Испанский национализм — социальное, политическое и идеологическое движение, которое, зародившись в начале XIX века , сформировало национальную идентичность Испании и испанской нации . Может рассматриваться как этнический национализм . Утверждается, что создание традиции политического сообщества испанцев как общей судьбы среди других сообществ восходит к Кадисским кортесам и борьбе за независимость Испании от наполеоновской Франции . Начиная с 1812 года , обращаясь к предыдущей истории Испании, испанский либерализм имел тенденцию считать само собой разумеющимся национальное сознание и испанскую нацию .

Испанский национализм нельзя отнести к ирредентистским : единственной территориальной претензией, идентифицированной как «национальная», был Гибралтар , с XVIII века принадлежавший Великобритании ; остальные территориальные претензии исторически были колониальными или имперскими (в XIX веке в отношении Америки и в XX веке в отношении Магриба ). Это не был и центростремительный национализм во имя объединения разделённой нации, но он повлиял на зарождение периферийных национализмов , которые с конца XIX века функционировали как центробежные националистические движения (стремящиеся к формирование идентичностей альтернативной испанской) .​

Побочным продуктом испанского националистического мышления XIX века является концепция Реконкисты , согласно которой испанская нация создана как противостоящая исламу . Сильная связь национализма с колониализмом является ещё одной особенностью национального строительства в Испании в XIX веке, причём защита рабства и колониализма на Кубе часто была в состоянии примирить напряжённость между элитами Каталонии и Мадрида .

В первой половине XX века (особенно во время диктатур Примо де Риверы и Франко ) возникла новая разновидность испанского национализма с выраженным милитаристской и авторитарной позицией, а также ориентированной на « испанизацию » остальных народов Испании, которую взяли на вооружение испанские консерваторы, сочетающими принципы с традиционным испанским национализмом . Авторитарный национальный идеал возобновился во время франкистской диктатуры в форме национал-католицизма , который, в свою очередь, был дополнен мифом об Испанидаде . Позитивная аффирмация испанского национализма, отождествляемого с франкизмом , было лишено легитимности после смерти диктатора в 1975 году .

Ярким проявлением испанского национализма в современной испанской политике является соперничество с периферийными национализмами . Испанский националистический дискурс, после падения франкизма присутствовавший в довольно расплывчатой и реактивной форме, с 1980-х годов получил второе дыхание , часто именуясь « » . Его предполагаемое «несуществование», которое часто игнорируется, как и в случае с другими государственными национализмами , стало обычным явлением, поддерживаемым видными деятелями общественной сферы, а также средствами массовой информации .

Основные научные дебаты, касающиеся построения современной испанской национальной идентичности, вращаются вокруг оценки эффективного действия механизмов национализации, особенно в отношении аксиомы слабой национализации XIX века, поддерживаемой, например, историком Хосе Альваресом Юнко .

По мнению историка Борха де Рикера, испанский национализм является оправданием необходимости централистского испанского государства. В этом смысле это исторический результат известных политико-идеолого-экономических интересов, в сознании некоторых групп давления, среди которых де Рикер упоминает многие элиты «испаноязычных народов» .

История

Как и в других национальных государствах Западной Европы ( Португалия , Франция , Англия ), формирование авторитарной монархии с конца Средневековья привело к параллельному светскому развитию идей Государства и Нации в Испании в условиях формирования .​ Как и в каждом из других случаев, национальная идентичность и сама территориальная структура в конечном итоге дали совершенно разные продукты; но всегда, и в случае с Испанией тоже, как следствие того, как институты реагировали на экономическую и социальную динамику (иногда, несмотря на те же самые институты), и так и не предстало, наконец, в своем современном аспекте, пока не закончился старый режим. Наиболее четким идентификационным фактором на протяжении всего этого периода был этнорелигиозный фактор, выраженный в условии принадлежности к старохристианству. В конце периода ( XVIII век ) фактор лингвистической идентификации вокруг испанского (кастильского) языка был усилен с появлением новых учреждений, таких как Королевская испанская академия .

Исторически испанский национализм возник в первые десятилетия XIX века вместе с либерализмом во время Пиренейских войн против оккупации наполеоновской Францией . По словам Хосе Альвареса Юнко, испанское националистическое предприятие было делом либералов, которые превратили свою победу «в лихорадочную идентичность патриотизма и защиты свободы» .

Карлизм , который был защитным движением старого режима , не относился с каким-либо уважением к прилагательному «национальный» (национальный суверенитет, национальное ополчение или национальная собственность) и считал его термином, используемым только либералами (которые постепенно всё больше и склонялись к прогрессизму ). Вплоть до 1860-х годов сами карлисты имели тенденцию называть себя «католиками», а не «испанцами» .

Только после испано-марокканской войны 1859 – 1860 годов (которая сопровождалась невиданным до тех пор патриотическим пылом во всём политическом спектре) до сих пор довольно незаинтересованные католические консервативные силы осознали возможности, предлагаемые испанским национализмом . Во второй половине столетия ряд консервативных историков (в первую очередь Менендес-и-Пелайо , чья фигура в конечном итоге стала путеводной звездой национал-католицизма ) выдвинули новый канон истории Испании, основанный на их идее «католического единства», рассматривая его как принцип испанской национальности и монархии . Националистическая конструкция Менендеса-и-Пелайо и его единомышленников была чётко определена в своей католической матрице (католицизм в конечном итоге стал краеугольным камнем реакционного правого крыла в XX веке ), но при этом более нюансирована в других отношениях, объясняя как стойкое неприятие альтернативных национализмов и сепаратизмов, так и признание внутреннего плюрализма .

Историк и видный политик времён Реставрации Антонио Кановас дель Кастильо в своей книге Estudios del reinado de Felipe IV , опубликованной в 1888 году , воспроизвёл некоторые из самых известных параграфов Мемориала графа-герцога Оливареса и считал, что Мемориал следует прочитать как манифест, в котором были заложены основы проекта испанского национального государства, разработанного Оливаресом .

Поскольку потеря Кубы интерпретировалась как первая трещина в единстве нации ( кубинская война рассматривалась многими в стране как гражданская война, а не как иностранный конфликт), испанским националистам того времени пришлось смириться с потеря острова в то время, когда владение колониями рассматривалось как признак жизнеспособности нации .

Так называемое « Поколение 98 года », появившееся после катастрофы 1898 года , повлекло за собой ответную реакцию со стороны элитной интеллектуальной среды, стремившейся к развитию нового испанского национализма . Хотя эта реакция изначально не была отождествлена как таковая с правыми , (некоторые представители литературного национализма 1898 года в начале были близки к социалистам или анархистам ) многие из наиболее видных «новентайохистов» поддерживали идеи, совместимые с консерватизмом , и некоторые из них в конечном итоге развились в сторону нелиберальных форм консерватизма, а часть позже оказали существенное интеллектуальное влияние на формирование позднего фашистского ультранационализма . Ещё не фашистская и не протофашистская, так называемая « »: Асорин , Пио Бароха и Рамиро де Маэсту заложила семена из которых со временем вырос фалангизм .

XX век

По мнению Исмаэля Саза, в рамках , разновидности национализма, в ХХ веке в Испании должны были сформироваться две основные антилиберальные националистические политические культуры: реакционная националистическая ( национал-католицизм ) и фашистская, которые доминировали во время франкистской диктатуры .

Испанский либеральный философ и эссеист Хосе Ортега-и-Гассет определил Испанию как «захватывающий проект совместной жизни» ( исп. proyecto sugestivo de vida en común ). Между тем, фалангистский лидер Хосе Антонио Примо де Ривера предпочитал определение «единство судьбы в универсальном» ( исп. unidad del destino en lo universal ) и защищал возврат к традиционным и духовным ценностям имперской Испании . Идея империи делало его национализм универсалистским, а не локальным, особенным среди других форм национализма, и, одновременно, более близким к другим, таким как итальянский фашизм .

Гражданская война в Испании

Называя себя « » ( исп. bando nacional ), повстанцы-антиреспубликанцы одновременно декларировали свои намерения и совершали пропагандистский манёвр, обозначая «антинациональным лагерем» как противостоящих им « », так и вообще всех, кого они считали врагами. Это пропагандистская акция оказалась успешной . Помимо того, что франкисты идентифицировали «республиканский лагерь» как красный и антииспанский, они к антииспанским силам также причисляли Советский Союз и евреев . В случае с СССР это продолжало делаться вплоть до ликвидации франкистского режима с превращёнными в клише темами о том, что в Испанской революции 1931—1939 годов виноваты Россия и «золото Москвы». В случае с евреями после падения Оси кампания по их демонизации резко уменьшилась .

После 1978 года

Переход Испании к демократии , произошедший после смерти Франко, привёл помимо прочего к резкому изменению использования испанских национальных символов . Историк Морено Лусон пишет, что версии государственного национализма были сгруппированы в две семьи: либерально-республикано-демократическую и консервативно-католические-авторитарную. Диктатура Франко присвоила себе символы и мифы испанизма, что привело к тому, что его враги стали отвергать любое превознесение испанской идентичности .

Испанский национализм часто называют «эспаньолизм» ( исп. españolismo ) , эквивалентом централизма . Обычно оно имеет спорную политическую цель, но его можно отождествить с консервативной ностальгией по режиму Франко или с политикой испанизации, которая в крайних случаях (особенно ЭТА в Стране Басков и Наварре) используется в качестве оправдания терроризма , объявляемого вооружённой борьбой за национальное освобождение . Напротив, ни одна из основных политических партий, затронутых таким обозначением испанистов или «испанских националистов», не идентифицирует себя как таковая .

XXI век

Демократия укрепила очевидный асимметричный режим своего рода двуязычия, в рамках которого центральные власти сформировали систему законов, отдававших предпочтение испанскому языку перед языками других испанских народов, таких как каталанский , который постепенно слабеет из-за родственных связей двух языков и, следовательно, в отсутствие других государств, где на нём говорят, обречён на исчезновение в среднесрочной или краткосрочной перспективе. Точно так же его использование в Конгрессе депутатов предотвращается и не позволяет ему получить официальный статус в Европе, в отличие от менее распространённых языков, таких как гэльский . В других институциональных областях, таких как правосудие , неправительственная организация Plataforma per la Llengua также выявила каталанофобию . Ассоциация Soberania i Justícia также осудила это в акте в Европейском парламенте . Каталанофобия также принимает форму лингвистического сепаратизма, первоначально пропагандируемого испанскими крайне правыми и который в конечном итоге был принят самим испанским правительством и государственными органами .

К этому добавляется дефицит инвестиций в инфраструктуру и политические действия по перемещению бизнеса каталонских компаний, инициированные режимом Франко, продолжавшиеся во времена демократии и ускорившиеся во время обострения ситуации с каталонским суверенитетом . Кроме того, после сорванного в 2017 году референдума о независимости Каталонии усилились стигматизированные до сих пор публичные проявления испанского национализма (например, вывешивание флагов на зданиях) .

Лингвистический национализм

Расизм в испанском национализме Франко

И до, и после гражданской войны испанский национализм был сильно пропитан расизмом. Основатель Испанской фаланги Хосе Антонио Примо де Ривера написал в 1936 году эссе «Germanos contra bereberes» с явным расовым подтекстом . Речи и статьи многих испанских националистов были полны намёков на «испанскую расу». В некоторых работах утверждалось, что война служит очищению от нечистот внутри испанской расы. Некоторые франкистские интеллектуалы предлагали расовый отбор, например Антонио Вальехо-Нахера:

…раса получила паразитические еврейские и арабские элементы, которые продолжали прилепать к ней, несмотря на изгнание евреев и мавров . Сегодня, как и во время Реконкисты , мы, испанцы-римляне-готы, сражаемся против евреев- морисков . Чистый расовый ствол против поддельного .

Как и в случае с нацистской Германией , евреи были главным врагом, расой, подлежавшей уничтожению. Ввиду практически полного отсутствия евреев, за исключением общины в Каталонии , которая состояла из сефардов , вернувшихся после Первой мировой войны , франкистский режим абстрактно перенаправил насилие на тех испанцев, которые считались «семитскими останками». Другой целью франкистского режима была часть испанского населения, которая была объявлена «остатками мавританской расы», их называли кабилами . Следующими в списке врагов были масоны , слуги евреев в их планах господства над миром .

Испанская расовая модель была кастильской , мифологизированной имперским прошлым, состоящим из конкистадоров и богатств, полученных в результате завоеваний . Расисты из числа испанских националистов стремились очистить нацию от людей, имевших по их мнению семитские и берберские расовые следы, а также от коммунизма и каталонизма . Каталонцев, по мнению испанско-кастильских националистов отличались от кастильцев тем, как они зарабатывали деньги – через промышленность, торговлю и банковское дело, а не через завоевания и сельское хозяйство – и их можно было узнать по антипатриотизму: они отказывались принять кастильскую принадлежность, хотели самоуправления и продолжали говорить по- каталански .

Отсюда возникли предложения по очищению испанской нации. Об этом, в частности, писал Фелипе Апарисио Сарабия:

Война в Испании поставила на повестку дня неотложную проблему очищения… Испанское население будущего должно находиться под жёстким контролем. И для этого мы должны начать с очищения, то есть предварительного отбора, который определяет жителей… не только внутри Испании, но и за её пределами… Нежелательные, злые будут противостоять им .

Антонио Вальехо-Нагера считал, что войну следует вести в обстановке, позволяющей сделать выбор, не пренебрегая христианскими мандатами:

В расовой политике можно следовать двум критериям: генетике и бихевиористике . Генетики выступают за выбор биотопов хорошего качества и устранение биологически неполноценных… Бихевиористы действуют путем изменения условий окружающей среды, влияющих на биотип , чтобы добиться его постепенного улучшения на протяжении поколений. Регенерация породы ради отбора лучших имеет аналог устранения — невозможного и антихристианского — ухудшенных генотипов… Вырождение испанской расы — в отношении утраты или дряхлости этических расовых ценностей, специфических и приобретение моральных недостатков, заложенных в генотипе, происходит из пагубной духовной среды…. В разгар войны зародыши расового возрождения расцвели с необычайной силой…. Наковальня войны — подходящий инструмент для ковки избранных группы, поскольку исключает из рядов бойцов лиц с плохим характером духа и незначительными биологическими качествами. У войны есть тот недостаток, что многие из лучших погибают, потому что именно они рискуют больше всего. Выжившие герои станут регенераторами расы. От трусов нельзя ожидать иного потомства, кроме шатких телом и духом. Герою фронта должно быть предоставлено… качество отбора по его физической силе и его моральной стойкости… Отбор лучших на фронте; затем укрепляйтесь в тылу, чтобы они вернулись в бой с ответственностью командования… Военные академии являются идеальным способом обучения евгенической аристократии, которую мы защищаем в нашей «Программе расовой гигиены» .

Спустя годы после войны об очищении испанский психиатр Хуан Хосе Лопес Ибора писал:

Он почувствовал… Испанию, разбитую в самой основе своей истории, и… положительные и отрицательные силы столкнулись на её поверхности, в более чистом виде. Таким образом, испанец в этом ужасном очищении войны смог очистить себя как народ и как судьбу, и после тёмной ночи жизни без глубины, посвящённой удовлетворению своих повседневных потребностей, он почувствовал внезапное просветление собственной сущности .

Испанский аристократ и офицер Гонсало де Агилера Мунро , пресс-атташе генералов Франсиско Франко и Эмилио Мола, писал:

Мы должны убивать, убивать, понимаешь? Они как животные, понимаешь? И не надо ждать, пока они избавятся от вируса большевизма. Ведь крысы и вши являются переносчиками чумы. Теперь я надеюсь, вы понимаете, что мы подразумеваем под возрождением Испании…. Наша программа состоит… в истреблении трети мужского населения Испании .

Чистка коснулась десятков тысяч людей по всей Испании, но особое внимание уделялось периферийным территориям, в которых были сильны автономистские и сепаратистские настроения: Галисия , Страна Басков , Андалусия и Эстремадура , особенно в каталонских землях , где репрессии продолжались в течение долгого времени, пока не превратились в государственную политику.

См. также

• Сепаратизм в Испании
• Иберизм
• Сущность Испании

Примечания

Литература

• Riquer i Permanyer, Borja de. (исп.) // Stvdia Historica. Historia Contemporánea. — University of Salamanca , 1994. — V. 12 . — P. 14–15 . — ISSN .
• Muro, Diego; Quiroga, Alejandro. (англ.) // Ethnicities. — SAGE Publications , 2005. — Vol. 5 , iss. 1 . — P. 9–10 . — ISSN . — doi : .
• Núñez, Xosé-Manoel. What is Spanish nationalism today? From legitimacy crisis to unfulfilled renovation (1975–2000) (англ.) // Ethnic and Racial Studies. — 2001. — Vol. 24 . — P. 719–752 . — doi : .
• Álvarez Junco, José. The Formation of Spanish Identity and Its Adaptation to the Age of Nations (англ.) // History & Memory. — Indiana University Press , 2002. — Vol. 14 , iss. 1–2 . — P. 29 . — doi : .
• Saz, Ismael. (исп.) // Storicamente. Laboratorio di storia. — Università di Bologna , 2016. — 28 junio ( v. 12 , n ^o 12 ). — P. 1–24 . — ISSN . — doi : .
• González Cuevas, Pedro Carlos. (исп.) // Ayer. — M. : Marcial Pons, 2008. — V. 71 , fasc. 3 . — P. 25–52 . — ISSN .
• Esparza Zabalegi, Jose Mari. Navarra 1936: De La Esperanza Al Terror : [ исп. ] . — Txalaparta, 2016. — ISBN 978-8494636530 .
• Álvarez Junco, José. (исп.) . — 6 ^ta ed.. — Madrid: Taurus, 2001. — 684 с. — ISBN 978-8430604418 .
• (исп.) / A. Morales Moya, J. P. Fusi Aizpurúa y A. de Blas Guerrero (dirs.). — Madrid – Barcelona: Fundación Ortega-Marañón, Galaxia Gutenberg, 2013. — 1518 с. — ISBN 978-84-8109-997-3 .
• Anderson, Benedict . (исп.) . — México: Fondo de Cultura Económica, 1993. — 315 с. — ISBN 978-9681638672 .
• Arbos, Xavier; Puigsec, Antoni. (каталан.) . — Barcelona: Curial Edicions Catalanes, S.A., 1980. — 192 с. — (Biblioteca de cultura catalana, vol. 44). — ISBN 84-7256-177-1 .
• De la Granja, José Luis; Beramendi, Justo; Anguera, Pere. La España de los nacionalismos y las autonomías. — Madrid: Síntesis, 2001. — ISBN 84-7738-918-7 .
• Álvarez Junco, José. La época de la Restauración (1875-1902). — Espasa-Calpe, 2000. — ISBN 84-239-4365-8 .
• Fox, Inman. (исп.) . — 2.ª ed.. — Madrid: Cátedra, 1997. — 224 с. — (Historia: Serie menor).
• Lira, Osvaldo. // . — 2.ª. — Santiago de Chile: Editorial Andrés Bello, 1979. — 224 с.
• García Morente, Manuel . // Orígenes del nacionalismo español: conferencia pronunciada en … Montevideo el día 24 de mayo de 1938 (исп.) . — Buenos Aires: Editorial S. A. Casa Jacobo Peuser Ltda., 1938. — 51 с.
• Mateos y de Cabo, Oscar. Nacionalismo español y europeísmo en el pensamiento de Joaquín Costa (tesis doctoral) (исп.) . — Zaragoza: Institución Fernando el Católico (CSIC), 1998. — ISBN 84-7820-401-6 .
• Morente Valero, Francisco. La escuela y el Estado nuevo: La depuración del magisterio nacional, 1936-1943. — Ambito, 1997. — ISBN 84-8183-018-6 .
• Muñoz Mendoza, Jordi. . — CIS, 2012. — С. 254. — ISBN 978-8474766080 .
• Nuñez Seixas, Xose Manuel. Suspiros de España. El nacionalismo español, 1808-2018. — Barcelona: Crítica, 2018. — ISBN 978-84-9199-027-7 .
• Nuñez Seixas, Xose Manuel. Patriotas y demócratas: el discurso nacionalista español después de Franco (исп.) . — La Catarata, 2010. — ISBN 978-8483195277 .
• Nuñez Seixas, Xose Manuel. Ser españoles: imaginarios nacionalistas en el siglo XX (исп.) / Moreno Luzón, Javier (eds). — Editorial RBA Libros, 2013. — ISBN 978-8490066829 .
• Pérez Garzón, Juan-Sisinio. (исп.) // Ayer. Revista de Historia Contemporánea. — Madrid: Marcial Pons, 1999. — N ^o 35 . — P. 53–86 . — ISSN .
• Pérez Garzón, J. Sisinio et alii. (исп.) . — Barcelona: Crítica, 2000. — 276 с. — (Crítica contrastes). — ISBN 978-8484321224 .
• Pérez Garzón, Juan-Sisinio. Modesto Lafuente, artífice de la historia nacional española (исп.) . — Pamplona: Ed. Urgoiti, 2001.
• Romero, Joan. (исп.) . — Valencia: Universidad de Valencia, 2006. — 200 с. — ISBN 84-370-6444-9 .
• Saz Campos, Ismael; Archilés Cardona, Ferran. . — Prensas Universitarias de Zaragoza, 2011. — 342 с. — ISBN 978-84-15-27413-1 .
• Saz, Ismael. (исп.) . — Madrid: Marcial Pons, 2003. — 441 с. — ISBN 978-8495379573 .
• Taibo, Carlos y otros. (исп.) . — Madrid: La Catarata, 2007. — 383 с. — ISBN 978-8483193266 .
• Wilhelmsen, Alexandra. . — Actas, 1995. — ISBN 84-87863-31-0 .
• Wulff, Fernando. (исп.) . — Barcelona: Crítica, 2003. — 292 с. — ISBN 978-8484324188 .