наследник распорядился обучать кирасир «по-старому», благодаря чему сохранил квалифицированные кадры, знакомые с порядком службы тяжёлой кавалерии. (Примечательно, что знаменитый барон Карл Фридрих Иероним барон фон Мюнхгаузен — в 1739—1754 годах в чине ротмистра служил как раз в Брауншвейгском Кирасирском полку, позднее называвшемся — Кирасирский Его Величества лейб-гвардии полк . Как и последний русский царь Николай II — почётный командир полка)

ПОСТОЙ И КАЗАРМЫ

За пределами Петербурга и на его окраинах было развёрнуто строительство казарм , а в самой столице и Москве под казармы перестраивались императорские дворцы, при этом столичные жители были теперь освобождены от постоянного постоя войск на их собственных квартирах и усадьбах.

Поведение же военных на постое у простых хозяев генерал Александр Федорович Ланжерон описывал так :

Он распутствует с его женой, бесчестит его дочь… ест его цыплят, его скотину, отнимает у него деньги и бьет непрестанно. <…> Каждый месяц перед выходом из мест квартирования должны собирать крестьян, опрашивать их о претензиях и отбирать у них подписки. <…> Если крестьяне недовольны, то их поят вином, напаивают их, и они подписывают. Если же, несмотря и на все это, они отказываются подписывать, то им угро­жают, и они кончают тем, что умолкают и подписывают.

МУШТРА И ФРУНТ

В целях поднятия общей дисциплины и слаживания воинских коллективов огромное внимание уделялось рутинной внешней стороне военного дела ( муштре и фрунту ). За серьёзные промахи офицеров ожидало разжалование, что создавало нервную обстановку в ранее расслабленной при Екатерине офицерской среде.

"Павловская муштра имела до некоторой степени положительное воспитательное значение. Она сильно подтянула блестящую, но распущенную армию, особенно же Гвардию конца царствования Екатерины. Щёголям и сибаритам, манкировавшим своими обязанностями, смотревшим на службу, как на приятную синекуру, и считавшим, что «дело не медведь — в лес не убежит» — дано понять (и почувствовать), что служба есть прежде всего служба, — отмечал известный военный историк А. А. Керсновский.

Знаменитый павловский вахтпарад сохранился до XXI века под другим названием — развод караула .

Строевой шаг , введённый Павлом, существует до сих пор в российской армии под названием « печатный шаг для почётного караула ».

При Павле I обычная церемония вахт-парада ( развод караулов ) превратилась в важное государственное дело с обязательным участием императора или его наследника . К 9 часам утра император Павел сам выходил на вахт-парад и развод караула. Эти смотры различных полков гвардии каждый в свой соответствующий день длились около двух часов ежедневно, и всегда, в любую погоду, в мороз или дождь, император в своём мундире и шляпе на них присутствовал.

Позднее император сделал несколько дополнений к церемониалу, связанных с использованием барабанного боя в тёмное время суток:

Император Павел I изменил статус полкового знамени в армии. Со времён Петра I полковые знамёна и штандарты относились к табельному имуществу. Павел перевёл их в разряд полковых святынь.

Он установил торжественную церемонию освящения штандартов и знамён в армии, порядок вручения святынь полкам, принятие присяги под полковыми знаменами. Произнося слова присяги, воин одной рукой держался за полотнище знамени, а другую поднимал вверх.

Знамя стало представлять собой небольшое полотно из муаровой ткани с изображением вензелей императора и государственного герба Российской империи, с бахромой по краям, с привешенными к копьецу шнурами с кистями. Это было заимствовано с прусских образцов.

Император восстановил гусарские полки, существовавшие при Петре I. Павел взял под свое личное покровительство кадетские корпуса, а также требовал, чтобы директора по всем делам, касающимся этих заведений, обращались непосредственно к нему. При императоре в них снова была введена военная организация с разделением кадет на роты.

Под запрет попали политические кружки среди офицеров.

Вместе с тем абсолютно все нововведения Павла I по улучшению организации флота и армии (введение дивизий по постоянным штатам, централизация управления войсками и т. д.) имели положительный эффект и сохранились в армии после гибели императора .

В армии при Павле появились принципиально новые подразделения — инженерные. В 1797 г. был сформирован Пионерный полк, являвшийся первым крупным военно-инженерным подразделением в русской армии.

Павел I подписал указ о создании особого ведомства путей и дорог. Впоследствии это ведомство стало Министерством путей сообщения.

Он создал службу государственной спецсвязи — Фельдъегерский корпус при Кабинете Его императорского величества.

При Генеральном штабе организовано Депо карт, на базе которого позднее был создан Корпус военных топографов.

В августе 1798 года по инициативе императора в Петербурге и Николаеве были основаны первые в мире военно-морские инженерные учебные заведения — Училища корабельной архитектуры.

Сам Павел и его моряки-«гатчинцы» принимали участие в Русско-шведской войне 1788—1790 годов. Большую часть его батальона распределили в гребную флотилию, а 11 артиллеристов из артиллерийской команды направили на корабли «Мстислав» и «Мечислав». Они участвовали в Роченсальмском сражении и были награждены медалью «За храбрость на водах финских Августа 13-го 1789 года».

Однако самому Павлу удалось принять боевое крещение только один раз, побывав в боевом столкновении 20 августа 1789 года вместе с главнокомандующим Мусиным-Пушкиным, выехав на рекогносцировку в окрестностях Гекфорса: «шведы по нашим стреляли и убили двух казачьих лошадей. По окончании действия сего великий князь проговорил с отменным удовольствием: — Теперь я окрещен»

1 января 1798 года были утверждены новые штаты по Морскому ведомству. Документ был разработан специальным комитетом под председательством наследника престола великого князя Александра Павловича. Задача комитета была сформулирована императором Павлом следующим образом: «составить точное исчисление потребных сумм на содержание флотов, равно Адмиралтейств-коллегии и подчиненных ей мест». Менее чем за год задача была выполнена. Были найдены возможности без сокращения военно-морских сил сократить расходы на их содержание с 15 млн руб. в год до 6 млн. 700 тыс. руб. в год, то есть более чем на половину.

В 1798 году — императором Павлом вице-адмирал Ф. Ф. Ушаков назначен командующим российской эскадрой в Средиземном море. Задачей Ф. Ф. Ушакова являлось овладение Ионическими островами , блокада французских войск в Египте , нарушение коммуникаций и содействие английской эскадре контр-адмирала Г. Нельсона во взятии о. Мальта антифранцузской коалицией .

Ушаков показал образцы организации взаимодействия армии и флота при овладении Ионическими островами и особенно островом Корфу (Керкира) , при освобождении от французов Италии, во время блокады Анконы и Генуи , при овладении Неаполем и Римом .

Сбережение кораблей и корабельного леса.

До начала царствования Павла хранение лесов в портах и гаванях для тимберовки (капитальных ремонтов днища деревянных кораблей) оставляло желать лучшего. Даже в Петербурге и Кронштадте оказалось много ценнейших дубовых лесов, сгнивших от неправильного хранения. Заготовленные уже леса было приказано Павлом немедленно рассортировать и сложить в сараи. Он запретил использование их на иные нужды, кроме кораблестроения. Продажа корабельных лесов заграницу теперь осуществлялась только по высочайшему повелению.

В портах тогда гнили не только леса, но и корабли. Сам порядок содержания судов не способствовал их сохранению в хорошем состоянии. Введенный на зимовку в гавань корабль отчуждался от командования своего капитана и поступал в распоряжение портового начальства. Корабль стоял всю зиму непокрытым, неразгруженным, с артиллерией и находившимися в трюме запасами. Теперь император Павел приказал суда разгружать, снимать мачты, покрывать суда крышами, проветривать палубы и трюмы. Командир корабля обязывался отныне наблюдать за работами по постройке, тимберовке и мелкому ремонту.

Отдельным указом Павла был восстановлен институт обер-сарваера , контролировавшего затраты на нужды кораблестроения, а система сарваеров была упразднена.

Развитие лесоводства в России

Павел I вменил в обязанности Адмиралтейств-коллегии не только надзор за корабельными лесами, но и их разведение. Был учрежден специальный «лесной департамент». При Морском кадетском корпусе был учрежден форшмейстерский класс для подготовки специалистов в области охраны и разведения лесов.

29 марта 1797 года царь Павел утвердил штат лесному управлению в империи, с инструкцией обер-форшмейстеру. В ней особое внимание уделяется созданию в стране лесной стражи, совершенствованию профессионализма ее служащих, отмечается стремление к обеспечению целостности лесов, пригодных в кораблестроении, сбережению лесов как от всевозможных вредителей и болезней, так и от пожаров.

Свобода вероисповедания и религиозная политика

При Павле политика государства в отношении неправославных исповеданий стала максимально терпимой. Так, 18 ( 29 ) марта 1797 года был издан Манифест о свободе вероисповедания в Польше для католиков и православных. Год спустя, 12 ( 23 ) марта 1798 года Павел I издал указ, разрешающий строительство старообрядческих храмов во всех епархиях российского государства.

В 1800 году окончательно было утверждено положение о единоверческих церквях . Особыми были отношения Павла с Римским престолом, в котором он видел политического союзника в борьбе с революционной Францией. В России все шире действовал орден иезуитов . Существовал одобряемый императором проект иезуита Габриэля Грубера , который называл Павла «восстановителем и ангелом-хранителем Общества Иисуса», об объединении Православной Церкви с католичеством .

Относительно свободно чувствовали себя при Павле представители различных сект и околохристианских учений. Так, в Санкт-Петербурге действовал основатель секты скопцов Кондратий Селиванов , который был отправлен в Обуховскую больницу , по одной из версий, лишь после того, как император пообщался с ним лично и тот предложил императору оскопиться .

Масонские организации были в России по-прежнему официально запрещены, но все ранее наказанные Екатериной деятели движения были помилованы .

Подобно родителям, Павел не отличался показным православным благочестием. У императора были внебрачные связи как до семейной жизни, так вероятно и в конце его жизни (из-за сложного состояния здоровья его жены), а наследник престола Александр был, вероятно, зачат в середине Великого поста , что стало беспрецедентным событием для русской традиции, запрещавшей сексуальные отношения во время постов.

Показательным было отношение Павла к строительству будущего главного храма столицы — Исаакиевского собора по проекту архитектора Ринальди . Новый император резко уменьшил расходы на строительство, а мрамор , который был подготовлен для облицовки стен собора, использовал для собственной резиденции — Михайловского замка .

В то же время глубокая личная религиозность императора вряд ли может быть поставлена под сомнение. Ещё в 1776 году после смерти своей первой жены — великой княгини Натальи Алексеевны Павел писал своему бывшему законоучителю архиепископу Платону:

Митрополит Платон, вспоминая об обучении Павла, писал, что его

В подтверждение служит эпизод из воспоминаний Н. А. Саблукова, во время своих дежурств в Гатчине нередко слышавшего «вздохи императора, когда он стоял на молитве». Саблуков писал: «Еще до настоящего времени (записки были написаны незадолго до смерти Саблукова, а умер он в 1848 г.) показывают места, на которых Павел имел обыкновение стоять на коленях, погруженный в молитву и часто обливаясь слезами. Паркет положительно протерт в этих местах» .

Основной задачей Церкви царь Павел видел укрепление самодержавной власти и предупреждение народных волнений. В 1797 году император издал Манифест, в котором указал, что «священники приходские имеют обязанность предостерегать прихожан своих противу ложных и вредных разглашений и утверждать в благонравии и повиновении господам своим», а архиереям велел удалять с приходов священников за «хотя бы только подозрение к наклонению крестьян к возмущению».

Государственное жалование приходским священникам было увеличено более чем в два раза, появилась практика награждения духовных лиц гражданскими орденами. В 1798 году крестьянам было предписано обрабатывать землю приходских священников. В 1801 году император освободил духовенство от обязанности следить за регулярностью исповеди прихожан .

Павел I стал первым, кто смягчил в своей политике линию Петра I по ущемлению прав Церкви во имя государственных интересов. Царь Павел стремился к тому, чтобы священство имело более «соответственные важности сана своего образ и состояние». Так, когда Святейший Синод сделал представление об избавлении священников и диаконов от телесных наказаний, император его утвердил (но оно не успело вступить в законную силу до его убийства), продолжая при этом придерживаться практики восстановления подобных наказаний для дворян-офицеров.

По личному почину государя для священников были учреждены наградной и наперсный кресты. До революции на обратной стороне всех синодальных крестов стояла буква «П» — инициал Павла. При нём были также учреждены духовные академии в Петербурге, в Казани и несколько новых семинарий.

Князь Н. Д. Жевахов писал в своих воспоминаниях:

.

П. Н. Шабельский-Борк свидетельствует: «В Триестенской библиотеке как зеница ока хранится ставшая теперь редчайшей уникальная брошюра, изданная в свое время причтом Петропавловского собора, о случаях чудес на гробнице императора Павла Первого, каковых удостоверено не менее трехсот».

Преподобный Серафим Саровский писал :

Мальтийский орден

После того, как летом 1798 года Мальта без боя сдалась революционным французским войскам, старейший в мире рыцарский религиозный орден Римско-католической церкви – Мальтийский орден остался без великого магистра и без места пребывания. За помощью рыцари ордена обратились к российскому императору Павлу I, который, разделяя рыцарские идеалы чести и славы, ещё годом ранее объявил себя защитником древнейшего духовного ордена.

29 ноября ( 10 декабря ) 1798 года Павел I издал высочайший Манифест об установлении в пользу российского дворянства ордена Св. Иоанна Иерусалимского . Российский орден Святого Иоанна Иерусалимского и Мальтийский орден были частично интегрированы, а Павел I был избран великим магистром Мальтийского ордена 16 ( 27 ) декабря 1798 года, в связи с чем к его императорскому титулу были добавлены слова «… и Великий магистр ордена св. Иоанна Иерусалимского». На российском гербе появилось изображение Мальтийского креста .

Возложение Павлом I на себя звания гроссмейстера католического ордена Иоаннитов (мальтийских рыцарей) вовсе не стало поводом для насмешек. Напротив, Мальтийский проект был весьма популярен в обществе, и молодые дворяне буквально вставали в очередь, чтобы «записаться в рыцари».

Три ценнейшие древние христианские реликвии, принадлежавшие госпитальерам — частица древа Креста Господня , Филермская икона Божией Матери и десница св. Иоанна Крестителя , были доставлены в Гатчину и 12 ( 23 ) октября 1799 года и торжественно внесены в церковь Гатчинского дворца . В память об этом событии Священный Синод установил 12 ( 24 ) октября 1800 ежегодное празднование в этот день « перенесения из Мальты в Гатчину части древа Животворящего Креста Господня , Филермской иконы Божией Матери и десной руки святого Иоанна Крестителя». Данный праздник до сих пор празднуется Русской православной церковью, хотя сами святыни исчезли из России ещё во время революции и гражданской войны. Император Павел начал в Гатчинском парке строительство Харлампиевого монастыря (его отец Петр III родился в день Св. Харлампия ) где должны были теперь постоянно хранится эти величайшие святыни христианского мира.

9 декабря того же года святыни временно перевезли из Гатчины в Петербург, где их поместили в придворной Большой церкви Зимнего дворца .

Для самих рыцарей в Гатчине был построен Приоратский дворец , кроме того, в их распоряжение был передан Воронцовский дворец , при котором была устроена Мальтийская капелла .

Император издал указ о принятии острова Мальта под защиту России. В , по указанию императора, остров Мальта должен был быть обозначен «Губернией Российской империи». Павел I хотел сделать звание гроссмейстера наследственным, а Мальту присоединить к России. На острове император планировал создать военно-морскую базу для обеспечения интересов Российской империи в Средиземном море и на юге Европы.

После убийства Павла вступивший на престол Александр I восстановил отношения с Британской империей , ухудшив тем самым отношения с Францией и отказался от титула гроссмейстера Мальтийского ордена. В 1801 году по указанию Александра I с герба был убран мальтийский крест.

Денежная реформа и финансовая политика

Важные меры были предприняты Павлом с подачи князя Куракина для борьбы с инфляцией, некоторые из них:

• резко, в десять раз(!) , были урезаны раздутые при Екатерине дворцовые расходы;
• многие столовые серебряные сервизы из дворца пошли на переплавку с целью дальнейшего выпуска в обращение серебряных монет;(Весьма примечательно, что Павел I был умерен и в самой еде: так его камер-паж Башилов сообщает в воспоминаниях о «непомерной выдержке государя»: обед — чистая невская водица и два-три блюда самые простые и здоровые. Стерляди, трюфели и прочие яства подавались на стол, но сам Павел к ним не притрагивался. Его любимым кушаньем были сосиски с капустой, после которых он выпивал рюмку бургундского кларета.)
• было выведено из обращения более 5 000 000 рублей в виде бумажных банкнот, не обеспеченных золотом и серебром — их публично сожгли на Дворцовой площади.

• За время правления Павла I было выпущено золотых монет на 3 млн руб., серебряных — 13 млн руб.

Однако в дальнейшем эта денежная реформа во многом провалилась, для финансирования возросших нужд государства Павлу пришлось опять вернуться к выпуску бумажных ассигнаций.

Павел I обнародовал «Устав Вспомогательного банка для дворянства» 17 февраля 1797 года. А уже в декабре 1797 года Вспомогательный банк начал выдавать ссуды ассигнациями для поддержки дворянских имений. Фактически это был механизм скрытой бумажной эмиссии при Павле I: ассигнаций было напечатано на сумму 59 млн рублей. Однако тогда это было объявлено временной мерой, и ассигнации даже были признаны в качестве государственного долга. Последним аккордом эксперимента стало понижение курса рубля на Лондонской бирже. Вот, что писал по этому поводу русский посол в Лондоне: «До основания этого банка вексельный курс рубля был 30-31 пенс, а потом он начал быстро падать, и дошел до того, что в лучшие месяцы равнялся 24 пенсам, и если бы этот банк не прикрыли, он упал бы до 15 пенсов и ниже, подобно французским ассигнациям». Вспомогательный банк был закрыт менее чем через год после его основания.

Тем не менее, Россия перешла на стабильную монету — серебряный рубль, вес и проба которого устанавливались особым манифестом. Этот стандарт действовал в стране более ста лет — до военного 1915 года.

Реформа престолонаследия

В день коронации Павел I публично прочёл принятый новый закон о престолонаследии , который подвёл черту под столетием дворцовых переворотов и женского правления в России. Отныне женщины фактически были отстранены от наследования российского престола, ибо появилось жёсткое требование перехода короны по мужской линии (от отца к сыну). Впервые были установлены правила регентства .

По оглашении Закона Государь вошёл царскими вратами в алтарь и положил свиток с Законом в серебряный ковчег, стоявший на святом жертвеннике, для хранения на вечные времена. Святитель Иоанн Шанхайский писал: «Павлу удалось издать закон, представляющий собой систему, основанную на принципах, проводимых в жизнь Московскими собирателями Руси и укоренившихся в душе русской».

Акт дополнялся и уточнялся положениями принятого в тот же день «Учреждения об Императорской фамилии», которое определяло состав императорской фамилии, иерархическое старшинство её членов, их права и обязанности, устанавливало гербы, титулы, источники и размеры содержания членов императорской фамилии. В тот же день было принято и «Установление для орденов кавалерских российских» .

Создание Мариинской водной системы

Еще в 1785 году Екатерина II повелела генерал-прокурору Сената кн. А. А. Вяземскому организовать исследование местности будущего тысячекилометрового водного пути с каналами и шлюзами, соединяющего Волгу и Неву (Санкт-Петербург) и не имеющего таких трудностей пути как старая однонаправленная только в Петербург Вышневолоцкая водная система (крупнейшая в Европе). Которая проходила через реки Тверцу , Мсту и Волхов со сложнейшими Боровицкими порогами между Опеченским посадом и Боровичами .

Эти исследования выполнил посланный А. А. Вяземским инженер Яков-Эдуард де Витте, составив предварительный, а затем законченный проект системы каналов и шлюзов и смету в сумме 1 944 436 рублей. 31 декабря 1787 года Екатерина II выделила на строительство первоначального Вытегорского канала 500 000 руб, но тут же переадресовала эти деньги на строительство наземных дорог Петербург — Москва и Петербург — Нарва .

Но потребность в увеличении поставок материалов и товаров в Петербург и тамошний порт и главное оттуда была столь высока при Павле Первом, что вопросом проектирования пришлось заняться самому начальнику Департамента Водных коммуникаций — графу Якову Ефимовичу Сиверсу . Он лично(!) произвёл рекогносцировку тысячикилометровой трассы и представил Павлу I доклад о строительстве каналов и шлюзов по Вытегорскому направлению. Трассировку пути каналов взяли из проекта петровского времени англичанина Джона Перри .

Деньги в сумме 400 тыс. рублей в год на «скорейшее построение» первоначального Вытегорского канала были взяты заимообразно из сохранной казны Воспитательных домов обеих столиц . Поскольку Главноначальствующей этими сиротскими заведениями была императрица Мария Фёдоровна , то указом Павла I от 20 января 1799 года строящаяся крупнейшая в Европе тысячекилометровая система шлюзов и каналов получила название «Марьинская».

Административная реформа

Император Павел I успел провести ряд преобразований, направленных на дальнейшую централизацию государственной власти. За время его правления вышло 2253 законодательных акта, а это значит, они появлялись на свет в три раза чаще, чем при Екатерине Великой

В частности, изменились функции Сената , были восстановлены некоторые коллегии, упразднённые Екатериной II . В 1798 году вышел указ о создании департамента водных коммуникаций. 4 ( 15 ) декабря 1796 года учреждено Государственное казначейство и должность государственного казначея. Утверждённым в сентябре 1800 года «Постановлением о коммерц-коллегии » купечеству было дано право выбрать 13 из 23 её членов из своей среды .

В записках Греча приводится полуфантастический рассказ о появлении на свет этого любопытного павловского закона :

Однажды, во время пребывания двора в Гатчине, генерал-прокурор (П. X. Обольянинов), воротясь от императора с докладом, объявил Безаку, что государь … желал бы иметь какое-либо занятие по делам гражданским. «Чтоб было завтра!» — прибавил Обольянинов строгим голосом. Положительный Безак не знал, что делать, пришёл в канцелярию и сообщил своё горе Сперанскому. Этот тотчас нашёл средство помочь беде.
— Нет ли здесь какой-нибудь библиотеки? — спросил он у одного придворного служителя.
— Есть, сударь, какая-то куча книг на чердаке, оставшаяся ещё после светлейшего князя Григория Григорьевича Орлова.
— Веди меня туда, — сказал Сперанский, отыскал на чердаке какие-то старые французские книги и в остальной день и в следующую ночь писал набело «Коммерческий устав Российской империи». Обольянинов прочитал его императору. Павел подмахнул: «Быть по сему» — и наградил всю канцелярию. Разумеется, что этот устав не был приведён в действие, даже не был опубликован. Обнародовали только присоединённый к нему штат коммерц-коллегии (15 сентября 1800 г.).

—

Однако данная известная история противоречит словам самого генерал-прокурора П.X. Обольянинова: «Павел был много начитан, знал закон, как юрист, и при докладах вникал во все подробности и тонкости дела». Также постановление было высоко оценено самими купцами и некоторыми историками в позднее время.

Также была проведена реформа административно-территориального деления , преобразовавшая наместничества в губернии и уменьшившая их количество .

Реформа герба Российской Империи

16 декабря ( 28 декабря ) 1800 год Павел I утвердил «Манифест о полном гербе Всероссийской империи», где указал:

Это была попытка утвердить разработанный Павлом I в пику матери символ двуглавого орла с включённым мальтийским крестом . Манифест является исключительно красивым геральдическим документом. Оригинал имеет бархатный переплёт пурпурного цвета и хранится в палисандровом ларце.

Однако этот Манифест не был издан, а после смерти Павла I Александр I указом от 26 апреля ( 8 мая ) 1801 год повелел употреблять Государственный герб «без креста Иоанна Иерусалимского» .

Прочие меры

Павла I можно считать основателем служебного собаководства в России — кинологии . Он приказал Экспедиции государственного хозяйства (указом от 12 ( 23 ) августа 1797 года) закупить в Испании мериносных овец и собак испанской породы для охраны домашнего скота .

Как пример мелочности и самодурства Павла приводят один из его первых указов о запрете в Петербурге быстрой скорости экипажей, бездомных собак и покраске всех будок, шлагбаумов и стоек ворот в чёрно-белые полосы или шахматную клетку. Однако забывая при этом, что в те времена практически отсутствовало уличное освещение, а Петербург был самой северной столицей в мире, где очень короткий световой день осенью и зимой и большой снежный покров выпадал очень часто. Шахматная расцветка в этих условиях была оптимальной, чтобы увидеть столбы и ворота как в ранних долгих сумерках, так и в снегу, а также увидеть в метель и пургу спасительные караульные будки, где можно было спастись от замерзания. Слишком большая скорость движущихся средств на дорогах в городе и бездомные животные остаются нерешённой проблемой и в 21 веке в России.

Архитектурные пристрастия

Материальным воплощением напряжённых отношений Павла с матерью стала так называемая «война дворцов». Рыцарские устремления наследника приводили к милитаризации быта «молодого двора». Не отступая от основных принципов классицизма , Павел особенно ценил фортификационные элементы наподобие башенок и рва с разводным мостом , которые напоминали ему о средневековых замках. В этой стилистике были выдержаны не только монументальные Гатчинский и Михайловский замки , но и более камерные, «потешные» замки, выстроенные по заказу Павла, — Приоратский и Мариентальский . Став императором, Павел повелел называть все дворцы «замками», так Зимний дворец стал «Зимним замком».

Основным выразителем его архитектурных вкусов стал итальянец Винченцо Бренна , предшественник романтического направления в классицизме. По заказу наследника он привнёс в облик Павловской резиденции военные акценты — спроектировал «игрушечную» крепость Мариенталь и насытил военными мотивами залы главного дворца в Павловске.

По случаю рождения старшего внука Екатерина подарила своему наследнику Павловскую мызу , где был со временем выстроен Павловский дворец в палладианском стиле , который предпочитала сама императрица. В столице для пребывания молодого двора был возведён Каменноостровский дворец , где, впрочем, Павел бывал сравнительно редко.

После смерти матери император Павел распорядился разобрать на кирпич или перестроить некоторые здания её эпохи, связанные с неприятными ему воспоминаниями или ставшими нужными для других актуальных целей. Жертвами пали некоторые павильоны Царского Села (например, беседка на Розовом поле) и остановленный в постройке в 1786 году при самой Екатерине Пеллинский дворец на берегу Невы — потенциально крупнейший дворцово-парковый ансамбль России XVIII века (всего 25 зданий).

Крупный советский и российский знаток истории архитектуры академик Д. О. Швидковский , президент Российской академии архитектуры и вице-президент Российской академии художеств, считает первым залпом в «войне дворцов» снос самой Екатериной Царицынского дворца , который строил В. Баженов . Как доказал исследователь, весной того же 1786 года гнев Екатерины вызвало наличие в ансамбле двух равновеликих дворцов, предназначенных для неё самой и для её сына. .

В Москве же по приказу Павла был переоборудован в необходимые войскам казармы Екатерининский дворец в Лефортове, а также превратились в казармы Английский дворец в Петергофе и Таврический дворец , так как обыватели городов были теперь избавлены императором от постоя. Здания екатерининской эпохи сносили даже в губернских городах (например, был разобран на кирпич для постройки казарм дворец наместника Мельгунова на главной площади Ярославля ).

Павел I активно занимался собственной репрезентативной архитектурной политикой, которая формировалась им в русле двух тенденций, которые обозначились ещё в бытность его великим князем. Петровская тенденция позиционировала Павла I как законного наследника престола по праву кровного родства с Петром Великим. Аполлоническая тенденция представляла императора как просвещенного человека, занимающегося духовным самосовершенствованием. Будучи великим князем, Павел мог культивировать только вторую тенденцию как политически нейтральную. Она была реализована в его личных резиденциях, больше в Павловске и отчасти в Гатчине .

Известно, что мать Павла не любила падающую воду фонтанов и каскадов — вода, по её убеждению, должна течь только естественным образом. Напротив, Павел, как и прадед, рассматривал бурную падающую воду как символ энергии жизни и всячески стремился украсить струящейся и переливающейся водой свои резиденции.

Так, уже в Гатчине наследником была построена уменьшенная копия Гранд-канала Шантийи с аналогичным тамошнему трехступенчатым символическим каскадом, но каскад был сделан не в начале канала, как в оригинале, а посередине, на перегибе канала у Львиного моста.

В планах Кушелевского альбома видно, что ещё один большой каскад планировался на Чёрном озере на месте будущего Приоратского дворца.

Существовали бурные каскады под Адмиралтейским и Карпичным мостом. Большие объёмы ключевой воды для них поступали прямо из истоков реки Парицы по ныне забытому и заброшенному Парицкому каналу.

Павел пытался запустить в Гатчине купленный им в Нюрнберге за 66 000 гульденов знаменитый фонтан «Нептун», но из-за недостаточного напора воды в Гатчине его пришлось перевезти в Петергоф.

Саблуков упоминает в своих воспоминаниях о главной роли живой воды в Гатчине: «Прозрачный поток вьётся по парку и по садам, во многих местах расширяясь в обширные пруды, которые почти можно было бы назвать озёрами; вода в них до того чиста и прозрачна, что можно считать камешки на глубине двенадцати или пятнадцати футов, и в ней плавают большие форели и стерляди.»

Павел создал в Гатчине небольшой масонский храм — Темпль он же Павильон Орла , с императорским орлом в короне и со своим вензелем, который стал дополнительной частью к масонской Колонне Орла , построенной ещё при графе Орлове .

В годы правления апофеозом «аполлонической» парадигмы репрезентации императора Павла I станет Михайловский замок. Что касается «петровской» тенденции, то в пространстве архитектурно-парковых ансамблей она максимально проявилась в деятельности Павла I в Петергофе. Павел I «реабилитирует» Петергоф как репрезентативную резиденцию и активно интересуется «двором Петра»(буквальный перевод с немецкого слова Peterhoff). .

В художественном пространстве Петергофа император Павел I начинает с преобразований в парках. Уже в 1797 году, в первый год его царствования, он приступил к реконструкции старых фонтанов. В последующие годы масштабы работ увеличиваются, помимо реконструкций старых появляются и новые объекты. Такое активное обновление напрямую связано с тем значением, которое Павел I придает образу Петра Великого в собственной репрезентативной программе.

Для Павла I реконструкция пространства Петергофа базируется на христианском символизме и направлена на достижение идеала — Петра I. Расширяя границы этой игры смыслами, становится очевидно что для Павла I искусство является одним из способов познания себя и Бога. .

При Павле I ремонтные работы в Петергофе затрагивают сразу все части ансамбля. В 1797 году в восточной части Нижнего парка начинается реконструкция Римских фонтанов. В Верхнем саду демонтируется свинцовая «телега Нептунова» в центральном бассейне и свинцовая фигура «Зимы». На их местах появляются перевезенный из Гатчины нюрнбергский «Нептун» (1797) и «Аполлон Бельведерский» (1798—1799) соответственно.

В августе 1799 года принято решение о реконструкции Большого каскада, её начали в 1800 году и завершили уже при Александре I. Тогда же было завершено строительство Воронихинских колоннад (1800—1803) на границе парка и цветочного партера. У подножия террасы Большого дворца появились террасные фонтаны (1799—1800). В западной части Нижнего парка напротив Эрмитажа появился Эрмитажный (Львиный) каскад (1799—1801).

Реконструкция всех фонтанов заключалась в замене обветшавших конструкций и скульптур. Римские фонтаны исполнены в камне (гранит облицован мрамором), а свинцовые скульптуры Большого каскада заменены на позолоченные бронзовые. В этих работах 1799—1806 годов инициированных Павлом приняли участие выдающиеся скульпторы М. И. Козловский, И. П. Мартос, Ф. Г. Гордеев и др., архитекторы Л. Руска, Д. Кваренги. Скульптурный декор получил стилевое единообразие в рамках более актуального в начале XIX века классицизма.

Большинство парковых нововведений в Петергофе, связанных с деятельностью императора Павла I, так или иначе касаются проектов, связанных с образом Петра Великого в большей или меньшей степени (Большой каскад и Римские фонтаны соответственно). Их реконструкция призвана актуализировать идею петровских побед, благодаря которым Россия утвердилась на Балтике.

Появление новых объектов, например Эрмитажного каскада, показывает императора Павла I как наследника и продолжателя, реализующего петровские замыслы. Практически все появившиеся при Павле I объекты отвечают замыслам Петра Великого, которые не были воплощены ранее.

Один из самых знаменитых «открыточных» видов Санкт-Петербурга — вид на Казанский собор с Невского проспекта — появился на свет благодаря Павлу I.

На этом месте стояла первоначально церковь в которой он сам венчался и когда она обветшала, Павел задумал возвести красивый храм достойный Невского проспекта.

В 1799 году императором был объявлен конкурс на проект нового собора. Среди участников конкурса были известные архитекторы: П. Гонзаго, Ч. Камерон, Д. Тромбаро, Ж. Тома де Томон. Однако, ни один представленный проект утверждён не был.

Через год граф Александр Сергеевич Строганов, вблизи резиденции которого находился храм, предложил императору новый проект, созданный малоизвестным талантливым архитектором (и бывшим крепостным Строгановых) А. Н. Воронихиным.

Именно этот проект получил одобрение императора, а граф Строганов стал председателем попечительского совета при строительстве собора.

Сорокалетний талантливый Воронихин к тому времени не успел ещё построить сколько-нибудь значительных зданий. Архитектуре и живописи он учился у В. И. Баженова и М. Ф. Казакова, занимался самообразованием, а получив вольную, побывал за рубежом. Он стал «домашним» зодчим Строганова.

Император Павел I пожелал, чтобы строящийся по его велению храм был похож на величественный Собор Святого Петра в Риме.

В 1797 году Павел I учредил Депо карт, где впервые были подготовлены Атласы Санкт-Петербурга, которые дают яркое представление о Петербурге, его географии и застройке конца XVIII века. Павел с большим интересом относился к топографически точным изображениям Петербурга и окрестностей.

Из страха перед дворцовым переворотом — подобным тому, что свёл в могилу его отца, — Павел принял решение уединиться в замке, вкруговую отделённом от города двумя реками и двумя каналами. Начались работы по возведению Михайловского замка на месте разобранного Летнего дворца Елизаветы, где он родился. Известно, что Павел говорил: «На том месте, где родился, хочу и умереть». На площади перед главным входом в новую резиденцию был установлен памятник Петру I с надписью «Прадеду — правнук». Павел гордился происхождением от Петра Великого , хоть и по бабушкиной линии и всячески стремился его подчеркнуть.

В новой резиденции Павел прожил всего сорок дней (с 1 февраля до ночи с 11 на 12 марта 1801 г.), предшествовавших цареубийству. В это время он распорядился начать в столице новое масштабное строительство — Казанского собора на Невском проспекте . После смерти Павла работавшие на него иностранные архитекторы (Бренна, Виолье , Росси ) лишились заказов и покинули Россию.

Главной постройкой павловского времени был Михайловский замок на острове между Фонтанкой, Мойкой и двумя каналами. Но строительство бурлило и в других районах города. В Воронцовском дворце, который был отдан Павлом I как верховным магистром Мальтийского ордена капитулу ордена Святого Иоанна Иерусалимского, архитектор Кваренги построил Мальтийскую капеллу, пленяющую строгой изысканностью архитектурной отделки и ставшую маленьким шедевром великого зодчего.

Именно в эпоху Павла I появились новые имена архитекторов. Так , уроженец южной Швейцарии, построил три весьма строгих здания: Монетный двор на территории Петропавловской крепости, Медико-хирургическую академию и Большие конюшни в Павловске. Ранее он же перестроил Ропшинский дворец .

В 1798 году Павел I основал Медико-хирургическую академию и распорядился о строительстве огромного комплекса зданий для неё в квартале у истока Большой Невки из Невы.

В сфере гражданской архитектуры активно работали талантливые архитекторы Ф.Демерцов и Ф.Волков, они строили корпуса учебных заведений, военные казармы, госпитали, церкви.

Характерно, что именно гражданская архитектура, а не дворцовая и религиозная превалировала в короткое царствование Павла I.

При Павле I было также поставлено три монумента: конная статуя Петра Великого с надписью «Прадеду правнук», обелиск «Румянцева победам» по проекту Бренны на Марсовом поле и памятник А. В. Суворову в образе бога войны Марса, заказанный императором Павлом скульптору М.Козловскому.

Усиление цензуры и идеологическая борьба с революционными идеями

Со времени французской революции 1789 года Павел Петрович испытывал к новым идейным веяниям острую ненависть.

Казнь на гильотине в 1793 его друзей и ровесников - монархов Франции, издевательство революционеров над их сыном-наследником – маленьким невинным ребёнком и его мучительная смерть – всё это и собственное бессилие с этим справиться , приводило в постоянное нервное расстройство Павла.

Масла в огонь подливало еще и то, что любимое владение родителей супруги российского самодержца Марии Федоровны – княжество Мёмпельгард было захвачено и аннексировано революционной Францией и стало называться на французский лад Монбельяром.

Считалось, что отец императрицы, тесть Павла — герцог Фридрих Евгений Вюртембергский тяжело переживал эту потерю, и именно это и стало причиной его скорой смерти в декабре 1797 года. Вскоре, 9 марта 1798 года, скоропостижно скончалась и тёща Павла – любимая мать императрицы, и неподдельное горе супруги оказалось спусковым механизмом, вызвавшим взрывную реакцию и без того славившегося своей импульсивностью Павла Петровича.

«Противиться всевозможными мерами неистовой французской республике, угрожающей всей Европе совершенным истреблением закона, прав и благонравия» Павел I

Панически опасаясь заразительности примера Великой французской революции , царь Павел в 1800 году запретил ввоз иностранных книг и отправку юношей за границу для получения иностранного образования. Только на Рижской таможне было конфисковано 552 тома, предназначенных для ввоза в Россию. В немилость попали Гёте , Шиллер , Кант , Свифт и другие выдающиеся авторы. Все частные («вольные») типографии в стране были закрыты. Павел I не одобрял новомодный французский покрой платья и слова, которые напоминали ему о революционной Франции. В то же время он дал приют в своих владениях высокопоставленным французам-эмигрантам, включая графа де Лилль (будущего короля Франции Людовика XVIII ), в распоряжение которого был выделен весь Митавский дворец , и последнего принца Конде , который должен был водвориться в Гатчинском Приоратском дворце , но будучи непрерывно занят на русской военной службе, так там и не появился.

Придворная жизнь

Вопреки распространённому представлению о том, что в правление Павла всё делалось по его личной прихоти, император был последователен в «приобщении российского дворянства к рыцарской этике и её атрибутам» . Именно в его правление был составлен и утверждён Общий гербовник . Он любил «возрождать» угасшие дворянские роды и придумывать своим приближённым сложные фамилии ( Ромодановские-Лодыженские , Белосельские-Белозерские , Аргутинские-Долгоруковы , Мусины-Юрьевы ). При нём началась раздача княжеских титулов , прежде почти не практиковавшаяся , 26 человек стали графами. Николай Карамзин сетовал, что «в царствование Павла чины и ленты » .

Помимо друзей детства, братьев Куракиных , в ближний круг Павла входили его любимец Иван Кутайсов (пленный турок, личный брадобрей и камердинер), неизменно сопровождавший его во всех путешествиях Сергей Плещеев , гатчинский комендант и «мастер муштры» Алексей Аракчеев , адмирал Григорий Кушелев , секретари Обольянинов и Донауров . Некоторые из фаворитов (как, например, Фёдор Ростопчин ) за время короткого правления Павла несколько раз успели побывать в опале. Император любил устраивать семейную жизнь приближённых. К примеру, именно он настоял на катастрофическом браке Петра Багратиона с последней графиней Скавронской ; их повенчали прямо в дворцовой церкви Павловского дворца в Гатчине .

Внешняя политика

Вхождение Аляски и Грузии в состав России

Несомненными успехами внешней политики императора Павла стало вхождение при нём Грузии , Аляски и Алеутских островов в состав России.

После смерти императрицы 6 (17) ноября 1796 и вступления на престол Павла I процесс оформления монополии русских купцов на морской пушной промысел и торговлю в Новом Свете пошёл семимильными шагами. Так, уже в 1796 году ряд иркутских купцов выступил с предложением объединить купеческие компании для торговли в районе Курильских островов и Японии, а в 1797 году в результате слияния купеческих капиталов было положено начало создания единой монопольной компании на Тихоокеанском Севере, где главенствующую роль вскоре стали играть наследники купца Шелихова и, в первую очередь, его зять Николай Петрович Резанов . Образование Российско-Американской компании было уникальным явлением в истории России конца XVIII — начала XIX века.

Летом 1795 года шахиншах Ага Мохаммед-хан Каджар вторгся в Закавказье . Направив часть своих войск в Эриванское ханство , а другую — в Муганскую степь , он сам с основными силами проник через Карабах и Гянджинское ханство в Грузию и овладел Тбилиси . Грузинская столица была разгромлена и сожжена. Оставшиеся в городе жители были перебиты или уведены в плен.

В 1796 году в ответ на персидское нашествие русские войска предприняли успешный поход в Закавказье. После смерти Екатерины II они были отозваны, но уже в конце 1799 года снова вступили в Грузию.

В начале 1800-х годов российские власти воспользовавшись внутриполитической борьбой за грузинский престол установили правительство Ивана Петровича Лазарева , а уже 18 ( 30 ) января 1801 года Павел I обнародовал манифест о включении Картли-Кахети в состав Российской империи.

Отношения с Францией

На заре правления Павла основным направлением внешней политики виделась борьба с революционной Францией . В области внешней политики Павел I поначалу старался не вмешиваться в европейские дела, вести миролюбивую политику и даже резко сократил армию. Однако, когда в 1798 г. возникла угроза воссоздания Наполеоном I самостоятельного Польского государства и Костюшко, нарушив данное Павлу честное слово, начал формировать польские легионы для Наполеона, тогда Россия приняла активное участие в организации антифранцузской коалиции. В 1798 году Россия вступила в антифранцузскую коалицию c Великобританией , Австрией , Турцией , Королевством Обеих Сицилий . По просьбе австрийского императора Иосифа главнокомандующим союзными русско-австрийскими войсками был назначен опальный Александр Суворов , всего лишь два года назад бывший арестованным за подготовку бунта против императора.

Под руководством Суворова Северная Италия была освобождена от французского господства . В сентябре 1799 года русская армия совершила знаменитый переход через Альпы . Однако уже в октябре того же года Россия разорвала союз с Австрией из-за невыполнения австрийцами союзнических обязательств, а русские войска были отозваны из Европы. Совместная англо-русская экспедиция в Нидерланды обернулась неудачей, в которой Павел винил английских союзников .

18 ( 29 ) октября 1799 года в Гатчине был заключён «Союзный оборонительный трактат» — договор России со Швецией, повторявший условия заключённого ещё королём Густавом III Дроттнингхольмского договора от 8 ( 19 ) октября 1791 года, по которому Швеция и Россия должны были присоединиться к коалиции против революционной Франции .

В 1799 году первый консул Наполеон Бонапарт сосредоточил в своих руках всю полноту власти, после чего стал искать союзников во внешней политике.

В конце 1800 года Наполеон отпустил 6 тысяч российских пленных, остававшихся во Фран­ции с 1799 года, когда был разгромлен корпус Корсакова во второй битве при Цюрихе и в сражении на Линте , при этом обув, одев их и даже вернув им оружие.

Угроза общеевропейской революции миновала, и возникли предпосылки для сближения Франции с Россией.

Отношения с Великобританией

Сосредоточение мировой торговли в руках англичан вызывало раздражение во многих морских державах. Тогда появился замысел коалиции объединённых флотов Франции, России, Дании и Швеции , осуществление которого могло бы нанести ощутимый удар по господству англичан на море.

Решающим фактором стал захват 5 сентября 1800 года британским флотом стратегически важного острова Мальты , который Павел I в качестве великого магистра Мальтийского ордена уже считал одной из губерний России и потенциальной средиземноморской базой для русского флота. Это было воспринято Павлом как личное оскорбление. В качестве ответной меры 22 ноября ( 4 декабря ) 1800 Павел I издал указ о наложении секвестра на все английские суда во всех российских портах (их насчитывалось до 300), а также о приостановлении платежа всем английским купцам впредь до расчета их по долговым обязательствам в России, с запретом продажи английских товаров в империи. Дипломатические отношения между странами были прерваны. Английский посол Уитворт , которого Павел просил короля удалить из России, стал распространять слухи о безумии русского императора; в своём донесении от 6 марта 1800 года ещё до захвата Мальты англичанами он пишет: «Император буквально с ума сошёл… С тех пор, как он вступил на престол, психическое расстройство его стало постепенно усиливаться…».

Союзный договор между Россией, Пруссией, Швецией и Данией был оформлен 4— 6 ( 18 ) декабря 1800 года. В отношении Англии была провозглашена политика вооружённого нейтралитета . Британское правительство дало разрешение своему флоту захватывать суда, принадлежащие странам враждебной коалиции. В ответ на эти действия Дания заняла Гамбург , а Пруссия — Ганновер . Союзная коалиция наложила эмбарго на экспорт товаров в Англию, и в первую очередь зерна, в надежде на то, что недостаток хлеба поставит англичан на колени. Многие европейские порты были закрыты для британских судов.

Началась подготовка к заключению военно-стратегического союза с Бонапартом.

Поход на Индию

Незадолго перед убийством Павел совместно с Наполеоном стал готовить военный поход на Индию , чтобы «тревожить» английские владения . Одновременно с этим он послал в Среднюю Азию войско Донское (22 500 человек), в задачу которого входило завоевание Хивы и Бухары . Павел требовал от войскового атамана Василия Орлова :

Помните, что вам дело до англичан только, и мир со всеми теми, кто не будет им помогать; и так, проходя их, уверяйте о дружбе России и идите от Инда на Гангес , и там на англичан. Мимоходом утвердите Бухарию, чтоб китайцам не досталась. В Хиве высвободите столько-то тысяч наших пленных подданных. Если бы нужна была пехота, то вслед за вами, а не инако будет можно. Но лучше кабы вы то одни собою сделали.

В исторической литературе вторжение в Среднюю Азию расценивается как авантюра : «Абсолютно понятно, что всё делалось экспромтом, без какой-то предварительной, серьёзной подготовки, по-дилетантски и откровенно легкомысленно» . Отряд был отозван из астраханских степей сразу после гибели Павла — точно так же, как после смерти Екатерины сам царь Павел первым делом отозвал в Россию армию под командованием Валериана Зубова , которая шла покорять Персию .

Однако, ещё прадед Павла Великий Петр I стремился проникнуть в Индию и соседние страны, перехватить часть торговли с ними, но главное — овладеть источниками золота. В начале 1714 года туркменский купец Ходжа Нефес сообщил ему, что в р. Амударье есть золотой песок, но Хивинское ханство (Государство Хорезм со столицей в Хиве), чтобы скрыть его от России, отвело реку в Арал. Разрушив плотину, можно вновь направить Амударью в Каспий и добывать золото.

Пётр, так же как и Павел позднее, предпринял поход на Юг , окончившийся в его время полной катастрофой. Одной из целей этого похода, поставленной Петром Великим было «отправить из Хивы, под видом купца, поручика Кожина в Индостан для проложения торгового пути, а другого искусного офицера в Эркет для разыскания золотых руд».

Наполеон , в свою очередь, ещё в 1797 году заявлял о намерении нанести свой удар по Британской Индии . В 1840 году в Париже была опубликована «Памятная записка Лейбница Людовику XIV о завоевании Египта с предисловием и замечаниями Гоффмана, с приложением проекта сухопутной экспедиции в Индию по договорённости между первым консулом и императором Павлом I в начале этого века» . Русский перевод этого документа появился в 1847 году.

Секретный план экспедиции предусматривал совместные операции двух пехотных корпусов — одного французского (с артиллерийской поддержкой) и одного российского. Каждый пехотный корпус состоял из 35 000 человек, общее количество человек должно было достигнуть 70 000, не считая артиллерии и казацкой конницы . Павел настаивал, чтобы командование французским корпусом было поручено генералу Массена . Индийский поход должен был походить на Египетский поход Бонапарта : вместе с солдатами отправлялись инженеры , художники , учёные.

Вопреки сложившемуся мнению, казаки в походе должны были исполнять лишь роль гонцов и легких кавалерийских частей. Казаки составляли лишь небольшую часть русского корпуса. План был вполне проработан и его исполнителям передавались все детальные карты Индии, которые только смогли найти в России и Европе.

По плану части французской армии должны были перейти Дунай и Чёрное море , пройти через Южную Россию, останавливаясь в Таганроге , Царицыне и Астрахани . В устье Волги они должны были объединиться с российскими войсками. После этого оба корпуса пересекали Каспийское море и высаживались в персидском порту Астрабад . Всё перемещение из Франции в Астрабад по подсчётам занимало восемьдесят дней. Следующие пятьдесят дней занимал поход через Кандагар и Герат , и к сентябрю того же года планировалось достигнуть Индии .

Утверждалось, что план совместного наступления на Индию разработал Наполеон и прислал ко двору Павла вместе со своим доверенным лицом Дюроком . Между тем Дюрок посетил Петербург уже после гибели Павла.

Судя по тому, что на столь грандиозное предприятие отводилось всего 120—130 дней, проект представлял собой «сырую» заготовку, которая находилась в стадии обсуждения. Также есть предположение, что автором плана являлся сам Павел I . По мнению ряда авторов, план был разработан Павлом I и отослан Бонапарту в Париж, и, не дожидаясь ответа, русский император двинул свои войска в поход.

Однако, план Павла I не был просто его беспочвенной фантазией. Наиболее вероятным источником возникновения плана Индийского похода мог быть проект Сен Жени-Нассау . К 1791 году стало ясно, что по итогам войны с Турцией Крым и Очаков отходят к России, отношения с Великобританией, недовольной её усилением на Чёрном море, оказались на грани военного конфликта.

Тогда французский подданный Рей де Сен Жени ( фр. Ray de Saint Genie ) обратился в Санкт-Петербурге к российскому адмиралу — принцу Нассау-Зигену с проектом организации похода русских войск в Индию , богатейшую колонию Британской Империи, предполагаемый маршрут которого из центральных Российских губерний пролегал вниз по реке Волге и далее через Каспийское море в Среднюю Азию . Там следовало от Аральского моря по реке Амударье подняться до города Балх и затем через Гималаи выйти к конечной цели — Кашмиру , где от имени российской императрицы провозгласить восстановление Империи Моголов .

Адмирал Принц Нассау проект одобрил и представил императрице Екатерине II, которую они уже вдвоём с де Сен Жени убеждали, что вторгнувшись в мусульманские области, русские войска не встретят сопротивления, если провозгласят своей целью поддержку ислама — наоборот, их всюду их будут приветствовать, как друзей и освободителей.

Императрица казалась всерьёз заинтересованной, однако вскоре англо-российские отношения улучшились, в то время как ситуация в революционной Франции обострилась. Политическая подоплёка вторжения в Индию исчезла, принц Нассау отбыл ко двору короля Пруссии, к тому же князь Потёмкин — давнишний друг принца Нассау, вплоть до своей смерти всячески высмеивал этот проект, как совершенно фантастический. В конечном итоге поход не состоялся.

Уместно вспомнить, что Потёмкин был так же ярым противником тяжёлой панцирной кавалерии, вопреки мнению Павла I, и по историческому итогу именно Павел I оказался прав в данном вопросе. Двое таких крупных полководцев как Наполеон и принц Нассау так же считали поход на Индию вполне реалистичным.

Дон-Кихотство и рыцарство императора Павла

За три месяца до гибели Павел предложил заменить войны личными поединками между монархами:

«Поскольку международные конфликты идут от честолюбия государей и интриг их свиты, то несправедливо допускать, чтобы подданные расточали свою кровь и свои богатства в войнах, в которых им нечего выиграть.»

Как доказательство его рыцарских, доходивших даже до крайности воззрений может служить то, что он совершенно серьёзно предложил Бонапарту личную дуэль в Гамбурге с целью положить этим поединком предел разорительным войнам, опустошавшим Европу; «…в поступках его было что-то рыцарское, откровенное…»; «Русский Дон-Кихот» — так писал о нём Наполеон, который и сам себя иной раз сравнивал с этим героем. Павел осознавал и даже декларировал своё донкихотство. Когда в 1765 г. мать подарила ему Каменноостровский дворец, одиннадцатилетний цесаревич приказал развесить по стенам так называемой «Малиновой гостиной» (позже эта гостиная «переехала» в Гатчинский дворец) гобелены, изображавшие сцены из романа Сервантеса.

Ещё одна серия гобеленов — «Дон Кихоты», выполненная в 1776 году на Парижской королевской мануфактуре, стала подарком уже взрослому великому князю Павлу от его погодка короля Людовика XVI и королевы Марии Антуанетты.

В декабре 1800 года русский император написал Наполеону Бонапарту:

«Господин Первый Консул.

Те, кому Бог вручил власть управлять народами, должны думать и заботиться об их благе».

Прямая переписка двух глав государств означала фактически установление мира между обеими державами.

Интриги против императора и очернение его образа

Павел был с юности возмущён чёрной неблагодарностью дворянства по отношению к его отцу — Петру III, который дал дворянам невиданные ни в одной европейской стране вольности и преимущества в своём « Манифесте о вольности дворянства » и отменил пытки и террор Тайной канцелярии .

Также дворянство не вступилось и за самого наследника, когда его мать — регентша Екатерина незаконно узурпировала русский трон при достижении его совершеннолетия в 1772 году и заставила его отказаться в 1773 году от прав на отеческую вотчину Шлезвиг-Гольштейн.

Только простой народ массово выступил в поддержку Павла, очень активно поддержав в год его совершеннолетия восстание Пугачёва, который позиционировал себя царем Петром III, вновь вынужденным вернуться в мир для справедливой борьбы за узурпированный трон для своего сына великого князя Павла Петровича. Тот факт, что у Пугачёва оказались детские портреты Павла и голштинские знамёна показывает, что он, вероятно, имел тайную поддержку и со стороны партии наследника.

В мемуарах был описан случай, характеризующий сложившееся мнение о государе в русском обществе того времени. Увидев едущего верхом государя, некто Полетика скрылся за забором, который окружал строющуюся Исаакиевскую церковь. Стоявший тут же инвалид, сторож материалов, сказал: «Вот наш Пугачев едет». Полетика, обратившись к нему спросил: «Как ты смеешь так отзываться о своем государе?» Он, поглядев на Полетику, без всякого смущения отвечал: «А что, барин, ты, видно, и сам так думаешь, ибо прячешься от него».

В благодарность простому народу уже по воцарении Павел сильно улучшил положение крестьян, мещан, купцов и значительно уменьшил привилегии дворян.

Это вызвало ответную борьбу дворян против императора в виде заговоров военных, распространения клеветы, наветов и слухов о неординарной особе Павла I.

Так наиболее вопиющим слухом о наибольшей жестокости Павла стало так называемое дело штабс-капитана Кирпичникова, который был наказан 1500 ударами при прогоне сквозь строй, как будто бы за неосторожные оскорбительные слова в адрес фаворитки Лопухиной. По фактам 2 мая 1800 г. за резкие слова по поводу ордена св. Анны (носящего имя возлюбленной царя — Анны Лопухиной-Гагариной) штабс-капитан Кирпичников получил 1000 палок. Эйдельман пишет, что «современники полагали, что этот исключительный даже по тем временам акт сыграл немалую моральную роль в предыстории заговора. В нескольких воспоминаниях история Кирпичникова представлена как оправдание заговорщиков». «Строже сего приказа, — замечает современник, — не было ни одного в царствовании Павла. Сие обстоятельство имело влияние на то событие, которое прекратило его правление»

Однако, по документам об этом деле видно, что Кирпичников был наказан не указом императора, а военным судом и такое наказание не рассматривалось в те времена как смертельное: «…Мая 12-го. Гарнизоннаго князя Гика полку штабс-капитан Кирпичников, по сентенции военнаго суда, лишается чинов и дворянства и написывается вечно в рядовые, с прогнанием шпицрутеном сквозь 1000 человек.»

Удары шпицрутенами назначались за ошибки и нерадивость на строевых учениях, за неопрятность и неаккуратность форменной одежды (от 100 ударов и более), за пьянство (300—500 ударов), за воровство у товарищей (500 ударов), за побеги (первый побег — 1500 ударов, второй — 2500—3000, третий — 4000—5000 ударов). К тому же, наказывать «без отдыха» было нельзя, потому что дозволялось давать за раз не более того числа ударов, сколько может выдержать наказуемый, а затем следует ожидать его выздоровления.

К примеру, уже гораздо позже в октябре 1827 года Николаю I донесли о тайном переходе двоих евреев через реку Прут, являвшейся карантинной границей, и присовокупили, что одно только определение смертной казни за карантинные преступления способно положить предел подобному. Император Николай на этом рапорте написал нижеследующую собственноручную резолюцию: «Виновных прогнать сквозь тысячу человек 12 раз. Слава Богу, смертной казни у нас не бывало, и не мне её вводить». Таким образом Николай Первый за нарушение карантина назначил каждому 12 000 ударов и не считал это смертельным наказанием.

Интересен эпизод, описанный в записках Грязева: в Смоленске перед Успенским собором Грязев был свидетелем встречи Императора Павла с очень пожилым генералом Философовым. Когда по отдании подобающей чести, тот подошел к Государю и трепещущими руками подал ему рапорты, бумаги выпали из рук почтенного старца ранее, чем Государь успел взять их. «Философов, пишет Грязев, наклоняется поднять их, но Государь не допустил его и, удержав за плечо, сказал: „постой, старик, я помоложе тебя“. И сам поднял бумаги; и все это сделалось так быстро, что никто из предстоящих не успел предварить Государя. Как восхитительно видеть монарха, отдающего полную справедливость заслугам, летам и достоинствам своего подданного!»

Заговор и смерть

Конец 18 века и в Европе был эпохой заговоров — попыток принудительных отречений и покушений на священные особы государей. Шведский король Густав III — представитель просвещённого абсолютизма был убит заговорщиком на бале-маскараде в 1792. Французский король- абсолютист Людовик XVI и королева Мария-Антуанетта были обезглавлены на гильотине в 1793 по решению Конвента .

Даже самозванный Царь Черногории Петр III - ещё один "отец наследника Павла" был убит в результате протурецкого антицарского заговора в 1772 году.

Однако, в Европе над безумными монархами учреждали регентство, не прибегая к радикальному насилию или убийству. Обезумевший английский король Георг III , перенёсший два покушения душевнобольных в 1797 и 1800, сам больной порфирией, был отрешён от власти в 1810 и фактическим главой монархии являлся его сын — будущий Георг IV . Психически неуравновешенный король Дании Кристиан VII с 1769 года также правил сорок лет лишь номинально. Ключевые решения принимал специально учреждённый совет.

Вопреки сложившейся точке зрения, в эпоху Павла I был не один, а несколько заговоров против императора. За время правления Павла зафиксировано три случая тревоги в войсках. Дважды это произошло во время пребывания императора в Павловске, один раз — в Зимнем дворце . После коронации императора Павла I в Смоленске возникла тайная организация ( Канальский цех ). Целью лиц, входивших в неё, было убийство Павла. Заговор был раскрыт, его участники наказаны ссылкой или каторгой. Материалы расследования заговора пропали: «Павел приказал уничтожить».

Во главе последнего заговора стоял военный губернатор столицы, граф фон Пален, опытный царедворец и тонкий интриган. Расположив на свою сторону императора Павла, он воспользовался его болезненной мнительностью, и убедил отдать распоряжение об аресте государыни императрицы и великих князей Александра и Константина, будто бы, вероятных покровителей заговорщиков. Предъявив Александру Павловичу подготовленный указ об аресте, он, сильно напугал юношу-наследника, Пален таким образом сумел привлечь его на сторону заговорщиков. Александр дал согласие на переворот с тем, чтобы добиться от отца отречения в его пользу. Пален обещал ему при этом сохранить жизнь императора.

Заговор высокопоставленных сановников и гвардейских офицеров с целью достичь принудительного отречения Императора Павла от абсолютной самодержавной власти сложился ещё в 1800 году. В ходе развития реализации заговора Павел I был убит во время его физической борьбы с нетрезвыми офицерами-заговорщиками в Михайловском замке в собственной опочивальне в ночь с 11 на 12 ( 24 ) марта 1801 года .

В организации заговора участвовали Осип де Рибас (внезапно умер ещё до убийства Павла 2 декабря 1800), вице-канцлер Никита Петрович Панин , племянник и тёзка умершего ещё в 1783 году воспитателя Павла— Никиты Ивановича Панина (лично в убийстве не участвовал, даже назвал само убийство «позорным делом», при этом был навсегда сослан в своё имение за одну из главных ролей в инициировании заговора), командир Изюмского легкоконного полка Леонтий Беннигсен (находившийся на русской службе, но бывший подданным английского короля по ганноверскому своему происхождению ). Он проник в спальню Павла вместе с толпой заговорщиков , но в трагический момент, с его слов, находился уже не в ней.

Граф Бенигсен (по его собственным мемуарам), по-французски обратился к государю: «Ваше величество, царствованию вашему конец: император Александр провозглашен. По его приказанию мы арестуем вас, вы должны отречься от престола. Не беспокойтесь за себя: вас не хотят лишать жизни. Я здесь, чтобы охранять ее и защищать. Покоритесь своей судьбе…» Некоторое время император молчал. «Что же я вам сделал?» — спросил он, наконец. Внезапный шум снаружи произвел замешательство среди заговорщиков. Некоторые из них бросились было бежать, но, убедившись, что тревога ложная, поспешно вернулись, внезапно опрокинули ширмы на лампу, и в темноте накинулись на государя. Павел защищался, просил пощады, умолял, чтобы ему дали время прочесть последнюю молитву, но заговорщики молча свалили его на пол и после совсем короткой борьбы задушили царя . Беннигсен не понес наказание за участие в заговоре, наоборот, будучи уволен Павлом со службы, он уже 18 марта был принят снова Александром на придворную службу, но в июле того же года под давлением вдовы императора был отдалён от двора и стал генерал-губернатором в Литве.

Одну из главных ролей в заговоре сыграли братья Зубовы — князь Зубов, Платон Александрович — последний фаворит Екатерины II , был удален Павлом от двора, но благодаря интриге обвел Кутайсова вокруг пальца, и тот ходатайствовал перед императором об его возвращении, и граф Николай Зубов , зять генералиссимуса Суворова, человек огромного роста и чудовищной физической силы, по некоторым свидетельствам и нанёсший роковой удар золотой табакеркой императору в висок.

По мемуарам М. А. Леонтьева Павел был уже согласен подписать отречение, но неожиданный удар в висок ему нанёс свирепый генерал – 36-летний грузинский князь Юшвиль (он же Яшвиль(Яшвили), он же Владимир Михайлович Иашвили груз. ვლადიმერ მიხეილის ძე იაშვილი ). При этом Яшвиль вскричал: «Князь, полно разговаривать. Теперь он подпишет все, что вы хотите, а завтра головы наши полетят на эшафоте». По другим свидетельствам царь подошёл к столу не подписывать отречение, а «пытался прорваться к столу с пистолетами». Его повалили и заговорщики наложили на него руки. «Уверяют, что первый удар, нанес Яшвиль»(К. Ф. Розенцвейг). После тщетных попыток воздействовать на заговорщиков царь сбил стулом одного из них, а затем сам «был сбит с ног князем Яшвилем, ударившим его кулаком по виску» (А. Карр). Когда все ринулись, «Яшвиль и Мансуров накинули ему на шею шарф и начали его душить»(А. Коцебу). Удар Зубова табакеркой в висок был сигналом , «по которому, князь Яшвиль, Татаринов, Горданов и Скарятин яростно бросились на него, вырвали из его рук шпагу: началась с ним отчаянная борьба.

Павел был крепок и силён; его повалили на пол, топтали ногами, шпажным эфесом проломили ему голову и, наконец, задавили шарфом Скарятина» (М. А. Фонвизин). «Князь Яшвиль первым нанес императору сильный удар по голове, от которого он потерял сознание. Остальные убийцы добили царя, задушив его»(Барон Фон дер Остен-Сакен, воспитатель великого князя Константина, с его слов записанных 14 марта 1801).

Грузинский князь Владимир Иашвили (Яшвиль) имел личную сильную обиду на Павла, так как однажды император в приступе гнева ударил его публично своей тростью, так как посчитал, что Яшвиль смеялся над Государем, когда тот лично показывал солдатам воинские упражнения.

Участвовали в заговоре и командиры гвардейских полков: Семёновского — Леонтий Депрерадович , Кавалергардского — Фёдор Уваров (лично в убийстве не участвовал), Преображенского — командор Мальтийского ордена Пётр Талызин (лично не участвовал в убийстве, внезапно умер через два месяца после, современники считали, что в результате самоубийства), а также штабс-капитан Измайловского полка Яков Скарятин , на шее тела Павла был обнаружен его шарф (или же шарф принадлежал Беннигсену — хотя гусарская форма того времени не предусматривала шарфов),

Александр Аргамаков — племянник Д. И. Фонвизина , был полковым адъютантом Преображенского полка и плац-майором Михайловского замка. Он был необходим заговорщикам, чтобы попасть внутрь замка через его разводные мосты. Имел полномочия входить к императору для доклада о чрезвычайных происшествиях в городе в любое время суток, особенно о крупных пожарах, которые Павел предпочитал наблюдать лично для своевременного принятия максимальных мер по тушению. Солдатские колонны в роковую ночь были подняты по пожарной тревоге мятежными офицерами и приведены ими к рву вокруг Михайловского замка, где отсутствие реального пожара вызвало ропот и волнение солдат. Аргамаков провёл небольшую офицерскую колонну П. А. Зубова уже вовнутрь замка, как главный проводник заговорщиков.

Поддерживал недовольных и английский посол Уитворт , состоявший в любовной связи с Ольгой Жеребцовой (сестрой опальных братьев Зубовых), в доме которой собирались заговорщики. Считается ^{[ кем? ]} , что заговор субсидировало английское правительство, пытавшееся таким образом избежать войны с Россией за Мальту ^{[ источник не указан 745 дней ]} .

Наполеон Бонапарт яростно отреагировал на смерть Павла Первого: «Англичане промахнулись по мне в Париже 3 нивоза (четвертый месяц французского республиканского календаря и отсылка к попытке убить Наполеона 24 декабря 1800 года , в которой подозревали британцев), но они не промахнулись по мне в Петербурге!»

Главным организатором и исполнителем заговора стал Пётр Пален — петербургский генерал-губернатор и глава тайной полиции. Именно Пален организовал отсутствие в роковой день во дворце всех офицеров, лично преданных императору и его друзей. После цареубийства он приобрёл непримиримого врага в лице императрицы Марии Фёдоровны, которая настояла на прекращении его карьеры. Уволен в отставку «за болезнями от всех дел» уже через неделю после трагедии — 1 апреля 1801 года с приказанием немедленно выехать в своё курляндское поместье Гросс-Экау.

В курляндских имениях Пален прожил четверть века, пережив даже сына Павла императора Александра.

Известен факт, что двери между покоями Павла и его жены были забиты, но это могло быть сделано и потому, что врачи запретили императрице беременеть после последних десятых тяжелейших родов сыном Михаилом 28 января (8 февраля) 1798 года. Ведь противозачаточных средств в то время ещё не было изобретено. Вставал острый вопрос о её жизни, в случае возможной новой беременности, а Павел и так потерял первую жену в первых же родах. (См.выше: Семья и внебрачные дети.)

Когда Александр вошёл в спальню отца, впечатление было настолько сильным, что он упал в обморок. Когда же он пришел в себя, то понял, что его обманули и что сознание своего участия в убийстве отца будет преследовать его всю жизнь .

Кроткая по жизни, добрая и почти бессловесная императрица Мария Фёдоровна была единственной, кто противостоял заговорщикам, убившим Павла. Она целых четыре часа отказывалась признать власть нового императора, своего сына Александра, спорила с насмехающимися над ней офицерами, пыталась прорваться к телу мужа. Ей не удалось добиться у сына казни убийц-заговорщиков, но всё же она настояла на их высылке из столицы, главных из них пожизненно.

Реакция на смерть Павла I в России была неоднозначной. Единодушия среди людей не было. Страна разделилась на два неравных лагеря: огромное число тех, кто горячо оплакивал умершего императора, и горстку тех, кого обрадовала его внезапная кончина. Купцы и мещане ценили царя, который избавил их от тяжести воинского постоя, ограничил беспредел и безнаказанность дворян и аристократии, активно отстаивал интересы России в мире так, что в его правление стало «приятно быть русским в такое славное для России время».

При Павле началось возвышение России и сближение её с популярной Францией, что сулило для многочисленного среднего класса россиян огромные выгоды, хотя и огромные минусы для крупных торговцев с Англией. Историки пишут ^{[ где? ]} о том, что едва ли не 95 % населения России горевало в связи с убийством Павла I.

Только знатные дворяне, которые этот заговор и устроили, отмечали его успех, хоть и путём цареубийства.

Известие о смерти Павла и воцарении Александра вызвало с трудом сдерживаемое ликование среди большинства дворян обеих столиц.

По воспоминаниям Вигеля , генералы, доставившие весть в Москву на Вербной неделе , «всех встречающихся как будто взорами поздравляли и приветствовали»: «Это одно из тех воспоминаний, которых время никогда истребить не может: немая, всеобщая радость, освещаемая ярким весенним солнцем. Возвратившись домой, я никак не мог добиться толку: знакомые беспрестанно приезжали и уезжали, все говорили в одно время, все обнимались, как в день Светлого воскресенья ; ни слова о покойном, чтобы и минутно не помрачить сердечного веселия, которое горело во всех глазах; ни слова о прошедшем, все о настоящем и будущем. Сей день, столь вожделенный для всех, казался вестовщикам и вестовщицам особенно благополучным: везде принимали их с отверстыми объятиями.»

«Умолк рёв Норда сиповатый , Закрылся грозный, страшный взгляд», — писал в те дни бывший кабинет-секретарь Екатерины Второй, сенатор и поэт Державин .

Отпевание и погребение императора Павла I Петровича было совершено всеми членами Святейшего Синода во главе с митрополитом Санкт-Петербургским Амвросием.

На территории Российской империи информация о насильственной смерти императора была под цензурным запретом до революции 1905 года , хотя активно освещалась зарубежной и эмигрантской прессой. Официальной версией в Российской империи более ста лет была кончина от болезни по естественным причинам: «от апоплексического удара» ( инсульта ). Любые публикации, где был намёк на насильственную смерть императора, пресекались цензурой.

Святитель Иоанн Шанхайский писал:

«Когда был убит Павел I, народ и не знал об этом, а узнав, долгие годы приносил к его гробу сочувствие и молитвы».

После смерти Государя Императора Павла I народ, действительно, не забыл своего царя-благодетеля: постоянно горели на его могиле свечи, лежали свежие цветы, а простой люд нес свои челобитные, прося небесного заступничества. В Михайловском замке на месте опочивальни Государя, где он принял мученическую кончину, устроена была церковь, а на самом месте убиения — святой алтарь.

Память

Современники о Павле I

• « … В него легко влюбиться всякой девице … Хотя он невысокого роста, но очень красив лицом; весьма правильно сложен; разговор и манеры его приятны; он кроток, чрезвычайно учтив, предупредителен, и весёлого нрава. Под этой прекрасной оболочкой скрывается душа превосходнейшая, честная и возвышенная и, вместе с тем, самая чистая и невинная, которая знает зло только с самой отталкивающей стороны и вообще сведуща о дурном лишь настолько, насколько это нужно для того, чтобы вооружиться решимостью избежать ему самому и не одобрять. Словом, невозможно сказать довольно ему в похвалу.» (Сольмс, прусский посланник в частном письме в Берлин Ассебургу 1773 год)

• «Павел был одним из лучших наездников своего времени, и с раннего возраста отличался на (рыцарских) каруселях. Он знал в совершенстве языки: славянский, русский, французский, немецкий, имел некоторые сведения в латинском, был хорошо знаком с историей и математикой; говорил и писал весьма свободно и правильно на упомянутых языках.»
• «Павел имел искреннее и твердое желание делать добро. Перед ним, как перед добрейшим государем, бедняк и богач, вельможа и крестьянин, все были равны. Горе сильному, который с высокомерием притеснял убогого! Дорога к императору была открыта каждому; звание его любимца никого перед ним не защищало… Все, что было несправедливо или казалось ему таковым, возмущало его душу, а сознание власти часто побуждало его пренебрегать всякими замедляющими расследованиями; но цель его была постоянно чистая; намеренно он творил одно только добро»(Коцебу. С. 275—276).
• «В характере Павла было истинное благородство и великодушие, и хотя он был ревнив ко власти, но презирал те лица, которые слишком подчинялись его воле в ущерб истине и справедливости, а уважал тех, которые для того, чтобы защитить невинного бесстрашно противились вспышке его гнева.»
• Павел в «глубине души искал правды и справедливости и нередко в своих гневных порывах карал справедливо и верно». Адам Чарторыйский
• «В Вене, Неаполе и Париже Павел проникся теми высоко аристократическими идеями и вкусами, которые <…> довели его впоследствии до больших крайностей в его стремлении поддерживать нравы и обычаи старого режима в такое время, когда французская революция сметала всё подобное с Европейского континента. Но как ни пагубны были эти влияния для чуткой и восприимчивой души Павла, вред, причиненный ими, ничто в сравнении с влиянием, которое произвела на него в Берлине прусская дисциплина, на выправка, мундиры, шляпы, кивера и т. п., — словом, всё, что имело какое-либо отношение к Фридриху Великому. Павел подражал Фридриху в одежде, в походке, в посадке на лошади» .
• «Я причисляю к величайшим одолжениям, каким обязан вашему императорскому величеству, то, что вы доставили мне знакомство с принцем, полным совершенств… Его обхождение с людьми, чувства и добродетели восхитили мое сердце», — писал король Фридрих Екатерине после свидания с Павлом.
• «Он (Павел) показался мне высокомерным и необузданным, и все знающие Россию боятся, как бы его не постигла та же участь, что и его несчастного отца».

Фридрих Великий «Записки»

• «Его Высочество имеет за собою недостаточек, всем таким людям свойственный, которые более привыкли видеть хотения свои исполненными, нежели к отказам и терпению. Все хочется, чтобы делалось по-нашему. А нельзя сказать, чтобы все до одного наши желания были таковы, на которые бы благоразумие и об общей пользе попечение всегда соглашаться дозволяли». (Семён Порошин — детский воспитатель наследника)
• «Великий князь одарен многими качествами, которые дают ему полное право на уважение; тяжело, однако, быть вторым лицом при такой Государыне». Император Иосиф II.
• «Я припоминаю, как однажды вечером в 1797 году я играла в жмурки с императором Павлом (год рождения Павла 1754), последним королем Польши (г.р.1732), принцем Конде (г.р.1736) и фельдмаршалом Суворовым (г.р.1730). Император проделал много веселых и вполне приличных шуток».(Г-жа Шарлотта Ливен (г.р.1743), воспитатель дочерей Павла (Неизданные записки Zur Geschichte, стр. 178 стр.37).
• «Павел был мал ростом. Черты лица имел некрасивые за исключением глаз, которые были у него очень красивы; выражение этих глаз, когда Павел не подпадал под власть гнева, было бесконечно доброе и приятное.<…> Хотя фигура его была обделена грацией, он далеко не был лишён достоинства, обладал прекрасными манерами и был очень вежлив с женщинами; все это запечатлевало его особу истинным изяществом и легко обличало в нём дворянина и великого князя. Он обладал литературною начитанностью и умом бойким и открытым, склонен был к шутке и веселию, любил искусство; французский язык и литературу знал в совершенстве, любил Францию, а нравы и вкусы этой страны воспринял в свои привычки. Разговоры он вел скачками, но всегда с непрестанным оживлением. Он знал толк в изощрённых и деликатных оборотах речи. Его шутки никогда не носили дурного вкуса, и трудно себе представить что-либо более изящное, чем краткие, милостивые слова, с которыми он обращался к окружающим в минуты благодушия. …Природа у него была возвышенная и благородная, он был великодушный враг, преданный друг, умел прощать всей душой—и готов был открыто искупить нанесённую другому обиду или несправедливость. … Неожиданно, в минуты крайних решений, он становился сумрачен, буен и странен до сумасбродства.» Г-жа Ливен (Рост императора был 168 см.)
• «Наружность его можно назвать безобразною, а в гневе черты его лица возбуждали даже отвращение. Но когда сердечная благосклонность освещала его лицо, тогда он делался невыразимо привлекательным: невольно охватывало доверие к нему, и нельзя было не любить его. Он охотно отдавался мягким человеческим чувствам.»(Коцебу. С. 275—276).
• «Государь вовсе не был тем сумрачным и подозрительным тираном, каким его умышленно представляют. Напротив того, природные его качества были откровенность, благородство чувств, необыкновенная доброта, любезность и весьма острый и меткий ум. Когда он был в хорошем расположении духа, нельзя было найти более приятного и блестящего собеседника; никто в этом отношении не мог сравниться с ним <…>. Павел любил шутить, понимал шутку и не сердился, когда сам иногда делался предметом невинной забавы.

— Как же, — спросил я князя Лопухина, — согласить то, что вы говорите о доброте и добродушии императора Павла, с другими сведениями, коими, однако, пренебрегать нельзя?

— На это он ответил мне, что, действительно, государь был чрезвычайно раздражителен и не мог иногда сдерживать себя, но что эта раздражительность происходила не от природного его характера, а была последствием одной попытки отравить его.

Князь Лопухин (князь Лопухин Петр Васильевич это отец фаворитки Павла) уверял меня с некоторою торжественностью, что этот факт известен ему из самого достоверного источника. (Из последующих же моих разговоров с ним я понял, что это сообщено было самим императором Павлом его дочери- княгине Гагариной <в девичестве Анне Петровне Лопухиной>).

— Когда Павел был ещё великим князем, он однажды внезапно заболел; по некоторым признакам, доктор, который состоял при нём, угадал, что великому князю дали какого-то яду, и, не теряя времени, тотчас принялся лечить его против отравы. Больной выздоровел, но никогда не оправился совершенно; с этого времени на всю жизнь нервная его система осталась крайне расстроенною: его неукротимые порывы гнева были не что иное, как болезненные припадки, которые могли быть возбуждаемы самым ничтожным обстоятельством.

Князь Лопухин был несколько раз свидетелем подобных явлений: император бледнел, черты лица его до того изменялись, что трудно было его узнать, ему давило грудь, он выпрямлялся, закидывал голову назад, задыхался и пыхтел.

Продолжительность этих припадков была не всегда одинакова. Когда он приходил в себя и вспоминал, что говорил и делал в эти минуты, или когда из его приближенных какое-нибудь благонамеренное лицо напоминало ему об этом, то не было примера, чтобы он не отменял своего приказания и не старался всячески загладить последствия своего гнева» (П. П. Лопухин. С. 531—532).

• «—Петр Первый тоже страдал от детской травмы и дёргался тиком при виде непослушных подданных: во время стрелецких бунтов его тоже хотели убить, и он видел это собственными глазами.

А ещё Петр Первый тоже любил мириться с обиженными им подданными…» (Алексей Песков. «Павел I»).

• Государь был средняго роста, лицо имел полное, круглое, голос — толстый, сиповатый.
• Если б Его Высочество человек был партикулярной и мог совсем предаться одному только математическому учению, то б по остроте своей весьма удобно быть мог нашим российским Паскалем.

(Записки его воспитателя Семёна Порошина).

• «Голова у него умная, но в ней есть какая-то машинка, которая держится на ниточке, — порвется эта ниточка, машинка завернется и тут конец уму и рассудку». (Учитель физики и математики Павла Франц Ульрих Теодор Эпинус )
• «…в поступках его было что-то рыцарское, откровенное…»; «русский Дон-Кихот» — написал о Павле I Наполеон.

История

«У нас нет даже краткого, фактического обозрения павловского периода русской истории: анекдот в этом случае оттеснил историю» — сетовал в начале XX века историк С. В. Шумигорский .

Император Павел I является крайне неоднозначной личностью в истории России. Существует много споров у историков насчет того, был ли император сумасшедшим или нет. Некоторые историки утверждают о безумии императора и о несостоятельности созданной им новой гражданской и военной системы (В. О. Ключевский, Н. К. Шильдер, А. Г. Брикнер). Другие специалисты в изучении истории (А. С. Суворина, Е. С. Шумигорский, Д. А. Милютин, П. Н. Буцинский), наоборот, считают, что правитель обладал острым умом и способностями к управлению страной. Они утверждают, что его реформы были направлены на устранение проблем, возникших в последние годы правления его матери и великой императрицы Екатерины II: расстроенная экономика и сельское хозяйство, пустая государственная казна с огромным долгом и плохо работающие государственные службы.

«Император Павел I был первый царь, в некоторых актах которого как будто проглянуло новое направление, новые идеи. Я не разделяю довольно обычного пренебрежения к значению этого кратковременного царствования.» — писал знаменитый историк Ключевский.

Л.Н. Толстой о Павле I: «… характер, особенно политический, Павла I был благородный, рыцарский характер. Я нашел своего исторического героя. И ежели бы Бог дал жизни, досуга и сил, я бы попробовал написать его историю».

А. С. Пушкин называл его «романтическим императором», «врагом коварства и невежд», и собирался написать историю его царствования.

При Александре I и Николае I изучение истории правления Павла не поощрялось и было под запретом; о нём было запрещено упоминать в печати. Император Александр I лично уничтожал материалы об убийстве отца.

Хотя причастность сыновей к заговору историками не была доказана, изучение эпохи правления Павла I на протяжении всего XIX века свыше не поощрялось.

В Российской империи впервые было опубликовано подробно об убийстве Павла I в 1905 году в мемуарах его убийцы генерала Беннигсена, который был ганноверцем, то есть британским подданным на русской службе. Это вызвало шок в обществе. В стране были поражены тем, что император Павел I был убит в собственном дворце, а убийцы не понесли сурового наказания.

Есть сведения, что накануне Февральской революции православная церковь под влиянием императора Николая II готовила материалы для канонизации Павла . Призывы к канонизации Павла раздавались и в начале XXI века .

Восприятие Павла потомками весьма неоднозначно. В дореволюционной, а потом и советской историографии выпячивались такие стороны его правления, как мелочная до абсурда регламентация быта подданных и репрессии против дворян за самые незначительные оплошности. За ним закрепилась репутация самодура, тирана и деспота .

С другой стороны, предпринимались попытки (особенно во второй половине XX века) подчеркнуть его рыцарственность и обострённое чувство справедливости («романтик на троне», «Русский Гамлет»), которое выражалось в равном неприятии как придворного лицемерия и дворянского беспредела екатерининской эпохи, так и кровожадного якобинства .

Историк Василий Ключевский писал: «Император Павел I был первый противодворянский Царь (…) Инстинкт порядка, дисциплины и равенства был руководящим побуждением деятельности этого императора, борьба с сословными привилегиями — его главной задачей». По мнению Василия Ключевского, при Павле I «была заявлена новая программа деятельности», которая «гораздо серьёзней и последовательней начала осуществляться … преемниками Павла».

Поэт Ходасевич высказывал своё мнение так:

«Когда русское общество говорит‚ что смерть Павла была расплатой за его притеснения‚ оно забывает‚ что он теснил тех‚ кто раскинулся слишком широко‚ тех сильных и многоправных‚ кто должен быть стеснён и обуздан ради бесправных и слабых. Может быть‚ это и была историческая ошибка его. Но какая в ней моральная высота! Он любил справедливость — мы к нему несправедливы. Он был рыцарем — а убит из-за угла…».

Об императоре Павле немало легенд и слухов. Хорошо известна расхожая в петербургских кругах легенда о мистической помощи императора Павла всем тем, кто обращается к нему с просьбой на его могиле. Особенно часто к такому способу прибегают студенты. С именем Павла немало и других легенд: в частности, есть легенда о ларце Павла, в котором, по преданию, хранилось послание императору Николаю II с предсказанием его смерти в 1918 г. Есть легенда о том, что в 1801 г. Павел видел призрака Петра I, который предсказал ему скорую смерть, которую и сам Павел предчувствовал. Он видел странные сны, в них на стенах его спальни проступала кровь. А после последнего своего ужина он ушел, ни с кем не простившись, со словами: «Чему быть — того не миновать» . А одна из легенд об императоре Павле нашла свое отражение в рассказе Н. С. Лескова «Привидение в Инженерном замке».

В современных исследованиях, посвящённых изучению механизма формирования исторической памяти российского общества, подчеркивается, что Павел I не вписан ни в один идеологически стройный образ русской истории .

В 19 и 20 веках в простом народе только его могила во всём Петропавловском Соборе считалась чудодейственной и посещалась даже студентами перед экзаменами .

«Человек — первое сокровище государства …

Сбережение государства — сбережение людей, сбережение людей — сбережение государства» .

— говорил Павел Петрович.

Названы в честь Павла I

• Город Павловск (Россия)
• Город Павлоград (Украина)
• Город Павлодар (Казахстан)
• Павловская улица в Москве
• аллея Императора Павла I в Гатчине
• озеро Императора Павла около деревни Большие Борницы в Гатчинском районе

• Павловская гавань на Аляске, основанная русскими в 1784 году, ныне это американский город Кадьяк

Учреждения

• Гимназия № 209 «Павловская гимназия» в Санкт-Петербурге.

Имя императора Павла I занесено в 2012 в Памятные Листы Золотой Книги Санкт-Петербурга, хранящейся в данной гимназии.

• Городская клиническая больница № 4 в Москве ныне неофициально называется по прежнему Павловской; также она дала название улице, на которой расположена. 14-летний Павел «в возблагодарение Богу за благополучное избавление от болезни» собственным иждивением основал в Москве эту больницу, ставшую Павловской, 11 июня 1769 г.

Памятники

На территории Российской империи императору Павлу I было установлено не менее шести памятников:

• Выборг . В начале 1800-х годов в парке Монрепо , его тогдашним владельцем бароном Людвигом Николаи в благодарность Павлу I, была поставлена высокая гранитная колонна с пояснительной надписью на латыни . Памятник благополучно сохранился.
• Гатчина . На плацу перед Большим Гатчинским дворцом находится памятник Павлу I работы И. Витали , представляющий собой бронзовую статую императора на гранитном постаменте. Открыт 1 августа 1851 г. Памятник благополучно сохранился.

Великий князь и император Павел был очень популярен и ценим жителями его собственного личного города, который он сделал самым благоустроенным городом Европы конца XVIII века. До сих сих пор молодожёны — потомки коренных гатчинцев возлагают цветы в день свадьбы к его памятнику. В 1797 году Павел, ставший коронованным Императором Всероссийским, немедленно запретил разделять семьи крепостных при их продаже помещиками.

• Грузино . На территории своей усадьбы А. А. Аракчеевым был установлен чугунный бюст Павла I на чугунном постаменте. До настоящего времени памятник не сохранился.
• Митава . В 1797 году у дороги в свою усадьбу Зоргенфрей помещик фон Дризен поставил невысокий каменный обелиск в память Павла I, с надписью на немецком языке. Судьба памятника после 1915 года неизвестна.
• Павловск . На плацу перед находится памятник Павлу I работы И. Витали , представляющий собой гальваническую копию статуи императора в Гатчине, на уменьшенном по размерам постаменте из кирпича, обложенного цинковыми листами. Открыт 29 июня ( 11 июля ) 1872 года. Памятник благополучно сохранился.

На территории парка расположен Мавзолей супругу-благодетелю , первоначально называвшийся «Храм Павла I».

Внутри скульптура молодой женщины, безутешно склонившейся перед урной с прахом на обелиске, который выполнял роль кенотафа. Беломраморная скульптура резко выделяется на фоне темного обелиска с круглым барельефным портретом Павла. На момент смерти в 1828 году супруги Павла Марии Федоровны у них было уже 50 прямых потомков — детей, внуков и правнуков.

Данный проект архитектора Тома де Томона был положен позднее в основу проекта Мавзолея королевы Пруссии Луизы , похороненной в Шарлоттенбурге и куда впоследствии были захоронены останки ещё пяти королевских особ, среди них её супруг Фридрих Вильгельм III , (дед русского императора Александра II ), первый император объединённой Германии кайзер Вильгельм I с его супругой Августой и сердце короля Пруссии Фридриха Вильгельма IV . В склепе также установлен цинковый гроб с останками принца Альбрехта Прусского , младшего сына Фридриха Вильгельма III и Луизы. Там же погребена и вторая жена Фридриха Вильгельма III княгиня Лигницкая Августа .

• Сергиев Посад . В память о посещении в 1797 году Спасо-Вифанского скита и своего бывшего придворного проповедника и законоучителя Митрополита Платона Павлом I и его супругой на территории монастыря был сооружён обелиск из белого мрамора, украшенный мраморной доской с пояснительной надписью. Обелиск был установлен в открытой беседке, поддерживаемой шестью колоннами, возле покоев митрополита Платона. В годы советской власти снесён.

За постсоветское время, в Российской Федерации императору Павлу I было установлено не менее двух памятников:

• Санкт-Петербург . Во дворе Михайловского замка в мае 2003 года был установлен памятник Павлу I работы скульптора В. Э. Горевого (архитектор В. П. Наливайко).

• Павловск . В фойе здания администрации Павловска с декабря 2017 года находится копия памятника Павлу I работы скульптора В. Э. Горевого (архитектор В. П. Наливайко).
• Московская область . В селе Авдотьино Ямкинского сельсовета Ногинского района Московской области на Романовской Аллее Славы, расположенной на территории Николо-Берлюковского монастыря 1 октября 2015 года состоялось открытие бронзового бюста Павла I (скульптор А. А. Аполлонов) .

В филателии

• Марка Российской империи, 1913 год, 35 копеек, Павел I.
• « Почта России » в 2004 году выпустила серию марок посвящённую 250-летию со дня рождения Павла I .

• 
  Почта Российской Империи, 1913 г. Павел I.
• 
  Почтовый блок России, 2004 г. Павел I.
• 
  Павел I подписывает Манифест о трёхдневной барщине
• 
  Павел I — Великий магистр Мальтийского Ордена

270-летие со дня рождения императора Павла I

В октябре 2024 исполняется 270 лет со дня рождения Павла I. В юбилейный год пока не планируется проведение научных конференций, художественных выставок, народных гуляний, религиозных мероприятий, посвященных памяти Павла I.

За исключением цикла лекций в Русском музее: «Нет шедевров, погибших в забвении…» Михайловский замок: история и современность (Цикл лекций к 270-летию Павла I).

Награды

Воинские звания и титулы

• Полковник Лейб-Кирасирского полка ( 4 ( 15 ) июля 1762 )
• Генерал-адмирал Российского императорского флота ( 20 ( 31 ) декабря 1762 )

Ордена и медали

российские:

• Орден Святого Андрея Первозванного ( 3 ( 14 ) октября 1754 )
• Орден Святого Александра Невского ( 3 ( 14 ) октября 1754 )
• Орден Святой Анны ( 3 ( 14 ) октября 1754 )
• Орден Святого Владимира 1 ст. ( 23 октября ( 3 ноября ) 1782 )
• Орден Святого Иоанна Иерусалимского , большой командорский крест ( 29 ноября ( 10 декабря ) 1798 )

иностранные:

• Польский Орден Белого орла
• Прусский Орден Чёрного орла
• Шведский Орден Серафимов ( 20 ноября ( 1 декабря ) 1772 )
• Неаполитанский Орден Святого Януария
• Неаполитанский Константиновский орден Святого Георгия , большой крест
• Неаполитанский Орден Святого Фердинанда и Заслуг , большой крест
• Французский Орден Святого Духа
• Французский Орден Кармельской Богоматери и Святого Лазаря Иерусалимского

Предки

Отец Павла император Пётр III был сыном дочери Петра I, то есть его внуком и одновременно являлся правнуком шведского короля Карла XI и, соответственно, внучатым племянником короля Карла XII , проигравшего Петру I Полтавскую битву в 1709 году. Таким образом, Павел I, как и всё потомство Петра III, был наследником одновременно русских царей и шведских королей.

Образ в культуре и искусстве

В литературе

• Сцену убийства в Михайловском замке запечатлел 18-летний Пушкин в своей юношеской оде « Вольность », там он называет Павла «увенчанным злодеем». Но позднее взрослый А. С. Пушкин, изучая в архивах материалы о пугачёвском бунте, стал считать Павла I «романтическим императором», «врагом коварства и невежд», и даже собирался написать историю его царствования после окончания работы над историей Пугачёвского бунта.
• Городская легенда о призраке Павла I, который бродит по Инженерному замку, изложена в рассказе Н. С. Лескова « » (1882).
• Драма Мережковского « Павел I » (1908) повествует о заговоре против императора, причём сам Павел предстаёт деспотом и тираном, а его убийцы — радетелями за благо России.
• Повесть Юрия Тынянова « Подпоручик Киже » (1927) рисует в сатирических красках обстановку царствования Павла.
• Книга Владислава Ходасевича о Павле I и его трагической судьбе осталась незавершённой.
• В книге Марка Алданова « Чёртов мост » описывается смерть царицы Екатерины, воцарение Павла, перезахоронение Петра III и судьба фаворитов Екатерины, в частности князя Безбородко. Убийству Павла посвящён роман Алданова « Заговор ».
• В 1946 году Ольга Форш опубликовала исторический роман «Михайловский замок».
• Роман В. Пелевина « Смотритель » (2015) построен на допущении о том, что Павел I инсценировал собственную гибель, чтобы стать первым смотрителем квази-масонского Идиллиума.
• Роман С. Шаповалова «Император» (2018) ISBN 978-5-532-12119-5

В кинематографе

В игровом кино

• « Патриот » (1928) — фильм Эрнста Любича с Эмилем Яннингсом в роли Павла.
• « Поручик Киже » (1934) — Михаил Яншин .
• « Суворов » (1940) — фильм Всеволода Пудовкина с Аполлоном Ячницким в роли Павла.
• « Корабли штурмуют бастионы » (1953) — Павел Павленко .
• « Емельян Пугачёв » (1978) — Александр Жданов
• « Багратион » (1985) — Арнис Лицитис .
• « Асса » (1987) — фильм Сергея Соловьёва с Дмитрием Долининым в роли Павла.
• « Шаги императора » (1990) — Александр Филиппенко .
• « » (1994) — Юрий Веркун.
• « Агент национальной безопасности -3» (серия «Падишах») (2001) — Дмитрий Карпов.
• « Бедный, бедный Павел » (2003) — Виктор Сухоруков .
• « Золотой век » (2003) — Александр Баширов .
• « Адъютанты любви » (2005) — Авангард Леонтьев .
• « » (2005) — Вадим Сквирский .
• « Мальтийский крест » (2007) — Николай Лещуков.
• « Романовы » (2014) — Дмитрий Уросов.
• « Великая » (2015) — Стефан Отто/Иван Шмаков.
• « Екатерина. Взлёт » (2016) — Павел Табаков .
• « Кровавая барыня » (2018) — Даниил Коновалов.
• « Екатерина. Самозванцы » (2019) — Павел Табаков .
• « Екатерина Великая » (2019) — Джозеф Куинн .
• « Екатерина. Фавориты » (2023) — Павел Табаков .

Внешние видеофайлы

В документальном кино

• Павел I Петрович — «Непросвещённый абсолютизм». Документальный фильм из цикла «Русские цари»

В театре

• Павлу посвящён балет Бориса Эйфмана «Русский Гамлет» (1999)

Примечания

Литература

Ссылки

• от 16 февраля 2008 на Wayback Machine .
• от 6 января 2008 на Wayback Machine .
• // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб. , 1897. — Т. XXIIa. — С. 549–552.
• от 12 декабря 2008 на Wayback Machine .
• от 24 февраля 2015 на Wayback Machine . 12.03.1801. Проект Российского военно-исторического общества «100 главных документов российской истории».
• (неопр.) . Российское военно-историческое общество . 100 главных документов российской истории.